Ктулху

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Цтулху»)
Перейти к: навигация, поиск

Ктулху[1] (англ. Cthulhu[2]) — божество из пантеона Мифов Ктулху, владыка миров, спящий на дне Тихого океана, но тем не менее способный воздействовать на разум человека. Впервые упомянут в рассказе Говарда Лавкрафта «Зов Ктулху» (1928).





Описание

На вид Ктулху разными частями тела подобен осьминогу, дракону и человеку: судя по барельефу Энтони Уилкокса, героя «Зова Ктулху», и таинственному древнему изваянию из рассказа, чудовище имеет голову с щупальцами, гуманоидное тело, покрытое чешуёй, и пару рудиментарных крыльев. Описание из вымышленного журнала Густафа Йохансена добавляет, что живой Ктулху хлюпает и истекает слизью при движении, а тело его зелено, студенисто и чудесным образом регенерирует с наблюдаемой быстротой. Точный рост его не указывается; Йохансен уподобил чудище «ходячей горе», большей, чем «легендарный Циклоп»; Ктулху (плывущий или же идущий по дну) «воздымался над нечистой пеной, как корма демонического галеона».

Ктулху принадлежит роду Древних[3]. Он лежит во сне, подобном смерти, на вершине подводного города Р’льех посреди Тихого океана. «При верном положении звёзд» Р’льех появляется над водой, и Ктулху освобождается.

В Мифах Ктулху описывается древняя религиозная традиция поклонения (культа) Ктулху. Согласно Лавкрафту, почитатели культа присутствуют в самых разных уголках Земли; в частности, и среди эскимосов Гренландии, и среди жителей Луизианы[4]. Во время обрядов служители культа устраивают человеческие жертвоприношения, беснуются и читают мантру «Пх’нглуи мглв’нафх Ктулху Р’льех вгах’нагл фхтагн», что приблизительно означает «В глубине вод под Р’льехом покоится Ктулху, дожидаясь своего часа»[5].

Ктулху способен воздействовать на разум людей, но его способности заглушаются толщей воды, так что подвластными ему остаются только сновидения особо чувствительных людей. В «Зове Ктулху» сны, напускаемые Ктулху, ужасают видевших их и порой доводят до сумасшествия. Ктулху — инопланетное, совершенно чуждое людской природе существо, а вся история человечества есть лишь миг его сна. Почитатели Ктулху убеждены в великом могуществе своего идола, и гибель цивилизации представляется им весьма вероятным, хотя и незначительным, последствием пробуждения Ктулху.

Произношение

Лавкрафт говорил, что имя Ктулху правильнее произносить как Khlûl’hloo, поясняя, что «…первый слог [в Khlul’-hloo] произносится гортанно и весьма хрипло. [Буква] u [произносится] примерно как в full; а первый слог похож на klul в звучании; так, h обозначает гортанный хрип»[6]. Через долгое время после его смерти стало популярным произношение Kathooloo ([kə'θulu]). Ни в одном из английских вариантов произношения звука «ц» («Цтулху») нет.

Брайан Ламли в предисловии к своему сборнику рассказов «Мифы Ктулху» отметил, что это имя «легче прорычать или прошипеть, чем сказать».

В Некрономиконе Симона Ктулху изначально упоминается автором от лица Безумного Араба как Кутулу[7].

В рассказе «Крылатая смерть» упоминаются некие исполинские руины, якобы находящиеся в Уганде, которые местные жители связывают со злым богом Клулу. Вполне вероятно, что это ещё один вариант произношения имени Ктулху — африканский.

В некоторых рассказах (таких как "электрический палач" и "курган") фанатики называют его Тулу.

Прототип

О существовании прототипа Ктулху доподлинно неизвестно, однако нередко выдвигается гипотеза[8][9][10], что прототипом для него послужил Тангароа (Тангалоа, Каналоа) — полинезийское божество моря. В пользу этой гипотезы выдвигаются следующие аргументы:

  • гавайцы представляют Тангароа в виде гигантского спрута или кальмара[11][12];
  • Ктулху спит на дне Тихого океана, где расположены острова Полинезии;
  • В Мифах Ктулху присутствует Гатаноа — божество, сходное с Ктулху до степени смешения, как местоположением (Тихий океан), так и характеристикой (спящее чудовище), имя которого сходно с именами Тангалоа и Каналоа;
  • Лавкрафт ранее уже использовал для создания образа имеющего черты рыбы божества Дагона имя из реально существовавшего западносемитского культа божества с рыбьими чертами.

Влияние образа

Со времени написания рассказа «Зов Ктулху» образ божества обрёл широкую известность и многократно использовался в художественных произведениях разных авторов. Ктулху упоминается или выступает действующим лицом в книгах таких писателей, как Стивен Кинг (рассказ «Крауч-Энд» из сборника «Ночные кошмары и фантастические видения»), Анджей Сапковский («Башня шутов»), Нил Гейман (рассказы «Я — Ктулху» (1987), «Особое шогготское» (1998) и др.), Роджер ЖелязныНочь в тоскливом октябре»), и многих других.

Образ Ктулху нашёл отражение в анимационном кино. В эпизоде «Культ Катулу» мультсериала «Настоящие охотники за привидениями» оккультисты с помощью книги заклинаний и парада планет вызывают из морских глубин Катулу. Ктулху появляется в трёх эпизодах 14-го сезона мультсериала «Южный парк»: чудовище поднимается из океанских глубин в результате безответственной деятельности нефтяной компании British Petroleum, пытавшейся загладить последствия разлива нефти в Мексиканском заливе в результате взрыва нефтяной платформы Deepwater Horizon.

К образу Ктулху не раз обращались музыканты разных стран, среди которых такие, как группа Samael с песней «Rite of Cthulhu» (1991), Bal-Sagoth («Shackled To The Trilithon Of Kutulu»), Therion («Cthulhu», 1992), Mercyful Fate («Kutulu», 1996), Deadmau5 («Cthulhu Sleeps», 2010), Ляпис Трубецкой («Дикий койот») и многие другие. Инструментальная композиция группы Metallica «The Call of Ktulu» из альбома Ride The Lightning (1984), записанная с Симфоническим оркестром Сан-Франциско для альбома S&M (2000), получила премию «Грэмми» за лучшее рок-музыкальное представление.

Значительное влияние творчество Лавкрафта и, в частности, образ Ктулху оказали на индустрию игр. В 1981 году по мотивам произведений Лавкрафта компания Chaosium выпустила настольную ролевую игру под названием «Call of Cthulhu» (англ.). Было выпущено дополнение для игры "манчкин", посвященное творчеству Лавкрафта, и, в частности, Ктулху ("Манчкин Ктулху"). Позднее мифы Ктулху нашли отражение или легли в основу таких известных компьютерных игр, как «Call of Cthulhu: Dark Corners of the Earth», «Alone in the Dark», «Prisoner of Ice» (англ.), «Cthulhu Saves the World» (англ.), «Sherlock Holmes: The Awakened», «Terraria», и ряда других.

В 2015 году в его честь названа область Ктулху на Плутоне.

Напишите отзыв о статье "Ктулху"

Примечания

  1. Иные встречающиеся варианты перевода: Ктулу, Ктхулху, Цтулху, Кутулу, К’тулу.
  2. Иные встречающиеся варианты написания на английском: Tulu, Clulu, Clooloo, Cthulu, C’thulhu, Cighulu, Cathulu, C’thlu, Kathulu, Kutulu, Kthulhu, Q’thulu, K’tulu, Kthulhut, Kulhu, Kutunluu, Ktulu, Cuitiliú, Thu Thu. — Harms, «Cthulhu», «PanChulhu», The Encyclopedia Cthulhiana, p. 64.
  3. Но, вопреки популярному мнению, Ктулху все же не является одним из Великих Древних.
  4. [www.e-reading.club/bookreader.php/32323/Lavkraft_-_Zov_Ktulhu.html Говард Филлипс Лавкрафт, «Зов Ктулху».]
  5. англ. In his house at R’lyeh dead Cthulhu waits dreaming — The Call of Cthulhu, Chapter II
  6. H. P. Lovecraft, Selected Letters V, pp. 10—11.
  7. в англоязычном варианте — K’tulu, а не Cthulhu (см. [en.wikipedia.org/wiki/Simon_Necronomicon en:Некрономикон Саймона])
  8. [darkermagazine.ru/page/otkuda-prishel-ktulhu «Откуда пришел Ктулху?»]
  9. [www.guardiansofdarkness.com/GoD/eoDagon23/mu.html«Two Articles on Polynesians and Cthulhu Oceanic Mythos"]
  10. [masz-wybor.com.pl/na-tropie-cthulhu/ «Na tropie Cthulhu»]
  11. [www.sacred-texts.com/pac/hm/hm07.htm Марта Беквит, «Гавайская мифология».]
  12. [life.ru/t/мифы/903966/krakien_podnimaietsia_vymyshliennyie_i_riealnyie_chudovishcha_iz_morskikh_ghlubin «Кракен поднимается: вымышленные и реальные чудовища из морских глубин».]

Литература

  • Hanegraaff W. J. Fiction in the Desert of the Real: Lovecraft's Cthulhu Mythos' // Aries (англ.). — 2007. — Vol. 7 (1). — P. 85-109.

Ссылки

В Викицитатнике есть страница по теме
Ктулху

Отрывок, характеризующий Ктулху

В свежем, утреннем воздухе раздавались уже, не как прежде в неравные промежутки, по два, по три выстрела и потом один или два орудийных выстрела, а по скатам гор, впереди Працена, слышались перекаты ружейной пальбы, перебиваемой такими частыми выстрелами из орудий, что иногда несколько пушечных выстрелов уже не отделялись друг от друга, а сливались в один общий гул.
Видно было, как по скатам дымки ружей как будто бегали, догоняя друг друга, и как дымы орудий клубились, расплывались и сливались одни с другими. Видны были, по блеску штыков между дымом, двигавшиеся массы пехоты и узкие полосы артиллерии с зелеными ящиками.
Ростов на пригорке остановил на минуту лошадь, чтобы рассмотреть то, что делалось; но как он ни напрягал внимание, он ничего не мог ни понять, ни разобрать из того, что делалось: двигались там в дыму какие то люди, двигались и спереди и сзади какие то холсты войск; но зачем? кто? куда? нельзя было понять. Вид этот и звуки эти не только не возбуждали в нем какого нибудь унылого или робкого чувства, но, напротив, придавали ему энергии и решительности.
«Ну, еще, еще наддай!» – обращался он мысленно к этим звукам и опять пускался скакать по линии, всё дальше и дальше проникая в область войск, уже вступивших в дело.
«Уж как это там будет, не знаю, а всё будет хорошо!» думал Ростов.
Проехав какие то австрийские войска, Ростов заметил, что следующая за тем часть линии (это была гвардия) уже вступила в дело.
«Тем лучше! посмотрю вблизи», подумал он.
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.
Кавалергарды скакали, но еще удерживая лошадей. Ростов уже видел их лица и услышал команду: «марш, марш!» произнесенную офицером, выпустившим во весь мах свою кровную лошадь. Ростов, опасаясь быть раздавленным или завлеченным в атаку на французов, скакал вдоль фронта, что было мочи у его лошади, и всё таки не успел миновать их.
Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.
В ту минуту как кавалергарды, миновав его, скрылись в дыму, Ростов колебался, скакать ли ему за ними или ехать туда, куда ему нужно было. Это была та блестящая атака кавалергардов, которой удивлялись сами французы. Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек.
«Что мне завидовать, мое не уйдет, и я сейчас, может быть, увижу государя!» подумал Ростов и поскакал дальше.
Поровнявшись с гвардейской пехотой, он заметил, что чрез нее и около нее летали ядры, не столько потому, что он слышал звук ядер, сколько потому, что на лицах солдат он увидал беспокойство и на лицах офицеров – неестественную, воинственную торжественность.
Проезжая позади одной из линий пехотных гвардейских полков, он услыхал голос, назвавший его по имени.
– Ростов!
– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
«Боже мой! что ж это такое? – думал Ростов. – И здесь, где всякую минуту государь может увидать их… Но нет, это, верно, только несколько мерзавцев. Это пройдет, это не то, это не может быть, – думал он. – Только поскорее, поскорее проехать их!»
Мысль о поражении и бегстве не могла притти в голову Ростову. Хотя он и видел французские орудия и войска именно на Праценской горе, на той самой, где ему велено было отыскивать главнокомандующего, он не мог и не хотел верить этому.


Около деревни Праца Ростову велено было искать Кутузова и государя. Но здесь не только не было их, но не было ни одного начальника, а были разнородные толпы расстроенных войск.