Цфасман, Александр Наумович

Александр Цфасман
Основная информация
Полное имя	Александр Наумович Цфасман
Дата рождения	1 (14) декабря 1906(1906-12-14)
Место рождения	Александровск, Российская империя
Дата смерти	20 февраля 1971(1971-02-20) (64 года)
Место смерти	Москва, СССР
Страна	СССР СССР
Профессии	композитор, дирижёр, пианист, аранжировщик
Инструменты	фортепиано, скрипка
Жанры	джаз
Коллективы	джаз-оркестр «АМА-джаз» (1926−1930); джаз-оркестр Александра Цфасмана (1932−39); джаз-оркестр Всесоюзного радио (1939−1946)
Награды

Александр Наумович Цфасман (1 (14) декабря 1906, Александровск, Российская империя — 20 февраля 1971, Москва, СССР) — советский пианист, композитор, аранжировщик, дирижёр, руководитель оркестра, публицист и общественный деятель. Один из родоначальников советского джаза, руководитель нескольких джазовых коллективов, в том числе художественный руководитель джаз-оркестра Всесоюзного радио (1939−1946). Заслуженный артист РСФСР (1957).

Биография

Родился в семье парикмахера в Александровске (ныне Запорожье). Обучался игре на скрипке и фортепиано (с 7 лет), а с 12 лет поступил на фортепианное отделение музыкального техникума в Нижнем Новгороде. В тринадцать лет (1919) он получил первую премию за исполнение Одиннадцатой Рапсодии Ференца Листа.

В 1923 году переезжает в Москву, где становится заведующим музыкальным отделом Московской драматической студии имени А. С. Грибоедова.

В 1925−1930 годах продолжил обучение в Московской консерватории (фортепианное отделение, класс профессора Ф. М. Блуменфельда), которую закончил с золотой медалью.

Он сумел выработать свой, неповторимый фортепианный стиль, который узнаётся мгновенно и запоминается на всю жизнь. Его красочный пианизм — брызжущая жизнелюбием виртуозность в сочетании с поэтическим изяществом — действовал и действует на слушателей, захватывая дух. — «Полный Джаз»

В 1945 году впервые в СССР в Большом Зале Московской Консерватории прозвучала Rhapsody in Blue Джорджа Гершвина (солист — Цфасман)

В 1966 году стал одним из учредителей и членом Международной джазовой федерации при ЮНЕСКО (в одной делегации с Уиллисом Коновером (Willis Conover) и Алексеем Баташевым).

Скончался в Москве. Похоронен на Ваганьковском кладбище.

Творчество

Первые пьесы пишет в 1924 году: «Эксцентрический танец», «Грустное настроение» и другие.

Дирижёр основанного им первого московского джазового оркестра «АМА-джаз» (1926−30). Через год этот оркестр впервые исполнил джазовую музыку на радио и первым записал её на грампластинку («Аллилуйя»).

Оркестр выступал в Саду «Эрмитаж», в ресторане «Казино» на Триумфальной площади, в фойе кинотеатров «Малая Дмитровка» (ныне Театр «Ленком»), «Первый Госкино» (ныне «Художественный»), «Динамо» (располагался под трибунами стадиона). Именно оркестр под управлением Цфасмана первым исполнил джазовую музыку по советскому радио в 1927 году. Осуществляются первые записи на грампластинки

Многие деятели музыкальной общественности, впервые услышав Александра Цфасмана, восторженно отзывались о высокой исполнительской технике музыкантов, но в особенности — их лидера, пианиста-виртуоза Александра Цфасмана. Об его оригинальных колоритных аранжировках известных произведений в музыкальных кругах уже тогда слагали настоящие легенды.

Исаак Дунаевский, очень интересовавшийся джазом, неоднократно посещал репетиции ансамбля. А молодой композитор и пианист, киевлянин Артур Полонский, посвятил Цфасману свою первую джазовую композицию «Джаз-фокстрот»…

В начале 1930-х годов Цфасман работал некоторое время тапёром в кино, затем — концертмейстером в балетной школе ГАБТа.

Тридцать лет в репертуаре выдающегося танцовщика Асафа Мессерера была специально для него написанная Цфасманом и поставленная Игорем Моисеевым хореографический номер «Футболист».

В 1932 году Цфасман организовал ансамбль «Московские ребята», известный как «джаз-оркестр Александра Цфасмана». Ансамбль выступал в ресторане «Савой», гастролировал по стране, в 1936 году принял участие в московских «Вечерах джаза».

Одновременно Александр Цфасман выступает в 1930-е годы и как пианист с сольными программами. Пианистический талант Цфасмана вызывал восхищение выдающихся музыкантов: А. Б. Гольденвейзера, К. Н. Игумнова, Г. Г. Нейгауза, Д. Д. Шостаковича

Это было в начале 1950-х годов. Шостакович написал музыку к фильму «Незабываемый 1919-й» и попросил Цфасмана исполнить партию фортепиано в большом оркестровом эпизоде — «нечто вроде концерта», как сказал сам композитор.

«Для Вас это не представит трудности, — писал Шостакович Цфасману. — Сам же я сыграть не могу»

С 1939 по 1946 являлся художественным руководителем джаз-оркестра Всесоюзного радио.

В разное время с оркестром выступали известные певцы — Иван Козловский, Сергей Лемешев, Надежда Казанцева, Клавдия Шульженко, Марк Бернес, Владимир Бунчиков, Павел и Михаил Михайловы, Ефрем Флакс, Ружена Сикора. Здесь начинали и работали известнейшие музыканты: Михаил Фрумкин, Эмиль Гейгнер, Александр Ривчун, Валентин Берлинский, Игорь Гладков. Звезда известнейшего артистичного советского ударника Лаци Олаха взошла и сияла именно в оркестре Цфасмана.

В годы Великой Отечественной войны джаз-оркестр ВРК выступал с концертами на фронтах, а Александр Цфасман написал ряд песен на военные темы («Весёлый танкист», «Молодые моряки»). Цфасман был одним из первопроходцев стиля свинг в Советском Союзе.

С 1944 года (после открытия Второго фронта) в репертуаре оркестра звучало всё больше произведений западных авторов («Лирический фокстрот» Д.Керна и др.), появились «фирменные» аранжировки в манере американских биг-бэндов, а в год Победы оркестр исполнил впервые в Москве «Рапсодию в блюзовых тонах» Дж. Гершвина (в Колонном зале Дома Союзов и Большом зале консерватории).

С 1946 по 1952 год — музыкальный руководитель театра «Эрмитаж». Одновременно пишет музыку к кинофильмам и театральным постановкам.

В декабре 1956 года в Колонном зале Дома Союзов состоялся юбилейный концерт (50-летие и 40-летие творческой деятельности) Александра Цфасмана.

В декабре 2002 года, в день рождения Маэстро, на афише Большого зала Московской Консерватории вновь было написано имя Цфасмана и впервые звучала его музыка в исполнении Саратовского джаз-оркестра «Ретро» (в рамках персонального абонемента Алексея Баташева)

14 декабря 2006 100-летие Цфасмана было отмечено в Колонном Зале Дома Союзов. К этой дате Саратовский джаз-оркестр Ретро восстановил более 30 подлинных партитур оркестра Цфасмана.

5 марта 2015 года в концертном зале Московской филармонии «Филармония-2» (Олимпийская деревня)состоялся музыкальный спектакль в двух отделениях «Играем Цфасмана» . Придумал спектакль по произведениям Александра Цфасмана заслуженный артист России композитор Александр Покидченко и участники Творческого содружества музыкантов. Премьера спектакля состоялась 25 марта 2014 года в театральном зале ММДМ. Вокальные партии исполняли солистка Большого театра Венера Гимадиева (сопрано), актёр театра и кино Андрей Анкудинов, Наталья Попова, Ксения Грачёва, Ирина Сурина и А capella группа «Бродвей». Специальным гостем спектакля был народный артист России, выдающийся джазмен современности Анатолий Кролл.

Произведения

Симфонические произведения

• 1927 — Савой-блюз для фортепиано (посвящён лондонскому джаз-банду The Savoy Orpheans);
• 1931 — Балетная сюита «Рот-фронт» для оркестра;
• 1941 — Концерт для фортепиано с джаз-оркестром;
• 1944 — Интермеццо для кларнета и джаз-оркестра (посвящено Бенни Гудмену);
• 1945 — Сюита для фортепиано с оркестром… [www.youtube.com/watch?v=5bKlI29jJQw «Снежинки»];
• 1956 — Концерт для фортепиано с симфоническим оркестром.
• 1965 — «Спортивная сюита» для симфоджаза;
• Неизвестный год (?) — «Фантазия на темы песен Блантера» для ф-но;
• Неизвестный год (?) — танцевальные пьесы «Я люблю танцевать», «Ожидание» для ансамбля.

Фильмография

Написал музыку к кинофильмам:

1. 1948 — «Страницы жизни»
2. 1953 — «Тарапунька и Штепсель под облаками» (короткометражный)
3. 1954 — «Весёлые звезды»
4. 1955 — «Секрет красоты» (короткометражный)
5. 1955 — «За витриной универмага»

Музыка к театральным спектаклям

• 1948 — «Под шорох твоих ресниц» (Центральный театр кукол)

Записи

Записи оркестра под управлением Цфасмана

• 1937 — «В дальний путь», «На берегу моря», «Неудачное свидание», «Расставание» (обработка известного польского танго «Последнее воскресенье»).
• 1938 — композиции «Звуки джаза», «Фокс-краковяк», «О’кэй», «Весёлая прогулка», «Последний летний день», «Мне грустно без тебя», «Я люблю танцевать»; песни «Как же мне забыть», «Тебя здесь нет», «Я не прощаюсь», «Случайная встреча».
• 1939 — «Я жду письма», «Никто Вас не заменит», «Анна», «Воспоминание», «Лодочка», «Возврата нет», «Парень с юга», «Лунный вечер», «Свидание с любимой», «Я в хорошем настроении».

Записи Цфасмана как аккомпаниатора

• 1946 — «Когда проходит молодость», «Домик на Лесной» (аккомпанирует Леониду Утёсову).

Участие в записи музыки к кинофильмам

• 1947 — «Русский вопрос» (реж. М. Ромм)
• 1949 — «Встреча на Эльбе» (реж. Г. Александров, музыка — Дмитрия Шостаковича)

Александр Наумович вспоминал: «Я ехал домой к Дмитрию Дмитриевичу и, признаюсь, сильно сомневался. Шостакович и джаз, что тут общего? Но едва я взглянул в партитуру, сомнения мои улетучились. Остроритмичная, напористая музыка, безукоризненно точная по стилю, с интересными тембровыми находками — это был настоящий джаз без какого-либо намека на стилизацию. Дмитрий Дмитриевич сказал мне, что перед написанием музыки он подолгу слушал советские и зарубежные джазовые записи, и многое постиг интуитивно. Знакомство с Шостаковичем, соприкосновение с его музыкой было для меня даром судьбы», — закончил свой рассказ Александр Наумович.

Награды и звания

• Заслуженный артист РСФСР (1957).

Литература

• Алексей Баташев. — Советский джаз. — М.: «Музыка», 1972.
• Габрилович Е. И. Вечер джазов. — «Вечерняя Москва» от 27 декабря 1936 г.
• Издание массовых военных песен. — «Советское искусство» от 29 июня 1941 г.
• Скороходов Г. А. Звезды советской эстрады. — М., «Советский композитор», 1986, 184 с.
• Скороходов Г. А. Аннотация к грампластинке М60 47455 008 «А.Цфасман. Встречи и расставания», «Мелодия», 1986.
• Голубев А. Н. Александр Цфасман. Корифей советского джаза. — М.: «МУЗЫКА», 2006

Ссылки

• [www.bernstein3.narod.ru Я НЕ ПРОЩАЮСЬ… Концерт, посвящённый столетию А.Цфасмана] — 13.03.2007 года
• [patefon.knet.ru/ivk/tsfasman.html статья И. В. Кондаковой об Александре Цфасмане на сайте Старая пластинка] — 14.02.2009.
• [www.info-jazz.ru/community/jazzmen/?action=show&id=107 Александр Цфасман в интерактивной джазовой энциклопедии «Инфо-Джаз»]
• [www.sovmusic.ru/person.php?idperson=43 Биография Александра Цфасмана на сайте СовМузыка.ру]. — 14.02.2009.
• [muslib.ru/b8023/Александр+Цфасман/ Биография Александра Цфасмана на сайте Music Library]. — 14.02.2009.
• [www.jewish.ru/style/press/2009/08/prn_news994277044.php Владимир ПОЛОНСКИЙ Еженедельник «Секрет» Джаз Цфасмана, 13.08.2009]
• [www.jazzschool.ru/?cat=10 Интересные факты из жизни Александра Цфасмана]
• Александр Цфасман (англ.) на сайте Internet Movie Database — 14.02.2009.
• Цфасман усмотрел [community.livejournal.com/chtoby_pomnili/470980.html#cutid1 в «Первом шаге» будущих конкурентов] 22.11.2010
• [www.youtube.com/watch?v=oGXVdTELR2w «Неудачное свидание». Вечер памяти Цфасмана в БЗК, 14.12.2002]
• [www.youtube.com/watch?list=PLkeHX3jI610bDlSpU6inN1-HpPuv6jQiq&v=wBmoHLEjOl4&feature=player_detailpage «Звуки джаза» (А.Цфасман)]

Отрывок, характеризующий Цфасман, Александр Наумович

Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.


Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.

В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.


– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.