Цянь Саньцян

Цянь Саньцян (16.10.1913, уезд Шаосин, пров. Чжэцзян — 28.06.1992, Пекин) — китайский учёный, ядерный физик, «отец атомной бомбы» Китая. Академик Китайской АН (1955). Член КПК с 1954 года.

Биография

Корнями из Хучжоу, пров. Чжэцзян. Второй сын известного китайского учёного Цянь Сюаньтона. По национальности хань.

В 1929 году поступил на подготовительный курс факультета естественных наук Пекинского университета, в 1932 году был принят на физфак Университета Цинхуа, который окончил в 1936 году. После окончания университета работал в научно-исследовательском центре при институте Бэйпин, вскоре стал аспирантом и в 1937 году отправился во Францию. Обучался в Сорбонне и Коллеже де Франс, в последнем в 1940 году получил учёную степень доктора, занимался исследованиями под началом дочери и зятя Кюри. В 1944 году стал членом Национального центра научных исследований Франции. Лауреат физической премии имени fr:Henri de Parville Французской АН (1946). Получил должность научного руководителя Центра ядерных исследований.

В 1948 году с супругой возвратился в Китай.

Являлся профессором физфака Университета Цинхуа, директором Института современной физики (впоследствии Институт атомной энергии) Китайской АН, замминистра машиностроительного министерства № 2, руководителем отдела планирования и вице-президентом Китайской АН, главой Китайского физического общества, почётным председателем Китайской научно-технической ассоциации, спецсоветником Китайской АН.

В 1979—1982 гг. ректор Чжэцзянского университета.

В апреле 1946 года в Париже женился на своей одногруппнице, также физике Хэ Цзехуэй (1914—2011), также впоследствии академике Китайской АН (1980).

Скончался от сердечного приступа.

В сентябре 1999 года, спустя семь лет после его смерти, решением ЦК КПК, Госсовета КНР и Центрвоенсовета Цянь Саньцзян был удостоен специальной премии «Двух бомб и одного спутника заслуженная награда».

Ссылки

• [www.nytimes.com/1992/07/03/world/qian-sanqiang-chinese-physicist-on-atom-bomb-team-dies-at-79.html New York Times, 03.07.1992], [www.cpcchina.org/2012-02/01/content_14519662.htm CPC Encyclopedia], [www.china.org.cn/china/60th_anniversary_people/2009-09/17/content_18546635.htm]
• [russian.cri.cn/1070/2009/07/10/1s298679.htm «Отец китайской атомной бомбы» Цянь Саньцян]

Отрывок, характеризующий Цянь Саньцян

– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг:
– Как старички пороптали, много вас начальства…
– Разговаривать?.. Бунт!.. Разбойники! Изменники! – бессмысленно, не своим голосом завопил Ростов, хватая за юрот Карпа. – Вяжи его, вяжи! – кричал он, хотя некому было вязать его, кроме Лаврушки и Алпатыча.
Лаврушка, однако, подбежал к Карпу и схватил его сзади за руки.
– Прикажете наших из под горы кликнуть? – крикнул он.
Алпатыч обратился к мужикам, вызывая двоих по именам, чтобы вязать Карпа. Мужики покорно вышли из толпы и стали распоясываться.
– Староста где? – кричал Ростов.
Дрон, с нахмуренным и бледным лицом, вышел из толпы.
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.
– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?
– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!