Чабаненко, Андрей Трофимович

Андрей Трофимович Чабаненко
Дата рождения	17 (30) октября 1909(1909-10-30)
Место рождения	Верховцево, Верхнеднепровский уезд, Екатеринославская губерния, Российская империя
Дата смерти	19 декабря 1986(1986-12-19) (77 лет)
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	ВМФ
Годы службы	1927 — 1976
Звание
Командовал	Северный флот
Сражения/войны	Советско-японская война
Награды и премии
В отставке	1976

Андрей Трофимович Чабаненко (17 (30) октября 1909 — 19 декабря 1986) — советский военачальник, командующий Северным флотом, адмирал. Кандидат в члены ЦК КПСС (1961—1966).

Биография

Андрей Трофимович Чабаненко родился в семье рабочего в селе Козынка Верхнеднепровского уезда (ныне в составе города Верховцево, Верхнеднепровский район, Днепропетровской области Украины). Украинец. В 1927 году поступил в военно-морское училище им. М. В. Фрунзе. После окончания училища служил на офицерских должностях на подводных лодках на Черноморском флоте. В 1933 году он был назначен командиром подводной лодки на Тихоокеанском флоте. В 1938 году он был назначен командиром дивизиона подводных лодок, а с 1940 по 1945 годы командиром бригады подводных лодок Тихоокеанского флота. В 1944 году ему было присвоено звание контр-адмирал. В 1945 году принимал участие в Советской-японской войне.

После окончания войны А. Т. Чабаненко был назначен командиром Совгаванской военно-морской базы. В 1946 году начал учёбу на академических курсах при военно-морской академии и по окончании их получил назначение на должность командира Южно-Сахалинской военно-морской базы. В декабре 1947 года он был откомандирован на учёбу в военную академию Генштаба. В апреле 1952 года он был назначен командующим Северным флотом, а в 1953 году ему было присвоено звание адмирал. За время службы на Северном флоте адмиралу Чабаненко удалось создать мощную строительную базу, необходимую флоту для скорейшего развертывания баз флота. Он также выполнил разработку тактики действий подводных лодок в ударно-поисковых и разведывательных завесах и практически отработал на учениях. В конце 1950-х годов на вооружение флота начали поступать первые советские атомные подводные лодки. Под его руководством готовились и проводились первые полярные и дальние походы подводных лодок. Адмирал Чабаненко часто выходил в море на надводных и подводных кораблях. В июне 1962 года он передал командование флотом и был назначен помощником начальника Генштаба по морским делам. В 1972 году он начал работать профессором-консультантом в Военной академии Генштаба. В отставку адмирал Чабаненко вышел в ноябре 1976 года.

Награды

• 2 ордена Ленина (в т.ч. 29.10.1959)
• 4 ордена Красного Знамени
• Ордена Отечественной войны I и II степени
• 2 ордена Красной Звезды,
• Орден «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени
• Медали
• Иностранные награды

Память

• Похоронен в Москве на Кунцевском кладбище
• В память об адмирале назван большой противолодочный корабль Северного флота «Адмирал Чабаненко»
• В городе Североморск именем военачальника названа улица.

Ссылки

• Список адмиралов, вице-адмиралов, контр-адмиралов, ВМФ СССР (1940—1945)
• Список инженер-адмиралов, инженер-вице-адмиралов, инженер-контр-адмиралов, ВМФ СССР (1940—1945)

Отрывок, характеризующий Чабаненко, Андрей Трофимович

– Но это всё таки не значит, чтобы кампания была кончена, – сказал князь Андрей.
– А я думаю, что кончена. И так думают большие колпаки здесь, но не смеют сказать этого. Будет то, что я говорил в начале кампании, что не ваша echauffouree de Durenstein, [дюренштейнская стычка,] вообще не порох решит дело, а те, кто его выдумали, – сказал Билибин, повторяя одно из своих mots [словечек], распуская кожу на лбу и приостанавливаясь. – Вопрос только в том, что скажет берлинское свидание императора Александра с прусским королем. Ежели Пруссия вступит в союз, on forcera la main a l'Autriche, [принудят Австрию,] и будет война. Ежели же нет, то дело только в том, чтоб условиться, где составлять первоначальные статьи нового Саmро Formio. [Кампо Формио.]
– Но что за необычайная гениальность! – вдруг вскрикнул князь Андрей, сжимая свою маленькую руку и ударяя ею по столу. – И что за счастие этому человеку!
– Buonaparte? [Буонапарте?] – вопросительно сказал Билибин, морща лоб и этим давая чувствовать, что сейчас будет un mot [словечко]. – Bu onaparte? – сказал он, ударяя особенно на u . – Я думаю, однако, что теперь, когда он предписывает законы Австрии из Шенбрунна, il faut lui faire grace de l'u . [надо его избавить от и.] Я решительно делаю нововведение и называю его Bonaparte tout court [просто Бонапарт].
– Нет, без шуток, – сказал князь Андрей, – неужели вы думаете,что кампания кончена?
– Я вот что думаю. Австрия осталась в дурах, а она к этому не привыкла. И она отплатит. А в дурах она осталась оттого, что, во первых, провинции разорены (on dit, le православное est terrible pour le pillage), [говорят, что православное ужасно по части грабежей,] армия разбита, столица взята, и всё это pour les beaux yeux du [ради прекрасных глаз,] Сардинское величество. И потому – entre nous, mon cher [между нами, мой милый] – я чутьем слышу, что нас обманывают, я чутьем слышу сношения с Францией и проекты мира, тайного мира, отдельно заключенного.
– Это не может быть! – сказал князь Андрей, – это было бы слишком гадко.
– Qui vivra verra, [Поживем, увидим,] – сказал Билибин, распуская опять кожу в знак окончания разговора.
Когда князь Андрей пришел в приготовленную для него комнату и в чистом белье лег на пуховики и душистые гретые подушки, – он почувствовал, что то сражение, о котором он привез известие, было далеко, далеко от него. Прусский союз, измена Австрии, новое торжество Бонапарта, выход и парад, и прием императора Франца на завтра занимали его.
Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.
Он пробудился…
«Да, всё это было!…» сказал он, счастливо, детски улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.


На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.
Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nфtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, повидимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные, веселые шутки и пересуды.