Чаир (парк)

Парк Чаи́р (укр. Чаїр, крымско-тат. Çayır, Чайыр) — памятник садово-парковой архитектуры Крыма, расположенный возле посёлков Мисхор, Кореиз и Гаспра.

Название чаир (çayır) означает в переводе с крымскотатарского «горный луг».

Географическое положение

Парк расположен на территории 23 га возле трех крымских курортных посёлков: Мисхор, Кореиз и Гаспра. В парке растет около 300 видов хвойных и вечнозелёных видов растений с разных континентов: магнолии, кипарисы, олеандры, гортензии. Старейшие деревья парка имеют возраст 300—500 лет и сохранились со времён росшего на этом месте леса. Своим происхождением парк обязан агротехнической культуре народов, живших в этих местах: издавна на склонах местных гор выращивались сады, которые не требовали особого ухода.

В парке расположены санаторий «Сосновая роща» и дача «Чаир», принадлежавшая до 1917 года Великому князю Николаю Николаевичу. После национализации в ней был устроен санаторий, в котором в 20-е годы XX века отдыхали Н. А. Семашко, М. В. Фрунзе и В. В. Маяковский.

В культуре

Наиболее известна песня 1930-х гг. композитора К. Я. Листова на стихи П. А. Арского (Афанасьева) «В парке Чаир», которую исполнял Аркадий Погодин. Песня использована в фильмах: «Рождённая революцией» (7 серия), «Горячий снег» (1972), «По ту сторону волков» (2002), где является элементом инструментальной звуковой дорожки.

Ссылки

• [www.songkino.ru/songs/gor_sneg.html В парке Чаир (песня)]
• Ена В. Г., Твердохлебов И. Т., Шантырь С. П. Южный берег Крыма: Путеводитель. — Симферополь : Бизнес-Информ, 1996. — 303 с — ISBN 5-7707-6225-X.

Отрывок, характеризующий Чаир (парк)

Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.