Чайна

Эта статья — о музыкальном инструменте. О рестлерше см. Чайна (рестлер).

Барабанная установка

1. Тарелки | 2. Напольный том-том | 3. Том-том 4. Бас-барабан | 5. Малый барабан | 6. Хай-хэт

Другое

Райд | Чайна | Сплэш | Сиззл Свиш | Каубелл | Вуд-блок | Тамбурин Рототом | Октобан | Кардан | Аксессуары

Файлы на викискладе

Чайна (англ. China cymbal, на сленге — «чайник») — ударный инструмент, вид тарелок. Произошли от гонга.

Под названием china также изготавливаются тарелки свиш и пэнг, отличающиеся формой купола и изгибом тела.

Тарелка издает громкий, резкий, немного грязный звук, который используется для создания особенно мощных акцентов, стаккато. Однако тарелка может использоваться и для райд-партии.

Размеры тарелок — 14-22 дюйма, меньшие тарелки называются сплэш-чайна.

Отличием этих тарелок являются купол цилиндрической или усечённо-конической (то есть в сечении прямоугольной или трапециевидной) формы. Край тарелки вывернут вверх, то есть против основного направления изгиба тела.

Эти тарелки используются как в составе ударной установки, так и в качестве парных тарелок.

При установке на стойку тарелки подвешиваются как куполом вниз, так и вверх, в зависимости от желаемого звука: расположение куполом вниз дает более широкий тембр звука.

Также характерно расположение тарелок чайна под бо́льшим углом, чем остальные — в некоторых случаях, практически вертикально. Это делается для того, чтобы сократить сустейн (длину ноты после удара), так как тарелка в вертикальном положении собственным весом «тормозит» качение.

Ссылки

• [www.popmech.ru/article/1007-tyisyacha-i-odna-tarelka/ Популярная механика, Тысяча и одна тарелка]
• [www.drummer.org.ua/info.php?to_include=23 Тарелки: история и современность]

Отрывок, характеризующий Чайна

Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.
Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять. Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.
– Ну, Настасья Ивановна, – подмигивая ему, шопотом сказал граф, – ты только оттопай зверя, тебе Данило задаст.
– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.