Чайна-Бич
Поделись знанием:
– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.
– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
| Чайна-Бич | |
| China Beach | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Создатель |
Уильям Бройлес-младший |
| В ролях |
Дана Дилейни, |
| Страна |
|
| Количество сезонов |
4 |
| Количество серий |
62 |
| Трансляция | |
| Телеканал | |
| На экранах | |
| Ссылки | |
| IMDb | |
Чайна-Бич (англ. China Beach) — американский телевизионный драматический сериал с Даной Дилейни в главной роли, шедший на экранах с 1988 по 1991 год на телеканале ABC[1][2][3][4]. За это время было показано четыре сезона, в общей сложности 62 серии.
Содержание
Обзор
Шоу показывает войну во Вьетнаме с уникальной точки зрения со стороны женщин, военнослужащих и гражданских лиц, которые присутствовали в этой стране во время конфликта.
В центре сюжета — госпиталь, расположенный в Дананге в Центральном Вьетнаме, жизнь и работа армии США, врачей, медсестер, офицеров, солдат, добровольцев Красного Креста и гражданских лиц. Главная героиня — Коллин МакМерфи, медсестра из Канзаса, мужественная, добрая, сочувствующая пациентам.
Создатели встречались с реальными военнослужащими и медсестрами, чтобы максимально реалистично воссоздать картину того времени. China Beach был любим критиками, но в поздних сезонах имел невысокие рейтинги. Финальный эпизод вышел в эфир 22 июля 1991 года и в результате Дана Дилейни имела право номинироваться на «Эмми» осенью 1992 года, в конечном счете получив главную награду спустя полтора года с момента окончания съёмок.
В ролях
- Дана Дилейни — Лейтенант (позже капитан) Колин Мак-Мерфи
- Роберт Пикардо — Капитан Дик Ричард
- Марж Хелгенбергер — Карен Шарлин Коловски
- Шон Леви — Лейтенант
- Майкл Ботмэн — Сэмюэл Беккет
- Кончетта Томей
- Хлоя Уэбб
- Нан Вудс
- Джефф Кобер
- Тим Райан
- Меган Галлахер
- Нэнси Джайлс
- Нед Вон
- Трой Эванс
- Рики Лэйк
Награды и номинации
Эмми
| Год | Категория | Результат |
|---|---|---|
| 1988 | Лучший сценарий в драматическом сериале | номинация |
| 1988 | Выдающаяся операторская работа | номинация |
| 1988 | Лучшая режиссура в драматическом сериале | номинация |
| 1988 | Лучшие костюмы | Лауреат |
| 1989 | Лучшая актриса в драматическом сериале(Дана Дилейни) | Лауреат |
| 1989 | Лучшие костюмы | номинация |
| 1989 | Лучший драматический сериал | номинация |
| 1989 | Выдающаяся операторская работа | номинация |
| 1989 | Выдающаяся актриса в драматическом сериале(Хлоя Уэбб | номинация |
| 1989 | Лучшие звуковые эффекты | номинация |
| 1990 | Лучшие звуковые эффекты | Лауреат |
| 1990 | Лучшая актриса второго плана в драматическом сериале (Мардж Хелгенбергер) | Лауреат |
| 1990 | Лучшие костюмы | номинация |
| 1990 | Лучший драматический сериал | номинация |
| 1990 | Выдающаяся режиссёрская работа в драматическом сериале | номинация |
| 1990 | Выдающаяся актриса в драматическом сериале(Руби Ди) | номинация |
| 1990 | Лучшая актриса в драматическом сериале(Дана Дилейни) | номинация |
| 1991 | Лучшая актриса в драматическом сериале(Дана Дилейни) | номинация |
| 1991 | Лучшая актриса второго плана в драматическом сериале(Мардж Хелгенбергер) | номинация |
| 1991 | Выдающаяся актриса Отзывы в драматическом сериале(Пенни Фуллер) | номинация |
| 1991 | Лучший драматический сериал | номинация |
| 1991 | Лучшая режиссура в драматическом сериале | номинация |
| 1991 | Лучшие костюмы | номинация |
| 1992 | Лучшая актриса в драматическом сериале(Дана Дилейни) | Лауреат |
| 1992 | Лучшие костюмы | номинация |
| 1992 | Выдающиеся индивидуальные достижения в области режиссуры в драматическом сериале | номинация |
| 1992 | Лучшие звуковые эффекты | номинация |
| 1992 | Выдающиеся сценарная группа | номинация |
| 1992 | Лучшая актриса второго плана в драматическом сериале(Мардж Хелгенбергер) | номинация |
Золотой Глобус
| Год | Категория | Результат |
|---|---|---|
| 1990 | Лучший драматический сериал | Лауреат |
| 1990 | Лучшая актриса в драматическом сериале(Дана Дилейни) | номинация |
| 1991 | Лучший драматический сериал | номинация |
| 1991 | Лучшая актриса в драматическом сериале(Дана Дилейни) | номинация |
| 1991 | Лучшая актриса второго плана роль в серии мини-сериале или фильме Сделанного для ТВ Мардж Хелгенбергер | номинация |
Напишите отзыв о статье "Чайна-Бич"
Примечания
- ↑ Ha, Thu [english.vietnamnet.vn/en/travel/25147/da-nang-beach-is-introduced-as--china-beach-.html Da nang beach is introduced as "China Beach" | Da nang beach is introduced as "China Beach"]. VietNamNet. 23 July 2012. — «The VNAT’s vice chief, Mr. Nguyen Manh Cuong, said that it is unacceptable and harmful for the image of Da nang’s tourism when some Vietnamese travel firms introduce the beach of Da nang as “China Beach.”» Проверено 25 июля 2012. [www.webcitation.org/6BgNLt507 Архивировано из первоисточника 25 октября 2012].
- ↑ [news.google.com/newspapers?id=_2sjAAAAIBAJ&sjid=FCgEAAAAIBAJ&pg=7257,1765302&dq=da-nang+china-beach&hl=en Sailors, Commander Tell of Race Fights (AP)], The Milwaukee Journal (Oct 24, 1968). Проверено 25 июля 2012.
- ↑ Ives, Mike. [articles.latimes.com/2011/oct/30/travel/la-tr-surfvietnam-20111030 Vietnam's Da Nang a Surf City in Asia], Los Angeles Times (30 October 2011). Проверено 25 июля 2012. «We started our days at Non Nuoc Beach, which U.S. and Australian military personnel called China Beach during the Vietnam War.».
- ↑ Bragg, Rebecca. China Beach now secure with beer and sandwiches, Toronto Star. Проверено 25 июля 2012.
Ссылки
- «Чайна-Бич» (англ.) на сайте Internet Movie Database
|
||||||
Отрывок, характеризующий Чайна-Бич
– Да, да, слава богу. Ну, а из армии что?– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.
– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
Категории:
- Телесериалы по алфавиту
- Телесериалы США, запущенные в 1988 году
- Драматические телесериалы США
- Программы телеканала American Broadcasting Company
- Фильмы о войне во Вьетнаме
- Телесериалы Warner Bros. Television
- Медицинские телесериалы США
- Телесериалы США 1980-х годов
- Лауреаты премии «Золотой глобус» за лучший телевизионный сериал — драма
- Телесериалы на английском языке
- Программы — лауреаты премии «Пибоди»
- Телесериалы США, завершённые в 1991 году
