Чалидзе, Валерий Николаевич
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
Как в часах результат сложного движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 1000 русских и французов – всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей – был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно исторической стрелки на циферблате истории человечества.
Князь Андрей был в этот день дежурным и неотлучно при главнокомандующем.
В 6 м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у государя, пошел к обер гофмаршалу графу Толстому.
Болконский воспользовался этим временем, чтобы зайти к Долгорукову узнать о подробностях дела. Князь Андрей чувствовал, что Кутузов чем то расстроен и недоволен, и что им недовольны в главной квартире, и что все лица императорской главной квартиры имеют с ним тон людей, знающих что то такое, чего другие не знают; и поэтому ему хотелось поговорить с Долгоруковым.
– Ну, здравствуйте, mon cher, – сказал Долгоруков, сидевший с Билибиным за чаем. – Праздник на завтра. Что ваш старик? не в духе?
– Не скажу, чтобы был не в духе, но ему, кажется, хотелось бы, чтоб его выслушали.
– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
– Несмотря на мое полное уважение к старому Кутузову, – продолжал он, – хороши мы были бы все, ожидая чего то и тем давая ему случай уйти или обмануть нас, тогда как теперь он верно в наших руках. Нет, не надобно забывать Суворова и его правила: не ставить себя в положение атакованного, а атаковать самому. Поверьте, на войне энергия молодых людей часто вернее указывает путь, чем вся опытность старых кунктаторов.
– Но в какой же позиции мы атакуем его? Я был на аванпостах нынче, и нельзя решить, где он именно стоит с главными силами, – сказал князь Андрей.
Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.
Князь Андрей стал возражать и доказывать свой план, который мог быть одинаково хорош с планом Вейротера, но имел тот недостаток, что план Вейротера уже был одобрен. Как только князь Андрей стал доказывать невыгоды того и выгоды своего, князь Долгоруков перестал его слушать и рассеянно смотрел не на карту, а на лицо князя Андрея.
– Впрочем, у Кутузова будет нынче военный совет: вы там можете всё это высказать, – сказал Долгоруков.
– Я это и сделаю, – сказал князь Андрей, отходя от карты.
– И о чем вы заботитесь, господа? – сказал Билибин, до сих пор с веселой улыбкой слушавший их разговор и теперь, видимо, собираясь пошутить. – Будет ли завтра победа или поражение, слава русского оружия застрахована. Кроме вашего Кутузова, нет ни одного русского начальника колонн. Начальники: Неrr general Wimpfen, le comte de Langeron, le prince de Lichtenstein, le prince de Hohenloe et enfin Prsch… prsch… et ainsi de suite, comme tous les noms polonais. [Вимпфен, граф Ланжерон, князь Лихтенштейн, Гогенлое и еще Пришпршипрш, как все польские имена.]
– Taisez vous, mauvaise langue, [Удержите ваше злоязычие.] – сказал Долгоруков. – Неправда, теперь уже два русских: Милорадович и Дохтуров, и был бы 3 й, граф Аракчеев, но у него нервы слабы.
– Однако Михаил Иларионович, я думаю, вышел, – сказал князь Андрей. – Желаю счастия и успеха, господа, – прибавил он и вышел, пожав руки Долгорукову и Бибилину.
Возвращаясь домой, князь Андрей не мог удержаться, чтобы не спросить молчаливо сидевшего подле него Кутузова, о том, что он думает о завтрашнем сражении?
Кутузов строго посмотрел на своего адъютанта и, помолчав, ответил:
– Я думаю, что сражение будет проиграно, и я так сказал графу Толстому и просил его передать это государю. Что же, ты думаешь, он мне ответил? Eh, mon cher general, je me mele de riz et des et cotelettes, melez vous des affaires de la guerre. [И, любезный генерал! Я занят рисом и котлетами, а вы занимайтесь военными делами.] Да… Вот что мне отвечали!
| Валерий Николаевич Чалидзе |
Чалидзе Валерий Николаевич (1938, Москва) — физик, публицист, активный советский правозащитник; американский издатель, редактор, историк, автор многочисленных публикаций.
Содержание
Биография
Валерий Николаевич Чалидзе родился в Москве в 1938 году. Учился в Московском и Тбилисском университетах. Окончил Тбилисский университет по специальности «физика». Кандидат наук. Работал начальником отдела НИИ в Тбилиси. С 1969 по 1972 гг. был издателем самоиздатовского журнала «Общественные проблемы».
В 1970 году основал вместе с А. Д. Сахаровым и А. Н. Твердохлебовым Комитет по защите прав человека. В 1972 г. выехал по приглашению в США для чтения лекций. Во время пребывания в США был лишен советского гражданства, остался в эмиграции. Живёт в США (Вермонт).
В 1989 г., после долголетнего запрета на публикации в СССР, статья Чалидзе появилась в партийном журнале «Коммунист», а в 1990 году Валерию Чалидзе было возвращено советское гражданство.
Научная деятельность
Чалидзе является автором многочисленных публикаций и, в частности нескольких монографий по математике и математической физике.
Гражданская деятельность
13 мая 1970 г., к Генеральному прокурору СССР Руденко с «Жалобой в порядке надзора» на определение Ташкентского горсуда и Верховного суда УзССР по делу Петра Григоренко обратились M. A. Леонтович, А. Д. Сахаров, В. Ф. Турчин и В. Н. Чалидзе[1], однако не имеется сведений о том что прокурор как-то отреагировал на это письмо.
С целью изучения проблем прав человека в СССР, в ноябре 1970 года по инициативе Чалидзе был образован Комитет прав человека в СССР. В него вошли А. Д. Сахаров и А. И. Твердохлебов, а потом И. Р. Шафаревич; экспертами Комитета стали А. С. Есенин-Вольпин и Б. М. Цукерман [2][3][4][5][6][7]. За деятельностью этого комитета следил КГБ[8].
Издательская деятельность
- Был соредактором журнала «Russia».
- Возглавлял журнал и издательство «Хроника-Пресс» (Нью-Йорк)[9]
- Основал собственное издательство «Chalidze Publications» (Нью-Йорк), в котором начал публикацию на русском языке документов и материалов из архива Л. Троцкого, хранящегося с 1940 г. в библиотеке Гарвардского университета (США) и включающего в себя материалы по истории Советской России и о деятелях революции.
- В 1989 г. вышли четыре тома документов «Коммунистическая оппозиция в СССР, 1923—1927 гг.» (о борьбе «троцкистов» со «сталинцами»)
- в 1984 г. вышли ранее не публиковавшиеся мемуарные работы Троцкого «Портреты»
- в 1986 г. — «Дневники и письма»
- в 1988 г. — «Портреты революционеров» и др.
Почти во всех этих публикациях в качестве составителя участвовал другой русско-американский историк — Ю. Г. Фельштинский.
В. Н. Чалидзе также опубликовал воспоминания Н. С. Хрущева и другие книги.
Произведения
- В. Чалидзе. Права человека и Советский Союз. — Нью-Йорк: изд. Хроника-Пресс, 1974.- 304 с. // англ. пер. V. Chalidze. To defend these rights: Human rights and the Soviet Union. — N-Y, Random House, 1974. ISBN 0-394-48725-7
- Литературные дела КГБ: Дела Суперфина, Эткинда, Хейфеца, Марамзина. (ред. В. Чалидзе) Нью-Йорк: Хроника-Пресс, 1976
- В. Чалидзе. Уголовная Россия. — Нью-Йорк, Хроника-Пресс, 1977. // англ. пер. V. Chalidze. Criminal Russia: Essays on crime in the Soviet Union. — Random House, 1977. ISBN 0-394-40598-6
- В. Чалидзе. СССР — рабочее движение?. — Нью-Йорк: Хроника-Пресс, 1978
- Победитель коммунизма: Мысли о Сталине, социализме и России. Нью-Йорк, 1981.
- В. Чалидзе. Ответственность поколения. Нью-Йорк : Chalidze Publications, 1981.
- В. Чалидзе. О речевом коде мозга. — Benson, VT : Chalidze’s Research Diary, 1985
- В. Чалидзе. Иерархический человек : социобиологические заметки. — Benson, VT : Chalidze Publications, 1989. — 220 с.
- V. Chalidze. Entropy Demystified: Potential Order, Life and Money . Universal Publishers, 2000
- V. Chalidze. Mass and Electric Charge in the Vortex Theory of Matter . Universal Publishers, 2001
Цитаты
В книге «Победитель коммунизма: Мысли о Сталине» Чалидзе, в частности, пишет:
|
Сталин одержал победу над социалистической революцией, уничтожил коммунистическую партию и реставрировал в России Империю в гораздо более деспотической форме, чем это было до 1917 г. При этом он пользовался марксистской идеологией, скрывая истинные цели. Он обманул нас и весь мир[10]. | 
|
Семья
- Жена — Вера Чалидзе, урожд. Слоним (сестра Маши Слоним, внучка М. М. Литвинова).
Интересные факты
Осенью 1970 в доме Чалидзе впервые встретились академик Андрей Сахаров и Елена Боннэр.[11]
Напишите отзыв о статье "Чалидзе, Валерий Николаевич"
Примечания
- [www.hronos.km.ru/biograf/bio_ch/chalidze.html Биография на сайте «Хронос»]
- [antology.igrunov.ru/authors/chalidze/ Биография В. Чалидзе в «Антологии Самиздата»]
Напишите отзыв о статье "Чалидзе, Валерий Николаевич"
Примечания
- ↑ Хроника текущих событий. 1968—1978. Валентин Турчин. web.archive.org/web/19990827064334/www.hro.org/editions/karta/nr1314/turch.htm
- ↑ Сахаров А. Д. Воспоминания. Глава 5. www.ihst.ru/projects/sohist/memory/sakhmem/2-5.htm
- ↑ ЗА ВАШУ И НАШУ СВОБОДУ. Информационный Бюллетень Правления общества «Мемориал» № 23 www.bulletin.memo.ru/b23/6.htm
- ↑ Слоним Е. Правозащитники. www.pseudology.org/Slonim/KomitetPrava.htm
- ↑ [www.pseudology.org/Slonim/KomitetPrava.htm Prava Cheloveka]
- ↑ ПРАВОЗАЩИТНОЕ ДВИЖЕНИЕ, ДИССИДЕНТСТВО. Энциклопедия «кругосвет», www.krugosvet.ru/articles/106/1010671/1010671a1.htm
- ↑ Попов О. ЗАЩИТНИКИ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА ИЛИ «АГЕНТЫ ГЛОБАЛИЗМА»? www.lebed.com/2004/art3623.htm
- ↑ Письмо Андропова Суслову, 2 октября 1971 г. Сахаровский Архив, www.yale.edu/annals/sakharov/sakharov_russian_txt/r036.txt
- ↑ [www.memo.ru/library/books/sw/chapt59.htm Именной регистр об-ва «Мемориал»]
- ↑ Ж-л «Родина». 1993. № 7. С. 95
- ↑ [www.kp.ru/daily/23709.5/53268/ Ольга Кучкина. «Любовь Андрея Сахарова». — КП, 22.05.2006]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?: |
Отрывок, характеризующий Чалидзе, Валерий Николаевич
Как в механизме часов, так и в механизме военного дела, так же неудержимо до последнего результата раз данное движение, и так же безучастно неподвижны, за момент до передачи движения, части механизма, до которых еще не дошло дело. Свистят на осях колеса, цепляясь зубьями, шипят от быстроты вертящиеся блоки, а соседнее колесо так же спокойно и неподвижно, как будто оно сотни лет готово простоять этою неподвижностью; но пришел момент – зацепил рычаг, и, покоряясь движению, трещит, поворачиваясь, колесо и сливается в одно действие, результат и цель которого ему непонятны.Как в часах результат сложного движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 1000 русских и французов – всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей – был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно исторической стрелки на циферблате истории человечества.
Князь Андрей был в этот день дежурным и неотлучно при главнокомандующем.
В 6 м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у государя, пошел к обер гофмаршалу графу Толстому.
Болконский воспользовался этим временем, чтобы зайти к Долгорукову узнать о подробностях дела. Князь Андрей чувствовал, что Кутузов чем то расстроен и недоволен, и что им недовольны в главной квартире, и что все лица императорской главной квартиры имеют с ним тон людей, знающих что то такое, чего другие не знают; и поэтому ему хотелось поговорить с Долгоруковым.
– Ну, здравствуйте, mon cher, – сказал Долгоруков, сидевший с Билибиным за чаем. – Праздник на завтра. Что ваш старик? не в духе?
– Не скажу, чтобы был не в духе, но ему, кажется, хотелось бы, чтоб его выслушали.
– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
– Несмотря на мое полное уважение к старому Кутузову, – продолжал он, – хороши мы были бы все, ожидая чего то и тем давая ему случай уйти или обмануть нас, тогда как теперь он верно в наших руках. Нет, не надобно забывать Суворова и его правила: не ставить себя в положение атакованного, а атаковать самому. Поверьте, на войне энергия молодых людей часто вернее указывает путь, чем вся опытность старых кунктаторов.
– Но в какой же позиции мы атакуем его? Я был на аванпостах нынче, и нельзя решить, где он именно стоит с главными силами, – сказал князь Андрей.
Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.
Князь Андрей стал возражать и доказывать свой план, который мог быть одинаково хорош с планом Вейротера, но имел тот недостаток, что план Вейротера уже был одобрен. Как только князь Андрей стал доказывать невыгоды того и выгоды своего, князь Долгоруков перестал его слушать и рассеянно смотрел не на карту, а на лицо князя Андрея.
– Впрочем, у Кутузова будет нынче военный совет: вы там можете всё это высказать, – сказал Долгоруков.
– Я это и сделаю, – сказал князь Андрей, отходя от карты.
– И о чем вы заботитесь, господа? – сказал Билибин, до сих пор с веселой улыбкой слушавший их разговор и теперь, видимо, собираясь пошутить. – Будет ли завтра победа или поражение, слава русского оружия застрахована. Кроме вашего Кутузова, нет ни одного русского начальника колонн. Начальники: Неrr general Wimpfen, le comte de Langeron, le prince de Lichtenstein, le prince de Hohenloe et enfin Prsch… prsch… et ainsi de suite, comme tous les noms polonais. [Вимпфен, граф Ланжерон, князь Лихтенштейн, Гогенлое и еще Пришпршипрш, как все польские имена.]
– Taisez vous, mauvaise langue, [Удержите ваше злоязычие.] – сказал Долгоруков. – Неправда, теперь уже два русских: Милорадович и Дохтуров, и был бы 3 й, граф Аракчеев, но у него нервы слабы.
– Однако Михаил Иларионович, я думаю, вышел, – сказал князь Андрей. – Желаю счастия и успеха, господа, – прибавил он и вышел, пожав руки Долгорукову и Бибилину.
Возвращаясь домой, князь Андрей не мог удержаться, чтобы не спросить молчаливо сидевшего подле него Кутузова, о том, что он думает о завтрашнем сражении?
Кутузов строго посмотрел на своего адъютанта и, помолчав, ответил:
– Я думаю, что сражение будет проиграно, и я так сказал графу Толстому и просил его передать это государю. Что же, ты думаешь, он мне ответил? Eh, mon cher general, je me mele de riz et des et cotelettes, melez vous des affaires de la guerre. [И, любезный генерал! Я занят рисом и котлетами, а вы занимайтесь военными делами.] Да… Вот что мне отвечали!
