Чан Сонхо

Чан Сонхо
Общая информация
Гражданство	Республика Корея Республика Корея
Дата рождения	12 января 1978(1978-01-12) (46 лет)
Рост	190 см
Весовая категория	полутяжёлая (до 100 кг)
Медали
Олимпийские игры Серебро Афины 2004 до 100 кг Чемпионаты мира Серебро Бирмингем 1999 до 100 кг Бронза Мюнхен 2001 до 100 кг Азиатские игры Серебро Пусан 2002 до 100 кг Золото Доха 2006 до 100 кг Чемпионаты Азии Золото Вэньчжоу 1999 до 100 кг Бронза Вэньчжоу 1999 абсолют. Серебро Чеджу 2003 до 100 кг Серебро Алма-Ата 2004 до 100 кг Золото Ташкент 2005 до 100 кг Серебро Чеджу 2008 до 100 кг Восточноазиатские игры Золото Осака 2001 до 100 кг Универсиады Серебро Пекин 2001 до 100 кг Золото Пекин 2001 абсолют.

Чан Сонхо (кор. 장성호, 12 января 1978) — корейский дзюдоист полутяжёлой весовой категории, выступал за сборную Южной Кореи в конце 1990-х и на всём протяжении 2000-х годов. Серебряный призёр летних Олимпийских игр в Афинах, обладатель серебряной и бронзовой медалей чемпионатов мира, чемпион Азиатских игр, двукратный чемпион Азии, чемпион Восточноазиатских игр, чемпион летней Универсиады в Пекине, победитель многих турниров национального и международного значения.

Биография

Чан Сонхо родился 12 января 1978 года. Впервые заявил о себе в 1996 году, став чемпионом мира среди юниоров.

Первого серьёзного успеха на взрослом международном уровне добился в 1999 году, когда попал в основной состав корейской национальной сборной и побывал на чемпионате Азии в Вэньчжоу, откуда привёз награды золотого и бронзового достоинства, выигранные в полутяжёлой и абсолютной весовых категориях соответственно. Кроме того, в этом сезоне выступил на чемпионате мира в английском Бирмингеме, где стал серебряным призёром — в решающем поединке полутяжёлого веса потерпел поражение от японца Косэя Иноуэ, чемпиона последних Азиатских игр.

Благодаря череде удачных выступлений Чан удостоился права защищать честь страны на летних Олимпийских играх 2000 года в Сиднее — тем не менее, в первом же поединке проиграл малоизвестному алжирцу Сами Белгроуну и лишился всяких шансов на призовые позиции. Год спустя одержал победу на Восточноазиатских играх в Осаке и получил бронзу на мировом первенстве в Мюнхене, где на стадии полуфиналов уступил венгру Анталу Ковачу. Также, будучи студентом, представлял страну на летней Универсиаде в Пекине, взял там серебро в полутяжёлом весе и золото в абсолютной весовой категории. Ещё через год выиграл серебряную медаль на домашних Азиатских играх в Пусане — единственное поражение потерпел здесь в финале от японца Кэйдзи Судзуки.

В 2003 году на домашнем чемпионате Азии в Чеджу Чан удостоился серебряной награды, в финале был побеждён казахом Асхатом Житкеевым. На следующем азиатском первенстве, прошедшем в Алма-Ате, вновь встретился в финале с Житкеевым и снова проиграл ему. Будучи одним из лидеров дзюдоистской команды Южной Кореи, благополучно прошёл квалификацию на Олимпийские игры 2004 года в Афинах — на пути к финалу взял верх над всеми четырьмя соперниками, в том числе победил израильтянина Ариэля Зеэви в четвертьфинале и немца Михаэля Юрака в полуфинале, однако в главном поединке не справился с представителем Белоруссии Игорем Макаровым и вынужден был довольствоваться серебряной олимпийской наградой.

После афинской Олимпиады Чан Сонхо остался в основном составе корейской национальной сборной и продолжил принимать участие в крупнейших международных турнирах. Так, в 2005 году он одержал победу на чемпионате Азии в Ташкенте, где, в частности, в финальном поединке взял реванш у казаха Житкеева. При всём при том, на чемпионате мира в Каире успеха не добился, не добрался до призовых позиций ни в полутяжёлой весовой категории, ни в абсолютной. В следующем сезоне завоевал золотую медаль на Азиатских играх в Дохе, победив в финале будущего олимпийского чемпиона из Японии Сатоси Исии, который за всю предыдущую карьеру потерпел лишь три поражения, а в будущем — вообще никому не проигрывал.

В 2008 году Чан получил серебряную медаль на чемпионате Азии в Чеджу, в финале проиграл своему давнему сопернику из Казахстана Асхату Житкееву. Позже отправился представлять страну на Олимпийских играх в Пекине, причём на церемонии открытия нёс знамя Южной Кореи. Пытался повторить здесь успех четырёхлетней давности, первые два поединка выиграл, однако в третьем четвертьфинальном проиграл монголу Найдангийну Тувшинбаяру. В утешительных встречах за третье место прошёл первого оппонента, но затем потерпел поражение от грузина Левана Жоржолиани и остался таким образом без медали. Вскоре по окончании этих соревнований принял решение завершить карьеру профессионального спортсмена, уступив место в сборной молодым корейским дзюдоистам.

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/ja/jang-seong-ho-2.html Чан Сонхо] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
• [www.judoinside.com/judoka/3673 Чан Сонхо] — профиль на сайте Judoinside.com

Отрывок, характеризующий Чан Сонхо

– Княгиня, иди же сюда, – прокричал он.
Княгиня вышла и заплакала тоже. Пожилая дама тоже утиралась платком. Пьера целовали, и он несколько раз целовал руку прекрасной Элен. Через несколько времени их опять оставили одних.
«Всё это так должно было быть и не могло быть иначе, – думал Пьер, – поэтому нечего спрашивать, хорошо ли это или дурно? Хорошо, потому что определенно, и нет прежнего мучительного сомнения». Пьер молча держал руку своей невесты и смотрел на ее поднимающуюся и опускающуюся прекрасную грудь.
– Элен! – сказал он вслух и остановился.
«Что то такое особенное говорят в этих случаях», думал он, но никак не мог вспомнить, что такое именно говорят в этих случаях. Он взглянул в ее лицо. Она придвинулась к нему ближе. Лицо ее зарумянилось.
– Ах, снимите эти… как эти… – она указывала на очки.
Пьер снял очки, и глаза его сверх той общей странности глаз людей, снявших очки, глаза его смотрели испуганно вопросительно. Он хотел нагнуться над ее рукой и поцеловать ее; но она быстрым и грубым движеньем головы пeрехватила его губы и свела их с своими. Лицо ее поразило Пьера своим изменившимся, неприятно растерянным выражением.
«Теперь уж поздно, всё кончено; да и я люблю ее», подумал Пьер.
– Je vous aime! [Я вас люблю!] – сказал он, вспомнив то, что нужно было говорить в этих случаях; но слова эти прозвучали так бедно, что ему стало стыдно за себя.
Через полтора месяца он был обвенчан и поселился, как говорили, счастливым обладателем красавицы жены и миллионов, в большом петербургском заново отделанном доме графов Безухих.


Старый князь Николай Андреич Болконский в декабре 1805 года получил письмо от князя Василия, извещавшего его о своем приезде вместе с сыном. («Я еду на ревизию, и, разумеется, мне 100 верст не крюк, чтобы посетить вас, многоуважаемый благодетель, – писал он, – и Анатоль мой провожает меня и едет в армию; и я надеюсь, что вы позволите ему лично выразить вам то глубокое уважение, которое он, подражая отцу, питает к вам».)
– Вот Мари и вывозить не нужно: женихи сами к нам едут, – неосторожно сказала маленькая княгиня, услыхав про это.
Князь Николай Андреич поморщился и ничего не сказал.
Через две недели после получения письма, вечером, приехали вперед люди князя Василья, а на другой день приехал и он сам с сыном.
Старик Болконский всегда был невысокого мнения о характере князя Василья, и тем более в последнее время, когда князь Василий в новые царствования при Павле и Александре далеко пошел в чинах и почестях. Теперь же, по намекам письма и маленькой княгини, он понял, в чем дело, и невысокое мнение о князе Василье перешло в душе князя Николая Андреича в чувство недоброжелательного презрения. Он постоянно фыркал, говоря про него. В тот день, как приехать князю Василью, князь Николай Андреич был особенно недоволен и не в духе. Оттого ли он был не в духе, что приезжал князь Василий, или оттого он был особенно недоволен приездом князя Василья, что был не в духе; но он был не в духе, и Тихон еще утром отсоветывал архитектору входить с докладом к князю.
– Слышите, как ходит, – сказал Тихон, обращая внимание архитектора на звуки шагов князя. – На всю пятку ступает – уж мы знаем…
Однако, как обыкновенно, в 9 м часу князь вышел гулять в своей бархатной шубке с собольим воротником и такой же шапке. Накануне выпал снег. Дорожка, по которой хаживал князь Николай Андреич к оранжерее, была расчищена, следы метлы виднелись на разметанном снегу, и лопата была воткнута в рыхлую насыпь снега, шедшую с обеих сторон дорожки. Князь прошел по оранжереям, по дворне и постройкам, нахмуренный и молчаливый.
– А проехать в санях можно? – спросил он провожавшего его до дома почтенного, похожего лицом и манерами на хозяина, управляющего.
– Глубок снег, ваше сиятельство. Я уже по прешпекту разметать велел.
Князь наклонил голову и подошел к крыльцу. «Слава тебе, Господи, – подумал управляющий, – пронеслась туча!»
– Проехать трудно было, ваше сиятельство, – прибавил управляющий. – Как слышно было, ваше сиятельство, что министр пожалует к вашему сиятельству?
Князь повернулся к управляющему и нахмуренными глазами уставился на него.
– Что? Министр? Какой министр? Кто велел? – заговорил он своим пронзительным, жестким голосом. – Для княжны, моей дочери, не расчистили, а для министра! У меня нет министров!
– Ваше сиятельство, я полагал…
– Ты полагал! – закричал князь, всё поспешнее и несвязнее выговаривая слова. – Ты полагал… Разбойники! прохвосты! Я тебя научу полагать, – и, подняв палку, он замахнулся ею на Алпатыча и ударил бы, ежели бы управляющий невольно не отклонился от удара. – Полагал! Прохвосты! – торопливо кричал он. Но, несмотря на то, что Алпатыч, сам испугавшийся своей дерзости – отклониться от удара, приблизился к князю, опустив перед ним покорно свою плешивую голову, или, может быть, именно от этого князь, продолжая кричать: «прохвосты! закидать дорогу!» не поднял другой раз палки и вбежал в комнаты.
Перед обедом княжна и m lle Bourienne, знавшие, что князь не в духе, стояли, ожидая его: m lle Bourienne с сияющим лицом, которое говорило: «Я ничего не знаю, я такая же, как и всегда», и княжна Марья – бледная, испуганная, с опущенными глазами. Тяжелее всего для княжны Марьи было то, что она знала, что в этих случаях надо поступать, как m lle Bourime, но не могла этого сделать. Ей казалось: «сделаю я так, как будто не замечаю, он подумает, что у меня нет к нему сочувствия; сделаю я так, что я сама скучна и не в духе, он скажет (как это и бывало), что я нос повесила», и т. п.
Князь взглянул на испуганное лицо дочери и фыркнул.
– Др… или дура!… – проговорил он.
«И той нет! уж и ей насплетничали», подумал он про маленькую княгиню, которой не было в столовой.
– А княгиня где? – спросил он. – Прячется?…
– Она не совсем здорова, – весело улыбаясь, сказала m llе Bourienne, – она не выйдет. Это так понятно в ее положении.
– Гм! гм! кх! кх! – проговорил князь и сел за стол.
Тарелка ему показалась не чиста; он указал на пятно и бросил ее. Тихон подхватил ее и передал буфетчику. Маленькая княгиня не была нездорова; но она до такой степени непреодолимо боялась князя, что, услыхав о том, как он не в духе, она решилась не выходить.