Часовня Святого Иакова (Братислава)

Часовня святого Иакова (словацк. Kaplnka sv. Jakuba) – католическая руинизированная готическая часовня и сохранившийся оссуарий, находящийся в Старом городе Братиславы, Словакия. Часовня святого Иакова была обнаружена в 1994 году. Руины часовни святого Иакова являются самым старым религиозным сооружением средневековой архитектуры в Братиславе. В настоящее время часовня святого Иакова обнесена стеклянным павильоном, построенным в 1995 году и недоступна для публичного посещения; экскурсии проводятся только дважды в год в течение четырёх часов с максимальной посещаемостью около 900 человек.

История

Часовня святого Иакова была построена в 1436 году на территории кладбища, находившегося вне городских стен Братиславы. Недалеко от часовни святого Иакова находилась приходская церковь святого Лаврентия, которая была возведена в пригороде Братиславы на рубеже XI – XII веков. Сегодня очертания фундамента церкви святого Лаврентия схематически обозначены булыжником более тёмного цвета. Первоначально часовня святого Иакова была построена в романском стиле, позднее она была перестроена в готическом стиле.

При археологических раскопках на разных уровнях были обнаружены остатки ранней дороманской ротонды, романский оссуарий святого Иакова церкви святого Лаврентия, руины романской часовни с более поздним оссуарием и руины поздней готической перестройки часовни святого Иакова. Ротонда, находящаяся на уровне 3,5 – 4 метра, была определена датой около 1100 года. Ротонда была снесена при строительстве базилики святого Лаврентия и на её месте был сооружён романский оссуарий, названный в честь святого Иакова. В 1436 году часть романского оссуария была снесена и на её месте была построена романская часовня святого Иакова; часть романского оссуария сохранилась в подвале этой часовни. Позднее романская часовня святого Иакова пострадала из-за строительных недостатков и была перестроена в готическом стиле. Эти руины сохранились до нашего времени.

Церковь святого Лаврентия и часовня святого Иакова были снесены в 1529 году в качестве упреждающей меры от возможной осады Братиславы войсками Османской империи. Кладбище продолжало действовать до 1747 года.

Остатки небольшого средневекового церковного здания были обнаружены при строительных работах в 1994 году. С 1994 по 1996 года здесь проводились археологические раскопки. В 1995 году вход в часовню святого Иакова был обнесен стеклянным павильоном. Часовня святого Иакова является филиалом Братиславского городского музея. В настоящее время часовня святого Иакова недоступна для публичных экскурсий; её посещение ограничено четырьмя часами дважды в год на праздники, посвящённые святому апостолу Иакова.

Ссылки

• [www.iarelative.com/fchp/jacob.htm Saint chapel in Bratislava]  (англ.)
• [brezinska.blog.sme.sk/c/40782/Co-skryva-bratislavske-podzemie.html Čo skrýva bratislavské podzemie? - Блог о часовне святого Иакова]  (слов.)

Отрывок, характеризующий Часовня Святого Иакова (Братислава)

15 го числа утром, на третий день после этого, у Слободского дворца стояло бесчисленное количество экипажей.
Залы были полны. В первой были дворяне в мундирах, во второй купцы с медалями, в бородах и синих кафтанах. По зале Дворянского собрания шел гул и движение. У одного большого стола, под портретом государя, сидели на стульях с высокими спинками важнейшие вельможи; но большинство дворян ходило по зале.
Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.
Пьер, с раннего утра стянутый в неловком, сделавшемся ему узким дворянском мундире, был в залах. Он был в волнении: необыкновенное собрание не только дворянства, но и купечества – сословий, etats generaux – вызвало в нем целый ряд давно оставленных, но глубоко врезавшихся в его душе мыслей о Contrat social [Общественный договор] и французской революции. Замеченные им в воззвании слова, что государь прибудет в столицу для совещания с своим народом, утверждали его в этом взгляде. И он, полагая, что в этом смысле приближается что то важное, то, чего он ждал давно, ходил, присматривался, прислушивался к говору, но нигде не находил выражения тех мыслей, которые занимали его.
Был прочтен манифест государя, вызвавший восторг, и потом все разбрелись, разговаривая. Кроме обычных интересов, Пьер слышал толки о том, где стоять предводителям в то время, как войдет государь, когда дать бал государю, разделиться ли по уездам или всей губернией… и т. д.; но как скоро дело касалось войны и того, для чего было собрано дворянство, толки были нерешительны и неопределенны. Все больше желали слушать, чем говорить.
Один мужчина средних лет, мужественный, красивый, в отставном морском мундире, говорил в одной из зал, и около него столпились. Пьер подошел к образовавшемуся кружку около говоруна и стал прислушиваться. Граф Илья Андреич в своем екатерининском, воеводском кафтане, ходивший с приятной улыбкой между толпой, со всеми знакомый, подошел тоже к этой группе и стал слушать с своей доброй улыбкой, как он всегда слушал, в знак согласия с говорившим одобрительно кивая головой. Отставной моряк говорил очень смело; это видно было по выражению лиц, его слушавших, и по тому, что известные Пьеру за самых покорных и тихих людей неодобрительно отходили от него или противоречили. Пьер протолкался в середину кружка, прислушался и убедился, что говоривший действительно был либерал, но совсем в другом смысле, чем думал Пьер. Моряк говорил тем особенно звучным, певучим, дворянским баритоном, с приятным грассированием и сокращением согласных, тем голосом, которым покрикивают: «Чеаек, трубку!», и тому подобное. Он говорил с привычкой разгула и власти в голосе.