Чезаре да Сесто

Чезаре да Сесто

Чезаре да Сесто (итал. Cesare da Sesto; 1477, Сесто-Календе — 1523, Милан) — итальянский художник, ученик Леонардо да Винчи.

Огромное влияние на его творчество — как и на Бернардино Луини и Марко д’Оджоно — оказал Леонардо, что отчётливо просматривается в Мадонне с младенцем. Позднее, в Южной Италии, он создал сложный и вычурный стиль, в котором соединились классицизм и наиболее характерные элементы раннего маньеризма.

Как и Леонардо, Чезаре не имел фамилии в современном смысле; «да Сесто» — прозвище по городку Сесто-Календе в нынешней провинции Варесе, из которого он был родом.

Возможно, что он был учеником или подмастерьем у Бальдассаре Перуцци в Риме в 1505 году. Его авторству относят тимпаны в соборе Св. Онуфрия (Sant’Onofrio) и некоторые росписи в окрестностях Рима.

Имя Чезаре да Сесто впервые встречается в 1508 году, когда он сделал росписи в Ватиканском дворце (не сохранились) по заказу папы Юлия II. В 1513 году он работал на Сицилии, в 1515 году — в Неаполе. В 1515 году он завершил монументальный полиптих для монастыря Пресвятой Троицы в Кава-де-Тиррени.

В 1516 году он вернулся в Милан, где создал знаменитую картину «Саломея» (итал. Salomè), приобретённую императором Рудольфом II (теперь она находится в Музее истории искусств в Вене).

В 1517 году в Мессине Чезаре создал одну из наиболее знаменитых своих работ — «Поклонение волхвов», — после чего в 1520 году вновь вернулся в Милан, где создал другой свой шедевр — так называемый «полиптих Святого Роха» (для собора св. Роха, теперь в Кастелло Сфорцеско).

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Чезаре да Сесто
• Сесто, Чезаре // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Чезаре да Сесто

Тотчас после ухода настоятеля Нашата взяла за руку свою подругу и пошла с ней в пустую комнату.
– Соня, да? он будет жив? – сказала она. – Соня, как я счастлива и как я несчастна! Соня, голубчик, – все по старому. Только бы он был жив. Он не может… потому что, потому… что… – И Наташа расплакалась.
– Так! Я знала это! Слава богу, – проговорила Соня. – Он будет жив!
Соня была взволнована не меньше своей подруги – и ее страхом и горем, и своими личными, никому не высказанными мыслями. Она, рыдая, целовала, утешала Наташу. «Только бы он был жив!» – думала она. Поплакав, поговорив и отерев слезы, обе подруги подошли к двери князя Андрея. Наташа, осторожно отворив двери, заглянула в комнату. Соня рядом с ней стояла у полуотворенной двери.
Князь Андрей лежал высоко на трех подушках. Бледное лицо его было покойно, глаза закрыты, и видно было, как он ровно дышал.
– Ах, Наташа! – вдруг почти вскрикнула Соня, хватаясь за руку своей кузины и отступая от двери.
– Что? что? – спросила Наташа.
– Это то, то, вот… – сказала Соня с бледным лицом и дрожащими губами.
Наташа тихо затворила дверь и отошла с Соней к окну, не понимая еще того, что ей говорили.
– Помнишь ты, – с испуганным и торжественным лицом говорила Соня, – помнишь, когда я за тебя в зеркало смотрела… В Отрадном, на святках… Помнишь, что я видела?..
– Да, да! – широко раскрывая глаза, сказала Наташа, смутно вспоминая, что тогда Соня сказала что то о князе Андрее, которого она видела лежащим.
– Помнишь? – продолжала Соня. – Я видела тогда и сказала всем, и тебе, и Дуняше. Я видела, что он лежит на постели, – говорила она, при каждой подробности делая жест рукою с поднятым пальцем, – и что он закрыл глаза, и что он покрыт именно розовым одеялом, и что он сложил руки, – говорила Соня, убеждаясь, по мере того как она описывала виденные ею сейчас подробности, что эти самые подробности она видела тогда. Тогда она ничего не видела, но рассказала, что видела то, что ей пришло в голову; но то, что она придумала тогда, представлялось ей столь же действительным, как и всякое другое воспоминание. То, что она тогда сказала, что он оглянулся на нее и улыбнулся и был покрыт чем то красным, она не только помнила, но твердо была убеждена, что еще тогда она сказала и видела, что он был покрыт розовым, именно розовым одеялом, и что глаза его были закрыты.