Чекалин, Михаил Геннадиевич

Михаил Геннадиевич Чекалин
Дата рождения	27 мая 1959(1959-05-27) (64 года)
Место рождения	Москва
Страна	СССР СССР Россия Россия
Профессии	композитор, кинокомпозитор, музыкант, художник, продюсер
Жанры	электронная музыка, академическая электронная музыка, неоклассическая музыка, экспериментальная, камерная музыка, прогрессив-рок, театральная музыка, эмбиент, импровизационная музыка.
Лейблы	Мелодия(СССР), Boheme(Чехия), Erdenklang (Германия), Leo Records (Великобритания), CCn'C / DA-Music (Германия),, Musea Records (Франция), Mir Records/Eurock, (США)
[www.chekalin.net/ kalin.net]

Чека́лин Михаи́л Генна́диевич (род. 27 мая 1959, Москва) — советский и российский композитор, исполнитель (фортепиано, клавишные электромузыкальные инструменты, вокал), художник, продюсер, артист аудио-визуального жанра, стоявший у истоков разных направлений современной музыки в эпоху андерграунда 1970—1980-х годов, один из пионеров звука , автор сочинений электронной, экспериментальной, прогрессив-рок, симфонической и камерной музыки, а также музыки для театра, кино и балета.

Биография

Отец, Геннадий Федорович Чекалин (1929—2001) — советский инженер, изобретатель аэростатов, «оставивший после себя более сотни авторских патентных свидетельств на „изделия“, большая часть из которых и по сию пору фигурирует только под номерами и по ведомству 1-го отдела», как писал журнал Авиация и Космонавтика, № 12 2003.

После музыкальной школы М. Чекалин учился в музыкальном училище им. Октябрьской революции, по окончании которого поступил в ГМПИ им. Гнесиных. Композицией занимается с 1973 года. «Возможно, он является наиболее влиятельным современным композитором за последние 35 лет в бывшем СССР, а теперь в России». М. Чекалин признан основоположником направления Philharmonic New Age, а в контексте русской сцены в конце 1970-х является основателем отечественного эмбиента. В 1980-е он продекларировал такие направления и концепции, как «Пост-поп», «Симфония-Фонограмма». В 1990-е М. Чекалин вводит термин «Пост-симфония», которому верен до сих пор, интерпретируя в этом направлении не только различные классические музыкальные стили, но и арт-школы как таковые, иллюстрируя тем самым не только историю искусств, но и обнажая смену парадигмы, порождающую подмену понятий в современном искусстве. Сразу несколько его сочинений, выпущенных в свет в США, представлены как пост-симфонические: «Музыка Чекалина, как Шостаковича электронного поколения».

По мнению авторитетного британского журнала Audion «Михаил Чекалин, безусловно, является одним из наиболее радикальных новаторов среди композиторов электронной музыки не только в России, но и во всем мире. Он вывел искусство синтезаторной музыки далеко за первоначальные рамки жанра». Алан Фриман Аудион #25 (June 1993). «Михаил Чекалин ныне считается одним из лучших современных не-групповых композиторов России. Испытав влияние таких, как Прокофьев, Стравинский, Рахманинов и восточно-европейской фолк-музыки, он начал прибегать к синтезаторно-электронным технологиям, зарождавшимся в конце 1970-х — начале 1980-х, для создания радикально новаторских работ. < … > Набираются обороты и фонограмма обогащается зловещими духовыми в манере Стравинского < … > Синкопированные партии духовых — уникально русские. Далее Чекалин продолжает вводить, или, если угодно, накладывать, всевозможные элементы, включая семплы из 80-х, этнический распев, обработанные звуки, и инструменты, пока хватает места. Медленно и кинематографично развивающийся гул, где ведут Заппа-ские духовые, нарастает и по напряжению, и по Чарлз-Айвз-ской плотности. Самое лучшее это то, что последующие композиции следуют более-менее той же формуле. Слышал ли я что-нибудь подобное? Никогда. К такой музыке, возможно, пришли бы Шостакович и Айвз, если бы они дожили, чтобы овладеть несколькими семплерами и компьютером заодно с оркестром», Стив Хиджиди, веб-страницы «Золтанс Прогрессив».

Композитор, независимый от официальных советских структур музыкального цеха, работающий в электронном амплуа самодостаточности в исполнительской реализации. Так, в обращении к звукозаписи, складывался путь, практически, от начала, ещё в 1970-е годы; в условиях, когда несанкционированная, подпольная звукозапись преследовалась по закону, и не только использование, но и сами технические средства звукозаписи были легально доступны лишь официальным «членам союза», композиторам и исполнителям или государственным коллективам.

«Его творчество было экспериментально: стилистически осваивать новые территории — это и являлось, по сути, его движущей мотивацией. Работая вне рамок официальной культуры, художник, в то же время, взрывал её рубежи… На протяжении своей карьеры Чекалин выпустил около 30 с лишним сольных дисков — сочинений в диапазоне звукового спектра — от Пост-Поп (LP Мелодия 1988 - „Пост-поп — нон-поп“), фри-джаз, электронных и Пост-симфонического (в частности этот термин он употребил в заголовке сочинения „Поругание Пацифика“) направлений. В то время как его музыка была известна мне с 1980 года.» (А. Паттерсон, Eurock, США)

«У меня нет биографии — есть только дискография» — как-то сказал о себе Михаил Чекалин в одном из интервью (перефразируя знаменитую фразу Милорада Павича). Ещё задолго до того как о нём начнут писать западные критики и многие его сочинения из накопившихся начиная с 1970-х обретут статус изданий — Михаилу Чекалину практически до конца 1980-х годов приходилось тем не менее проживать весь биографический опыт артиста неофициального искусства СССР несмотря на благополучное московское детство и классическое начало становления юного музыканта… Так, например, пока ещё не предвещавшее будущей деятельности по ту сторону официальной советской культуры занятие композицией делает его в 1976 году лауреатом московского конкурса молодых композиторов, приуроченного к 25 съезду КПСС, за сочинение нескольких частей оратории «Есть такая партия», начатой в 1975 году. (о чём сообщала публикация в «Московской правде» 1976, 16 марта) Название, или «адресованность», оратории продиктовывалось обязательными условиями конкурса; но крылатая ленинская фраза не была для совсем ещё юного композитора ни в чём компромиссом. Посвятив ленинской теме весьма диссонансное и экспериментальное звучание музыки, композитор — будучи увлеченным идеалами хиппи и некоторыми направлениями западного нового искусства, проповедовавшими левые коммунистические взгляды и фигуру самого Ленина и, как и движение хиппи, являвшимися носителями протестно-бунтарских настроений именно по отношению к капиталистическому строю, — усматривал здесь параллели с тем подлинным революционным прошлым Ленинской поры и эпохи расцвета русского-раннего советского авангарда; и противопоставлял романтику настоящей революции подмененным идеалам современного ему настоящего- советского строя 70-х годов двадцатого века. Исполненная силами студенческого оркестра и хора, оратория вызвала весьма скандальную реакцию и поделила на две оппозиционных партии жюри этого конкурса, состоявшее из советских композиторов и деятелей культуры первой величины, — казалось бы, не столь уж важного, московского значения, конкурса среди студентов музыкальных заведений — но посвященного съезду… именно благодаря присутствию в жюри маститых советских классиков, ещё живших в то время, приз был отдан оратории, этому современному сочинению, радикально не похожему на те, что писались на заказ по такому ленинскому поводу.

Но ни юношеское приношение ленинской теме, ни красный диплом не защитят его от вмененного ему имиджа диссидентского нелегального композитора пропагандирующего чуждую советскому официальному искусству прозападную музыку(о которой, правда, спустя десятилетие именно западные критики написали как о уникально самобытной и русской). Однако в 70-х — начале 80-х имидж инакомыслящего украшением биографии отнюдь не служил (что не удивительно, если «вдумчивым биографом» служит КГБ, по словам последнего поэта-кубофутуриста). Госбезопасность с рвением и бдительностью присматривала за хоть и юными и начинающими, но заявлявшими о себе как о независимо мыслящих художниками. Ещё в студенческую пору, в том самом конце 70-х, молодой музыкант «удостоился», так сказать — был исключен из комсомола, затем из вуза — за пропаганду чуждых эстетических взглядов — далее, в начале 1980-х, побывать на «собеседовании» на Лубянке, то есть подвергнуться официальному допросу на предмет антисоветской деятельности, каковая по-прежнему, очевидно, сводилась к занятиям инструментальной музыкой. Фешенебельным атрибутом подобный факт биографии станет позже, когда, в 1990-е, делиться воспоминаниями о своей диссидентской ненависти к советскому режиму войдет в моду как раз у тех деятелей культуры, облеченных карьерным благополучием и высокими званиями, кто ангажементом своим были обязаны именно советскому правительству Брежнева. Полунелегальным, подпольным, автором композитор продолжал оставаться практически до 1987 года; тем не менее, происходили отдельные пересечения с официальной отечественной культурой. Некоторое время (с 1979 по 1981) М. Чекалин работал клавишником и аранжировщиком в известном советском ВИА «Самоцветы». Однако оставался при этом «невыездным» — то есть без права выезда за границу на гастроли; также испытал на себе феномен «братской могилы», когда в концертах, проходивших в больших городах-столицах, в первую очередь, в самой Москве — где он родился и вырос — не объявляется имя.

С 1982 года Чекалина как композитора начинают приглашать в столичные театры для написания музыки к спектаклям, шедшим на таких известных театральных площадках, как, например, ЦДТ, в 1984 году (музыка и, отчасти, сценографическое решение к спектаклю «Малыш», по повести А. и Б. Стругацких), «Театр На Малой Бронной» в том же 1984 году (спектакль «Детектив каменного века» по пьесе А.Володина), наконец, в 1986 году, балет «Фауст. ХХ век» для Театра Ледовых Миниатюр Игоря Бобрина. Основная профессиональная деятельность связана с выступлениями в рамках исключительно собственных свето-музыкальных представлений на московской внеофициальной сцене; иногда это бывают официально разрешенные, с формальной точки зрения, показы, тематически приуроченные (космос, или архитектура, или художественно-техническое творчество) на бесплатных, разумеется, мероприятиях, в домах культуры или домах творческой интеллигенции, во всевозможных официальных культурных учреждениях столицы (например, Московский Дом Архитекторов, Павильон «Космос» ВДНХ, Дом культуры МЭЛЗ и др.).

М. Чекалин осуществил свои первые аудио-визуальные перформансы ещё в конце 1970-х, «Экспериментальная студия электронной музыки и динамической светографики» Михаила Чекалина — одна из провозвестниц футуристического искусства (Future Art Form) лазерных светошоу — существовала с 1979 по 1992 г., и, по свидетельству журнала Киборд, июнь 1988), являлась «прямой наследницей идей скрябиновской студии». Физик Д. Чекалин и художник С. Дорохин создали световой орган собственной конструкции, который придавал музыке Михаила, говоря его словами: «линию и цветовую аранжировку в стиле Кандинского».

Кроме того в 1980-е годы в течение десяти лет звуковые полотна (Soundscapes) М. Чекалина, в частности, его знаковые «Медитации для препарированного электрооргана» I и II, «Утерянная психоделика» и другие сочинения, создавали sound entourage на знаменитых ежегодных выставках «Двадцати московских художников» на Малой Грузинской. Каждую весну эту неортодоксальную, трудно сказать — наземную или подпольную, выставку, посещало от семидесяти до девяноста тысяч поклонников искусства. Выставочный зал под крышей этих мастерских составлял неотъемлемую часть того подлинного московского андерграунда, ставшего классикой неофициального искусства СССР и Русского искусства последней четверти ХХ века. Регулярное участие в качестве композитора в ежегодных легендарных московских выставках «Двадцати московских художников» завершает портрет Михаила Чекалина как культовой фигуры столичного элитарного художественного андерграунда 80-х годов двадцатого века.

Из книги Анны Флорковской «Малая Грузинская, 28. 1976—1988» (Издательство «Памятники исторической мысли», Москва 2009. Научное издание напечатано по решению НИИ «Теории и истории изобразительного искусства Российской Академии Художеств»): «Михаил Чекалин в те годы был единственным композитором, так плотно работавшим с художниками. < … > Новаторским на выставках „20“ было соединение в выставочном пространстве живописи и музыки. Композитор Михаил Чекалин пришел в выставочный зал на Малой Грузинской и познакомился с художниками группы „20 московских художников“ в 1979 году. Их совместные экспозиции стали первыми в практике отечественного искусства второй половины ХХ века выставками, где рядом с живописью зазвучала музыка, хотя опыты по объединению выразительных средств разных видов искусства начались ещё в начале 1960-х годов. Чекалин пишет в начале 1980-х музыкальные сочинения, в том числе такие как „Симфониетта воздуха“, „Медитации для препарированного органа“, „Медитация с колокольчиком“, „Звуки краски“, известные в дальнейшем по изданным на рубеже 1980-х-1990-х на фирме Мелодия трем виниловым дискам „Медитативная музыка для препарированного электрооргана“. <…> Сочинения Чекалина, в 1980-е он называл их „пространственной музыкой“, сопровождали выставки „20“ с 1980 по 1988 годы. В то время электронная музыка, написанная и сыгранная на синтезаторе, представляющем собой оркестр в миниатюре, и позволяющем воспроизводить необычное и „деформированное“ звучание, была самым модным и новым музыкальным жанром. Ещё на рубеже 1960-х-1970-х, когда этот жанр только возникал, к синтезатору обращались Э. Денисов, С. Крейчи, С. Губайдуллина, А. Шнитке, Э. Артемьев, но долгое время электронная музыка оставалась по звучанию заведомо „электронной“ иллюстрацией к эпохе НТР. Музыка Чекалина в те годы была такой же оппозицией к классической консерваторской музыке, как и живопись художников Малой Грузинской к официальному искусству. Подход к музыкальному сочинению как к полотну: полистилистическому, разнофактурному эклектическому целому, элитарному и массовому одновременно, во многом был тождественен пониманию живописи художниками-семидесятниками».

Однако сами музыкальные сочинения — альбомы-магнитофонные ленты — накапливались, не имея шансов на издание в виде пластинок. Наконец, в 1987 году, после многолетних запрещающих худсоветов фирма «Мелодия» утвердила решение об издании- это и был первый официально изданный диск «Вокализ в рапиде». («Вокализ в рапиде» открыл, в свою очередь, ранее не существовавшую на фирме «Мелодия» рубрику — «Электронная музыка». Тремя годами позже об этом специально напишет журнал «Билборд» в материале, посвященном истории фирмы «Мелодия» — «Звезды советской музыки».)* (Bilboard,1990 20 января). Следом выйдут в свет такие альбомы как «Пост-Поп — Нон-Поп» и серия из 12 виниловых дисков с избранными сочинениями электронной музыки — записями М. Чекалина периода конца 70-х — конца 80-х годов. «Русскую мистерию», записанную в 1989 году, «Mелодия» никак не решалась выпустить, несмотря на полный расцвет гласности; и отчасти из-за того, что в авторском художественном решении буклета этого, одного из первых отечественных CD, ставших выходить на «Мелодии», вместе с мрачной фотографией, Чекалин использовал российский триколор — тогда и в проекте не мыслившийся государственным флагом — как небольшой значок-символ, с собственноручной росписью «Независимый Русский Композитор». Альбом «Русская мистерия» неожиданно вышел прямо в начале сентября 1991 года…. Поистине провиденциальное сочинение — и не только в смысле предугаданного будущего флага России — оно стало использоваться в качестве музыкального сопровождения к немалому числу телевизионных репортажей бурного начала 1990-х, в таких, например, передачах как «Взгляд», «Совершенно Секретно» и многих других. И, в 1991 году, наконец появится первый официальный западный релиз- первое вообще зарубежное издание, посвященное отечественной электронной музыке — это CD под названием «Электронная музыка — Взгляд на Восток. Электронная музыка России и Эстонии», выпущенный западногерманской фирмой ERDENKLANG и представлявший сразу нескольких композиторов и музыкантов электронной музыки СССР. Михаил Чекалин выступает здесь не только в качестве автора-участника, но и как составитель диска и автор очерка по истории электронной музыки СССР по поручению основателя и продюсера ERDENKLANG Ульриха Рютцеля. Вскоре, в 1993 году, на ERDENKLANG выйдет в свет и сольный диск Михаила Чекалина под названием «Пульсация ночи» — ставший первым зарубежным изданием электронной музыки отечественного автора в контексте мировой музыкальной сцены и так и остававшийся, каждый по-своему (NIGHT PULSATION вместе с Synthesizer-Music-From-Estonia-And-Russia уникально-единственным западным изданием русской электронной музыки вплоть до самого конца двадцатого века; за исключением киносаундтреков Эдуарда Артемьева. Характерно, что и, с наступлением нового тысячелетия, ситуация на западном фронте — не изменилась: русских музыкантов в этой области — не добавилось. Ещё в начале 80-х, задолго до того, как о Чекалине станут писать западные критики, о его музыке высоко отзывался Франко Донатони (в частности, о «Медитациях для препарированного органа»); из отечественных классиков — Альберт Лемман, Святослав Рихтер (в 1984 году, о «Пульсации ночи» и некоторых других ранних работах); в конце 80-х — 90-х годах — Карлхейнц Штокхаузен, Фрэнк Заппа и др. Девяностые… после выхода в Германии альбома «Пульсация ночи» (снискавшего настоящее признание западных критиков), Михаил отказывается, однако, принять предложение эмигрировать и поселиться в Германии и остается в Москве, сначала принимая и остро реагируя на происходящую перестройку; но постепенно всё более обретая разочарование и понимание подтасовок, подмены смыслов, краха надежд и иллюзий гласности, прежде всего, не приемля фальшивое преобразование многих вчерашних просоветских карьеристов в разоблачителей и обвинителей советского строя — и не только среди политиков, но и среди деятелей искусства. Скоро прекращается существование и самой фирмы «Мелодия» — таким боем с рутиной советских запретов завоеванного оплота, единственной национальной базы для творчества в области звукозаписи; на смену госмонопольной фирме пришли одни только мелкие и не ориентированные на мировые стандарты отечественные звукозаписывающие компании, с несерьезно-узким кругозором в музыкальной культуре, но с серьёзными финансовыми амбициями (ориентированные либо на личные вкусовые пристрастия владельца, либо, сугубо коммерчески, на самую невзыскательную, но массовую аудиторию популярной музыки). Что повлекло за собой иной момент нового становления традиции андерграунда и переосмысления опыта такового в другом качестве — теперь уже не от генерального запрета сверху — как это было прежде в советские времена, где идеологическая монополия как консервативно-охранительная реальность, с её враждебным отношением к новому, имела внятный для художника идейный смысл, создавая для него ясную альтернативу — приспосабливаться или — нет, возведя статус отвергаемого официальной политикой в искусстве, культуре в некое творческое кредо. Но было ли это выбором: оказавшись вне-официальным, художник автоматически становился гонимым, и годы уходили на то, чтобы власти попросту перестали мешать, а коллеги и институты- начали признавать. Теперь же новая реальность, словно бы позволявшая делать выбор, но на самом деле отказывающаяся от искусства во всех его видах, кроме самого массового, банального развлекательного и потребляемого как продукт ширпотреба вообще — вынуждала самого художника сделать выбор. Но теперь — уже сознательного отказа участвовать в новом хаосе и не приспосабливаться к циничной конъюнктуре; и занять позицию критическую и противоположную новым реалиям музыкального отечественного бизнеса, зарождавшегося ещё в конце 1980-х и так бурно набиравшего (финансовые) обороты, что не осталось времени на выработку идеалов и вкусов, каких бы то ни было, кроме неразборчивой, порой и просто непрофессиональной спекуляции на довольно низком уровне массовой музыкальной культуры. Кроме того, с ранними 90-ми годами двадцатого века совпадает приход модной массовой популярной волны, охватившей весь мир и докатившейся и до нас, сугубо развлекательной рейв дискотечной музыкальной индустрии, которая всё больше становилась синонимом самого понятия «электронная музыка»; что положения не облегчало. Отвергнув эту конформистскую модель исключительно прикладного предназначения развлекательной электроной музыки, композитор продолжает отстаивать собственные идеалы и следовать по пути современного искусства, в традиции открытий, сделанных им самим в 70-х и 80-х, и прогрессивных направлений интеллектуальной музыкальной международной сцены. В период 1990-х Чекалин записывает немало альбомов; иногда выступает с весьма критическими публицистическими интервью в прессе и изредка на телевидении(ТВ программы 90-х — «Под Знаком Пи» 1991; «Музыка не для всех»: 1993; «Кафе Обломов» 1994; «Программа А» 1995)… В 1995 году М. Чекалин выпускает двойной CD альбом под названием «Нонконформист», снабдив его, вместо обычных liner notes в буклете к диску, публицистическим эссе… Альбом включает несколько специально написанных треков, рефлексирующих на новые модные тенденции, в частности — два хардкоровских рейв-трека («Чекалин — крупнейший российский композитор-электронщик с негромким, но мировым именем..<> Поп-музыку Михаил писал или шутки ради, или с легкой неприязнью к объекту сочинения, препарируя и синтезируя её примерно с теми же настроениями и целями, что ученый в лаборатории, исследующий дохлую лягушку Поскольку Михаил Чекалин — очень талантливый человек, с ненавистью и сарказмом он пишет поп- и данс-музыку значительно лучше и интереснее, чем масса иных авторов — с любовью и рвением. Замечательный альбом для ума и сердца, созданный одним из великих ненужных художников современной России». «Нонконформист» (1996) А. Троицкий, «Плейбой», январь 1997) Наряду с электронными произведениями (в частности, в свет выходили такие CD, как «Бог фарфора»1995; «Альбом с симфонией» 1996; «Избежание страсти к острым и колющим предметам» 1988) композитор возвращается, так сказать, к некогда забытому прошлому и отступает от своего сольного кредо человека-оркестра — не записываться ни с кем. Так, в 1994 году, появляется сочинение, исполненное и записанное вживую совместно с джазовым трио в студии театра «Современник» — позже «Вероятностная симфония в стиле джаз» будет выпущена в свет в Лондоне.(Leo records London,UK 2001); "Чекалин сделал своим эстетическим, социальным и политическим кредо не приспосабливаться, не сходиться и не сотрудничать ни с кем и всего добился исключительно в своей подвальной студии в Москве.(Филип Кларк, журнал Wire, 2002, Великобритания. Золотые годы советского нового джаза, Том 2 (Leo GY 405—408) Также М. Чекалин возвращается к акустической классической музыке и пишет два крупных сочинения для оркестра — в мае 1997 года состоялась премьера одного из них в петербургском Большом зале филармонии им. Шостаковича. Позже, в 2001 году, это сочинение вкупе с другим, для камерного оркестра, «Последние времена года», выйдет на германском лейбле СС’nC под названием «Last Seasons» (посвящение концу ХХ столетия) и «Черный Квадрат» (памяти Малевича). Посетив в 1996 году Осло, в Норвежском театре он записывает акустические треки для CD альбома «Смена парадигмы», который, будучи окончательно смикшированным, выйдет в свет в 2007 году в США. В 2000-е последует целая череда новых сочинений как акустических для ансамблей и камерного оркестра: «Четыре квартета»; «Музыка для гобоя, альта, баяна и ф-но»; «Концерт для альта и камерного оркестра в 6 частях»; «Похищение Европы для голоса, камерного оркестра и электроники»; «Русская удалая» (Сочинение 1975 года, адаптированное для камерного оркестра и синтезаторов (СD «Kidnapping Europe» CCn’C records/ DA-Music Germany) так и электронных работ и CD релизов в Америке и Германии: «Poruganie Patsifika». Post simphony in 9 parts- СD и DVD версия; «Untimely» Виртуальная симфония; «Paradigm Tranaition», «Catharsis» а также два DVD : «Video History Light and Sound» и «ALIVE @ 50» — живое исполнение, записанное композитором в день своего пятидесятилетия, включающее 66-минутный «Post Reguiem» (изданные США Eurock Records/ Mir Records. Также в числе работ «Что такое есть По…» Моноопера для драматической актрисы на тексты Хармса и Введенского. (см. журнал «Страстной бульвар» № 10) «…особенно ценится на Западе и за тевтонско-российский симфонический размах, и за умение воспроизводить тембры любых музыкальных инструментов так, что даже самая фантастическая электроника кажется их органическим продолжением». «Русский NEWSWEEK» 26мая-1июня 2008 № 22 Дмитрий Ухов. Среди недавних работ CD «Catharsis» вышедший в США, три новых сочинения 3 CD выпущенные в Германии на Deutshe Astrophon Music/ CCn"C records — «Blowing Off Inferno», «Return Of Inferno» и «Living with the inferno»… и др. «… я считаю, Чекалин поразителен… это невероятная давно потерянная жемчужина, которую нельзя упустить!» (Фред Трэфтон «New Gibraltar Encyclopedia of Progressive Rock» CE-CM Chekalin, Mikhail 7/12/02)

«сдирает лак холодного академизма с пост-модернистской классической музыки 20 века, сращивая электронику с композиционной матрицей более свободной формы; Чекалин это поистине Mother of Invention… но — жидкие сравнения в сторону — Чекалин остается истинно самобытным творцом» Signal to Noise (США) № 50 Июнь — июль 2008 Даррин Бергстейн

Музыкальные произведения

Дискография

Включает все официальные российские и зарубежные релизы на LP (виниле), CD и DVD.

LP:

• 1988 — «Вокализ в рапиде» (1984-85) // Мелодия C60 27165
• 1989 — «Пост-поп нон-поп» (1984, 1987-88) // Мелодия C60 28737
• 1991 — «Медитативная музыка для препарированного электрооргана 1» (1981-82) // Мелодия C90 31373
• 1991 — «Медитативная музыка для препарированного электрооргана 2» (1982) // Мелодия C90 31671
• 1991 — «Медитативная музыка для препарированного электрооргана 3» (1981-83) // Мелодия C90 31673
• 1991 — «Практическое музицирование 1» (1982-85) // Мелодия C90 31679
• 1991 — «Украдкой в промежутках весны и осени» (1986) // Мелодия C90 31675
• 1991 — «Практическое музицирование 2» (1984-87) // Мелодия С90 31677
• 1991 — «Зеленая симфония (1988), Ритуал ночи для голосов (1984)» // Мелодия C90 31375
• 1991 — «Пограничные состояния» (1988) // Мелодия C90 31377
• 1991 — «Симфония-фонограмма» (1989) // Мелодия C90 30665
• 1991 — «Введение в интуицию» (1989) // Мелодия C90 31681
• 1991 — «Concerto Grosso 1» (1989) // Мелодия C90 30667
• 1991 — «Concerto Grosso 2» (1989) // Мелодия C90 30669

CD:

• 1991 — «Русская мистерия» (1989) // Мелодия SUCD-60 00295
• 1993 — «Night Pulsation / Пульсация ночи» // Erdenklang (Germany) 30632
• 1993 — «Фильм-музыка 1» (1991) // Russian Disc RDCD 00072
• 1993 — «Двойной альбом с симфонией в стиле нью-эйдж. Диск I» (91-92) // Russian Disc RDCD 00073
• 1993 — «Двойной альбом с симфонией в стиле нью-эйдж. Диск II» (91-92) // Russian Disc RDCD 00074
• 1995 — «Альбом с симфонией» (82-92) // Solyd SLR 0040
• 1996 — «Нонконформист» (2CD) (1983-96) // Tau TAU 00145/147
• 1997 — «Аналоговая магия» (4CD) (1979-89) // Tau TAU 00150
• 1997 — «Бог фарфора» (1996) // Tau TAU 00151
• 1999 — «Избежание страсти к острым и колющим предметам» (1998) // Tau TAU 00157
• 2000 — "Concerto Grosso 1 // Boheme CDBMR 009169
• 2001 — "Concerto Grosso 2 // Boheme CDBMR 012189
• 2001 — «Вероятностная симфония в стиле джаз в 5 частях для 4 исполнителей» / Leo (UK) GY 407
• 2001 — «Last Seasons / Последние времена года. (1998). Black Square / Чёрный квадрат (1996)» / CCn’C (Germany) 01612
• 2002 — «Сатурн. Изделие №…» // Citadel CDL 885-02
• 2003 — «Фортепиано» (2002) // Citadel CTCD 043
• 2003 — «Медитативная музыка для препарированного органа, диск 1» (1979-83) // Citadel CTCD 045
• 2003 — «Медитативная музыка для препарированного органа, диск 2» (1979-83) // Citadel CTCD 046
• 2004 — «Симфония-фонограмма, диск 3» (1980—89) / Nex NG 4045
• 2004 — «Зеленая симфония. Пограничные состояния, диск 4» (1980—88) // Nex NG 4043
• 2004 — «Украдкой в промежутках весны и осени, диск 5» (1986—1993) // Nex NG 4044
• 2004 — «Языческая сюита» (1990—91) // Nex NG 4046
• 2004 — «Paradigm Transition / Смена парадигмы» (1996) // Mir Records Eurock USA
• 2004 — «Untimely / Не ко времени» (2002—04) // Mir Records Eurock USA
• 2005 — «Poruganie Patsifika / Поругание Пацифика» // Mir Records Eurock USA
• 2008 — «Что такое есть пО…» моNo-опера для драматической актрисы на слова А. Введенского, Д. Хармса, И. Бахтерева // ДиректМедиа
• 2008 — «Kidnapping Europe / Похищение Европы» // CCn’C (Germany) 04614
• 2010 — «Catharsis / Катарсис» // Mir Records Eurock USA
• 2011 — «Blowing Off Inferno» // CCn’C (Germany) 04621
• 2011 — «The Return Of The Inferno» // CCn’C (Germany) 04622
• 2012 — «Living With The Inferno» // CCn’C (Germany)

DVD:

• 2005 — «59 стихотворений русских поэтов о любви» музыкально-поэтический саундтрек // ДиректМедиа
• 2006 — «Осень Небожителя. Лирика Ли Бо» для чтицы и инстр. пьесы в 7 частях // ДиректМедиа
• 2006 — «Лешики» музыкальная сказка для детей // ДиректМедиа
• 2007 — «Поругание Пацифика» // ДиректМедиа
• 2007 — «Poruganie Patsifika» // Mir Records Eurock USA
• 2009 — «Video History of Light & Sound Vol.1» // Mir Records Eurock USA
• 2009 — «Video History of Light & Sound Vol.2» // Mir Records Eurock USA
• 2009 — «Alive@50» // Mir Records Eurock USA

Сборники:

• 1992 — «Looking East — Estonia And Russia» // Erdenklang (Germany) 29612, три пьесы
• 1996 — «Deus Ex Machina» // Indigo (Germany) 1368-2, одна пьеса
• 1999 — «Beautiful Morning — Wonderful Night. Romantic Vampires» // KOCH (Austria) 333 182, две пьесы
• 2007 — «Music from Utopia — Reloaded» // Erdenklang (Germany) 971485, одна пьеса

В 2012 Американский лейбл Mir Records/Eurock выпустил 39 CD. Антологическое издание представляет сочинения, записанные на протяжении 1970-х - 2000-х. Historic Edition в шести дисках(vol.1-vol.6) с записями 70-х и начала 80-х; также сочинения восьмидесятых и девяностых и некоторые переиздания прежде уже издававшихся записей на виниле; и новые работы, записанные в 2000-е: - "PostElectric Simphony", "Post-Realism 1", "Post-Realism 2", "Suprermus Continue" и другие .

Музыка для художественного, документального и анимационного кино

• 1987 — «Малыш» А. и Б. Стругацкие // Главная редакция программ для детей и юношества ЦТ (Реж. Алексей Бородин, Юлия Косарева)
• 1987 — «Бездна» (Этот фантастический мир, Вып. 13) // Главная редакция программ для детей и юношества ЦТ (Реж. Антонина Зиновьева)
• 1989 — «Поражение» // ЦСДФ (Реж. Михаил Павлов)
• 1989 — «Диссоната» // ВПТО «Видеофильм» (Оператор и постановщик Игорь Хорев)
• 1989 — «Абсолютное соло» // ЦСДФ (Реж. Татьяна Юрина)
• 1989 — «Абсолютная защита» (Этот фантастический мир, Вып. 15) // Главная редакция программ для детей и юношества ЦТ (Реж. Антонина Зиновьева)
• 1990 — «Психодинамика колдовства (Этот фантастический мир, Вып. 16)» // Главная редакция программ для детей и юношества ЦТ (Реж. Антонина Зиновьева)
• 1991 — «Призрак» // «Мосфильм» (Реж. Никита Орлов)
• 1991 — «Введение в интуицию» / РТР (Реж. Ирина Бахтина)
• 1991 — «Крест милосердия» // «Беларусьфильм» (Реж. Диамара Нижниковская)
• 1992 — «Крысиный угол» // «Мосфильм» и Студия «Ритм» (Реж. Андрей Андронников)
• 1992 — «Крысолов» // Киностудия ВГИКа (Реж. Юрий Покровский)
• 1992 — «Гипнэротомахия» // Студия «Пилот» А. Татарского (Реж. А. Свислотский)
• 1992 — «Введение» // Студия «Пилот» А. Татарского (Реж. Ренат Газизов)
• 1992 — «Интродукция» // Студия «Пилот» А. Татарского (Реж. Ренат Газизов)
• 1993 — «Происхождение видов» // Студия «Пилот» А. Татарского (Реж. Ренат Газизов)
• 1994 — «Цветы провинции» // «Беларусьфильм» (Реж. Дмитрий Зайцев)
• 1994 — «Добро пожаловать в XXI век. День шестой» // (Реж. Алексей Демин)
• 1995 — «Выход (Потоп Сознания)» // «Союзмультфильм» (Реж. Елена Пророкова)
• 1998 — «Слушайте Россию» // (Реж. В. Тихонов)
• 2002 — «Между жизнью и смертью» // «Беларусьфильм» (Реж. Дмитрий Зайцев)
• 2008 — «Стая» // «Беларусьфильм» (Реж. Дмитрий Зайцев)

Музыка для театра, балета

• 1982 — «До третьих петухов» В. Шукшин
• 1984 — «Малыш» А. и Б. Стругацкие // ЦДТ (Реж. А. Бородин)
• 1985 — «Детектив каменного века» А. Володин // Театр на Малой Бронной (Реж. А. Эфрос)
• 1988 — «Фауст. ХХ век» балет на льду // (Постановка Игоря Бобрина)
• 1990 — «Археология» А. Шепенко // МХАТ (Реж. М. Кочетков)
• 1991 — «Вишневый сад» А. Чехов // Московский Театр мимики и жеста (Реж. Борис Щедрин)
• 1997 — «Прощайте… и рукоплещите!» // Театр О. Табакова

Публикации

• [www.chekalin.net/index.php?option=com_content&task=view&id=127&Itemid=77 «Сон Люцифера»] // статья о концертах в Москве Карлхайнца Штокхаузена Мелодия, 1990, № 3
• [www.chekalin.net/index.php?option=com_content&task=view&id=130&Itemid=77/ «Воскресение в ожидании среды»] // Альманах «Контекст Nona», Выпуск 5, январь 2000
• [www.chekalin.net/index.php?option=com_content&task=view&id=129&Itemid=77/ «Самая проникновенная музыка конца света»] // Стерео & Видео, 1997-98
• [www.chekalin.net/index.php?option=com_content&task=view&id=208&Itemid=77/ «Импроизведение, но не только»] // Музыка & Электроника, № 2 2011
• Аудиовизуальные проекты группы «АКВИО». К ПРОБЛЕМЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ НОВЫХ ТЕХНОЛОГИЙ В НЕОФИЦИАЛЬНОМ ИСКУССТВЕ МОСКВЫ 1970-1980-х. Московский гос. университет им. М.В. Ломоносова. Философский факультет. Кафедра эстетики. "Границы современной эстетики и новые стратегии интерпретации искусства". Материалы IV Овсянниковской международной эстетической конференции. Сборник научных докладов. Москва, МГУ. 23-24 ноября 2010. А.К. Флорковская [www.chekalin.net/index.php?option=com_content&task=view&id=212&Itemid=76/(читать текст)]

Интервью

• [www.chekalin.net/index.php?option=com_content&task=view&id=142&Itemid=74/ Интервью Арчи Паттерсона с Михаилом Чекалиным] // [www.eurock.com (www.eurock.com)], 2006
• [www.chekalin.net/index.php?option=com_content&task=view&id=181&Itemid=74/ «Цифра как муза»] // Hard’n’Soft, № 1.2010
• [www.chekalin.net/index.php?option=com_content&task=view&id=176&Itemid=77/ «Несколько встречных эпизодов из прошлых лет и несколько прошлых тем сегодня»] // дополнения к предыдущему интервью в Hard’n’Soft, № 1.2010
• [www.chekalin.net/index.php?option=com_content&task=view&id=185&Itemid=77/ Специально для Hard’n’Soft, № 6.2010]

Ссылки

• [www.chekalin.net/ Официальный сайт]
• [strast10.ru/node/941 «Что такое есть пО?» / (арт-проект М. Чекалина)] // Премьеры Москвы — Страстной Бульвар, 10, Выпуск № 6-126/2010 (журнал Союза театральных деятелей Российской Федерации)
• [www.rocksbackpagesblogs.com/2012/07/post-symphonic-music-from-mother-russia/ Rocksbackpages] - Mikhail Chekalin Back to the Future ~ Post-Realism
• [www.kusf-archives.com/2012/07/kusf-in-exile-072712-7-8-pm-featured.html KUSF IN EXILE/San Francisco Community Radio]
• [www.gepr.net/ce.html New Gibraltar Encyclopedia of Progressive Rock]
• [www.progressiveworld.net/masterlist.html ProgressiveWorld.net] Mikhail Chekalin "[www.progressiveworld.net/html/modules.php?name=Reviews&rop=showcontent&id=2799 Concerto Grosso 1]", "[www.progressiveworld.net/html/modules.php?name=Reviews&rop=showcontent&id=2895 Concerto Grosso 2]", "[www.progressiveworld.net/html/modules.php?name=Reviews&rop=showcontent&id=3407 Poruganie Patsiphika]"
• [www.uk70sprogrock.com/russia.htm uk70sprogrock]
• [www.arlequins.it/pagine/articoli/alfa/corpo.asp?avar1=e&ch=851 Arlequins]
• [www.babyblaue-seiten.de/index.php?bandId=2117&content=band Babyblaue-seiten] Die deutschsprachige Prog-Enzyklopädie (немецкая энциклопедия прогрессивного рока)
• [www.eurock.com Eurock] Михаил Чекалин - [www.eurock.com/Display.aspx?Content=ChekalinMusic.aspx CD-Антология] / [www.eurock.com/Display.aspx?Content=MChekalin.aspx Интервью] / [www.eurock.com/Podcasts/EurockLive.html Podcasts-EurockLive]
• [www.youtube.com/watch?v=ZVrjAF7o64A Mikhail Chekalin Video Time Capsule youtube.com]
• [www.amazon.com/s?_encoding=UTF8&field-artist=Mikhail%20Chekalin&search-alias=music Discography on amazon.com]
• [www.cduniverse.com/search/xx/music/artist/Mikhail+Chekalin/a/albums.htm cdUniverse.com ]
• [www.virginmega.fr/artiste/mikhail-chekalin-104741.htm Virginmega.Fr]
• [itunes.apple.com/gb/artist/mikhail-chekalin/id129140848 Itunes.Apple.com] * [www.allmusic.com/search/all/Mikhail+Chekalin allmusic.com]
• [www.allaboutjazz.com/reviews/r0302_127.htm#.UQWDqyCCWSo allaboutjazz.com / Golden Years of the Soviet New Jazz, Vol. 2 Probability Symphony in the Style of Jazz ]
• [www.da-music.de/Erdenklang/Suchen?modus=qs&inpr=CHEKALIN%2CMIKHAIL DAmusic]
• [www.musearecords.com/boutique/anglais/index.php?ficheprod=1&artiste=Mikhail%20CHEKALIN&refp=35041 Musea Records ]
• [www.rhapsody.com/artist/mikhail-chekalin/album/living-with-the-inferno rhapsody.com]
• [www.cdbaby.com/cd/mikhailchekalin1cdbaby.com]
• [www.podcast-directory.co.uk/episodes/eurock-live-episode-14-12113789.html podcast-directory.co.uk Eurock Live! Best of Electronic Music ]
• [www.videowired.com/tags-mikhail_chekalin/ videowired.com] видео-фрагменты
• [vidgrids.com/avangard-modernvidgrids.com/avangard-modern] видео-фрагменты
• [mygreatmachine.blogspot.ru/2010/08/mikhail-chekalin.html mygreatmachine] видео-фрагменты
• [wn.com/mikhail_chekalin World News Inc.] видео-фрагменты
• [musictonic.com/music/Mikhail+Chekalin#v=ZVrjAF7o64A musictonic.com] видео-фрагменты

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Чекалин, Михаил Геннадиевич

Прочтя до этого места, княжна Марья вздохнула и оглянулась в трюмо, которое стояло направо от нее. Зеркало отразило некрасивое слабое тело и худое лицо. Глаза, всегда грустные, теперь особенно безнадежно смотрели на себя в зеркало. «Она мне льстит», подумала княжна, отвернулась и продолжала читать. Жюли, однако, не льстила своему другу: действительно, и глаза княжны, большие, глубокие и лучистые (как будто лучи теплого света иногда снопами выходили из них), были так хороши, что очень часто, несмотря на некрасивость всего лица, глаза эти делались привлекательнее красоты. Но княжна никогда не видала хорошего выражения своих глаз, того выражения, которое они принимали в те минуты, когда она не думала о себе. Как и у всех людей, лицо ее принимало натянуто неестественное, дурное выражение, как скоро она смотрелась в зеркало. Она продолжала читать: 211
«Tout Moscou ne parle que guerre. L'un de mes deux freres est deja a l'etranger, l'autre est avec la garde, qui se met en Marieche vers la frontiere. Notre cher еmpereur a quitte Petersbourg et, a ce qu'on pretend, compte lui meme exposer sa precieuse existence aux chances de la guerre. Du veuille que le monstre corsicain, qui detruit le repos de l'Europe, soit terrasse par l'ange que le Tout Рuissant, dans Sa misericorde, nous a donnee pour souverain. Sans parler de mes freres, cette guerre m'a privee d'une relation des plus cheres a mon coeur. Je parle du jeune Nicolas Rostoff, qui avec son enthousiasme n'a pu supporter l'inaction et a quitte l'universite pour aller s'enroler dans l'armee. Eh bien, chere Marieie, je vous avouerai, que, malgre son extreme jeunesse, son depart pour l'armee a ete un grand chagrin pour moi. Le jeune homme, dont je vous parlais cet ete, a tant de noblesse, de veritable jeunesse qu'on rencontre si rarement dans le siecle оu nous vivons parmi nos villards de vingt ans. Il a surtout tant de franchise et de coeur. Il est tellement pur et poetique, que mes relations avec lui, quelque passageres qu'elles fussent, ont ete l'une des plus douees jouissances de mon pauvre coeur, qui a deja tant souffert. Je vous raconterai un jour nos adieux et tout ce qui s'est dit en partant. Tout cela est encore trop frais. Ah! chere amie, vous etes heureuse de ne pas connaitre ces jouissances et ces peines si poignantes. Vous etes heureuse, puisque les derienieres sont ordinairement les plus fortes! Je sais fort bien, que le comte Nicolas est trop jeune pour pouvoir jamais devenir pour moi quelque chose de plus qu'un ami, mais cette douee amitie, ces relations si poetiques et si pures ont ete un besoin pour mon coeur. Mais n'en parlons plus. La grande nouvelle du jour qui occupe tout Moscou est la mort du vieux comte Безухой et son heritage. Figurez vous que les trois princesses n'ont recu que tres peu de chose, le prince Basile rien, est que c'est M. Pierre qui a tout herite, et qui par dessus le Marieche a ete reconnu pour fils legitime, par consequent comte Безухой est possesseur de la plus belle fortune de la Russie. On pretend que le prince Basile a joue un tres vilain role dans toute cette histoire et qu'il est reparti tout penaud pour Petersbourg.
«Je vous avoue, que je comprends tres peu toutes ces affaires de legs et de testament; ce que je sais, c'est que depuis que le jeune homme que nous connaissions tous sous le nom de M. Pierre les tout court est devenu comte Безухой et possesseur de l'une des plus grandes fortunes de la Russie, je m'amuse fort a observer les changements de ton et des manieres des mamans accablees de filles a Marieier et des demoiselles elles memes a l'egard de cet individu, qui, par parenthese, m'a paru toujours etre un pauvre, sire. Comme on s'amuse depuis deux ans a me donner des promis que je ne connais pas le plus souvent, la chronique matrimoniale de Moscou me fait comtesse Безухой. Mais vous sentez bien que je ne me souc nullement de le devenir. A propos de Marieiage, savez vous que tout derienierement la tante en general Анна Михайловна, m'a confie sous le sceau du plus grand secret un projet de Marieiage pour vous. Ce n'est ni plus, ni moins, que le fils du prince Basile, Anatole, qu'on voudrait ranger en le Marieiant a une personne riche et distinguee, et c'est sur vous qu'est tombe le choix des parents. Je ne sais comment vous envisagerez la chose, mais j'ai cru de mon devoir de vous en avertir. On le dit tres beau et tres mauvais sujet; c'est tout ce que j'ai pu savoir sur son compte.
«Mais assez de bavardage comme cela. Je finis mon second feuillet, et maman me fait chercher pour aller diner chez les Apraksines. Lisez le livre mystique que je vous envoie et qui fait fureur chez nous. Quoiqu'il y ait des choses dans ce livre difficiles a atteindre avec la faible conception humaine, c'est un livre admirable dont la lecture calme et eleve l'ame. Adieu. Mes respects a monsieur votre pere et mes compliments a m elle Bourienne. Je vous embrasse comme je vous aime. Julie».
«P.S.Donnez moi des nouvelles de votre frere et de sa charmante petite femme».
[Вся Москва только и говорит что о войне. Один из моих двух братьев уже за границей, другой с гвардией, которая выступает в поход к границе. Наш милый государь оставляет Петербург и, как предполагают, намерен сам подвергнуть свое драгоценное существование случайностям войны. Дай Бог, чтобы корсиканское чудовище, которое возмущает спокойствие Европы, было низвергнуто ангелом, которого Всемогущий в Своей благости поставил над нами повелителем. Не говоря уже о моих братьях, эта война лишила меня одного из отношений самых близких моему сердцу. Я говорю о молодом Николае Ростове; который, при своем энтузиазме, не мог переносить бездействия и оставил университет, чтобы поступить в армию. Признаюсь вам, милая Мари, что, несмотря на его чрезвычайную молодость, отъезд его в армию был для меня большим горем. В молодом человеке, о котором я говорила вам прошлым летом, столько благородства, истинной молодости, которую встречаешь так редко в наш век между двадцатилетними стариками! У него особенно так много откровенности и сердца. Он так чист и полон поэзии, что мои отношения к нему, при всей мимолетности своей, были одною из самых сладостных отрад моего бедного сердца, которое уже так много страдало. Я вам расскажу когда нибудь наше прощанье и всё, что говорилось при прощании. Всё это еще слишком свежо… Ах! милый друг, вы счастливы, что не знаете этих жгучих наслаждений, этих жгучих горестей. Вы счастливы, потому что последние обыкновенно сильнее первых. Я очень хорошо знаю, что граф Николай слишком молод для того, чтобы сделаться для меня чем нибудь кроме как другом. Но эта сладкая дружба, эти столь поэтические и столь чистые отношения были потребностью моего сердца. Но довольно об этом.
«Главная новость, занимающая всю Москву, – смерть старого графа Безухого и его наследство. Представьте себе, три княжны получили какую то малость, князь Василий ничего, а Пьер – наследник всего и, сверх того, признан законным сыном и потому графом Безухим и владельцем самого огромного состояния в России. Говорят, что князь Василий играл очень гадкую роль во всей этой истории, и что он уехал в Петербург очень сконфуженный. Признаюсь вам, я очень плохо понимаю все эти дела по духовным завещаниям; знаю только, что с тех пор как молодой человек, которого мы все знали под именем просто Пьера, сделался графом Безухим и владельцем одного из лучших состояний России, – я забавляюсь наблюдениями над переменой тона маменек, у которых есть дочери невесты, и самих барышень в отношении к этому господину, который (в скобках будь сказано) всегда казался мне очень ничтожным. Так как уже два года все забавляются тем, чтобы приискивать мне женихов, которых я большею частью не знаю, то брачная хроника Москвы делает меня графинею Безуховой. Но вы понимаете, что я нисколько этого не желаю. Кстати о браках. Знаете ли вы, что недавно всеобщая тетушка Анна Михайловна доверила мне, под величайшим секретом, замысел устроить ваше супружество. Это ни более ни менее как сын князя Василья, Анатоль, которого хотят пристроить, женив его на богатой и знатной девице, и на вас пал выбор родителей. Я не знаю, как вы посмотрите на это дело, но я сочла своим долгом предуведомить вас. Он, говорят, очень хорош и большой повеса. Вот всё, что я могла узнать о нем.
Но будет болтать. Кончаю мой второй листок, а маменька прислала за мной, чтобы ехать обедать к Апраксиным.
Прочитайте мистическую книгу, которую я вам посылаю; она имеет у нас огромный успех. Хотя в ней есть вещи, которые трудно понять слабому уму человеческому, но это превосходная книга; чтение ее успокоивает и возвышает душу. Прощайте. Мое почтение вашему батюшке и мои приветствия m lle Бурьен. Обнимаю вас от всего сердца. Юлия.
PS. Известите меня о вашем брате и о его прелестной жене.]
Княжна подумала, задумчиво улыбаясь (при чем лицо ее, освещенное ее лучистыми глазами, совершенно преобразилось), и, вдруг поднявшись, тяжело ступая, перешла к столу. Она достала бумагу, и рука ее быстро начала ходить по ней. Так писала она в ответ:
«Chere et excellente ami. Votre lettre du 13 m'a cause une grande joie. Vous m'aimez donc toujours, ma poetique Julie.
L'absence, dont vous dites tant de mal, n'a donc pas eu son influenсе habituelle sur vous. Vous vous plaignez de l'absence – que devrai je dire moi, si j'osais me plaindre, privee de tous ceux qui me sont chers? Ah l si nous n'avions pas la religion pour nous consoler, la vie serait bien triste. Pourquoi me supposez vous un regard severe, quand vous me parlez de votre affection pour le jeune homme? Sous ce rapport je ne suis rigide que pour moi. Je comprends ces sentiments chez les autres et si je ne puis approuver ne les ayant jamais ressentis, je ne les condamiene pas. Me parait seulement que l'amour chretien, l'amour du prochain, l'amour pour ses ennemis est plus meritoire, plus doux et plus beau, que ne le sont les sentiments que peuvent inspire les beaux yeux d'un jeune homme a une jeune fille poetique et aimante comme vous.
«La nouvelle de la mort du comte Безухой nous est parvenue avant votre lettre, et mon pere en a ete tres affecte. Il dit que c'etait avant derienier representant du grand siecle, et qu'a present c'est son tour; mais qu'il fera son possible pour que son tour vienne le plus tard possible. Que Dieu nous garde de ce terrible malheur! Je ne puis partager votre opinion sur Pierre que j'ai connu enfant. Il me paraissait toujours avoir un coeur excellent, et c'est la qualite que j'estime le plus dans les gens. Quant a son heritage et au role qu'y a joue le prince Basile, c'est bien triste pour tous les deux. Ah! chere amie, la parole de notre divin Sauveur qu'il est plus aise a un hameau de passer par le trou d'une aiguille, qu'il ne l'est a un riche d'entrer dans le royaume de Dieu, cette parole est terriblement vraie; je plains le prince Basile et je regrette encore davantage Pierre. Si jeune et accable de cette richesse, que de tentations n'aura t il pas a subir! Si on me demandait ce que je desirerais le plus au monde, ce serait d'etre plus pauvre que le plus pauvre des mendiants. Mille graces, chere amie, pour l'ouvrage que vous m'envoyez, et qui fait si grande fureur chez vous. Cependant, puisque vous me dites qu'au milieu de plusurs bonnes choses il y en a d'autres que la faible conception humaine ne peut atteindre, il me parait assez inutile de s'occuper d'une lecture inintelligible, qui par la meme ne pourrait etre d'aucun fruit. Je n'ai jamais pu comprendre la passion qu'ont certaines personnes de s'embrouiller l'entendement, en s'attachant a des livres mystiques, qui n'elevent que des doutes dans leurs esprits, exaltant leur imagination et leur donnent un caractere d'exageration tout a fait contraire a la simplicite chretnne. Lisons les Apotres et l'Evangile. Ne cherchons pas a penetrer ce que ceux la renferment de mysterux, car, comment oserions nous, miserables pecheurs que nous sommes, pretendre a nous initier dans les secrets terribles et sacres de la Providence, tant que nous portons cette depouille charienelle, qui eleve entre nous et l'Eterienel un voile impenetrable? Borienons nous donc a etudr les principes sublimes que notre divin Sauveur nous a laisse pour notre conduite ici bas; cherchons a nous y conformer et a les suivre, persuadons nous que moins nous donnons d'essor a notre faible esprit humain et plus il est agreable a Dieu, Qui rejette toute science ne venant pas de Lui;que moins nous cherchons a approfondir ce qu'il Lui a plu de derober a notre connaissance,et plutot II nous en accordera la decouverte par Son divin esprit.
«Mon pere ne m'a pas parle du pretendant, mais il m'a dit seulement qu'il a recu une lettre et attendait une visite du prince Basile. Pour ce qui est du projet de Marieiage qui me regarde, je vous dirai, chere et excellente amie, que le Marieiage, selon moi,est une institution divine a laquelle il faut se conformer. Quelque penible que cela soit pour moi, si le Tout Puissant m'impose jamais les devoirs d'epouse et de mere, je tacherai de les remplir aussi fidelement que je le pourrai, sans m'inquieter de l'examen de mes sentiments a l'egard de celui qu'il me donnera pour epoux. J'ai recu une lettre de mon frere, qui m'annonce son arrivee a Лысые Горы avec sa femme. Ce sera une joie de courte duree, puisqu'il nous quitte pour prendre part a cette malheureuse guerre, a laquelle nous sommes entraines Dieu sait, comment et pourquoi. Non seulement chez vous au centre des affaires et du monde on ne parle que de guerre, mais ici, au milieu de ces travaux champetres et de ce calme de la nature, que les citadins se representent ordinairement a la campagne, les bruits de la guerre se font entendre et sentir peniblement. Mon pere ne parle que Marieche et contreMarieche, choses auxquelles je ne comprends rien; et avant hier en faisant ma promenade habituelle dans la rue du village, je fus temoin d'une scene dechirante… C'etait un convoi des recrues enroles chez nous et expedies pour l'armee… Il fallait voir l'etat dans lequel se trouvant les meres, les femmes, les enfants des hommes qui partaient et entendre les sanglots des uns et des autres!
On dirait que l'humanite a oublie les lois de son divin Sauveur, Qui prechait l'amour et le pardon des offenses, et qu'elle fait consister son plus grand merite dans l'art de s'entretuer.
«Adieu, chere et bonne amie, que notre divin Sauveur et Sa tres Sainte Mere vous aient en Leur sainte et puissante garde. Marieie».
[Милый и бесценный друг. Ваше письмо от 13 го доставило мне большую радость. Вы всё еще меня любите, моя поэтическая Юлия. Разлука, о которой вы говорите так много дурного, видно, не имела на вас своего обычного влияния. Вы жалуетесь на разлуку, что же я должна была бы сказать, если бы смела, – я, лишенная всех тех, кто мне дорог? Ах, ежели бы не было у нас религии для утешения, жизнь была бы очень печальна. Почему приписываете вы мне строгий взгляд, когда говорите о вашей склонности к молодому человеку? В этом отношении я строга только к себе. Я понимаю эти чувства у других, и если не могу одобрять их, никогда не испытавши, то и не осуждаю их. Мне кажется только, что христианская любовь, любовь к ближнему, любовь к врагам, достойнее, слаще и лучше, чем те чувства, которые могут внушить прекрасные глаза молодого человека молодой девушке, поэтической и любящей, как вы.
Известие о смерти графа Безухова дошло до нас прежде вашего письма, и мой отец был очень тронут им. Он говорит, что это был предпоследний представитель великого века, и что теперь черед за ним, но что он сделает все, зависящее от него, чтобы черед этот пришел как можно позже. Избави нас Боже от этого несчастия.
Я не могу разделять вашего мнения о Пьере, которого знала еще ребенком. Мне казалось, что у него было всегда прекрасное сердце, а это то качество, которое я более всего ценю в людях. Что касается до его наследства и до роли, которую играл в этом князь Василий, то это очень печально для обоих. Ах, милый друг, слова нашего Божественного Спасителя, что легче верблюду пройти в иглиное ухо, чем богатому войти в царствие Божие, – эти слова страшно справедливы. Я жалею князя Василия и еще более Пьера. Такому молодому быть отягощенным таким огромным состоянием, – через сколько искушений надо будет пройти ему! Если б у меня спросили, чего я желаю более всего на свете, – я желаю быть беднее самого бедного из нищих. Благодарю вас тысячу раз, милый друг, за книгу, которую вы мне посылаете и которая делает столько шуму у вас. Впрочем, так как вы мне говорите, что в ней между многими хорошими вещами есть такие, которых не может постигнуть слабый ум человеческий, то мне кажется излишним заниматься непонятным чтением, которое по этому самому не могло бы принести никакой пользы. Я никогда не могла понять страсть, которую имеют некоторые особы, путать себе мысли, пристращаясь к мистическим книгам, которые возбуждают только сомнения в их умах, раздражают их воображение и дают им характер преувеличения, совершенно противный простоте христианской.
Будем читать лучше Апостолов и Евангелие. Не будем пытаться проникнуть то, что в этих книгах есть таинственного, ибо как можем мы, жалкие грешники, познать страшные и священные тайны Провидения до тех пор, пока носим на себе ту плотскую оболочку, которая воздвигает между нами и Вечным непроницаемую завесу? Ограничимся лучше изучением великих правил, которые наш Божественный Спаситель оставил нам для нашего руководства здесь, на земле; будем стараться следовать им и постараемся убедиться в том, что чем меньше мы будем давать разгула нашему уму, тем мы будем приятнее Богу, Который отвергает всякое знание, исходящее не от Него, и что чем меньше мы углубляемся в то, что Ему угодно было скрыть от нас, тем скорее даст Он нам это открытие Своим божественным разумом.
Отец мне ничего не говорил о женихе, но сказал только, что получил письмо и ждет посещения князя Василия; что касается до плана супружества относительно меня, я вам скажу, милый и бесценный друг, что брак, по моему, есть божественное установление, которому нужно подчиняться. Как бы то ни было тяжело для меня, но если Всемогущему угодно будет наложить на меня обязанности супруги и матери, я буду стараться исполнять их так верно, как могу, не заботясь об изучении своих чувств в отношении того, кого Он мне даст супругом.
Я получила письмо от брата, который мне объявляет о своем приезде с женой в Лысые Горы. Радость эта будет непродолжительна, так как он оставляет нас для того, чтобы принять участие в этой войне, в которую мы втянуты Бог знает как и зачем. Не только у вас, в центре дел и света, но и здесь, среди этих полевых работ и этой тишины, какую горожане обыкновенно представляют себе в деревне, отголоски войны слышны и дают себя тяжело чувствовать. Отец мой только и говорит, что о походах и переходах, в чем я ничего не понимаю, и третьего дня, делая мою обычную прогулку по улице деревни, я видела раздирающую душу сцену.
Это была партия рекрут, набранных у нас и посылаемых в армию. Надо было видеть состояние, в котором находились матери, жены и дети тех, которые уходили, и слышать рыдания тех и других. Подумаешь, что человечество забыло законы своего Божественного Спасителя, учившего нас любви и прощению обид, и что оно полагает главное достоинство свое в искусстве убивать друг друга.
Прощайте, милый и добрый друг. Да сохранит вас наш Божественный Спаситель и его Пресвятая Матерь под Своим святым и могущественным покровом. Мария.]
– Ah, vous expediez le courier, princesse, moi j'ai deja expedie le mien. J'ai ecris а ma pauvre mere, [А, вы отправляете письмо, я уж отправила свое. Я писала моей бедной матери,] – заговорила быстро приятным, сочным голоском улыбающаяся m lle Bourienne, картавя на р и внося с собой в сосредоточенную, грустную и пасмурную атмосферу княжны Марьи совсем другой, легкомысленно веселый и самодовольный мир.
– Princesse, il faut que je vous previenne, – прибавила она, понижая голос, – le prince a eu une altercation, – altercation, – сказала она, особенно грассируя и с удовольствием слушая себя, – une altercation avec Michel Ivanoff. Il est de tres mauvaise humeur, tres morose. Soyez prevenue, vous savez… [Надо предупредить вас, княжна, что князь разбранился с Михайлом Иванычем. Он очень не в духе, такой угрюмый. Предупреждаю вас, знаете…]
– Ah l chere amie, – отвечала княжна Марья, – je vous ai prie de ne jamais me prevenir de l'humeur dans laquelle se trouve mon pere. Je ne me permets pas de le juger, et je ne voudrais pas que les autres le fassent. [Ах, милый друг мой! Я просила вас никогда не говорить мне, в каком расположении духа батюшка. Я не позволю себе судить его и не желала бы, чтоб и другие судили.]
Княжна взглянула на часы и, заметив, что она уже пять минут пропустила то время, которое должна была употреблять для игры на клавикордах, с испуганным видом пошла в диванную. Между 12 и 2 часами, сообразно с заведенным порядком дня, князь отдыхал, а княжна играла на клавикордах.


Седой камердинер сидел, дремля и прислушиваясь к храпению князя в огромном кабинете. Из дальней стороны дома, из за затворенных дверей, слышались по двадцати раз повторяемые трудные пассажи Дюссековой сонаты.
В это время подъехала к крыльцу карета и бричка, и из кареты вышел князь Андрей, высадил свою маленькую жену и пропустил ее вперед. Седой Тихон, в парике, высунувшись из двери официантской, шопотом доложил, что князь почивают, и торопливо затворил дверь. Тихон знал, что ни приезд сына и никакие необыкновенные события не должны были нарушать порядка дня. Князь Андрей, видимо, знал это так же хорошо, как и Тихон; он посмотрел на часы, как будто для того, чтобы поверить, не изменились ли привычки отца за то время, в которое он не видал его, и, убедившись, что они не изменились, обратился к жене:
– Через двадцать минут он встанет. Пройдем к княжне Марье, – сказал он.
Маленькая княгиня потолстела за это время, но глаза и короткая губка с усиками и улыбкой поднимались так же весело и мило, когда она заговорила.
– Mais c'est un palais, – сказала она мужу, оглядываясь кругом, с тем выражением, с каким говорят похвалы хозяину бала. – Allons, vite, vite!… [Да это дворец! – Пойдем скорее, скорее!…] – Она, оглядываясь, улыбалась и Тихону, и мужу, и официанту, провожавшему их.
– C'est Marieie qui s'exerce? Allons doucement, il faut la surprendre. [Это Мари упражняется? Тише, застанем ее врасплох.]
Князь Андрей шел за ней с учтивым и грустным выражением.
– Ты постарел, Тихон, – сказал он, проходя, старику, целовавшему его руку.
Перед комнатою, в которой слышны были клавикорды, из боковой двери выскочила хорошенькая белокурая француженка.
M lle Bourienne казалась обезумевшею от восторга.
– Ah! quel bonheur pour la princesse, – заговорила она. – Enfin! Il faut que je la previenne. [Ах, какая радость для княжны! Наконец! Надо ее предупредить.]
– Non, non, de grace… Vous etes m lle Bourienne, je vous connais deja par l'amitie que vous рorte ma belle soeur, – говорила княгиня, целуясь с француженкой. – Elle ne nous attend рas? [Нет, нет, пожалуйста… Вы мамзель Бурьен; я уже знакома с вами по той дружбе, какую имеет к вам моя невестка. Она не ожидает нас?]
Они подошли к двери диванной, из которой слышался опять и опять повторяемый пассаж. Князь Андрей остановился и поморщился, как будто ожидая чего то неприятного.
Княгиня вошла. Пассаж оборвался на середине; послышался крик, тяжелые ступни княжны Марьи и звуки поцелуев. Когда князь Андрей вошел, княжна и княгиня, только раз на короткое время видевшиеся во время свадьбы князя Андрея, обхватившись руками, крепко прижимались губами к тем местам, на которые попали в первую минуту. M lle Bourienne стояла около них, прижав руки к сердцу и набожно улыбаясь, очевидно столько же готовая заплакать, сколько и засмеяться.
Князь Андрей пожал плечами и поморщился, как морщатся любители музыки, услышав фальшивую ноту. Обе женщины отпустили друг друга; потом опять, как будто боясь опоздать, схватили друг друга за руки, стали целовать и отрывать руки и потом опять стали целовать друг друга в лицо, и совершенно неожиданно для князя Андрея обе заплакали и опять стали целоваться. M lle Bourienne тоже заплакала. Князю Андрею было, очевидно, неловко; но для двух женщин казалось так естественно, что они плакали; казалось, они и не предполагали, чтобы могло иначе совершиться это свидание.
– Ah! chere!…Ah! Marieie!… – вдруг заговорили обе женщины и засмеялись. – J'ai reve сette nuit … – Vous ne nous attendez donc pas?… Ah! Marieie,vous avez maigri… – Et vous avez repris… [Ах, милая!… Ах, Мари!… – А я видела во сне. – Так вы нас не ожидали?… Ах, Мари, вы так похудели. – А вы так пополнели…]
– J'ai tout de suite reconnu madame la princesse, [Я тотчас узнала княгиню,] – вставила m lle Бурьен.
– Et moi qui ne me doutais pas!… – восклицала княжна Марья. – Ah! Andre, je ne vous voyais pas. [А я не подозревала!… Ах, Andre, я и не видела тебя.]
Князь Андрей поцеловался с сестрою рука в руку и сказал ей, что она такая же pleurienicheuse, [плакса,] как всегда была. Княжна Марья повернулась к брату, и сквозь слезы любовный, теплый и кроткий взгляд ее прекрасных в ту минуту, больших лучистых глаз остановился на лице князя Андрея.
Княгиня говорила без умолку. Короткая верхняя губка с усиками то и дело на мгновение слетала вниз, притрогивалась, где нужно было, к румяной нижней губке, и вновь открывалась блестевшая зубами и глазами улыбка. Княгиня рассказывала случай, который был с ними на Спасской горе, грозивший ей опасностию в ее положении, и сейчас же после этого сообщила, что она все платья свои оставила в Петербурге и здесь будет ходить Бог знает в чем, и что Андрей совсем переменился, и что Китти Одынцова вышла замуж за старика, и что есть жених для княжны Марьи pour tout de bon, [вполне серьезный,] но что об этом поговорим после. Княжна Марья все еще молча смотрела на брата, и в прекрасных глазах ее была и любовь и грусть. Видно было, что в ней установился теперь свой ход мысли, независимый от речей невестки. Она в середине ее рассказа о последнем празднике в Петербурге обратилась к брату:
– И ты решительно едешь на войну, Andre? – сказала oia, вздохнув.
Lise вздрогнула тоже.
– Даже завтра, – отвечал брат.
– II m'abandonne ici,et Du sait pourquoi, quand il aur pu avoir de l'avancement… [Он покидает меня здесь, и Бог знает зачем, тогда как он мог бы получить повышение…]
Княжна Марья не дослушала и, продолжая нить своих мыслей, обратилась к невестке, ласковыми глазами указывая на ее живот:
– Наверное? – сказала она.
Лицо княгини изменилось. Она вздохнула.
– Да, наверное, – сказала она. – Ах! Это очень страшно…
Губка Лизы опустилась. Она приблизила свое лицо к лицу золовки и опять неожиданно заплакала.
– Ей надо отдохнуть, – сказал князь Андрей, морщась. – Не правда ли, Лиза? Сведи ее к себе, а я пойду к батюшке. Что он, всё то же?
– То же, то же самое; не знаю, как на твои глаза, – отвечала радостно княжна.
– И те же часы, и по аллеям прогулки? Станок? – спрашивал князь Андрей с чуть заметною улыбкой, показывавшею, что несмотря на всю свою любовь и уважение к отцу, он понимал его слабости.
– Те же часы и станок, еще математика и мои уроки геометрии, – радостно отвечала княжна Марья, как будто ее уроки из геометрии были одним из самых радостных впечатлений ее жизни.
Когда прошли те двадцать минут, которые нужны были для срока вставанья старого князя, Тихон пришел звать молодого князя к отцу. Старик сделал исключение в своем образе жизни в честь приезда сына: он велел впустить его в свою половину во время одевания перед обедом. Князь ходил по старинному, в кафтане и пудре. И в то время как князь Андрей (не с тем брюзгливым выражением лица и манерами, которые он напускал на себя в гостиных, а с тем оживленным лицом, которое у него было, когда он разговаривал с Пьером) входил к отцу, старик сидел в уборной на широком, сафьяном обитом, кресле, в пудроманте, предоставляя свою голову рукам Тихона.
– А! Воин! Бонапарта завоевать хочешь? – сказал старик и тряхнул напудренною головой, сколько позволяла это заплетаемая коса, находившаяся в руках Тихона. – Примись хоть ты за него хорошенько, а то он эдак скоро и нас своими подданными запишет. – Здорово! – И он выставил свою щеку.
Старик находился в хорошем расположении духа после дообеденного сна. (Он говорил, что после обеда серебряный сон, а до обеда золотой.) Он радостно из под своих густых нависших бровей косился на сына. Князь Андрей подошел и поцеловал отца в указанное им место. Он не отвечал на любимую тему разговора отца – подтруниванье над теперешними военными людьми, а особенно над Бонапартом.
– Да, приехал к вам, батюшка, и с беременною женой, – сказал князь Андрей, следя оживленными и почтительными глазами за движением каждой черты отцовского лица. – Как здоровье ваше?
– Нездоровы, брат, бывают только дураки да развратники, а ты меня знаешь: с утра до вечера занят, воздержен, ну и здоров.
– Слава Богу, – сказал сын, улыбаясь.
– Бог тут не при чем. Ну, рассказывай, – продолжал он, возвращаясь к своему любимому коньку, – как вас немцы с Бонапартом сражаться по вашей новой науке, стратегией называемой, научили.
Князь Андрей улыбнулся.
– Дайте опомниться, батюшка, – сказал он с улыбкою, показывавшею, что слабости отца не мешают ему уважать и любить его. – Ведь я еще и не разместился.
– Врешь, врешь, – закричал старик, встряхивая косичкою, чтобы попробовать, крепко ли она была заплетена, и хватая сына за руку. – Дом для твоей жены готов. Княжна Марья сведет ее и покажет и с три короба наболтает. Это их бабье дело. Я ей рад. Сиди, рассказывай. Михельсона армию я понимаю, Толстого тоже… высадка единовременная… Южная армия что будет делать? Пруссия, нейтралитет… это я знаю. Австрия что? – говорил он, встав с кресла и ходя по комнате с бегавшим и подававшим части одежды Тихоном. – Швеция что? Как Померанию перейдут?
Князь Андрей, видя настоятельность требования отца, сначала неохотно, но потом все более и более оживляясь и невольно, посреди рассказа, по привычке, перейдя с русского на французский язык, начал излагать операционный план предполагаемой кампании. Он рассказал, как девяностотысячная армия должна была угрожать Пруссии, чтобы вывести ее из нейтралитета и втянуть в войну, как часть этих войск должна была в Штральзунде соединиться с шведскими войсками, как двести двадцать тысяч австрийцев, в соединении со ста тысячами русских, должны были действовать в Италии и на Рейне, и как пятьдесят тысяч русских и пятьдесят тысяч англичан высадятся в Неаполе, и как в итоге пятисоттысячная армия должна была с разных сторон сделать нападение на французов. Старый князь не выказал ни малейшего интереса при рассказе, как будто не слушал, и, продолжая на ходу одеваться, три раза неожиданно перервал его. Один раз он остановил его и закричал:
– Белый! белый!
Это значило, что Тихон подавал ему не тот жилет, который он хотел. Другой раз он остановился, спросил:
– И скоро она родит? – и, с упреком покачав головой, сказал: – Нехорошо! Продолжай, продолжай.
В третий раз, когда князь Андрей оканчивал описание, старик запел фальшивым и старческим голосом: «Malbroug s'en va t en guerre. Dieu sait guand reviendra». [Мальбрук в поход собрался. Бог знает вернется когда.]
Сын только улыбнулся.
– Я не говорю, чтоб это был план, который я одобряю, – сказал сын, – я вам только рассказал, что есть. Наполеон уже составил свой план не хуже этого.
– Ну, новенького ты мне ничего не сказал. – И старик задумчиво проговорил про себя скороговоркой: – Dieu sait quand reviendra. – Иди в cтоловую.


В назначенный час, напудренный и выбритый, князь вышел в столовую, где ожидала его невестка, княжна Марья, m lle Бурьен и архитектор князя, по странной прихоти его допускаемый к столу, хотя по своему положению незначительный человек этот никак не мог рассчитывать на такую честь. Князь, твердо державшийся в жизни различия состояний и редко допускавший к столу даже важных губернских чиновников, вдруг на архитекторе Михайле Ивановиче, сморкавшемся в углу в клетчатый платок, доказывал, что все люди равны, и не раз внушал своей дочери, что Михайла Иванович ничем не хуже нас с тобой. За столом князь чаще всего обращался к бессловесному Михайле Ивановичу.
В столовой, громадно высокой, как и все комнаты в доме, ожидали выхода князя домашние и официанты, стоявшие за каждым стулом; дворецкий, с салфеткой на руке, оглядывал сервировку, мигая лакеям и постоянно перебегая беспокойным взглядом от стенных часов к двери, из которой должен был появиться князь. Князь Андрей глядел на огромную, новую для него, золотую раму с изображением генеалогического дерева князей Болконских, висевшую напротив такой же громадной рамы с дурно сделанным (видимо, рукою домашнего живописца) изображением владетельного князя в короне, который должен был происходить от Рюрика и быть родоначальником рода Болконских. Князь Андрей смотрел на это генеалогическое дерево, покачивая головой, и посмеивался с тем видом, с каким смотрят на похожий до смешного портрет.
– Как я узнаю его всего тут! – сказал он княжне Марье, подошедшей к нему.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на брата. Она не понимала, чему он улыбался. Всё сделанное ее отцом возбуждало в ней благоговение, которое не подлежало обсуждению.
– У каждого своя Ахиллесова пятка, – продолжал князь Андрей. – С его огромным умом donner dans ce ridicule! [поддаваться этой мелочности!]
Княжна Марья не могла понять смелости суждений своего брата и готовилась возражать ему, как послышались из кабинета ожидаемые шаги: князь входил быстро, весело, как он и всегда ходил, как будто умышленно своими торопливыми манерами представляя противоположность строгому порядку дома.
В то же мгновение большие часы пробили два, и тонким голоском отозвались в гостиной другие. Князь остановился; из под висячих густых бровей оживленные, блестящие, строгие глаза оглядели всех и остановились на молодой княгине. Молодая княгиня испытывала в то время то чувство, какое испытывают придворные на царском выходе, то чувство страха и почтения, которое возбуждал этот старик во всех приближенных. Он погладил княгиню по голове и потом неловким движением потрепал ее по затылку.
– Я рад, я рад, – проговорил он и, пристально еще взглянув ей в глаза, быстро отошел и сел на свое место. – Садитесь, садитесь! Михаил Иванович, садитесь.
Он указал невестке место подле себя. Официант отодвинул для нее стул.
– Го, го! – сказал старик, оглядывая ее округленную талию. – Поторопилась, нехорошо!
Он засмеялся сухо, холодно, неприятно, как он всегда смеялся, одним ртом, а не глазами.
– Ходить надо, ходить, как можно больше, как можно больше, – сказал он.
Маленькая княгиня не слыхала или не хотела слышать его слов. Она молчала и казалась смущенною. Князь спросил ее об отце, и княгиня заговорила и улыбнулась. Он спросил ее об общих знакомых: княгиня еще более оживилась и стала рассказывать, передавая князю поклоны и городские сплетни.
– La comtesse Apraksine, la pauvre, a perdu son Mariei, et elle a pleure les larmes de ses yeux, [Княгиня Апраксина, бедняжка, потеряла своего мужа и выплакала все глаза свои,] – говорила она, всё более и более оживляясь.
По мере того как она оживлялась, князь всё строже и строже смотрел на нее и вдруг, как будто достаточно изучив ее и составив себе ясное о ней понятие, отвернулся от нее и обратился к Михайлу Ивановичу.
– Ну, что, Михайла Иванович, Буонапарте то нашему плохо приходится. Как мне князь Андрей (он всегда так называл сына в третьем лице) порассказал, какие на него силы собираются! А мы с вами всё его пустым человеком считали.
Михаил Иванович, решительно не знавший, когда это мы с вами говорили такие слова о Бонапарте, но понимавший, что он был нужен для вступления в любимый разговор, удивленно взглянул на молодого князя, сам не зная, что из этого выйдет.
– Он у меня тактик великий! – сказал князь сыну, указывая на архитектора.
И разговор зашел опять о войне, о Бонапарте и нынешних генералах и государственных людях. Старый князь, казалось, был убежден не только в том, что все теперешние деятели были мальчишки, не смыслившие и азбуки военного и государственного дела, и что Бонапарте был ничтожный французишка, имевший успех только потому, что уже не было Потемкиных и Суворовых противопоставить ему; но он был убежден даже, что никаких политических затруднений не было в Европе, не было и войны, а была какая то кукольная комедия, в которую играли нынешние люди, притворяясь, что делают дело. Князь Андрей весело выдерживал насмешки отца над новыми людьми и с видимою радостью вызывал отца на разговор и слушал его.
– Всё кажется хорошим, что было прежде, – сказал он, – а разве тот же Суворов не попался в ловушку, которую ему поставил Моро, и не умел из нее выпутаться?
– Это кто тебе сказал? Кто сказал? – крикнул князь. – Суворов! – И он отбросил тарелку, которую живо подхватил Тихон. – Суворов!… Подумавши, князь Андрей. Два: Фридрих и Суворов… Моро! Моро был бы в плену, коли бы у Суворова руки свободны были; а у него на руках сидели хофс кригс вурст шнапс рат. Ему чорт не рад. Вот пойдете, эти хофс кригс вурст раты узнаете! Суворов с ними не сладил, так уж где ж Михайле Кутузову сладить? Нет, дружок, – продолжал он, – вам с своими генералами против Бонапарте не обойтись; надо французов взять, чтобы своя своих не познаша и своя своих побиваша. Немца Палена в Новый Йорк, в Америку, за французом Моро послали, – сказал он, намекая на приглашение, которое в этом году было сделано Моро вступить в русскую службу. – Чудеса!… Что Потемкины, Суворовы, Орловы разве немцы были? Нет, брат, либо там вы все с ума сошли, либо я из ума выжил. Дай вам Бог, а мы посмотрим. Бонапарте у них стал полководец великий! Гм!…
– Я ничего не говорю, чтобы все распоряжения были хороши, – сказал князь Андрей, – только я не могу понять, как вы можете так судить о Бонапарте. Смейтесь, как хотите, а Бонапарте всё таки великий полководец!
– Михайла Иванович! – закричал старый князь архитектору, который, занявшись жарким, надеялся, что про него забыли. – Я вам говорил, что Бонапарте великий тактик? Вон и он говорит.
– Как же, ваше сиятельство, – отвечал архитектор.
Князь опять засмеялся своим холодным смехом.
– Бонапарте в рубашке родился. Солдаты у него прекрасные. Да и на первых он на немцев напал. А немцев только ленивый не бил. С тех пор как мир стоит, немцев все били. А они никого. Только друг друга. Он на них свою славу сделал.