Чекки д’Амико, Сузо

Сузо Чекки д’Амико
Suso Cecchi D’Amico
Место смерти:	Рим, Италия
Профессия:	сценарист
Карьера:	1946—2006

Сузо Чекки д’Амико (итал. Suso Cecchi D’Amico; 21 июля 1914, Рим, Италия — 31 июля 2010, там же) — киносценаристка, одна из видных деятельниц итальянского кинематографа XX века.

Биография

Родилась в артистической семье. Дебютировала сценарием фильма «Мой сын профессор» режиссёра Ренато Кастеллани (1946), но вошла в большое кино в 1948 году, когда на экраны вышел фильм Витторио де Сики «Похитители велосипедов» — ключевая лента итальянского неореализма. На следующий год французский режиссёр Рене Клеман снял по сценарию Сузо Чекки д’Амико ставшую знаменитой картину «У стен Малапаги», в 1951 году Де Сика поставил по её сценарию «Чудо в Милане».

Спустя три года фильмом «Самая красивая» начинается длительное и плодотворное сотрудничество сценаристки с режиссёром Лукино Висконти — они работали вместе над фильмами «Чувство» (1954, по Камилло Бойто), «Белые ночи» (1957, по Достоевскому), «Рокко и его братья» (1960, по Джованни Тестори), «Леопард» (1963, по Джузеппе Томази ди Лампедуза), «Посторонний» (1967, по Альберу Камю), «Людвиг» (1972), «Семейный портрет в интерьере» (1974), «Невинный» (1976, по Габриеле д’Аннунцио).

Сотрудничала и с другими выдающимися итальянскими режиссёрами периода неореализма, например, «Дама без камелий» (1953) и «Подруги» (1955) Микеланджело Антониони, «Сальваторе Джулиано» (1962) Франческо Рози, «Казанова’70» (1965, номинация на премию Оскар за лучший сценарий) Марио Моничелли. Работала с Альберто Латтуадой, Валерио Дзурлини, Франко Дзефирелли, Луиджи Коменчини, Дереком Джарменом («Караваджо»), Михалисом Какояннисом, Мартином Скорсезе, Никитой Михалковым («Очи черные») и др.

Мемуары

Ей принадлежат колоритные устные мемуары Storie di cinema (e d’altro) (1996).

Признание

Премия Давид ди Донателло (1986) и др. В 1994 году была удостоена почетного «Золотого Льва» Венецианского фестиваля за вклад в кинематограф. Премия Жана Ренуара (США, 2009). Орден «За заслуги перед Итальянской Республикой».

Источники

• [www.italica.rai.it/cinema/biografie/damico.htm]
• [relevant.at/kultur/film/36956/drehbuchautorin-suso-cecchi-d-amico-gestorben.story]

Отрывок, характеризующий Чекки д’Амико, Сузо

– А кто тебе сказал, что такое зло для другого человека? – спросил он.
– Зло? Зло? – сказал Пьер, – мы все знаем, что такое зло для себя.
– Да мы знаем, но то зло, которое я знаю для себя, я не могу сделать другому человеку, – всё более и более оживляясь говорил князь Андрей, видимо желая высказать Пьеру свой новый взгляд на вещи. Он говорил по французски. Je ne connais l dans la vie que deux maux bien reels: c'est le remord et la maladie. II n'est de bien que l'absence de ces maux. [Я знаю в жизни только два настоящих несчастья: это угрызение совести и болезнь. И единственное благо есть отсутствие этих зол.] Жить для себя, избегая только этих двух зол: вот вся моя мудрость теперь.
– А любовь к ближнему, а самопожертвование? – заговорил Пьер. – Нет, я с вами не могу согласиться! Жить только так, чтобы не делать зла, чтоб не раскаиваться? этого мало. Я жил так, я жил для себя и погубил свою жизнь. И только теперь, когда я живу, по крайней мере, стараюсь (из скромности поправился Пьер) жить для других, только теперь я понял всё счастие жизни. Нет я не соглашусь с вами, да и вы не думаете того, что вы говорите.
Князь Андрей молча глядел на Пьера и насмешливо улыбался.
– Вот увидишь сестру, княжну Марью. С ней вы сойдетесь, – сказал он. – Может быть, ты прав для себя, – продолжал он, помолчав немного; – но каждый живет по своему: ты жил для себя и говоришь, что этим чуть не погубил свою жизнь, а узнал счастие только тогда, когда стал жить для других. А я испытал противуположное. Я жил для славы. (Ведь что же слава? та же любовь к другим, желание сделать для них что нибудь, желание их похвалы.) Так я жил для других, и не почти, а совсем погубил свою жизнь. И с тех пор стал спокойнее, как живу для одного себя.
– Да как же жить для одного себя? – разгорячаясь спросил Пьер. – А сын, а сестра, а отец?
– Да это всё тот же я, это не другие, – сказал князь Андрей, а другие, ближние, le prochain, как вы с княжной Марьей называете, это главный источник заблуждения и зла. Le prochаin [Ближний] это те, твои киевские мужики, которым ты хочешь сделать добро.
И он посмотрел на Пьера насмешливо вызывающим взглядом. Он, видимо, вызывал Пьера.
– Вы шутите, – всё более и более оживляясь говорил Пьер. Какое же может быть заблуждение и зло в том, что я желал (очень мало и дурно исполнил), но желал сделать добро, да и сделал хотя кое что? Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди такие же, как и мы, выростающие и умирающие без другого понятия о Боге и правде, как обряд и бессмысленная молитва, будут поучаться в утешительных верованиях будущей жизни, возмездия, награды, утешения? Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни, без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик, баба с ребенком не имеют дня и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?… – говорил Пьер, торопясь и шепелявя. – И я это сделал, хоть плохо, хоть немного, но сделал кое что для этого, и вы не только меня не разуверите в том, что то, что я сделал хорошо, но и не разуверите, чтоб вы сами этого не думали. А главное, – продолжал Пьер, – я вот что знаю и знаю верно, что наслаждение делать это добро есть единственное верное счастие жизни.