Человек, который плакал

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Человек, который плакал
The Man Who Cried
Жанр

драма
мелодрама
музыкальный фильм
военный фильм

Режиссёр

Салли Поттер

Продюсер

Симон Бензакейн
Тим Беван
Линда Брюс

Автор
сценария

Салли Поттер

В главных
ролях

Кристина Риччи
Кейт Бланшетт
Джонни Депп
Олег Янковский

Оператор

Саша Верни

Композитор

Освальдо Голихов

Кинокомпания

Canal+
Universal Pictures
Adventure Pictures

Длительность

100 мин

Страна

Великобритания Великобритания
Франция Франция

Год

2000

IMDb

ID 0206917

К:Фильмы 2000 года

«Человек, который плакал» (англ. The Man Who Cried) — фильм режиссёра Салли Поттер, снятый в 2000 году.



Сюжет

Фильм повествует о нелёгкой судьбе еврейской девочки Сюзи, чья молодость пришлась на начало Второй мировой войны. Из-за гонений на евреев, маленькая Сюзи оказывается одна в чужой Англии и воспитывается в детском доме. С детства она молчалива, и её мысли и чувства надёжно скрыты от шумных английских сверстников. Достигнув совершеннолетия, она в составе танцевальной группы отправляется в Париж. Здесь её коллегой оказывается Лола. Кроме того, Сюзи встречает Чезара, который так же, как и она, чужд европейскому (да и любому другому) обществу. Из-за этой общности и возникает притяжение между ними, из которого вырастает надломленная и невозможная история любви.

Жизнь в оккупированном Париже, любовь к цыгану «и прочие неприятности» не сбивают героиню с главного пути — на протяжении всего детства Сюзи мечтала только об одном — найти отца — еврея Абрамовича. Но принесет ли эта встреча хоть какое-то облегчение, мы, конечно, узнаем только в конце фильма.

В ролях

Актёр Роль
Кристина Риччи Сюзи Сюзи
Кейт Бланшетт Лола Лола
Джон Туртурро Данте Данте
Джонни Депп Чезар Чезар
Гарри Дин Стэнтон Феликс Феликс
Олег Янковский Абрамович Абрамович

Напишите отзыв о статье "Человек, который плакал"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Человек, который плакал

Княжна Марья подвинулась к нему, увидала его лицо, и что то вдруг опустилось в ней. Глаза ее перестали видеть ясно. Она по лицу отца, не грустному, не убитому, но злому и неестественно над собой работающему лицу, увидала, что вот, вот над ней повисло и задавит ее страшное несчастие, худшее в жизни, несчастие, еще не испытанное ею, несчастие непоправимое, непостижимое, смерть того, кого любишь.
– Mon pere! Andre? [Отец! Андрей?] – Сказала неграциозная, неловкая княжна с такой невыразимой прелестью печали и самозабвения, что отец не выдержал ее взгляда, и всхлипнув отвернулся.
– Получил известие. В числе пленных нет, в числе убитых нет. Кутузов пишет, – крикнул он пронзительно, как будто желая прогнать княжну этим криком, – убит!
Княжна не упала, с ней не сделалось дурноты. Она была уже бледна, но когда она услыхала эти слова, лицо ее изменилось, и что то просияло в ее лучистых, прекрасных глазах. Как будто радость, высшая радость, независимая от печалей и радостей этого мира, разлилась сверх той сильной печали, которая была в ней. Она забыла весь страх к отцу, подошла к нему, взяла его за руку, потянула к себе и обняла за сухую, жилистую шею.
– Mon pere, – сказала она. – Не отвертывайтесь от меня, будемте плакать вместе.
– Мерзавцы, подлецы! – закричал старик, отстраняя от нее лицо. – Губить армию, губить людей! За что? Поди, поди, скажи Лизе. – Княжна бессильно опустилась в кресло подле отца и заплакала. Она видела теперь брата в ту минуту, как он прощался с ней и с Лизой, с своим нежным и вместе высокомерным видом. Она видела его в ту минуту, как он нежно и насмешливо надевал образок на себя. «Верил ли он? Раскаялся ли он в своем неверии? Там ли он теперь? Там ли, в обители вечного спокойствия и блаженства?» думала она.
– Mon pere, [Отец,] скажите мне, как это было? – спросила она сквозь слезы.
– Иди, иди, убит в сражении, в котором повели убивать русских лучших людей и русскую славу. Идите, княжна Марья. Иди и скажи Лизе. Я приду.
Когда княжна Марья вернулась от отца, маленькая княгиня сидела за работой, и с тем особенным выражением внутреннего и счастливо спокойного взгляда, свойственного только беременным женщинам, посмотрела на княжну Марью. Видно было, что глаза ее не видали княжну Марью, а смотрели вглубь – в себя – во что то счастливое и таинственное, совершающееся в ней.
– Marie, – сказала она, отстраняясь от пялец и переваливаясь назад, – дай сюда твою руку. – Она взяла руку княжны и наложила ее себе на живот.
Глаза ее улыбались ожидая, губка с усиками поднялась, и детски счастливо осталась поднятой.