Человек-волк (фильм, 1941)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Человек-волк
The Wolf Man
Жанр

ужасы

Режиссёр

Джордж Уоггнер (англ.)

Продюсер

Джордж Уоггнер (англ.)

Автор
сценария

Курт Сиодмак

В главных
ролях

Лон Чейни-мл.
Клод Рейнс

Длительность

70 минут

Бюджет

$180 000

Страна

США США

Язык

английский

Год

1941

IMDb

ID 0034398

К:Фильмы 1941 года

«Человек-волк» (англ. The Wolf Man, 1941) — классический фильм ужасов, определивший ряд основополагающих признаков жанра. Один из множества фильмов ужасов, созданных студией Universal Pictures. Через два года вышло продолжение «Франкенштейн встречает человека-волка». 2 февраля 2010 года вышел крупнобюджетный ремейк этого фильма с Бенисио дель Торо в главной роли.



Сюжет

После 18-летнего отсутствия Ларри Тэлбот (Лон Чейни младший) возвращается в Уэльс в замок своих прародителей. В лавке антиквара он знакомится с девушкой по имени Гвен, которая продаёт ему серебряную трость с набалдашником в виде головы волка и зачитывает ему стихотворение, согласно которому каждый, кто чист сердцем и душой и вечером самоотверженно прочитает заклинание, может оживить сердце волка только тогда, когда цветёт «волчий цветок».

Ларри кажется всё это достаточно смешным, но он всё же приглашает её на прогулку, на которой появляется вместе со своей подружкой Дженни (Фэй Хелм). Им попадается цыган по имени Бела, сын старой цыганки. Он предсказывает ей несчастливое будущее. Девушка в страхе убегает, и в лесу на неё нападает волк. На помощь приходит Ларри, его кусают, но он всё же убивает волка и теряет сознание.

Когда же он приходит в себя, то видит перед собой не убитого волка, а мёртвого человека. Вскоре он оказывается в лесу — уже в качестве оборотня. После того, как его жертвой становится Гвен, его убивает отец (Клод Рейнс) серебряной тростью. На его глазах Ларри превращается в человека. Полиция предполагает, что Ларри погиб в схватке с убийцей Гвен.

В ролях

Напишите отзыв о статье "Человек-волк (фильм, 1941)"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Человек-волк (фильм, 1941)

– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.