Человек на все времена

Человек на все времена
A Man for All Seasons
Жанр	драма
Режиссёр	Фред Циннеманн
Продюсер	Фред Циннеманн
Автор сценария	Роберт Болт
В главных ролях	Пол Скофилд Орсон Уэллс Корин Редгрейв Джон Хёрт Уэнди Хиллер
Оператор	Тед Мур
Композитор	Джордж Делеру
Кинокомпания	Columbia Pictures
Длительность	120 мин.
Бюджет	$3,900,000
Страна	Великобритания Великобритания
Год	1966
Выход фильма «Человек на все времена» (оригинальное название — A Man for All Seasons)

К:Фильмы 1966 года

«Человек на все времена» (англ. A Man for All Seasons) — британская историческая драма, снятая Фредом Циннеманном в 1966 году по одноимённой пьесе Роберта Болта. Рассказывает о святом Томасе Море, который, будучи в XVI веке лорд-канцлером Англии, отказался одобрить развод короля Генриха VIII, не побоявшись отдать жизнь за свои религиозные убеждения.

Картина завоевала две премии Московского кинофестиваля (1967), шесть премий «Оскар» (1967), семь премий BAFTA (1968) и множество других наград.

Название

Название фильма взято у Роберта Виттингтона, современника Мора, который в 1520 написал о нем так:

Мор — человек ангельского ума и выдающейся учёности. Я равного ему не знаю. Где ещё есть человек такого благородства, такой скромности, такой приветливости? Когда тому время, он удивительно весел и жизнерадостен, когда тому время, он так же грустно серьёзен. Человек на все времена.

Оригинальный текст (англ.)  

More is a man of an angel's wit and singular learning. I know not his fellow. For where is the man of that gentleness, lowliness and affability? And, as time requireth, a man of marvelous mirth and pastimes, and sometime of as sad gravity. A man for all seasons.

— Whittinton, R. in [books.google.com.au/books?id=FbtZAAAAMAAJ&q=all+seasons#search_anchor The Vulgaria of John Stonbridge and the Vulgaria of Robert Whittinton], ed Beatrice White, Kraus Reprint, 1971, at Google Books. Accessed 10 March 2012. Cited by O'Connell, M. in [www.catholiceducation.org/articles/politics/pg0078.html A Man for all Seasons: an Historian's Demur] from Catholic Dossier 8 No. 2 (March–April 2002), pp. 16–19, at Catholic Education Resource Center (Canada and U.S.A.)

Сюжет

Фильм снят по сценарию Р. Болта, адаптировавшего для экрана собственную пьесу о жизни великого английского гуманиста сэра Томаса Мора, государственного деятеля, выдающегося юриста и философа.

События, исторически достоверно воспроизведённые на экране, происходят в Англии XVI века, во времена правления короля Генриха VIII. В основе сюжета — конфликт между королём Генрихом VIII и лордом-канцлером Томасом Мором, заканчивающийся гибелью последнего.

В ролях

Актёр	Роль
Пол Скофилд	Томас Мор сэр Томас Мор
Уэнди Хиллер	Алиса Мор Алиса Мор
Лео Маккерн	Томас Кромвель Томас Кромвель
Роберт Шоу	Генрих VIII Генрих VIII
Орсон Уэллс	Уолси кардинал Уолси
Сюзанна Йорк	Маргарет Мор Маргарет Мор
Найджел Девенпорт	герцог Норфолк герцог Норфолк
Джон Хёрт	Ричард Рич Ричард Рич
Корин Редгрейв	Уильям Роупер Уильям Роупер
Колин Блэйкли	Мэтью Мэтью
Сирил Лакхем	Томас Кранмер архиепископ Томас Кранмер
Джек Гуиллим	главный судья
Ванесса Редгрейв	Анна Болейн Анна Болейн

Премии и награды

• «Премия Британской киноакадемии», 1968 год (победа в 7 номинациях):

1. Лучший фильм
2. Лучший британский актёр (Пол Скофилд)
3. Лучший сценарий британского фильма (Роберт Болт)
4. Лучшая работа оператора (в категории «цветные фильмы»)
5. Лучшая работа художника (в категории «цветные фильмы»)
6. Лучшая работа художника по костюмам (в категории «цветные фильмы»)
7. Лучший британский фильм

• «Оскар», 1967 год (победа в 6 номинациях):

1. Лучший фильм
2. Лучшая мужская роль (Пол Скофилд)
3. Лучший режиссёр (Фред Циннеманн)
4. Лучший адаптированный сценарий (Роберт Болт)
5. Лучшая работа оператора (в категории «цветные фильмы»)
6. Лучшая работа художника по костюмам (в категории «цветные фильмы»)

Номинировался также в категориях: «Лучшая мужская роль второго плана» (Роберт Шоу) и «Лучшая женская роль второго плана» (Уэнди Хиллер)

• «Золотой глобус», 1967 год (победа в 4 номинациях):

1. Лучшая мужская роль (драма) (Пол Скофилд)
2. Лучший фильм (драма)
3. Лучший режиссёр (Фред Циннеманн)
4. Лучший сценарий (Роберт Болт)

Номинировался также в категории: "Лучшая мужская роль второго плана" (Роберт Шоу)

• «ММКФ», 1967 год (победа в 2 номинациях):

1. Серебряная премия за лучшую мужскую роль (Пол Скофилд)
2. Особое упоминание жюри

Номинировался также на главный приз

Ссылки

• «Человек на все времена» (англ.) на сайте Internet Movie Database  (Проверено 25 апреля 2012)
• [www.rottentomatoes.com/m/1013162/ «Человек на все времена»] (англ.) на сайте Rotten Tomatoes  (Проверено 25 апреля 2012)
• [www.allmovie.com/movie/v31129 Человек на все времена] (англ.) на сайте allmovie  (Проверено 25 апреля 2012)

Отрывок, характеризующий Человек на все времена

– Я думаю однако, что есть основание и в этих осуждениях… – сказал князь Андрей, стараясь бороться с влиянием Сперанского, которое он начинал чувствовать. Ему неприятно было во всем соглашаться с ним: он хотел противоречить. Князь Андрей, обыкновенно говоривший легко и хорошо, чувствовал теперь затруднение выражаться, говоря с Сперанским. Его слишком занимали наблюдения над личностью знаменитого человека.
– Основание для личного честолюбия может быть, – тихо вставил свое слово Сперанский.
– Отчасти и для государства, – сказал князь Андрей.
– Как вы разумеете?… – сказал Сперанский, тихо опустив глаза.
– Я почитатель Montesquieu, – сказал князь Андрей. – И его мысль о том, что le рrincipe des monarchies est l'honneur, me parait incontestable. Certains droits еt privileges de la noblesse me paraissent etre des moyens de soutenir ce sentiment. [основа монархий есть честь, мне кажется несомненной. Некоторые права и привилегии дворянства мне кажутся средствами для поддержания этого чувства.]
Улыбка исчезла на белом лице Сперанского и физиономия его много выиграла от этого. Вероятно мысль князя Андрея показалась ему занимательною.
– Si vous envisagez la question sous ce point de vue, [Если вы так смотрите на предмет,] – начал он, с очевидным затруднением выговаривая по французски и говоря еще медленнее, чем по русски, но совершенно спокойно. Он сказал, что честь, l'honneur, не может поддерживаться преимуществами вредными для хода службы, что честь, l'honneur, есть или: отрицательное понятие неделанья предосудительных поступков, или известный источник соревнования для получения одобрения и наград, выражающих его.
Доводы его были сжаты, просты и ясны.
Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d'honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.


Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.
Во время длинного их разговора в середу вечером, Сперанский не раз говорил: «У нас смотрят на всё, что выходит из общего уровня закоренелой привычки…» или с улыбкой: «Но мы хотим, чтоб и волки были сыты и овцы целы…» или: «Они этого не могут понять…» и всё с таким выраженьем, которое говорило: «Мы: вы да я, мы понимаем, что они и кто мы ».
Этот первый, длинный разговор с Сперанским только усилил в князе Андрее то чувство, с которым он в первый раз увидал Сперанского. Он видел в нем разумного, строго мыслящего, огромного ума человека, энергией и упорством достигшего власти и употребляющего ее только для блага России. Сперанский в глазах князя Андрея был именно тот человек, разумно объясняющий все явления жизни, признающий действительным только то, что разумно, и ко всему умеющий прилагать мерило разумности, которым он сам так хотел быть. Всё представлялось так просто, ясно в изложении Сперанского, что князь Андрей невольно соглашался с ним во всем. Ежели он возражал и спорил, то только потому, что хотел нарочно быть самостоятельным и не совсем подчиняться мнениям Сперанского. Всё было так, всё было хорошо, но одно смущало князя Андрея: это был холодный, зеркальный, не пропускающий к себе в душу взгляд Сперанского, и его белая, нежная рука, на которую невольно смотрел князь Андрей, как смотрят обыкновенно на руки людей, имеющих власть. Зеркальный взгляд и нежная рука эта почему то раздражали князя Андрея. Неприятно поражало князя Андрея еще слишком большое презрение к людям, которое он замечал в Сперанском, и разнообразность приемов в доказательствах, которые он приводил в подтверждение своих мнений. Он употреблял все возможные орудия мысли, исключая сравнения, и слишком смело, как казалось князю Андрею, переходил от одного к другому. То он становился на почву практического деятеля и осуждал мечтателей, то на почву сатирика и иронически подсмеивался над противниками, то становился строго логичным, то вдруг поднимался в область метафизики. (Это последнее орудие доказательств он особенно часто употреблял.) Он переносил вопрос на метафизические высоты, переходил в определения пространства, времени, мысли и, вынося оттуда опровержения, опять спускался на почву спора.