Челси (женский футбольный клуб)

Челси
Полное название	Женский футбольный клуб «Челси» (англ. Chelsea Ladies Football Club)
Прозвища	Синие (англ. The Blues)
Основан	1992
Стадион	Уитшиф Парк, Стейнс
Вместимость	3 002
Владелец	Роман Абрамович
Президент	Джон Терри
Тренер	Эмма Хейз
Капитан	Кэти Чэпмен
Сайт	[www.chelseafc.com/ www.chelseafc.com]
Соревнование	Суперлига 1
2015	1-е
Основная форма Гостевая форма <td> Резервная форма

К:Футбольные клубы, основанные в 1992 годуЧелси (женский футбольный клуб)Челси (женский футбольный клуб)

Женский футбольный клуб «Че́лси» (англ. Chelsea Ladies Football Club) — полу-профессиональный женский английский футбольный клуб из западного Лондона, аффилиат футбольного клуба «Челси». Основан в 2004 году, выступал в Национальном дивизионе женской Премьер-лиги с 2005 года. В 2010 году клуб был принят в Женскую Суперлигу Футбольной ассоциации, которая стала с сезона 2011 высшим дивизионом женского клубного футбола в Англии. Один из клубов-основателей Женской Суперлиги в 2010 году.

Основная форма — синие футболки и трусы с белыми гетрами. Клубная эмблема: церемониальный синий лев, держащий посох. Эмблема была принята в 2005 году. Главный тренер команды — Эмма Хейз. Действующий капитан клуба — Кэти Чэпмен.

История

Леди «Челси» финансируемые футбольным клубом «Челси», были приняты на голосовании общественным департаментом в июне 2004 года. В сезоне 2004/05 клуб получил право на выход в Национальный дивизион женской Премьер-лиги, как чемпион Южного дивизиона женской Премьер-лиги.

После начала сезона 2005/06, когда в сентябре после шести игр команда имела одно очко, главный тренер Джордж Михелас был уволен со своего поста после четырех лет бесплатной работы. В результате сезон был закончен под руководством Шона Гора, с ним клуб выиграл плей-офф за сохранение места в высшем дивизионе, когда по результатам двух матчей был обыгран вице-чемпион Северного дивизиона женской Премьер-лиги «Ливерпуль» с общим счётом 4:1.

В сезоне 2006/07 команда закончила чемпионат на восьмом месте, летом Гор пригласил в клуб игроков сборной Англии Сиобен Чемберлен, Кейси Стони и Эниолу Алуко. В январе команду пополнила чемпионка мира Лорри Фэйр, которая считается одним из лучших полузащитников в женском футболе, в результате сезон 2007/08 «Челси» закончил на пятом месте.

Перед началом сезона 2008/09 Леди «Челси» был представлен новый тренер, бывший тренер резервной команды «Арсенала» Стив Джонс. 2 июля 2008 года «Челси» неожиданно подписал Лэнни Сандерсон и Аниту Асанте из Леди «Арсенал», в дополнение к Мэри Филипп. Тогда тренер Леди «Арсенал» Вик Эйкерс подверг критике своих бывших игроков, как неуважение к клубу, и то что клубы пытаются скупить игроков из других клубов, чтобы укрепить свои собственные команды.

В сезоне 2008/09 Леди «Челси» закончили сезон на третьем месте после «Арсенала» и «Эвертона». Мэри Филипп через месяц после начала нового сезона завершила игровую карьеру, Эниола Алуко и Анита Асанте уехали в марте 2009 года в США, выступать в новом сезоне Women's Professional Soccer. Лорри Фэйр пропустила почти весь сезон из-за травмы крестообразной связки, которая так и не дала ей продолжать карьеру, в результате чего в мае 2008 года она заявила об окончании игровой карьеры. Стив Джонс ушел с поста тренера команды в январе 2009 года, оставив Кейси Стони в качестве играющего тренера.

По рекомендации Кейси Стони главным тренером в сезоне 2009/10 был назначен Мэтт Берд. Сокращения финансирования в этом сезоне Леди «Челси» было компенсировано финансовой помощью от Джона Терри и других игроков «Челси». Еще одиной потерей команды стал уход Лэнни Сандерсон слева в американский клуб «Филадельфия Индепенденс», выступающим в сезоне 2010 в Women’s Professional Soccer.

В 2010 году Футбольной ассоциацией было принято решение о создании новой высшей лиги женского футбола, который будет выше по уровню чем Национальный дивизион женской Премьер-лиги. В результате была создана Женская Суперлига Футбольной ассоциации, в которой Леди «Челси» стали одним из восьми клубов-основателей этой лиги. Новый сезон будет проходить с марта по ноябрь.

Еврокубки

Сезон	Турнир	Раунд	Соперник	Счёт
2015/16	Лига чемпионов УЕФА	1/16 финала	Глазго Сити	1:0 (Д), 3:0 (В)
		1/8 финала	Вольфсбург	1:2 (Д), 0:2 (В)
2016/17	Лига чемпионов УЕФА	1/16 финала	Не определён	-:- (Д), -:- (В)

Достижения

• Суперлига 1 Футбольной ассоциации
  • Чемпион (1): 2015

• Южный дивизион Премьер-лиги
  • Чемпион (1): 2004/05

• Кубок Футбольной ассоциации
  • Обладатель (1): 2015

• Кубок графства Суррей
  • Обладатель (9): 2003, 2004, 2006, 2007, 2008, 2009, 2010, 2012, 2013

Ссылки

• [www.chelseafc.com/page/ChelseaLadies_/0,,10268,00.html Официальный сайт]  (англ.)
• [www.chelsea-fc.ru/football/ladies/o_komande/ Официальный сайт]  (рус.)

Отрывок, характеризующий Челси (женский футбольный клуб)

«Мое призвание другое, – думала про себя княжна Марья, мое призвание – быть счастливой другим счастием, счастием любви и самопожертвования. И что бы мне это ни стоило, я сделаю счастие бедной Ame. Она так страстно его любит. Она так страстно раскаивается. Я все сделаю, чтобы устроить ее брак с ним. Ежели он не богат, я дам ей средства, я попрошу отца, я попрошу Андрея. Я так буду счастлива, когда она будет его женою. Она так несчастлива, чужая, одинокая, без помощи! И Боже мой, как страстно она любит, ежели она так могла забыть себя. Может быть, и я сделала бы то же!…» думала княжна Марья.


Долго Ростовы не имели известий о Николушке; только в середине зимы графу было передано письмо, на адресе которого он узнал руку сына. Получив письмо, граф испуганно и поспешно, стараясь не быть замеченным, на цыпочках пробежал в свой кабинет, заперся и стал читать. Анна Михайловна, узнав (как она и всё знала, что делалось в доме) о получении письма, тихим шагом вошла к графу и застала его с письмом в руках рыдающим и вместе смеющимся. Анна Михайловна, несмотря на поправившиеся дела, продолжала жить у Ростовых.
– Mon bon ami? – вопросительно грустно и с готовностью всякого участия произнесла Анна Михайловна.
Граф зарыдал еще больше. «Николушка… письмо… ранен… бы… был… ma сhere… ранен… голубчик мой… графинюшка… в офицеры произведен… слава Богу… Графинюшке как сказать?…»
Анна Михайловна подсела к нему, отерла своим платком слезы с его глаз, с письма, закапанного ими, и свои слезы, прочла письмо, успокоила графа и решила, что до обеда и до чаю она приготовит графиню, а после чаю объявит всё, коли Бог ей поможет.
Всё время обеда Анна Михайловна говорила о слухах войны, о Николушке; спросила два раза, когда получено было последнее письмо от него, хотя знала это и прежде, и заметила, что очень легко, может быть, и нынче получится письмо. Всякий раз как при этих намеках графиня начинала беспокоиться и тревожно взглядывать то на графа, то на Анну Михайловну, Анна Михайловна самым незаметным образом сводила разговор на незначительные предметы. Наташа, из всего семейства более всех одаренная способностью чувствовать оттенки интонаций, взглядов и выражений лиц, с начала обеда насторожила уши и знала, что что нибудь есть между ее отцом и Анной Михайловной и что нибудь касающееся брата, и что Анна Михайловна приготавливает. Несмотря на всю свою смелость (Наташа знала, как чувствительна была ее мать ко всему, что касалось известий о Николушке), она не решилась за обедом сделать вопроса и от беспокойства за обедом ничего не ела и вертелась на стуле, не слушая замечаний своей гувернантки. После обеда она стремглав бросилась догонять Анну Михайловну и в диванной с разбега бросилась ей на шею.
– Тетенька, голубушка, скажите, что такое?
– Ничего, мой друг.
– Нет, душенька, голубчик, милая, персик, я не отстaнy, я знаю, что вы знаете.
Анна Михайловна покачала головой.
– Voua etes une fine mouche, mon enfant, [Ты вострушка, дитя мое.] – сказала она.
– От Николеньки письмо? Наверно! – вскрикнула Наташа, прочтя утвердительный ответ в лице Анны Михайловны.
– Но ради Бога, будь осторожнее: ты знаешь, как это может поразить твою maman.
– Буду, буду, но расскажите. Не расскажете? Ну, так я сейчас пойду скажу.
Анна Михайловна в коротких словах рассказала Наташе содержание письма с условием не говорить никому.
Честное, благородное слово, – крестясь, говорила Наташа, – никому не скажу, – и тотчас же побежала к Соне.
– Николенька…ранен…письмо… – проговорила она торжественно и радостно.
– Nicolas! – только выговорила Соня, мгновенно бледнея.
Наташа, увидав впечатление, произведенное на Соню известием о ране брата, в первый раз почувствовала всю горестную сторону этого известия.
Она бросилась к Соне, обняла ее и заплакала. – Немножко ранен, но произведен в офицеры; он теперь здоров, он сам пишет, – говорила она сквозь слезы.
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.
– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.