Чемпионат Албании по футболу 2015/2016

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Чемпионат Албании по футболу
Суперлига Албании 2015/2016
Подробности чемпионата
Время проведения 22 августа 201521 мая 2016
Число участников 10
Призовые места
Чемпион Скендербеу (7-й раз)
Второе место Партизани
Третье место Кукеси
Статистика чемпионата
Сыграно матчей 180
Забито голов 394  (2.19 за игру)
Бомбардир(ы) Хамди Салихи (Скендербеу)  (27 мячей)
← 2014/15
2016/17 →

Суперлига Албании 2015—2016 — 77-й сезон чемпионат Албании по футболу с момента его основания.





Клубы-участники

Клуб Город Стадион Вместимость Главный тренер
Скендербеу Корча Скендербеу 12 000 Мирель Йоса
Партизани Тирана Кемаль Стафа 19 700 Сулейман Старова (до 18 тура)
Андреа Агостинелли (с 19 тура)
Кукеси Кукес Зекир Юмери 5 000
Теута Дуррес Нико Дована 12 040
Тирана Тирана Сельман Стермаси 10 000
Влазния Шкодер Лоро Боричи 17 000
Лачи Лачи Лачи 5 000
Фламуртари Влёра Фламуртари 8 200 Станислав Леви (до 8 тура)
Гентьян Мезани (9—18 туры)
Зекирия Рамадан (с 19 тура)
Бюлис Балш Адуш Муча 5 200
Тербуни Пука Пука Исмаиль Джемали 1 950

Турнирная таблица

М Команда И В Н П Мячи ± О
1 Скендербеу 36 25 4 7 73  27 +46 79
2 Партизани 36 21 11 4 51  21 +30 74 2-й квалификационный раунд Лиги чемпионов УЕФА 2016/2017
3 Кукеси 36 18 9 9 41  25 +16 63 1-й квалификационный раунд Лиги Европы УЕФА 2016/2017
4 Теута 36 18 9 9 43  28 +15 63
5 Тирана 36 13 14 9 37  25 +12 53
6 Влазния 36 11 6 19 36  42 −6 39
7 Лачи 36 8 12 16 30  48 −18 36
8 Фламуртари 36 9 11 16 34  44 −10 38
9 Бюлис 36 8 8 20 27  53 −26 32 Вылет в Первую лигу
10 Тербуни Пука 36 4 6 26 22  81 −59 18

Результаты матчей

Ске Пар Кук Теу Тир Вла Лач Фла Бюл Тер
1. Скендербеу 1:0 1:0 2:2 2:1 3:1 4:0 1:0 4:0 4:0
0:1 3:1 1:0 1:0 2:1 6:1 5:1 3:0 2:3
2. Партизани 2:1 2:0 0:1 1:0 1:0 1:1 2:1 1:1 4:0
1:1 1:0 1:2 2:0 3:0 2:0 1:1 1:2 4:0
3. Кукеси 2:1 0:1 3:0 0:1 1:0 1:0 1:0 2:0 1:0
1:0 0:1 2:2 2:1 0:0 1:0 4:0 3:0 1:0
4. Теута 0:1 0:1 1:0 0:0 2:0 0:1 3:1 3:0 3:1
1:1 1:1 0:0 0:0 1:0 3:0 1:1 1:0 2:1
5. Тирана 1:2 0:0 2:1 2:0 0:0 0:0 1:1 0:0 3:0
0:1 2:2 0:2 0:0 1:0 1:0 0:0 2:0 3:0
6. Влазния 0:1 1:2 1:1 0:1 1:1 0:1 4:0 3:2 2:0
1:0 1:1 1:2 0:2 3:1 0:0 2:1 1:0 2:0
7. Лачи 0:3 2:3 1:1 2:2 1:1 2:0 2:1 3:1 4:0
0:2 0:0 1:1 1:2 0:3 3:2 1:2 0:1 0:0
8. Фламуртари 3:1 0:0 0:1 0:1 0:2 2:0 0:0 0:0 7:0
0:2 1:1 0:1 1:0 2:1 2:0 0:1 0:0 1:1
9. Бюлис 1:4 1:2 1:1 2:1 0:1 3:1 1:0 2:3 0:2
1:1 0:2 0:2 0:1 0:0 0:1 1:0 0:0 4:0
10. Тербуни Пука 0:2 1:2 1:1 0:1 1:2 0:2 1:1 1:0 4:2
1:3 0:0 1:2 1:4 1:3 0:4 1:1 0:2 0:1
победа хозяев
ничья
победа гостей

Бомбардиры

Место Игрок Клуб Голы
1 Хамди Салихи Скендербеу 27
2 Джевахир Сукай Партизани 21
3 Джеймс Аденийи Лачи/Скендербеу 15
4 Элис Бакай Тирана 14
5 Питер Олайинка Скендербеу 10
Изаир Эмини Кукеси
7 Артур Магани Тирана 9
8 Ардит Ходжай Бюлис 10
Матеус Лима Кукеси
Эмильяно Муста Теута

Напишите отзыв о статье "Чемпионат Албании по футболу 2015/2016"

Примечания

Ссылки

  • [www.fshf.org/index.php/sq/ Официальный сайт]  (алб.)
  • [www.uefa.com/memberassociations/association=alb/domesticleague/standings/index.html На сайте uefa]  (англ.)
  • [www.livescore.com/soccer/albania/kategoria-superiore/ Livescore]  (англ.)
  • [int.soccerway.com/national/albania/super-league/20152016/ Суперлига Албании на soccerway]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Чемпионат Албании по футболу 2015/2016



5 ноября был первый день так называемого Красненского сражения. Перед вечером, когда уже после многих споров и ошибок генералов, зашедших не туда, куда надо; после рассылок адъютантов с противуприказаниями, когда уже стало ясно, что неприятель везде бежит и сражения не может быть и не будет, Кутузов выехал из Красного и поехал в Доброе, куда была переведена в нынешний день главная квартира.
День был ясный, морозный. Кутузов с огромной свитой недовольных им, шушукающихся за ним генералов, верхом на своей жирной белой лошадке ехал к Доброму. По всей дороге толпились, отогреваясь у костров, партии взятых нынешний день французских пленных (их взято было в этот день семь тысяч). Недалеко от Доброго огромная толпа оборванных, обвязанных и укутанных чем попало пленных гудела говором, стоя на дороге подле длинного ряда отпряженных французских орудий. При приближении главнокомандующего говор замолк, и все глаза уставились на Кутузова, который в своей белой с красным околышем шапке и ватной шинели, горбом сидевшей на его сутуловатых плечах, медленно подвигался по дороге. Один из генералов докладывал Кутузову, где взяты орудия и пленные.
Кутузов, казалось, чем то озабочен и не слышал слов генерала. Он недовольно щурился и внимательно и пристально вглядывался в те фигуры пленных, которые представляли особенно жалкий вид. Большая часть лиц французских солдат были изуродованы отмороженными носами и щеками, и почти у всех были красные, распухшие и гноившиеся глаза.
Одна кучка французов стояла близко у дороги, и два солдата – лицо одного из них было покрыто болячками – разрывали руками кусок сырого мяса. Что то было страшное и животное в том беглом взгляде, который они бросили на проезжавших, и в том злобном выражении, с которым солдат с болячками, взглянув на Кутузова, тотчас же отвернулся и продолжал свое дело.
Кутузов долго внимательно поглядел на этих двух солдат; еще более сморщившись, он прищурил глаза и раздумчиво покачал головой. В другом месте он заметил русского солдата, который, смеясь и трепля по плечу француза, что то ласково говорил ему. Кутузов опять с тем же выражением покачал головой.
– Что ты говоришь? Что? – спросил он у генерала, продолжавшего докладывать и обращавшего внимание главнокомандующего на французские взятые знамена, стоявшие перед фронтом Преображенского полка.
– А, знамена! – сказал Кутузов, видимо с трудом отрываясь от предмета, занимавшего его мысли. Он рассеянно оглянулся. Тысячи глаз со всех сторон, ожидая его сло ва, смотрели на него.
Перед Преображенским полком он остановился, тяжело вздохнул и закрыл глаза. Кто то из свиты махнул, чтобы державшие знамена солдаты подошли и поставили их древками знамен вокруг главнокомандующего. Кутузов помолчал несколько секунд и, видимо неохотно, подчиняясь необходимости своего положения, поднял голову и начал говорить. Толпы офицеров окружили его. Он внимательным взглядом обвел кружок офицеров, узнав некоторых из них.
– Благодарю всех! – сказал он, обращаясь к солдатам и опять к офицерам. В тишине, воцарившейся вокруг него, отчетливо слышны были его медленно выговариваемые слова. – Благодарю всех за трудную и верную службу. Победа совершенная, и Россия не забудет вас. Вам слава вовеки! – Он помолчал, оглядываясь.
– Нагни, нагни ему голову то, – сказал он солдату, державшему французского орла и нечаянно опустившему его перед знаменем преображенцев. – Пониже, пониже, так то вот. Ура! ребята, – быстрым движением подбородка обратись к солдатам, проговорил он.
– Ура ра ра! – заревели тысячи голосов. Пока кричали солдаты, Кутузов, согнувшись на седле, склонил голову, и глаз его засветился кротким, как будто насмешливым, блеском.
– Вот что, братцы, – сказал он, когда замолкли голоса…
И вдруг голос и выражение лица его изменились: перестал говорить главнокомандующий, а заговорил простой, старый человек, очевидно что то самое нужное желавший сообщить теперь своим товарищам.
В толпе офицеров и в рядах солдат произошло движение, чтобы яснее слышать то, что он скажет теперь.
– А вот что, братцы. Я знаю, трудно вам, да что же делать! Потерпите; недолго осталось. Выпроводим гостей, отдохнем тогда. За службу вашу вас царь не забудет. Вам трудно, да все же вы дома; а они – видите, до чего они дошли, – сказал он, указывая на пленных. – Хуже нищих последних. Пока они были сильны, мы себя не жалели, а теперь их и пожалеть можно. Тоже и они люди. Так, ребята?
Он смотрел вокруг себя, и в упорных, почтительно недоумевающих, устремленных на него взглядах он читал сочувствие своим словам: лицо его становилось все светлее и светлее от старческой кроткой улыбки, звездами морщившейся в углах губ и глаз. Он помолчал и как бы в недоумении опустил голову.
– А и то сказать, кто же их к нам звал? Поделом им, м… и… в г…. – вдруг сказал он, подняв голову. И, взмахнув нагайкой, он галопом, в первый раз во всю кампанию, поехал прочь от радостно хохотавших и ревевших ура, расстроивавших ряды солдат.
Слова, сказанные Кутузовым, едва ли были поняты войсками. Никто не сумел бы передать содержания сначала торжественной и под конец простодушно стариковской речи фельдмаршала; но сердечный смысл этой речи не только был понят, но то самое, то самое чувство величественного торжества в соединении с жалостью к врагам и сознанием своей правоты, выраженное этим, именно этим стариковским, добродушным ругательством, – это самое (чувство лежало в душе каждого солдата и выразилось радостным, долго не умолкавшим криком. Когда после этого один из генералов с вопросом о том, не прикажет ли главнокомандующий приехать коляске, обратился к нему, Кутузов, отвечая, неожиданно всхлипнул, видимо находясь в сильном волнении.


8 го ноября последний день Красненских сражений; уже смерклось, когда войска пришли на место ночлега. Весь день был тихий, морозный, с падающим легким, редким снегом; к вечеру стало выясняться. Сквозь снежинки виднелось черно лиловое звездное небо, и мороз стал усиливаться.
Мушкатерский полк, вышедший из Тарутина в числе трех тысяч, теперь, в числе девятисот человек, пришел одним из первых на назначенное место ночлега, в деревне на большой дороге. Квартиргеры, встретившие полк, объявили, что все избы заняты больными и мертвыми французами, кавалеристами и штабами. Была только одна изба для полкового командира.
Полковой командир подъехал к своей избе. Полк прошел деревню и у крайних изб на дороге поставил ружья в козлы.
Как огромное, многочленное животное, полк принялся за работу устройства своего логовища и пищи. Одна часть солдат разбрелась, по колено в снегу, в березовый лес, бывший вправо от деревни, и тотчас же послышались в лесу стук топоров, тесаков, треск ломающихся сучьев и веселые голоса; другая часть возилась около центра полковых повозок и лошадей, поставленных в кучку, доставая котлы, сухари и задавая корм лошадям; третья часть рассыпалась в деревне, устраивая помещения штабным, выбирая мертвые тела французов, лежавшие по избам, и растаскивая доски, сухие дрова и солому с крыш для костров и плетни для защиты.
Человек пятнадцать солдат за избами, с края деревни, с веселым криком раскачивали высокий плетень сарая, с которого снята уже была крыша.
– Ну, ну, разом, налегни! – кричали голоса, и в темноте ночи раскачивалось с морозным треском огромное, запорошенное снегом полотно плетня. Чаще и чаще трещали нижние колья, и, наконец, плетень завалился вместе с солдатами, напиравшими на него. Послышался громкий грубо радостный крик и хохот.
– Берись по двое! рочаг подавай сюда! вот так то. Куда лезешь то?
– Ну, разом… Да стой, ребята!.. С накрика!
Все замолкли, и негромкий, бархатно приятный голос запел песню. В конце третьей строфы, враз с окончанием последнего звука, двадцать голосов дружно вскрикнули: «Уууу! Идет! Разом! Навались, детки!..» Но, несмотря на дружные усилия, плетень мало тронулся, и в установившемся молчании слышалось тяжелое пыхтенье.
– Эй вы, шестой роты! Черти, дьяволы! Подсоби… тоже мы пригодимся.
Шестой роты человек двадцать, шедшие в деревню, присоединились к тащившим; и плетень, саженей в пять длины и в сажень ширины, изогнувшись, надавя и режа плечи пыхтевших солдат, двинулся вперед по улице деревни.
– Иди, что ли… Падай, эка… Чего стал? То то… Веселые, безобразные ругательства не замолкали.