Чемпионат Армении по футболу 1995/1996
Поделись знанием:
Очевидно было, что l'amour, которую так любил француз, была ни та низшего и простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал – одна была l'amour des charretiers, другая l'amour des nigauds) [любовь извозчиков, другая – любовь дурней.]; l'amour, которой поклонялся француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинация уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]
Наконец последний эпизод в Польше, еще свежий в памяти капитана, который он рассказывал с быстрыми жестами и разгоревшимся лицом, состоял в том, что он спас жизнь одному поляку (вообще в рассказах капитана эпизод спасения жизни встречался беспрестанно) и поляк этот вверил ему свою обворожительную жену (Parisienne de c?ur [парижанку сердцем]), в то время как сам поступил во французскую службу. Капитан был счастлив, обворожительная полька хотела бежать с ним; но, движимый великодушием, капитан возвратил мужу жену, при этом сказав ему: «Je vous ai sauve la vie et je sauve votre honneur!» [Я спас вашу жизнь и спасаю вашу честь!] Повторив эти слова, капитан протер глаза и встряхнулся, как бы отгоняя от себя охватившую его слабость при этом трогательном воспоминании.
Слушая рассказы капитана, как это часто бывает в позднюю вечернюю пору и под влиянием вина, Пьер следил за всем тем, что говорил капитан, понимал все и вместе с тем следил за рядом личных воспоминаний, вдруг почему то представших его воображению. Когда он слушал эти рассказы любви, его собственная любовь к Наташе неожиданно вдруг вспомнилась ему, и, перебирая в своем воображении картины этой любви, он мысленно сравнивал их с рассказами Рамбаля. Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой башни. Тогда эта встреча не произвела на него влияния; он даже ни разу не вспомнил о ней. Но теперь ему казалось, что встреча эта имела что то очень значительное и поэтическое.
«Петр Кирилыч, идите сюда, я узнала», – слышал он теперь сказанные сю слова, видел пред собой ее глаза, улыбку, дорожный чепчик, выбившуюся прядь волос… и что то трогательное, умиляющее представлялось ему во всем этом.
Окончив свой рассказ об обворожительной польке, капитан обратился к Пьеру с вопросом, испытывал ли он подобное чувство самопожертвования для любви и зависти к законному мужу.
Вызванный этим вопросом, Пьер поднял голову и почувствовал необходимость высказать занимавшие его мысли; он стал объяснять, как он несколько иначе понимает любовь к женщине. Он сказал, что он во всю свою жизнь любил и любит только одну женщину и что эта женщина никогда не может принадлежать ему.
– Tiens! [Вишь ты!] – сказал капитан.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без имени. Потом же, когда он получил имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому, тем более, над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?
Капитан сделал жест, выражающий то, что ежели бы он не понимал, то он все таки просит продолжать.
– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.
Статистика Армянской Премьер-лиги в сезоне 1995/96-го годов.
- АОСС (Ереван) переименован в «Пюник» (Ереван).
- «Котайк-2» (Абовян) переименован в ФК «Ереван».
- «Еразанк» (Ереван) снят с чемпионата, на его место был заявлен вновь образованный футбольный клуб «Карабах» (Ереван).
- Итоги:
- Чемпионом Армении стала команда «Пюник» (Ереван).
- Напрямую в первую лигу опустился «Азнавур» (Ноемберян), а через стыковой матч «Арагац» (Гюмри).
- В Высшую лигу перешёл из первой напрямую — «Арабкир» (Ереван), а через стыковой матч ЦСКА (Ереван).
Турнирная таблица
| Команда | И | В | Н | П | ГЗ | ГП | +/- | О | ||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
 |
1 | «Пюник» (Ереван) | 22 | 19 | 3 | 0 | 71 | 14 | +57 | 60 |
 |
2 | «Ширак» (Гюмри) | 22 | 16 | 3 | 3 | 67 | 23 | +44 | 51 |
 |
3 | «Ереван» | 22 | 13 | 5 | 4 | 43 | 24 | +19 | 44 |
| 4 | «Цемент» (Арарат) | 22 | 12 | 3 | 7 | 57 | 33 | +24 | 39 | |
| 5 | Арарат (Ереван) | 22 | 12 | 3 | 7 | 58 | 28 | +30 | 39 | |
| 6 | «Котайк» (Абовян) | 22 | 11 | 3 | 8 | 31 | 33 | -2 | 36 | |
| 7 | «Карабах» (Ереван) | 22 | 8 | 5 | 9 | 29 | 28 | +1 | 29 | |
| 8 | «Ван» (Ереван) | 22 | 7 | 3 | 12 | 42 | 42 | 0 | 24 | |
| 9 | АСС (Ереван) | 22 | 6 | 3 | 13 | 30 | 52 | -22 | 21 | |
| 10 | «Зангезур» (Горис) | 22 | 5 | 2 | 15 | 26 | 60 | -34 | 17 | |
 |
11 | «Арагац» (Гюмри) | 22 | 4 | 3 | 15 | 35 | 89 | -54 | 15 |
|
12 | «Азнавур» (Ноемберян) | 22 | 0 | 2 | 20 | 19 | 82 | -63 | 2 |
И = Сыграно матчей; В = выигрыши; Н = ничьи; П = проигрыши; З = кол-во забитых голов; П = кол-во пропущено голов; О = Очки
| Чемпион | |
| Стыковые матчи | |
| Перешли в Первую лигу |
Результаты матчей
| 1995-96 |
Пюн | Шир | Ере | Цем | Арт | Кот | Кар | Ван | АСС | Зан | Арг | Азн | |
| 1. | «Пюник» (Ереван) | 4:0 | 1:0 | 2:1 | 0:0 | 5:3 | 4:0 | 2:1 | 4:0 | 5:0 | 6:0 | 5:0 | |
| 2. | «Ширак» (Гюмри) | 0:1 | 3:1 | 3:1 | 2:1 | 2:0 | 1:0 | 2:2 | 5:0 | 4:0 | 6:2 | 10:0 | |
| 3. | «Ереван» (Ереван) | 2:2 | 1:1 | 1:0 | 2:1 | 3:0 | 1:1 | 2:1 | 0:2 | 1:0 | 6:0 | 5:1 | |
| 4. | «Цемент» (Арарат) | 0:0 | 2:4 | 3:0 | 2:1 | 3:0 | 3:5 | 3:0 | 4:1 | 4:0 | 6:1 | 5:0 | |
| 5. | «Арарат» (Ереван) | 1:3 | 1:1 | 1:3 | 1:3 | 2:1 | 1:1 | 3:1 | 3:1 | 8:0 | 3:2 | 8:0 | |
| 6. | «Котайк» (Абовян) | 0:1 | 1:7 | 1:1 | 3:1 | 0:4 | 1:0 | 0:0 | 4:2 | 2:0 | 6:0 | 1:1 | |
| 7. | «Карабах» (Ереван) | 0:3 | 1:0 | 1:2 | 0:0 | 2:1 | 0:1 | 1:0 | 0:0 | 3:4 | 6:0 | 2:1 | |
| 8. | «Ван» (Ереван) | 1:4 | 1:4 | 1:3 | 1:1 | 0:5 | 0:1 | 2:1 | 4:1 | 2:0 | 11:1 | 6:0 | |
| 9. | АСС (Ереван) | 1:6 | 0:1 | 1:1 | 3:2 | 1:3 | 0:1 | 0:0 | 4:2 | 1:2 | 3:1 | 3:1 | |
| 10 | «Зангезур» (Горис) | 0:6 | 0:1 | 2:3 | 4:5 | 1:2 | 0:1 | 1:3 | 1:2 | 1:0 | 3:3 | 3:1 | |
| 11 | «Арагац» (Гюмри) | 2:3 | 4:7 | 1:3 | 1:4 | 1:5 | 0:2 | 2:1 | 3:0 | 4:2 | 2:2 | 4:3 | |
| 12 | «Азнавур» (Ноемберян) | 2:4 | 0:3 | 0:2 | 2:4 | 1:3 | 1:2 | 0:1 | 0:4 | 3:4 | 1:2 | 1:1 | |
- Переходная игра за вторую путевку в высшую лигу, 08.06.1996 (Ереван).
- ЦСКА (Ереван) — «Арагац» (Гюмри) 4:0 (Э. Месропян-2, Р. Хачатрян, Е. Татевосян)
| Победитель Армянской Премьер-лиги 1995/96 |
|---|
| «Пюник» (Ереван) 2-й титул |
Лучшие бомбардиры
| # | Футболист | Команда | Голов |
|---|---|---|---|
| 1 |  Ара Адамян |
«Арагац», «Ширак» | 28 |
| 2 | Оганес Тумбарян |
«Цемент» | 24 |
| 3 | Тигран Есаян |
«Ереван» | 20 |
| 4 | Артур Мануцян |
«Зангезур» | 13 |
| Артур Петросян |
«Ширак» | 13 |
См. также
Напишите отзыв о статье "Чемпионат Армении по футболу 1995/1996"
Ссылки
- [www.klisf.info/tourns/arm/1996/10.htm klisf: Армянская Премьер-kига 1995/96 (1)] (рус.)
- [www.klisf.info/numeric/index.app?cmd=tournn&lang=ru&id=985196419235808 klisf: Армянская Премьер-kига 1995/96 (2)] (рус.)
- [www.rsssf.com/tablesa/arme96.html rsssf: Армянская Премьер-kига 1995/96] (англ.)
Отрывок, характеризующий Чемпионат Армении по футболу 1995/1996
– Oh! les femmes, les femmes! [О! женщины, женщины!] – и капитан, замаслившимися глазами глядя на Пьера, начал говорить о любви и о своих любовных похождениях. Их было очень много, чему легко было поверить, глядя на самодовольное, красивое лицо офицера и на восторженное оживление, с которым он говорил о женщинах. Несмотря на то, что все любовные истории Рамбаля имели тот характер пакостности, в котором французы видят исключительную прелесть и поэзию любви, капитан рассказывал свои истории с таким искренним убеждением, что он один испытал и познал все прелести любви, и так заманчиво описывал женщин, что Пьер с любопытством слушал его.Очевидно было, что l'amour, которую так любил француз, была ни та низшего и простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал – одна была l'amour des charretiers, другая l'amour des nigauds) [любовь извозчиков, другая – любовь дурней.]; l'amour, которой поклонялся француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинация уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]
Наконец последний эпизод в Польше, еще свежий в памяти капитана, который он рассказывал с быстрыми жестами и разгоревшимся лицом, состоял в том, что он спас жизнь одному поляку (вообще в рассказах капитана эпизод спасения жизни встречался беспрестанно) и поляк этот вверил ему свою обворожительную жену (Parisienne de c?ur [парижанку сердцем]), в то время как сам поступил во французскую службу. Капитан был счастлив, обворожительная полька хотела бежать с ним; но, движимый великодушием, капитан возвратил мужу жену, при этом сказав ему: «Je vous ai sauve la vie et je sauve votre honneur!» [Я спас вашу жизнь и спасаю вашу честь!] Повторив эти слова, капитан протер глаза и встряхнулся, как бы отгоняя от себя охватившую его слабость при этом трогательном воспоминании.
Слушая рассказы капитана, как это часто бывает в позднюю вечернюю пору и под влиянием вина, Пьер следил за всем тем, что говорил капитан, понимал все и вместе с тем следил за рядом личных воспоминаний, вдруг почему то представших его воображению. Когда он слушал эти рассказы любви, его собственная любовь к Наташе неожиданно вдруг вспомнилась ему, и, перебирая в своем воображении картины этой любви, он мысленно сравнивал их с рассказами Рамбаля. Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой башни. Тогда эта встреча не произвела на него влияния; он даже ни разу не вспомнил о ней. Но теперь ему казалось, что встреча эта имела что то очень значительное и поэтическое.
«Петр Кирилыч, идите сюда, я узнала», – слышал он теперь сказанные сю слова, видел пред собой ее глаза, улыбку, дорожный чепчик, выбившуюся прядь волос… и что то трогательное, умиляющее представлялось ему во всем этом.
Окончив свой рассказ об обворожительной польке, капитан обратился к Пьеру с вопросом, испытывал ли он подобное чувство самопожертвования для любви и зависти к законному мужу.
Вызванный этим вопросом, Пьер поднял голову и почувствовал необходимость высказать занимавшие его мысли; он стал объяснять, как он несколько иначе понимает любовь к женщине. Он сказал, что он во всю свою жизнь любил и любит только одну женщину и что эта женщина никогда не может принадлежать ему.
– Tiens! [Вишь ты!] – сказал капитан.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без имени. Потом же, когда он получил имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому, тем более, над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?
Капитан сделал жест, выражающий то, что ежели бы он не понимал, то он все таки просит продолжать.
– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.
