Чемпионат Европы по международным шашкам среди мужчин 1969

Чемпионат Европы по международным шашкам среди мужчин 1969 года — 4-й чемпионат Европы по международным шашкам, проходивший в декабре 1969 года в Риме (Италия). Чемпионат проходил в форме турнира по швейцарской системе в восемь туров при участии 16 представителей восьми стран. Чемпионом Европы в третий раз подряд стал представитель Нидерландов Тон Сейбрандс, призёры — Андрис Андрейко (СССР) и Андреас Кьюкен (Швейцария).

Общая информация

Чемпионат Европы проходил, как и за год до этого, в Италии (предыдущий турнир этого ранга состоялся в Ливорно) благодаря усилиям представляющего эту страну президента ФМЖД Беппино Рицци. Это обстоятельство позволило хозяевам площадки получить три места в составе участников чемпионата — столько же, сколько было у команды Нидерландов. СССР, Бельгия, Франция и Швейцария были представлены двумя игроками каждая, Чехословакию и Австрию представляли по одному человеку. Турнир впервые проводился по швейцарской системе, что поначалу вызвало нарекания участников, и лишь твёрдая позиция международного арбитра Луи Далмана привела к тому, что конфликты были разрешены, по выражению участника турнира Мишеля Изара, «к почти всеобщему удовлетворению».

В целом чемпионат прошёл под знаком превосходства прошлогоднего чемпиона Тона Сейбрандса. Если в прошлом году успех Сейбрандса мог быть поставлен под сомнение ввиду отсутствия на чемпионате советских шашистов, то в этот раз СССР представляли бывший и действующий чемпионы мира — Исер Куперман и Андрис Андрейко. Однако 20-летний нидерландский гроссмейстер, показав глубокую и наступательную игру и одержав четыре победы в первых четырёх партиях, уже к середине дистанции создал себе запас прочности и с более «миролюбивыми» советскими представителями играл с позиции силы. Куперман предложил в партии с ним ничью на 24-м ходу, а Андрейко на 15-м (впрочем, Андрейко к партии с Сейбрандсом отставал уже на два очка и даже в случае выигрыша уступал бы ему первое место по коэффициенту). Чемпион мира закончил дистанцию вторым, а бронзовая медаль досталась выступающему за Швейцарию Андреасу Кьюкену.

Несмотря на третий подряд чемпионский титул, Сейбрандс остался недоволен организацией турнира. Позже в интервью нидерландской газете Trouw он отрицательно высказывался и о месте проведения турнира (выделенный для него большой зал находился за городской чертой, и зрителей было мало), и о его скоротечной схеме, благодаря которой, в частности, итальянец Молезини занял не по игре высокое место, и о приглашении на чемпионат представителей стран, где даже не было своей шашечной федерации (в том числе не набравшего в итоге ни одного очка австрийца Фельдля). К критике Сейбрандса присоединились Федерация шашек Нидерландов и бронзовый призёр чемпионата Кьюкен.

Итоговая таблица

Место	Игрок	Страна	Победы	Ничьи	Поражения	Очки	Очки соперников
1	Сейбрандс !Тон Сейбрандс	Нидерланды Нидерланды	6	2	0	14	76
2	Андрейко !Андрис Андрейко	СССР СССР	3	5	0	11	74
3	Кьюкен !Андреас Кьюкен	Швейцария Швейцария	4	3	1	11	72
4	Куперман !Исер Куперман	СССР СССР	2	6	0	10	81
5	Варкевиссер !Кес Варкевиссер	Нидерланды Нидерланды	3	4	1	10	71
6	Молезини !Энрико Молезини	Италия Италия	4	2	2	10	48
7	де Йонг !Дауве де Йонг	Нидерланды Нидерланды	2	5	1	9	73
8	Салетник !Марино Салетник	Италия Италия	3	3	2	9	69
9	Верс !Абель Верс	Франция Франция	4	1	3	9	59
10	Исар !Мишель Изар	Франция Франция	2	4	2	8	65
11	Лапорта !Франческо Лапорта	Италия Италия	4	0	4	8	60
12	Геданс !Андре Геданс	Швейцария Швейцария	3	1	4	7	56
13	Вассен !Леон Вассен	Бельгия Бельгия	2	1	5	5	58
14	Классенс !Франс Классенс	Бельгия Бельгия	2	1	5	5	53
15	Рейман !Людвиг Рейман	Чехословакия Чехословакия	1	0	7	2	55
16	Фельдль !Герхард Фельдль	Австрия Австрия	0	0	8	0	54

Литература

• М. Изар. Первенство Европы // Шашки. — 70. — № 3. — С. 22—23.

Ссылки

• [toernooibase.kndb.nl/opvraag/standen.php?taal=1&kl=46&Id=590&jr=0&afko=&r= Таблица и результаты] в базе турниров Федерации шашек Нидерландов  (англ.)

Отрывок, характеризующий Чемпионат Европы по международным шашкам среди мужчин 1969

– Слушаю с, – отвечал официант, – пожалуйте в портретную.
Через несколько минут к Пьеру вышли официант и Десаль. Десаль от имени княжны передал Пьеру, что она очень рада видеть его и просит, если он извинит ее за бесцеремонность, войти наверх, в ее комнаты.
В невысокой комнатке, освещенной одной свечой, сидела княжна и еще кто то с нею, в черном платье. Пьер помнил, что при княжне всегда были компаньонки. Кто такие и какие они, эти компаньонки, Пьер не знал и не помнил. «Это одна из компаньонок», – подумал он, взглянув на даму в черном платье.
Княжна быстро встала ему навстречу и протянула руку.
– Да, – сказала она, всматриваясь в его изменившееся лицо, после того как он поцеловал ее руку, – вот как мы с вами встречаемся. Он и последнее время часто говорил про вас, – сказала она, переводя свои глаза с Пьера на компаньонку с застенчивостью, которая на мгновение поразила Пьера.
– Я так была рада, узнав о вашем спасенье. Это было единственное радостное известие, которое мы получили с давнего времени. – Опять еще беспокойнее княжна оглянулась на компаньонку и хотела что то сказать; но Пьер перебил ее.
– Вы можете себе представить, что я ничего не знал про него, – сказал он. – Я считал его убитым. Все, что я узнал, я узнал от других, через третьи руки. Я знаю только, что он попал к Ростовым… Какая судьба!
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье – милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.
«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.


– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.