Чемпионат Европы по тяжёлой атлетике 2002
Поделись знанием:
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.
На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
– В котором часу началось сражение? – спросил император.
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
– С'est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
– Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n'est ni trahison, ni lachete, ni betise; c'est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c'est… c'est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина . Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.
Собранные до тех пор складки на лбу быстро распустились в знак удовольствия, и он, слегка улыбаясь, стал рассматривать свои ногти.
– Куда вы? – сказал он вдруг, обращаясь к князю Андрею, который встал и направился в свою комнату.
– Я еду.
– Куда?
– В армию.
– Да вы хотели остаться еще два дня?
– А теперь я еду сейчас.
И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
– Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.
В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала:
– Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.
– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку:
– Из воль те про пус тить!
Офицер махнул рукой и торопливо отъехал прочь.
– Всё от этих, от штабных, беспорядок весь, – проворчал он. – Делайте ж, как знаете.
Князь Андрей торопливо, не поднимая глаз, отъехал от лекарской жены, называвшей его спасителем, и, с отвращением вспоминая мельчайшие подробности этой унизи тельной сцены, поскакал дальше к той деревне, где, как ему сказали, находился главнокомандующий.
Въехав в деревню, он слез с лошади и пошел к первому дому с намерением отдохнуть хоть на минуту, съесть что нибудь и привесть в ясность все эти оскорбительные, мучившие его мысли. «Это толпа мерзавцев, а не войско», думал он, подходя к окну первого дома, когда знакомый ему голос назвал его по имени.
Он оглянулся. Из маленького окна высовывалось красивое лицо Несвицкого. Несвицкий, пережевывая что то сочным ртом и махая руками, звал его к себе.
– Болконский, Болконский! Не слышишь, что ли? Иди скорее, – кричал он.
Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
81-й Чемпионат Европы по тяжёлой атлетике 2002 прошёл в Анталье (Турция) c 22 по 28 апреля 2002 года. Были разыграны награды в 8 весовых категориях у мужчин и в 7 категориях — у женщин. В соревнованиях приняли участие 184 спортсмена (112 мужчин и 72 женщины).
Чемпионы и призёры
Мужчины
| Категория | Золото | Серебро | Бронза |
| 56 кг |  Белоруссия Виталий Дербенёв |
 Турция Седат Артуч |
 Молдавия Игорь Грабуча |
| 62 кг |  Греция Леонидас Сабанис |
 Болгария Стефан Георгиев |
 Украина Александр Лихвальд |
| 69 кг | Болгария Галабин Боевский |
Греция Георгиос Целилис |
Турция Рейхан Арабачиоглу |
| 77 кг | Болгария Георгий Марков |
Болгария Златан Ванев |
Турция Мехмет Йылмаз |
| 85 кг |  Грузия Георгий Асанидзе |
 Польша Мариуш Рытковский |
 Россия Асламбек Эдиев |
| 94 кг | Россия Алексей Петров |
Болгария Милен Добрев |
 Азербайджан Низами Пашаев |
| 105 кг | Болгария Алан Цагаев |
Украина Денис Готфрид |
Турция Бюньямин Судаш |
| свыше 105 кг |  Германия Ронни Веллер |
Польша Павел Найдек |
Украина Алексей Колокольцев |
Женщины
| Категория | Золото | Серебро | Бронза |
| 48 кг | Украина Елена Зиновьева |
Россия Светлана Ульянова |
Турция Нурджан Тайлан |
| 53 кг | Турция Айлин Дашделен |
Турция Эмине Бильгин |
 Венгрия Анико Айкаи |
| 58 кг | Польша Александра Клейновская |
Болгария Нели Симова |
Венгрия Генриетта Раки |
| 63 кг | Украина Наталья Скакун |
Греция Анастасия Цакири |
Болгария Гергана Кирилова |
| 69 кг | Россия Валентина Попова |
Россия Светлана Хабирова |
Греция Мария Таци |
| 75 кг | Турция Шуле Шахбаз |
Турция Айсель Озгюр |
Венгрия Илона Данко |
| свыше 75 кг | Польша Агата Врубель |
Венгрия Виктория Варга |
Россия Альбина Хомич |
Результаты соревнований
Мужчины
До 56 кг
| Место | Спортсмен | Масса | Рывок | Толчок | Всего | ||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 2 | 3 | 1 | 2 | 3 | ||||
| 1 |  Виталий Дербенёв |
56.00 | 117,5 | 122,5 | 125 | 145 | 150 | 152,5 | 277,5 |
| 2 | Седат Артуч |
55.55 | 120 | 122,5 | 145 | 267,5 | |||
| 3 | Игорь Грабуча |
55.80 | 117,5 | 120 | 122,5 | 145 | 267,5 | ||
| 4 |  Адриан Жигау |
55.75 | 117,5 | 120 | 145 | 265 | |||
| 5 |  Эрик Боннель |
55.90 | 110 | 130 | 135 | 140 | 250 | ||
| 6 | Гюльбай Акти |
55.90 | 105 | 130 | 235 | ||||
| 7 |  Гене Баркики |
55.00 | 80 | 90 | 95 | 115 | 120 | 215 | |
| 8 | Таулант Черепи |
55.10 | 80 | 90 | 100 | 110 | 200 | ||
До 62 кг
| Место | Спортсмен | Масса | Рывок | Толчок | Всего | ||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 2 | 3 | 1 | 2 | 3 | ||||
| 1 | Леонидас Сабанис |
61.65 | 135 | 140 | 162,5 | 165 | 305 | ||
| 2 | Стефан Георгиев |
61.70 | 130 | 165 | 167,5 | - | 297,5 | ||
| 3 | Александр Лихвальд |
61.45 | 125 | 130 | 132,5 | 155 | 160 | 292,5 | |
| 4 | Владимир Попов |
61.50 | 127,5 | 130 | 132,5 | 157,5 | 160 | 292,5 | |
| 5 |  Том Гугебюр |
61.20 | 115 | 120 | 122,5 | 135 | 142,5 | 265 | |
| 6 | Эндри Хаджихюсени |
61.75 | 95 | 105 | 107,5 | 115 | 125 | 127,5 | 235 |
| 7 | Рефат Барди |
61.70 | 90 | 100 | 120 | 220 | |||
| - | Эльхан Сулейманов |
61.40 | 130 | 132 | - | ||||
| - | Муджахит Ягчи |
61.65 | 155 | - | |||||
| - |  Джон Любин |
61.90 | 107,5 | - | |||||
До 69 кг
| Место | Спортсмен | Масса | Рывок | Толчок | Всего | ||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 2 | 3 | 1 | 2 | 3 | ||||
| 1 | Галабин Боевский |
68.80 | 150 | 155 | 160 | 185 | 190 | 350 | |
| 2 | Георгиос Целилис |
68.90 | 145 | 150 | 175 | 182,5 | 332,5 | ||
| 3 | Рейхан Арабачиоглу |
68.60 | 150 | 180 | 330 | ||||
| 4 | Туран Мирзаев |
68.90 | 145 | 150 | 180 | 330 | |||
| 5 | Золтан Кечкеш |
68.75 | 140 | 145 | 147,5 | 170 | 175 | 180 | 327,5 |
| 6 | Экрем Джелиль |
68.00 | 140 | 145 | 180 | 325 | |||
| 7 | Андрей Матвеев |
68.85 | 142,5 | 147,5 | 177,5 | 325 | |||
| 8 |  Серхио Мартинес |
68.00 | 127,5 | 132,5 | 152,5 | 180 | 312,5 | ||
| 9 | Лучан Максиняну |
68.05 | 142,5 | 147,5 | 160 | 165 | 312,5 | ||
| 10 | Золтан Фаркаш |
68.85 | 140 | 165 | 170 | 310 | |||
| 11 |  Джузеппе Фикко |
69.00 | 132,5 | 137,5 | 172,5 | 310 | |||
| 12 | Самсон Матам |
68.90 | 130 | 135 | 165 | 170 | 172,5 | 307,5 | |
| 13 | Маурицио Бомбачи |
68.75 | 122,5 | 127,5 | 165 | 170 | 172,5 | 300 | |
| 14 | Армандо Мече |
68.90 | 125 | 135 | 162,5 | 297,5 | |||
| 15 | Седрик Журден |
68.35 | 102,5 | 110 | 122,5 | 130 | 240 | ||
| - | Ромуальд Эрно |
68.15 | 150 | 160 | - | ||||
До 77 кг
| Место | Спортсмен | Масса | Рывок | Толчок | Всего | ||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 2 | 3 | 1 | 2 | 3 | ||||
| 1 | Георгий Марков |
76.45 | 162,5 | 167,5 | 195 | 200 | - | 367,5 | |
| 2 | Златан Ванев |
76.30 | 155 | 200 | 207,5 | 362,5 | |||
| 3 | Мехмет Йылмаз |
76.30 | 160 | 165 | 190 | 195 | 360 | ||
| 4 | Олег Перепечёнов |
76.80 | 160 | 165 | 195 | 360 | |||
| 5 | Анджей Козловский |
76.85 | 155 | 160 | 185 | 192,5 | 352,5 | ||
| 6 |  Рудольф Лукач |
76.80 | 145 | 150 | 185 | 190 | 195 | 345 | |
| 7 | Христос Христофоридис |
76.00 | 152,5 | 185 | 337,5 | ||||
| 8 | Ясин Арслан |
71.90 | 145 | 150 | 152,5 | 175 | 180 | 332,5 | |
| 9 | Василе-Клаудиу Хегедуш |
76.40 | 145 | 150 | 152,5 | 180 | 332,5 | ||
| 10 | Хосе Хуан Наварро |
76.45 | 142,5 | 147,5 | 175 | 180 | 327,5 | ||
| 11 | Анджело Маннирони |
77.00 | 145 | 172,5 | 317,5 | ||||
| 12 | Шон Требиллькок |
76.45 | 115 | 120 | 150 | 155 | 275 | ||
| - | Артан Сули |
76.90 | - | - | |||||
| - |  Микк Касемаа |
77.00 | - | - | - | - | |||
До 85 кг
| Место | Спортсмен | Масса | Рывок | Толчок | Всего | ||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 2 | 3 | 1 | 2 | 3 | ||||
| 1 |  Георгий Асанидзе |
84.75 | 170 | 175 | 202,5 | 205 | 380 | ||
| 2 | Мариуш Рытковский |
84.95 | 165 | 170 | 172,5 | 197,5 | 202,5 | 207,5 | 380 |
| 3 | Асламбек Эдиев |
84.95 | 165 | 195 | 200 | 202,5 | 367,5 | ||
| 4 | Руслан Новиков |
85.00 | 152,5 | 157,5 | 162,5 | 190 | 195 | 202,5 | 365 |
| 5 | Валериу Каланча |
85.00 | 155 | 160 | 195 | 202,5 | 205 | 365 | |
| 6 | Натиг Гасанов |
84.85 | 160 | 190 | 350 | ||||
| 7 |  Петр Грубый |
82.80 | 150 | 155 | 180 | 185 | 340 | ||
| 8 | Франческо Де Томмазо |
85.00 | 142,5 | 175 | 180 | 322,5 | |||
| 9 | Стивен Уорд |
85.00 | 135 | 142,5 | 170 | 312,5 | |||
| 10 |  Андреас Музурас |
83.25 | 100 | 110 | 140 | 250 | |||
| - | Христос Спиру |
83.70 | 165 | 170 | - | ||||
До 94 кг
| Место | Спортсмен | Масса | Рывок | Толчок | Всего | ||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 2 | 3 | 1 | 2 | 3 | ||||
| 1 | Алексей Петров |
93.95 | 175 | 182,5 | 185 | 215 | 400 | ||
| 2 | Милен Добрев |
92.35 | 175 | 180 | 182,5 | 210 | 215 | 397,5 | |
| 3 | Низами Пашаев |
93.45 | 180 | 215 | 395 | ||||
| 4 | Николай Стоянов |
93.70 | 175 | 215 | 390 | ||||
| 5 | Вадим Вакарчук |
94.00 | 172,5 | 217,5 | 390 | ||||
| 6 | Оливер Карузо |
93.75 | 175 | 205 | 380 | ||||
| 7 | Андрус Утсар |
93.30 | 165 | 197,5 | 362,5 | ||||
| 8 | Шандор Диосеги |
93.40 | 160 | 195 | 202,5 | 362,5 | |||
| 9 | Павел Гаркавый |
93.70 | 160 | 165 | 170 | 187,5 | 192,5 | 362,5 | |
| 10 |  Беньямин Пирккиё |
93.80 | 160 | 192,5 | 197,5 | 357,5 | |||
| 11 | Петер Май |
93.45 | 160 | 187,5 | 347,5 | ||||
| 12 | Иржи Мандат |
88.90 | 145 | 150 | 152,5 | 185 | 190 | 192,5 | 345 |
| 13 | Альфонс Матам |
92.85 | 155 | 185 | 190 | 345 | |||
| 14 | Элион Аго |
92.05 | 145 | 150 | 175 | 180 | 330 | ||
| 15 | Марко Ди Марцио |
85.85 | 145 | 175 | 320 | ||||
| 16 | Исмаэль Алонсо |
89.95 | 140 | 180 | 320 | ||||
| 17 |  Клеменс Дудлер |
92.95 | 120 | 125 | 145 | 270 | |||
| - | Илир Кафарани |
93.05 | - | - | |||||
До 105 кг
| Место | Спортсмен | Масса | Рывок | Толчок | Всего | ||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 2 | 3 | 1 | 2 | 3 | ||||
| 1 | Алан Цагаев |
103.80 | 180 | 185 | 227,5 | 235 | 420 | ||
| 2 | Денис Готфрид |
103.70 | 180 | 185 | 187,5 | 220 | 225 | 230 | 417,5 |
| 3 | Бюньямин Судаш |
103.95 | 180 | 185 | 222,5 | 227,5 | 232,5 | 417,5 | |
| 4 | Вячеслав Ивановский |
104.75 | 185 | 190 | 222,5 | 412,5 | |||
| 5 | Марцин Доленга |
104.65 | 180 | 185 | 215 | 400 | |||
| 6 | Морено Боэр |
104.80 | 175 | 180 | 210 | 215 | 220 | 400 | |
| 7 | Андре Роде |
104.60 | 175 | 215 | 220 | 395 | |||
| 8 | Золтан Ковач |
99.65 | 175 | 217,5 | 392,5 | ||||
| 9 | Флорин Влад |
104.20 | 177,5 | 215 | 392,5 | ||||
| 10 |  Сильвио Айфрид |
104.90 | 170 | 175 | 212,5 | 387,5 | |||
| 11 | Адам Краска |
104.45 | 160 | 165 | 200 | 205 | 210 | 375 | |
| 12 | Зураб Автандилашвили |
103.80 | 165 | 170 | 172,5 | 200 | 372,5 | ||
| 13 | Константинос Гарипис |
101.95 | 160 | 205 | 210 | 370 | |||
| 14 | Мийкка Хухтала |
103.90 | 162,5 | 195 | 200 | 362,5 | |||
| 15 | Делрой Маккуин |
104.85 | 155 | 195 | 200 | 205 | 360 | ||
| 16 | Гурбиндер Чима |
104.70 | 150 | 155 | 180 | 185 | 190 | 345 | |
| 17 |  Гейр Гронневик |
100.10 | 137,5 | 142,5 | 145 | 175 | 180 | 325 | |
| - |  Ларс Андерссон |
103.70 | 180 | 190 | - | ||||
| - | Эмиль Алиев |
104.45 | 165 | - | - | - | - | ||
Свыше 105 кг
| Место | Спортсмен | Масса | Рывок | Толчок | Всего | ||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 2 | 3 | 1 | 2 | 3 | ||||
| 1 | Ронни Веллер |
146.35 | 195 | 202,5 | 235 | 245 | 247,5 | 450 | |
| 2 | Павел Найдек |
134.75 | 180 | 185 | 235 | 242,5 | 245 | 430 | |
| 3 | Алексей Колокольцев |
116.25 | 180 | 187,5 | 225 | 232,5 | 240 | 427,5 | |
| 4 | Дамянов Милчев |
125.95 | 190 | 220 | 235 | 425 | |||
| 5 | Сергей Карасёв |
124.75 | 185 | 190 | 220 | 230 | 420 | ||
| 6 | Гжегож Клещ |
119.90 | 180 | 220 | 225 | 230 | 410 | ||
| 7 | Раймонд Копка |
126.90 | 175 | 180 | 185 | 200 | 210 | 215 | 400 |
| 8 | Ференц Якаб-Тот |
132.80 | 182,5 | 187,5 | 212,5 | 400 | |||
| 9 | Стиан Гримсет |
146.35 | 182,5 | 215 | 397,5 | ||||
| 10 | Петр Соботка |
149.85 | 177,5 | 210 | 215 | 392,5 | |||
| 11 | Маттиас Штайнер |
109.20 | 167,5 | 172,5 | 202,5 | 207,5 | 380 | ||
| 12 | Джим Йюллехаммар |
109.05 | 152,5 | 157,5 | 195 | 202,5 | 205 | 362,5 | |
| 13 | Либор Вельцер |
110.35 | 155 | 160 | 162,5 | 192,5 | 197,5 | 200 | 362,5 |
| 14 | Джайлз Гринвуд |
121.30 | 160 | 165 | 190 | 197,5 | 362,5 | ||
| - | Михаил Кокляев |
136.10 | - | - | - | - | |||
| - | Роман Мещеряков |
154.40 | 197,5 | 207,5 | - | - | - | - | |
Женщины
До 48 кг
| Место | Спортсмен | Масса | Рывок | Толчок | Всего | ||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 2 | 3 | 1 | 2 | 3 | ||||
| 1 | Елена Зиновьева |
47.85 | 75 | 77,5 | 80 | 95 | 97,5 | 177,5 | |
| 2 | Светлана Ульянова |
47.65 | 72,5 | 75 | 77,5 | 92,5 | 95 | 172,5 | |
| 3 | Нурджан Тайлан |
47.40 | 72,5 | 75 | 77,5 | 90 | 167,5 | ||
| 4 | Хема Перис |
47.70 | 72,5 | 75 | 87,5 | 162,5 | |||
| 5 | Линда Риго |
47.35 | 67,5 | 70 | 72,5 | 85 | 87,5 | 160 | |
| 6 | Ева Джиганти |
47.80 | 72,5 | 87,5 | 160 | ||||
| 7 | Мария Хосе Тосино |
47.45 | 70 | 80 | 150 | ||||
| 8 | Марта Клещиньская |
47.25 | 60 | 65 | 75 | 80 | 145 | ||
| 9 |  Рената Натан |
48.00 | 50 | 52,5 | 55 | 60 | 65 | 120 | |
| - | Симона Гарабалова |
47.95 | 80 | - | |||||
До 53 кг
| Место | Спортсмен | Масса | Рывок | Толчок | Всего | ||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 2 | 3 | 1 | 2 | 3 | ||||
| 1 | Айлин Дашделен |
52.80 | 85 | 90 | 92,5 | 105 | 107,5 | 112,5 | 205 |
| 2 | Эмине Бильгин |
52.75 | 80 | 100 | 102,5 | 105 | 185 | ||
| 3 | Анико Айкаи |
53.00 | 75 | 97,5 | 102,5 | 105 | 180 | ||
| 4 | Эстефания Хуан |
53.00 | 75 | 80 | 95 | 175 | |||
| 5 | Барбара Сахмациньская |
52.40 | 75 | 77,5 | 92,5 | 170 | |||
| 6 | Хайделинда Нойбахер |
52.80 | 70 | 90 | 160 | ||||
| 7 | Мариоара Мунтяну |
52.65 | 72,5 | 85 | 157,5 | ||||
| 8 | Кирсти Лоуз |
52.40 | 60 | 65 | 75 | 80 | 145 | ||
| - | Сийка Стоева |
52.40 | 85 | - | |||||
До 58 кг
| Место | Спортсмен | Масса | Рывок | Толчок | Всего | ||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 2 | 3 | 1 | 2 | 3 | ||||
| 1 | Александра Клейновская |
57.75 | 90 | 115 | 117,5 | 123 | 213 | ||
| 2 | Нели Симова |
56.80 | 85 | 87,5 | 112,5 | 117,5 | 205 | ||
| 3 | Генриетта Раки |
57.35 | 87,5 | 90 | 92,5 | 107,5 | 110 | 112,5 | 205 |
| 4 | Мариета Готфрид |
57.50 | 90 | 105 | 110 | 200 | |||
| 5 | Ай Дёндю |
57.75 | 90 | 105 | 195 | ||||
| 6 | Михаэла Бриз |
56.75 | 80 | 85 | 102,5 | 107,5 | 192,5 | ||
| 7 | Сильвия Пушедду |
57.30 | 80 | 85 | 100 | 105 | 190 | ||
| 8 | Хейди Канервисто |
57.95 | 82,5 | 85 | 97,5 | 100 | 185 | ||
| 9 | Эбигейл Герреро |
57.95 | 77,5 | 82,5 | 97,5 | 180 | |||
| 10 | Анна Паласиду |
57.40 | 72,5 | 77,5 | 90 | 167,5 | |||
| 11 |  Лисбет Эстергорд |
55.90 | 72,5 | 75 | 85 | 90 | 165 | ||
До 63 кг
| Место | Спортсмен | Масса | Рывок | Толчок | Всего | ||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 2 | 3 | 1 | 2 | 3 | ||||
| 1 | Наталья Скакун |
62.40 | 95 | 100 | 105 | 125 | 130 | 135 | 240 |
| 2 | Анастасия Цакири |
62.20 | 100 | 105 | 125 | 230 | |||
| 3 | Гергана Кирилова |
62.35 | 92,5 | 97,5 | 112,5 | 120 | 217,5 | ||
| 4 | Ольга Обрезкова |
62.50 | 95 | 100 | 102,5 | 110 | 115 | 217,5 | |
| 5 | Доминика Мистерская |
62.00 | 92,5 | 117,5 | 210 | ||||
| 6 | Златина Димитрова |
62.70 | 85 | 90 | 107,5 | 112,5 | 115 | 205 | |
| 7 | Татьяна Стукалова |
62.10 | 80 | 85 | 100 | 185 | |||
| 8 | Вероника Буронова |
61.55 | 75 | 100 | 175 | ||||
| 9 | Аннетт Дорин Кэмпбелл |
61.65 | 80 | 95 | 175 | ||||
До 69 кг
| Место | Спортсмен | Масса | Рывок | Толчок | Всего | ||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 2 | 3 | 1 | 2 | 3 | ||||
| 1 | Валентина Попова |
67.75 | 110 | 112,5 | 137,5 | 140 | - | 252,5 | |
| 2 | Светлана Хабирова |
68.00 | 107,5 | 130 | 140 | 247,5 | |||
| 3 | Мария Таци |
67.60 | 90 | 117,5 | 120 | 122,5 | 212,5 | ||
| 4 | Славейка Ружинская |
68.75 | 90 | 115 | 120 | 210 | |||
| 5 | Румяна Станчева |
66.75 | 87,5 | 92,5 | 100 | 107,5 | 110 | 202,5 | |
| 6 | Ханна-Мари Керянен |
67.85 | 90 | 100 | 110 | 112,5 | 202,5 | ||
| 7 | Мари Лор |
67.55 | 87,5 | 90 | 107,5 | 197,5 | |||
| 8 | Татьяна Фернандес |
66.90 | 85 | 100 | 185 | ||||
| 9 | Люция Тройчакова |
66.10 | 80 | 82,5 | 100 | 182,5 | |||
| 10 |  Тереза ван дер Ступ-Эрнстер |
64.15 | 77,5 | 82,5 | 97,5 | 180 | |||
| 11 | Лидия Валентин |
66.50 | 80 | 95 | 100 | 180 | |||
| 12 | Шэрон Окли |
68.05 | 75 | 80 | 95 | 100 | 180 | ||
| 13 | Джулиана Огюст |
68.10 | 70 | 72,5 | 90 | 162,5 | |||
| - | Эстер Круцлер |
67.05 | - | - | |||||
До 75 кг
| Место | Спортсмен | Масса | Рывок | Толчок | Всего | ||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 2 | 3 | 1 | 2 | 3 | ||||
| 1 | Шуле Шахбаз |
73.60 | 107,5 | 112,5 | 127,5 | 132,5 | 245 | ||
| 2 | Айсель Озгюр |
74.30 | 110 | 125 | 130 | 240 | |||
| 3 | Илона Данко |
74.70 | 102,5 | 107,5 | 122,5 | 127,5 | 235 | ||
| 4 | Людмила Арефьева |
73.95 | 102,5 | 107,5 | 122,5 | 230 | |||
| 5 | Венера Маннанова |
74.35 | 102,5 | 107,5 | 110 | 115 | 120 | 230 | |
| 6 | Каталин Лачи |
73.10 | 97,5 | 120 | 125 | 222,5 | |||
| 7 | Филиппия Кохлияриду |
74.10 | 90 | 95 | 97,5 | 115 | 120 | 217,5 | |
| 8 | Теано Загливери |
73.00 | 90 | 95 | 115 | 210 | |||
| 9 | Рэйчел Кларк |
73.50 | 82,5 | 85 | 100 | 185 | |||
| 10 | Керри Энн Уотеник |
69.75 | 67,5 | 72,5 | 87,5 | 160 | |||
Свыше 75 кг
| Место | Спортсмен | Масса | Рывок | Толчок | Всего | ||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 2 | 3 | 1 | 2 | 3 | ||||
| 1 | Агата Врубель |
116.50 | 120 | 125 | 127,5 | 150 | 155 | 282,5 | |
| 2 | Виктория Варга |
93.50 | 115 | 120 | 145 | 150 | 155 | 275 | |
| 3 | Альбина Хомич |
96.95 | 115 | 122,5 | 125 | 145 | 270 | ||
| 4 | Дерья Ачикгёз |
86.40 | 102,5 | 107,5 | 112,5 | 145 | 150 | 155 | 267,5 |
| 5 | Виктория Шаймарданова |
91.50 | 110 | 115 | 130 | 245 | |||
| 6 | Моник Ристерер |
90.95 | 100 | 105 | 125 | 230 | |||
| 7 | Марта Дрегер |
84.50 | 90 | 95 | 97,5 | 110 | 115 | 117,5 | 215 |
| 8 | Зузана Ковачова |
81.15 | 87,5 | 90 | 112,5 | 117,5 | 207,5 | ||
| 9 | Наталья Борисик |
77.55 | 90 | 110 | 115 | 205 | |||
Напишите отзыв о статье "Чемпионат Европы по тяжёлой атлетике 2002"
Ссылки
Отрывок, характеризующий Чемпионат Европы по тяжёлой атлетике 2002
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.
На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
– В котором часу началось сражение? – спросил император.
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
– С'est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
– Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n'est ni trahison, ni lachete, ni betise; c'est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c'est… c'est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина . Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.
Собранные до тех пор складки на лбу быстро распустились в знак удовольствия, и он, слегка улыбаясь, стал рассматривать свои ногти.
– Куда вы? – сказал он вдруг, обращаясь к князю Андрею, который встал и направился в свою комнату.
– Я еду.
– Куда?
– В армию.
– Да вы хотели остаться еще два дня?
– А теперь я еду сейчас.
И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
– Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.
В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала:
– Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.
– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку:
– Из воль те про пус тить!
Офицер махнул рукой и торопливо отъехал прочь.
– Всё от этих, от штабных, беспорядок весь, – проворчал он. – Делайте ж, как знаете.
Князь Андрей торопливо, не поднимая глаз, отъехал от лекарской жены, называвшей его спасителем, и, с отвращением вспоминая мельчайшие подробности этой унизи тельной сцены, поскакал дальше к той деревне, где, как ему сказали, находился главнокомандующий.
Въехав в деревню, он слез с лошади и пошел к первому дому с намерением отдохнуть хоть на минуту, съесть что нибудь и привесть в ясность все эти оскорбительные, мучившие его мысли. «Это толпа мерзавцев, а не войско», думал он, подходя к окну первого дома, когда знакомый ему голос назвал его по имени.
Он оглянулся. Из маленького окна высовывалось красивое лицо Несвицкого. Несвицкий, пережевывая что то сочным ртом и махая руками, звал его к себе.
– Болконский, Болконский! Не слышишь, что ли? Иди скорее, – кричал он.
Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
