Второй квалификационный раунд чемпионата Европы по футболу 2003 среди юношей до 19 лет — второй раунд отборочного турнира к финальной стадии чемпионата Европы по футболу среди юношей до 19 лет 2003.
28 команд поделены на 7 групп по 4 команды, в которых команды играют между собой по одному матчу, одна из команд в каждой группе принимает у себя матчи группы. Победители групп проходят в финальный раунд. Матчи прошли с 29 марта по 23 мая 2003 года.
| Условные цветовые обозначения
|
| Выход в финальный раунд
|
Хозяева групп выделены курсивом.
Группа 1
|
|
- Чехия 1:0 Словакия
- Германия 2:2 Бельгия
- Чехия 2:1 Германия
- Словакия 0:1 Бельгия
- Бельгия 0:0 Чехия
- Словакия 4:8 Германия
|
|
Группа 2
|
|
- Испания 1:2 Польша
- Израиль 1:4 Франция
- Испания 2:0 Израиль
- Польша 0:1 Франция
- Франция 0:0 Испания
- Польша 0:4 Израиль
|
|
Группа 3
|
|
- Португалия 4:1 Швеция
- Дания 1:3 Россия
- Португалия 3:1 Дания
- Швеция 1:2 Россия
- Россия 0:0 Португалия
- Швеция 1:3 Дания
|
|
Группа 4
|
|
- Ирландия 0:1 Англия
- Швейцария 1:2 Словения
- Ирландия 3:2 Швейцария
- Англия 3:0 Словения
- Словения 0:2 Ирландия
- Англия 2:0 Швейцария
|
|
Группа 5
|
|
- Австрия 3:1 Македония
- Кипр 1:5 Сербия и Черногория
- Австрия 4:0 Кипр
- Македония 0:5 Сербия и Черногория
- Сербия и Черногория 0:2 Австрия
- Македония 1:1 Кипр
|
|
Группа 6
|
|
- Греция 1:1 Нидерланды
- Норвегия 2:1 Венгрия
- Греция 0:1 Норвегия
- Нидерланды 1:3 Венгрия
- Венгрия 4:2 Греция
- Нидерланды 1:1 Норвегия
|
|
Группа 7
|
|
- Италия 4:1 Латвия
- Грузия 1:1 Северная Ирландия
- Италия 3:1 Грузия
- Латвия 1:0 Северная Ирландия
- Северная Ирландия 0:2 Италия
- Латвия 0:2 Грузия
|
|
Напишите отзыв о статье "Чемпионат Европы по футболу 2003 (юноши до 19 лет, второй квалификационный раунд)"
Ссылки
- [www.rsssf.com/tablese/ec-u18-03.html RSSSF]
Отрывок, характеризующий Чемпионат Европы по футболу 2003 (юноши до 19 лет, второй квалификационный раунд)
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .
Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
