Чемпионат Ирландии по футболу 1987/1988
Поделись знанием:
Но хотя все и знали, что надо было уйти, оставался еще стыд сознания того, что надо бежать. И нужен был внешний толчок, который победил бы этот стыд. И толчок этот явился в нужное время. Это было так называемое у французов le Hourra de l'Empereur [императорское ура].
На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.
Когда вот вот les enfants du Don [сыны Дона] могли поймать самого императора в середине его армии, ясно было, что нечего больше делать, как только бежать как можно скорее по ближайшей знакомой дороге. Наполеон, с своим сорокалетним брюшком, не чувствуя в себе уже прежней поворотливости и смелости, понял этот намек. И под влиянием страха, которого он набрался от казаков, тотчас же согласился с Мутоном и отдал, как говорят историки, приказание об отступлении назад на Смоленскую дорогу.
То, что Наполеон согласился с Мутоном и что войска пошли назад, не доказывает того, что он приказал это, но что силы, действовавшие на всю армию, в смысле направления ее по Можайской дороге, одновременно действовали и на Наполеона.
Когда человек находится в движении, он всегда придумывает себе цель этого движения. Для того чтобы идти тысячу верст, человеку необходимо думать, что что то хорошее есть за этими тысячью верст. Нужно представление об обетованной земле для того, чтобы иметь силы двигаться.
Обетованная земля при наступлении французов была Москва, при отступлении была родина. Но родина была слишком далеко, и для человека, идущего тысячу верст, непременно нужно сказать себе, забыв о конечной цели: «Нынче я приду за сорок верст на место отдыха и ночлега», и в первый переход это место отдыха заслоняет конечную цель и сосредоточивает на себе все желанья и надежды. Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе.
Для французов, пошедших назад по старой Смоленской дороге, конечная цель родины была слишком отдалена, и ближайшая цель, та, к которой, в огромной пропорции усиливаясь в толпе, стремились все желанья и надежды, – была Смоленск. Не потому, чтобы люди знала, что в Смоленске было много провианту и свежих войск, не потому, чтобы им говорили это (напротив, высшие чины армии и сам Наполеон знали, что там мало провианта), но потому, что это одно могло им дать силу двигаться и переносить настоящие лишения. Они, и те, которые знали, и те, которые не знали, одинаково обманывая себя, как к обетованной земле, стремились к Смоленску.
Выйдя на большую дорогу, французы с поразительной энергией, с быстротою неслыханной побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своей стотысячной массой как целым государством.
Каждый человек из них желал только одного – отдаться в плен, избавиться от всех ужасов и несчастий. Но, с одной стороны, сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждою в одном и том же направлении; с другой стороны – нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и, несмотря на то, что французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтобы отделаться друг от друга и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались. Самое число их и тесное, быстрое движение лишало их этой возможности и делало для русских не только трудным, но невозможным остановить это движение, на которое направлена была вся энергия массы французов. Механическое разрывание тела не могло ускорить дальше известного предела совершавшийся процесс разложения.
| Высшая лига 1987/1988 Premier Division 1987/1988 | |
|---|---|
| Подробности чемпионата | |
| Время проведения | 1987 — 1988 |
| Число участников | 12 |
| Города | 9 |
| Стадионы | 12 |
| Призовые места | |
 Чемпион
|
Дандолк (7-й раз) |
 Второе место
|
Сент-Патрикс Атлетик |
 Третье место
|
Богемианс |
| Статистика чемпионата | |
| Сыграно матчей | 198 |
← 1986/87 1988/89 → | |
Высшая лига 1987/1988 (англ. Premier Division 1987/1988) — 67-й сезон чемпионата Ирландии с момента его основания. Действующий чемпион на протяжении сезона «Шемрок Роверс» не смог защитить свой титул.
Клубы-участники
| Клуб | Город | Стадион | Вместимость |
|---|---|---|---|
| Сент-Патрикс Атлетик | Дублин | Ричмонд Парк | 5 500 |
| Брей Уондерерс | Брей | Карлайл Граундс | 7 000 |
Шемрок Роверс  |
Дублин | Талла стэдиум | 5 947 |
| Дерри Сити | Дерри | Брэндивел | 7 700 |
| Шелбурн | Дублин | Толка Парк | 9 600 |
| Корк Сити | Корк | Тернерс Кросс | 7 485 |
| Лимерик | Лимерик | Томонд Парк | 26 500 |
| Голуэй Юнайтед | Голуэй | Террилэнд Парк | 5 000 |
| Уотерфорд Юнайтед | Уотерфорд | Уотефорд реджинал спорт центр | 3 100 |
| Богемианс | Дублин | Далимаунт-Парк | 7 955 |
| Слайго Роверс | Слайго | Шоуграундс | 5 500 |
| Дандолк | Дандолк | Ориэль Парк | 4 500 |
География клубов Чемпионата Ирландии по футболу сезона 1987/1988
Турнирная таблица
| Место | Команда | И | В | Н | П | Голы | ± | О | Примечания |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Дандолк | 33 | 19 | 8 | 6 | 54 − 32 | +22 | 46 | Первый раунд Кубка европейских чемпионов 1988/89 |
| 2 | Сент-Патрикс Атлетик | 33 | 18 | 9 | 6 | 52 − 25 | +27 | 45 | Первый раунд Кубка УЕФА 1988/89 |
| 3 | Богемианс | 33 | 17 | 11 | 5 | 57 − 32 | +25 | 45 | |
| 4 | Шемрок Роверс | 33 | 16 | 9 | 8 | 53 − 30 | +23 | 41 | |
| 5 | Голуэй Юнайтед | 33 | 15 | 10 | 8 | 48 − 34 | +14 | 40 | |
| 6 | Уотерфорд Юнайтед | 33 | 10 | 14 | 9 | 40 − 31 | +9 | 34 | |
| 7 | Корк Сити | 33 | 12 | 10 | 11 | 41 − 47 | −6 | 34 | |
| 8 | Дерри Сити | 33 | 13 | 5 | 15 | 59 − 44 | +15 | 31 | Первый раунд Кубка кубков 1988/89 |
| 9 | Лимерик | 33 | 9 | 7 | 17 | 33 − 60 | −27 | 25 | |
| 10 | Шелбурн | 33 | 8 | 8 | 17 | 27 − 65 | −38 | 24 | |
| 11 | Брей Уондерерс | 33 | 4 | 10 | 19 | 27 − 65 | −38 | 18 | Вылет в Первую лигу |
| 12 | Слайго Роверс | 33 | 4 | 5 | 24 | 30 − 81 | −51 | 13 |
И — игры, В — выигрыши, Н — ничьи, П — проигрыши, Голы — забитые и пропущенные голы, ± — разница голов, О — очки
Напишите отзыв о статье "Чемпионат Ирландии по футболу 1987/1988"
Ссылки
- [www.rsssf.com/tablesi/ierhist.html Статистика на rsssf.com]
Отрывок, характеризующий Чемпионат Ирландии по футболу 1987/1988
Только поэтому, на совете в Малоярославце, когда, притворяясь, что они, генералы, совещаются, подавая разные мнения, последнее мнение простодушного солдата Мутона, сказавшего то, что все думали, что надо только уйти как можно скорее, закрыло все рты, и никто, даже Наполеон, не мог сказать ничего против этой всеми сознаваемой истины.Но хотя все и знали, что надо было уйти, оставался еще стыд сознания того, что надо бежать. И нужен был внешний толчок, который победил бы этот стыд. И толчок этот явился в нужное время. Это было так называемое у французов le Hourra de l'Empereur [императорское ура].
На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.
Когда вот вот les enfants du Don [сыны Дона] могли поймать самого императора в середине его армии, ясно было, что нечего больше делать, как только бежать как можно скорее по ближайшей знакомой дороге. Наполеон, с своим сорокалетним брюшком, не чувствуя в себе уже прежней поворотливости и смелости, понял этот намек. И под влиянием страха, которого он набрался от казаков, тотчас же согласился с Мутоном и отдал, как говорят историки, приказание об отступлении назад на Смоленскую дорогу.
То, что Наполеон согласился с Мутоном и что войска пошли назад, не доказывает того, что он приказал это, но что силы, действовавшие на всю армию, в смысле направления ее по Можайской дороге, одновременно действовали и на Наполеона.
Когда человек находится в движении, он всегда придумывает себе цель этого движения. Для того чтобы идти тысячу верст, человеку необходимо думать, что что то хорошее есть за этими тысячью верст. Нужно представление об обетованной земле для того, чтобы иметь силы двигаться.
Обетованная земля при наступлении французов была Москва, при отступлении была родина. Но родина была слишком далеко, и для человека, идущего тысячу верст, непременно нужно сказать себе, забыв о конечной цели: «Нынче я приду за сорок верст на место отдыха и ночлега», и в первый переход это место отдыха заслоняет конечную цель и сосредоточивает на себе все желанья и надежды. Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе.
Для французов, пошедших назад по старой Смоленской дороге, конечная цель родины была слишком отдалена, и ближайшая цель, та, к которой, в огромной пропорции усиливаясь в толпе, стремились все желанья и надежды, – была Смоленск. Не потому, чтобы люди знала, что в Смоленске было много провианту и свежих войск, не потому, чтобы им говорили это (напротив, высшие чины армии и сам Наполеон знали, что там мало провианта), но потому, что это одно могло им дать силу двигаться и переносить настоящие лишения. Они, и те, которые знали, и те, которые не знали, одинаково обманывая себя, как к обетованной земле, стремились к Смоленску.
Выйдя на большую дорогу, французы с поразительной энергией, с быстротою неслыханной побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своей стотысячной массой как целым государством.
Каждый человек из них желал только одного – отдаться в плен, избавиться от всех ужасов и несчастий. Но, с одной стороны, сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждою в одном и том же направлении; с другой стороны – нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и, несмотря на то, что французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтобы отделаться друг от друга и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались. Самое число их и тесное, быстрое движение лишало их этой возможности и делало для русских не только трудным, но невозможным остановить это движение, на которое направлена была вся энергия массы французов. Механическое разрывание тела не могло ускорить дальше известного предела совершавшийся процесс разложения.
