Чемпионат Италии по футболу 1995/1996
Поделись знанием:
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.
В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
| Чемпионат Италии по футболу 1995/96 Serie A 1995/96 | |
|---|---|
| Подробности чемпионата | |
| Время проведения | 27 августа 1995 — 12 мая 1996 |
| Число участников | 18 |
| Города | 15 |
| Стадионы | 15 |
| Призовые места | |
 Чемпион
|
Милан (15-й раз) |
 Второе место
|
Ювентус |
 Третье место
|
Лацио |
| Дублирующие составы
|
Перуджа |
| Статистика чемпионата | |
| Сыграно матчей | 306 |
| Забито голов | 805 (2.63 за игру) |
| Бомбардир(ы) |  Игор Протти (Бари) Джузеппе Синьори (Лацио) (24 мяча)
|
← 1994/95 1996/97 → | |
Серия A 1995/1996 — 64-й сезон чемпионата Италии по футболу. Начался 27 августа 1995 года, завершился — 12 мая 1996 года. Чемпионом стал «Милан».
Турнирная таблица
| Место | Команда | И | В | Н | П | Голы | ± | О | Примечания |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Милан | 34 | 21 | 10 | 3 | 60 − 24 | +36 | 73 | Групповой этап Лиги Чемпионов |
| 2 | Ювентус | 34 | 19 | 8 | 7 | 58 − 35 | +23 | 65 | |
| 3 | Лацио | 34 | 17 | 8 | 9 | 66 − 38 | +28 | 59 | Кубок УЕФА |
| 4 | Фиорентина | 34 | 17 | 8 | 9 | 53 − 41 | +12 | 59 | 1/16 в Кубке обладателей кубков УЕФА |
| 5 | Рома | 34 | 16 | 10 | 8 | 51 − 34 | +17 | 58 | Кубок УЕФА |
| 6 | Парма | 34 | 16 | 10 | 8 | 44 − 31 | +13 | 58 | |
| 7 | Интернационале | 34 | 15 | 9 | 10 | 51 − 30 | +21 | 54 | |
| 8 | Сампдория | 34 | 14 | 10 | 10 | 59 − 47 | +12 | 52 | |
| 9 | Виченца | 34 | 13 | 10 | 11 | 36 − 37 | −1 | 49 | |
| 10 | Кальяри | 34 | 11 | 8 | 15 | 34 − 47 | −13 | 41 | |
| 11 | Удинезе | 34 | 11 | 8 | 15 | 41 − 49 | −8 | 41 | |
| 12 | Наполи | 34 | 10 | 11 | 13 | 28 − 41 | −13 | 41 | |
| 13 | Аталанта | 34 | 11 | 6 | 17 | 38 − 50 | −12 | 39 | |
| 14 | Пьяченца | 34 | 9 | 10 | 15 | 31 − 48 | −17 | 37 | |
| 15 | Бари | 34 | 8 | 8 | 18 | 49 − 71 | −22 | 32 | Вылет в Серию В |
| 16 | Торино | 34 | 6 | 11 | 17 | 28 − 46 | −18 | 29 | |
| 17 | Кремонезе | 34 | 5 | 12 | 17 | 37 − 57 | −20 | 27 | |
| 18 | Падова | 34 | 7 | 3 | 24 | 41 − 79 | −38 | 24 |
| Чемпион Италии 1995/1996 |
|---|
 Милан В 15-й раз |
Результаты матчей
| Мил | Юве | Лац | Фио | Ром | Пар | Инт | Сам | Вич | Кал | Уди | Нап | Ата | Пья | Бар | Тор | Кре | Пад | |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1. Милан | 2:1 | 0:0 | 3:1 | 3:1 | 3:0 | 0:1 | 3:0 | 4:0 | 3:2 | 2:1 | 0:0 | 3:0 | 3:0 | 3:2 | 1:1 | 7:1 | 1:0 | |
| 2. Ювентус | 1:1 | 4:2 | 1:0 | 0:2 | 1:0 | 1:0 | 0:3 | 1:0 | 4:1 | 2:1 | 1:1 | 1:0 | 2:0 | 1:1 | 5:0 | 4:1 | 3:1 | |
| 3. Лацио | 0:1 | 4:0 | 4:0 | 1:0 | 2:1 | 0:1 | 6:3 | 3:0 | 4:0 | 2:2 | 1:0 | 5:1 | 4:1 | 4:3 | 1:1 | 2:1 | 2:0 | |
| 4. Фиорентина | 2:2 | 0:1 | 2:0 | 1:4 | 1:0 | 1:1 | 2:2 | 1:1 | 3:1 | 3:0 | 3:0 | 1:0 | 2:1 | 3:2 | 2:0 | 3:2 | 6:4 | |
| 5. Рома | 1:2 | 2:2 | 0:0 | 2:2 | 1:1 | 1:0 | 3:1 | 1:1 | 1:1 | 2:1 | 4:1 | 0:1 | 2:1 | 2:1 | 1:0 | 3:0 | 2:0 | |
| 6. Парма | 0:0 | 1:1 | 2:1 | 3:0 | 1:1 | 2:1 | 1:0 | 0:1 | 4:0 | 1:0 | 1:0 | 2:0 | 3:2 | 3:1 | 1:0 | 2:0 | 2:1 | |
| 7. Интер Милан | 1:1 | 1:2 | 0:0 | 1:2 | 2:0 | 1:1 | 0:2 | 1:0 | 4:0 | 2:1 | 4:0 | 1:0 | 0:0 | 3:0 | 4:0 | 2:0 | 8:2 | |
| 8. Сампдория | 3:0 | 2:0 | 3:3 | 2:1 | 1:1 | 3:0 | 0:0 | 2:2 | 1:2 | 1:0 | 2:2 | 2:3 | 3:0 | 2:0 | 1:0 | 2:0 | 3:1 | |
| 9. Виченца | 1:1 | 2:1 | 1:0 | 1:0 | 2:1 | 0:1 | 1:1 | 2:2 | 0:1 | 0:1 | 3:0 | 1:0 | 1:1 | 2:0 | 2:1 | 1:0 | 2:1 | |
| 10. Кальяри | 1:2 | 0:0 | 0:1 | 0:0 | 0:2 | 2:0 | 0:0 | 3:0 | 2:0 | 4:1 | 2:0 | 2:0 | 0:0 | 4:2 | 1:0 | 1:0 | 0:1 | |
| 11. Удинезе | 0:2 | 1:0 | 1:1 | 1:0 | 1:1 | 0:0 | 1:2 | 2:4 | 1:1 | 1:0 | 3:2 | 3:0 | 0:0 | 1:2 | 1:0 | 3:2 | 3:1 | |
| 12. Наполи | 0:1 | 0:1 | 1:0 | 0:2 | 0:2 | 1:1 | 2:1 | 1:0 | 1:1 | 0:0 | 2:1 | 2:0 | 0:0 | 1:0 | 1:0 | 0:0 | 2:0 | |
| 13. Аталанта | 0:1 | 0:1 | 1:3 | 1:3 | 2:1 | 1:1 | 1:1 | 3:2 | 3:1 | 3:0 | 0:0 | 1:3 | 2:0 | 1:2 | 1:0 | 1:1 | 3:0 | |
| 14. Пьяченца | 0:2 | 0:4 | 2:1 | 0:1 | 1:0 | 2:1 | 1:0 | 3:2 | 0:1 | 1:1 | 0:2 | 0:1 | 2:2 | 3:2 | 1:0 | 2:1 | 4:0 | |
| 15. Бари | 1:0 | 2:2 | 3:3 | 1:1 | 1:2 | 1:1 | 4:1 | 1:3 | 0:2 | 3:0 | 4:2 | 1:1 | 1:3 | 0:0 | 2:2 | 2:1 | 2:1 | |
| 16. Торино | 1:1 | 1:2 | 0:2 | 0:3 | 2:2 | 2:2 | 0:1 | 1:1 | 1:0 | 1:1 | 2:0 | 0:0 | 0:1 | 4:2 | 3:1 | 1:0 | 2:0 | |
| 17. Кремонезе | 0:0 | 3:3 | 2:1 | 0:0 | 0:1 | 0:2 | 2:4 | 0:0 | 1:1 | 3:1 | 2:2 | 1:1 | 1:1 | 0:0 | 7:1 | 1:1 | 2:1 | |
| 18. Падова | 1:2 | 0:5 | 1:3 | 0:1 | 1:2 | 1:3 | 2:1 | 1:1 | 3:2 | 2:1 | 2:3 | 4:2 | 3:2 | 1:1 | 3:0 | 1:1 | 1:2 |
| победа хозяев | |
| ничья | |
| победа гостей |
Лучшие бомбардиры
| № | Игрок | Клуб | Голов |
|---|---|---|---|
| 1 | Игор Протти
|
Бари | 24 (5) |
| Джузеппе Синьори
|
Лацио | 24 (12) | |
| 3 | Энрико Кьеза
|
Сампдория | 22 (3) |
| 4 | Марко Бранка
|
Рома Интернационале |
19 |
 Габриэль Батистута
|
Фиорентина | 19 (2) | |
| 6 |  Оливер Бирхофф
|
Удинезе | 17 |
| 7 |  Луис Оливейра
|
Кальяри | 15 (6) |
Напишите отзыв о статье "Чемпионат Италии по футболу 1995/1996"
Примечания
Ссылки
- [www.lega-calcio.it/it.page Официальный сайт Серии А] (итал.)
- [www.rsssf.com/tablesi/ital96.html Результаты матчей] (англ.)
- [www.resultsfromfootball.com/italy/1995-1996/serie-a/ Статистика сезона] (англ.)
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Чемпионат Италии по футболу 1995/1996
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.
В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
