Чемпионат Казахстана по футболу 1997

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Чемпионат Казахстана по футболу 1997
Высшая лига Чемпионата Казахстана по футболу
Подробности чемпионата
Время проведения 12.04.1997 - 13.10.1997
Число участников 14
      Города 14
Призовые места
Чемпион Иртыш (Павлодар) (2-й раз)
Второе место Тараз (Тараз)
Третье место Кайрат (Алматы)
Статистика чемпионата
Бомбардир(ы) Нуркен Мазбаев (Тараз)  (16 мячей)
Лучший игрок Олег Воскобойников (Тараз)
← 1996
1998 →

Дебютантом высшей лиги в 1997 году стал "Автомобилист" из Шортанды, выигравший первенство Казахстана среди коллективов физкультуры 1996 года. Соревнования в высшей лиге прошли в два круга. За победу в VI чемпионате Республики Казахстан по футболу начислялось 3 очка, за ничью 1 очко. Проигравшие команды очки не получали. Названия команд даны в соответствии со временем их переименований. Турнирное положение команд с равным количеством набранных очков дано с учетом определения приоритетов, оговаривавшихся Регламентом соревнований по футболу в Республике Казахстан. При равенстве количества набранных очков при определении мест претендентов учитывалось в первую очередь: наибольшее количество побед, забитых мячей, разность забитых и пропущенных мячей или жребий. Однако эти показатели не вступают в силу, если одинаковое количество очков набирают команды, претендующие на первое место. В этом случае между ними проводится дополнительный матч за первое место, что впервые в истории чемпионатов РК среди команд высшей лиги произошло именно в этом сезоне. Лучшие игроки по линиям и лучший игрок сезона определялись по итогам опроса главных тренеров команд.

По сравнению с чемпионатом-96 произошли следующие изменения: — выбыли из числа участников по финансовым причинам: "Мунайши" (Актау) - 4-е место в 1996 году, талдыкорганский "Кайнар" (9-е), костанайский "Тобол" (11-е), шымкентский "СКИФ-Ордабасы" (16-е), кокшетауский "Кокше" (18-е); — сменили названия: жезказганский "Енбек" - на "Улытау", актюбинский "Актобемунай" - на "Актобе".

В ходе чемпионата-97 произошли следующие изменения: — согласно Постановлению исполкома ФАРК от 23.07.97 команда "Улытау" (Жезказган) была снята с чемпионата по финансовым причинам. Во всех оставшихся играх 2-го круга команде были засчитаны поражения 0:3; — сменили названия: кызылординский "Кайсар-Мунай" - на "Кайсар-Харрикейн", акмолинский "Целинник" - на "Астана".



Итоговая таблица

Место Команда Город И В Н П ГЗ ГП ± О
1 Иртыш Павлодар 26 17 5 4 46 15 31 56
2 Тараз Тараз 26 18 2 6 49 18 31 56
3 Кайрат Алматы 26 16 5 5 52 14 38 53
4 Шахтер-Испат-Кармет Караганда 26 16 4 6 40 22 18 52
5 Восток-Адиль Усть-Каменогорск 26 14 8 4 42 16 26 50
6 Батыр Экибастуз 26 15 2 9 38 22 16 47
7 Елимай Семипалатинск 26 13 7 6 41 26 15 46
8 Кайсар-Hurricane Кызылорда 26 13 5 8 39 23 16 44
9 Астана Акмола 26 11 4 11 32 21 11 37
10 Жигер Шымкент 26 8 5 13 27 40 -13 29
11 Актобе Актобе 26 4 3 19 16 56 -40 15
12 Автомобилист Шортанды 26 5 0 21 23 68 -45 15
13 Булат Темиртау 26 3 5 18 13 47 -34 14
14 Улытау Жезказган 26 1 1 24 4 74 -70 4


  • Команда занявшая 14 место вылетает в первую лигу

</small>

Золотой матч

13 октября 1997
Золотой матч
«Тараз» 0:1 «Иртыш»
Антонов  54'
Центральный Стадион
Зрителей: 7 500
Судья: Е.Шкарин

Тараз:
Воскобойников
Ваганов
Сорочинский
Кононов
Елеусинов 84' Зайцев 84'
Мирзабаев
Ниязымбетов
Кошкаров
Асуханов
Мазбаев  83'
Кайназаров
Иртыш:
Ишутин
Садуов
Фамильцев 86' Горячев 86'
Перерва
Абдуалиев
Антонов 73' Буш 86'
Кучерявых
Дидык
Абильдаев
Есмагамбетов 87' Малышев 87'
Зубарев

Напишите отзыв о статье "Чемпионат Казахстана по футболу 1997"

Отрывок, характеризующий Чемпионат Казахстана по футболу 1997

Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.


Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.