Чемпионат Кипра по футболу 2015/2016
Поделись знанием:
Источник: [www.cfa.com.cy/Gr/fixtures/2175542/2175545 CFA]
1 Команда, выступающая на домашнем стадионе, указана в левой колонке.
Цвета: синий = победа хозяев; жёлтый = ничья; красный = победа гостей.
Источник: [www.cfa.com.cy/Gr/fixtures/2175542/2503756 CFA]
1 Команда, выступающая на домашнем стадионе, указана в левой колонке.
Цвета: синий = победа хозяев; жёлтый = ничья; красный = победа гостей.
Источник: [www.cfa.com.cy/Gr/fixtures/2175542/2503941 CFA]
1 Команда, выступающая на домашнем стадионе, указана в левой колонке.
Цвета: синий = победа хозяев; жёлтый = ничья; красный = победа гостей.
Вдали от дела и среди условий придворной жизни весьма трудно, чтобы события отражались во всей их полноте и силе. Невольно события общие группируются около одного какого нибудь частного случая. Так теперь главная радость придворных заключалась столько же в том, что мы победили, сколько и в том, что известие об этой победе пришлось именно в день рождения государя. Это было как удавшийся сюрприз. В известии Кутузова сказано было тоже о потерях русских, и в числе их названы Тучков, Багратион, Кутайсов. Тоже и печальная сторона события невольно в здешнем, петербургском мире сгруппировалась около одного события – смерти Кутайсова. Его все знали, государь любил его, он был молод и интересен. В этот день все встречались с словами:
– Как удивительно случилось. В самый молебен. А какая потеря Кутайсов! Ах, как жаль!
– Что я вам говорил про Кутузова? – говорил теперь князь Василий с гордостью пророка. – Я говорил всегда, что он один способен победить Наполеона.
Но на другой день не получалось известия из армии, и общий голос стал тревожен. Придворные страдали за страдания неизвестности, в которой находился государь.
– Каково положение государя! – говорили придворные и уже не превозносили, как третьего дня, а теперь осуждали Кутузова, бывшего причиной беспокойства государя. Князь Василий в этот день уже не хвастался более своим protege Кутузовым, а хранил молчание, когда речь заходила о главнокомандующем. Кроме того, к вечеру этого дня как будто все соединилось для того, чтобы повергнуть в тревогу и беспокойство петербургских жителей: присоединилась еще одна страшная новость. Графиня Елена Безухова скоропостижно умерла от этой страшной болезни, которую так приятно было выговаривать. Официально в больших обществах все говорили, что графиня Безухова умерла от страшного припадка angine pectorale [грудной ангины], но в интимных кружках рассказывали подробности о том, как le medecin intime de la Reine d'Espagne [лейб медик королевы испанской] предписал Элен небольшие дозы какого то лекарства для произведения известного действия; но как Элен, мучимая тем, что старый граф подозревал ее, и тем, что муж, которому она писала (этот несчастный развратный Пьер), не отвечал ей, вдруг приняла огромную дозу выписанного ей лекарства и умерла в мучениях, прежде чем могли подать помощь. Рассказывали, что князь Василий и старый граф взялись было за итальянца; но итальянец показал такие записки от несчастной покойницы, что его тотчас же отпустили.
Общий разговор сосредоточился около трех печальных событий: неизвестности государя, погибели Кутайсова и смерти Элен.
На третий день после донесения Кутузова в Петербург приехал помещик из Москвы, и по всему городу распространилось известие о сдаче Москвы французам. Это было ужасно! Каково было положение государя! Кутузов был изменник, и князь Василий во время visites de condoleance [визитов соболезнования] по случаю смерти его дочери, которые ему делали, говорил о прежде восхваляемом им Кутузове (ему простительно было в печали забыть то, что он говорил прежде), он говорил, что нельзя было ожидать ничего другого от слепого и развратного старика.
– Я удивляюсь только, как можно было поручить такому человеку судьбу России.
Пока известие это было еще неофициально, в нем можно было еще сомневаться, но на другой день пришло от графа Растопчина следующее донесение:
«Адъютант князя Кутузова привез мне письмо, в коем он требует от меня полицейских офицеров для сопровождения армии на Рязанскую дорогу. Он говорит, что с сожалением оставляет Москву. Государь! поступок Кутузова решает жребий столицы и Вашей империи. Россия содрогнется, узнав об уступлении города, где сосредоточивается величие России, где прах Ваших предков. Я последую за армией. Я все вывез, мне остается плакать об участи моего отечества».
Получив это донесение, государь послал с князем Волконским следующий рескрипт Кутузову:
«Князь Михаил Иларионович! С 29 августа не имею я никаких донесений от вас. Между тем от 1 го сентября получил я через Ярославль, от московского главнокомандующего, печальное известие, что вы решились с армиею оставить Москву. Вы сами можете вообразить действие, какое произвело на меня это известие, а молчание ваше усугубляет мое удивление. Я отправляю с сим генерал адъютанта князя Волконского, дабы узнать от вас о положении армии и о побудивших вас причинах к столь печальной решимости».
Девять дней после оставления Москвы в Петербург приехал посланный от Кутузова с официальным известием об оставлении Москвы. Посланный этот был француз Мишо, не знавший по русски, но quoique etranger, Busse de c?ur et d'ame, [впрочем, хотя иностранец, но русский в глубине души,] как он сам говорил про себя.
Государь тотчас же принял посланного в своем кабинете, во дворце Каменного острова. Мишо, который никогда не видал Москвы до кампании и который не знал по русски, чувствовал себя все таки растроганным, когда он явился перед notre tres gracieux souverain [нашим всемилостивейшим повелителем] (как он писал) с известием о пожаре Москвы, dont les flammes eclairaient sa route [пламя которой освещало его путь].
Хотя источник chagrin [горя] г на Мишо и должен был быть другой, чем тот, из которого вытекало горе русских людей, Мишо имел такое печальное лицо, когда он был введен в кабинет государя, что государь тотчас же спросил у него:
– M'apportez vous de tristes nouvelles, colonel? [Какие известия привезли вы мне? Дурные, полковник?]
– Bien tristes, sire, – отвечал Мишо, со вздохом опуская глаза, – l'abandon de Moscou. [Очень дурные, ваше величество, оставление Москвы.]
– Aurait on livre mon ancienne capitale sans se battre? [Неужели предали мою древнюю столицу без битвы?] – вдруг вспыхнув, быстро проговорил государь.
Мишо почтительно передал то, что ему приказано было передать от Кутузова, – именно то, что под Москвою драться не было возможности и что, так как оставался один выбор – потерять армию и Москву или одну Москву, то фельдмаршал должен был выбрать последнее.
Государь выслушал молча, не глядя на Мишо.
– L'ennemi est il en ville? [Неприятель вошел в город?] – спросил он.
– Oui, sire, et elle est en cendres a l'heure qu'il est. Je l'ai laissee toute en flammes, [Да, ваше величество, и он обращен в пожарище в настоящее время. Я оставил его в пламени.] – решительно сказал Мишо; но, взглянув на государя, Мишо ужаснулся тому, что он сделал. Государь тяжело и часто стал дышать, нижняя губа его задрожала, и прекрасные голубые глаза мгновенно увлажились слезами.
Но это продолжалось только одну минуту. Государь вдруг нахмурился, как бы осуждая самого себя за свою слабость. И, приподняв голову, твердым голосом обратился к Мишо.
– Je vois, colonel, par tout ce qui nous arrive, – сказал он, – que la providence exige de grands sacrifices de nous… Je suis pret a me soumettre a toutes ses volontes; mais dites moi, Michaud, comment avez vous laisse l'armee, en voyant ainsi, sans coup ferir abandonner mon ancienne capitale? N'avez vous pas apercu du decouragement?.. [Я вижу, полковник, по всему, что происходит, что провидение требует от нас больших жертв… Я готов покориться его воле; но скажите мне, Мишо, как оставили вы армию, покидавшую без битвы мою древнюю столицу? Не заметили ли вы в ней упадка духа?]
Увидав успокоение своего tres gracieux souverain, Мишо тоже успокоился, но на прямой существенный вопрос государя, требовавший и прямого ответа, он не успел еще приготовить ответа.
– Sire, me permettrez vous de vous parler franchement en loyal militaire? [Государь, позволите ли вы мне говорить откровенно, как подобает настоящему воину?] – сказал он, чтобы выиграть время.
– Colonel, je l'exige toujours, – сказал государь. – Ne me cachez rien, je veux savoir absolument ce qu'il en est. [Полковник, я всегда этого требую… Не скрывайте ничего, я непременно хочу знать всю истину.]
– Sire! – сказал Мишо с тонкой, чуть заметной улыбкой на губах, успев приготовить свой ответ в форме легкого и почтительного jeu de mots [игры слов]. – Sire! j'ai laisse toute l'armee depuis les chefs jusqu'au dernier soldat, sans exception, dans une crainte epouvantable, effrayante… [Государь! Я оставил всю армию, начиная с начальников и до последнего солдата, без исключения, в великом, отчаянном страхе…]
– Comment ca? – строго нахмурившись, перебил государь. – Mes Russes se laisseront ils abattre par le malheur… Jamais!.. [Как так? Мои русские могут ли пасть духом перед неудачей… Никогда!..]
Этого только и ждал Мишо для вставления своей игры слов.
– Sire, – сказал он с почтительной игривостью выражения, – ils craignent seulement que Votre Majeste par bonte de c?ur ne se laisse persuader de faire la paix. Ils brulent de combattre, – говорил уполномоченный русского народа, – et de prouver a Votre Majeste par le sacrifice de leur vie, combien ils lui sont devoues… [Государь, они боятся только того, чтобы ваше величество по доброте души своей не решились заключить мир. Они горят нетерпением снова драться и доказать вашему величеству жертвой своей жизни, насколько они вам преданы…]
– Ah! – успокоенно и с ласковым блеском глаз сказал государь, ударяя по плечу Мишо. – Vous me tranquillisez, colonel. [А! Вы меня успокоиваете, полковник.]
Государь, опустив голову, молчал несколько времени.
– Eh bien, retournez a l'armee, [Ну, так возвращайтесь к армии.] – сказал он, выпрямляясь во весь рост и с ласковым и величественным жестом обращаясь к Мишо, – et dites a nos braves, dites a tous mes bons sujets partout ou vous passerez, que quand je n'aurais plus aucun soldat, je me mettrai moi meme, a la tete de ma chere noblesse, de mes bons paysans et j'userai ainsi jusqu'a la derniere ressource de mon empire. Il m'en offre encore plus que mes ennemis ne pensent, – говорил государь, все более и более воодушевляясь. – Mais si jamais il fut ecrit dans les decrets de la divine providence, – сказал он, подняв свои прекрасные, кроткие и блестящие чувством глаза к небу, – que ma dinastie dut cesser de rogner sur le trone de mes ancetres, alors, apres avoir epuise tous les moyens qui sont en mon pouvoir, je me laisserai croitre la barbe jusqu'ici (государь показал рукой на половину груди), et j'irai manger des pommes de terre avec le dernier de mes paysans plutot, que de signer la honte de ma patrie et de ma chere nation, dont je sais apprecier les sacrifices!.. [Скажите храбрецам нашим, скажите всем моим подданным, везде, где вы проедете, что, когда у меня не будет больше ни одного солдата, я сам стану во главе моих любезных дворян и добрых мужиков и истощу таким образом последние средства моего государства. Они больше, нежели думают мои враги… Но если бы предназначено было божественным провидением, чтобы династия наша перестала царствовать на престоле моих предков, тогда, истощив все средства, которые в моих руках, я отпущу бороду до сих пор и скорее пойду есть один картофель с последним из моих крестьян, нежели решусь подписать позор моей родины и моего дорогого народа, жертвы которого я умею ценить!..] Сказав эти слова взволнованным голосом, государь вдруг повернулся, как бы желая скрыть от Мишо выступившие ему на глаза слезы, и прошел в глубь своего кабинета. Постояв там несколько мгновений, он большими шагами вернулся к Мишо и сильным жестом сжал его руку пониже локтя. Прекрасное, кроткое лицо государя раскраснелось, и глаза горели блеском решимости и гнева.
– Colonel Michaud, n'oubliez pas ce que je vous dis ici; peut etre qu'un jour nous nous le rappellerons avec plaisir… Napoleon ou moi, – сказал государь, дотрогиваясь до груди. – Nous ne pouvons plus regner ensemble. J'ai appris a le connaitre, il ne me trompera plus… [Полковник Мишо, не забудьте, что я вам сказал здесь; может быть, мы когда нибудь вспомним об этом с удовольствием… Наполеон или я… Мы больше не можем царствовать вместе. Я узнал его теперь, и он меня больше не обманет…] – И государь, нахмурившись, замолчал. Услышав эти слова, увидав выражение твердой решимости в глазах государя, Мишо – quoique etranger, mais Russe de c?ur et d'ame – почувствовал себя в эту торжественную минуту – entousiasme par tout ce qu'il venait d'entendre [хотя иностранец, но русский в глубине души… восхищенным всем тем, что он услышал] (как он говорил впоследствии), и он в следующих выражениях изобразил как свои чувства, так и чувства русского народа, которого он считал себя уполномоченным.
– Sire! – сказал он. – Votre Majeste signe dans ce moment la gloire de la nation et le salut de l'Europe! [Государь! Ваше величество подписывает в эту минуту славу народа и спасение Европы!]
Государь наклонением головы отпустил Мишо.
В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени. А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дел, а руководились только личными интересами настоящего. И эти то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват. В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.
Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было, чем ближе было в нем участие человека. В Петербурге и губернских городах, отдаленных от Москвы, дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу и говорили о самопожертвовании и т. п.; но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве, и, глядя на ее пожарище, никто не клялся отомстить французам, а думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке маркитантше и тому подобное…
Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.
| Чемпионат Кипра по футболу 2015/2016 | |
|---|---|
| |
| Подробности чемпионата | |
| Время проведения | 22 августа 2015 — 15 мая 2016 |
| Число участников | 14 |
| Города | 9 |
| Стадионы | 10 |
| Призовые места | |
 Чемпион
|
АПОЭЛ (25-й раз) |
 Второе место
|
АЕК Ларнака |
 Третье место
|
Аполлон Лимасол |
| Статистика чемпионата | |
| Сыграно матчей | 242 |
| Забито голов | 669 (2.76 за игру) |
| Бомбардир(ы) |  Фернандо Кавенаги (АПОЭЛ)  Андре Алвес (АЕК Ларнака)  Димитар Макриев Неа Саламина (19 мячей)
|
← 2014/15 2016/17 → | |
Чемпионат Кипра сезона 2015/16 — 78-й Чемпионат Кипра по футболу. В чемпионате приняло участие 14 команд. Титул чемпиона защитил клуб АПОЭЛ из Никосии.
Содержание
Регламент
Чемпионат проводился в два этапа.
На первом этапе 14 команд сыграли традиционный двухкруговой турнир из 26 туров (каждая команда проведёт по два матча с каждой из остальных команд — один дома и один в гостях).
На втором этапе команды разделились на две группы. Первые шесть клубов по итогам первого этапа сыграли между собой в два круга, разыграв места с 1-го по 6-е. Следущие шесть клубов также сыграли между собой двухкруговой турнир, разыграв места с 7-го по 12-е. При этом очки, набранные командами на первом этапе, сохранялись. Команды, занявшие по итогам первого этапа 13-е и 14-е места, вылетели во Второй дивизион.
Изменения по сравнению с предыдущим сезоном
В сезоне 2014/15 последнее место в турнирной таблице занял клубы Отеллос, он выбыл во второй дивизион. В первый дивизион вышли клубы Арис, Эносис, Пафос.
Клубы, стадионы, тренеры
| Клуб | Город | Стадион | Вместимость |
|---|---|---|---|
| АПОЭЛ | Никосия | «ГСП» | 22 859 |
| АЕК | Ларнака | «Нео ГЗС» | 13 032 |
| Аполлон | Лимасол | «Цирион Атлетик Центр» | 13 331 |
| Омония | Никосия | «ГСП» | 22 859 |
| Анортосис | Фамагуста | «Антонис Пападопулос» | 11 930 |
| Эрмис | Арадиппу | «Городской стадион» | 4 500 |
| Этникос | Фамагуста, Ахна | «Дасаки» | 7 000 |
| АЕЛ | Лимасол | «Цирион Атлетик Центр» | 13 331 |
| Неа Саламина | Фамагуста, Ларнака | «Аммохостос» | 5 500 |
| Айя Напа | Айя Напа | «Тасос Марку» | 5 800 |
| Докса | Катокопиа | «Макарио» | 16 000 |
| Арис | Лимасол | «Антонис Пападопулос» | 11 930 |
| Эносис | Паралимни | «Муниципальный» | 5 800 |
| Пафос | Пафос | «Пафиако» | 9 394 |
Капитаны, тренеры и спонсоры
| Команда | Главный тренер | Капитан | Экипировка | Титульный спонсор |
|---|---|---|---|---|
| AEK |  Томас Кристиансен
|
Давид Катала
|
Puma | CytaVision |
| АЕЛ |  Кристакис Кристофору
|
Мариос Николау
|
Nike | CytaVision |
| Анортосис |  Андре Паус
|
Кристос Марангос
|
Macron | CytaMobile-Vodafone |
| АПОЭЛ |  Домингуш Пасиенсия
|
Константинос Хараламбидис
|
Puma | |
| Аполлон | Педро Эмануель
|
Гиоргос Меркис
|
Puma | Cyta |
| Арис | вакантно | Кристос Харалабус
|
Legea | |
| Айя Напа | Гиоргос Косма
|
 Боян Марковски
|
Cyta | |
| Докса | Лукас Хаджилукас
|
Рикардо Фернандеш
|
Joma | Cytanet |
| Неа Саламина | Ян де Йонг
|
 Джаннис Скопелитис
|
GEMS | CytaMobile-Vodafone |
| Омония | Костас Кайфас
|
Нуно Асиш
|
Nike | CytaMobile-Vodafone |
| Пафос | Софоклис Софоклеус
|
Гиоргос Сиелис
|
Joma | Cyta |
| Эносис | Никос Карагеоргиу
|
Гиоргос Коланис
|
Nike | Cyta |
| Эрмис | Павлос Дермицакис
|
 Паулу Пина
|
Legea | Cyta |
| Этникос | Борс Джурев
|
Кристос Пояцис
|
Mitre | Cyta |
Расположение клубов чемпионата Кипра 2015/16
Первый этап
Турнирная таблица
| Место | Команда | И | В | Н | П | Голы | ± | О | Примечания |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | АПОЭЛ | 26 | 20 | 2 | 4 | 72 − 18 | +54 | 62 | Турнир за чемпионство |
| 2 | АЕК | 26 | 19 | 4 | 3 | 47 − 17 | +30 | 61 | |
| 3 | Анортосис | 26 | 15 | 7 | 4 | 48 − 22 | +26 | 52 | |
| 4 | Омония Никосия | 26 | 14 | 7 | 5 | 46 − 24 | +22 | 49 | |
| 5 | Аполлон | 26 | 14 | 7 | 5 | 41 − 24 | +17 | 49 | |
| 6 | Неа Саламина | 26 | 8 | 9 | 9 | 37 − 52 | −15 | 33 | |
| 7 | Арис | 26 | 8 | 7 | 11 | 29 − 31 | −2 | 31 | Турнир за 7-12 места |
| 8 | АЕЛ | 26 | 9 | 4 | 13 | 22 − 32 | −10 | 31 | |
| 9 | Докса Катокопиас | 26 | 7 | 9 | 10 | 31 − 41 | −10 | 30 | |
| 10 | Пафос | 26 | 6 | 9 | 11 | 35 − 47 | −12 | 27 | |
| 11 | Этникос | 26 | 5 | 9 | 12 | 27 − 43 | −16 | 24 | |
| 12 | Эрмис | 26 | 6 | 6 | 14 | 22 − 40 | −18 | 24 | |
| 13 | Эносис | 26 | 4 | 8 | 14 | 28 − 47 | −19 | 20 | Вылет во Второй дивизион 2016/17 |
| 14 | Айя Напа | 26 | 0 | 6 | 20 | 17 − 64 | −47 | 6 |
И — игры, В — выигрыши, Н — ничьи, П — проигрыши, Голы — забитые и пропущенные голы, ± — разница голов, О — очки
Результаты
| Дома / На выезде1 | АЕК | АЕЛ | АНО | АПЭ | АПЛ | АРИ | АЙЯ | ДОК | ЭНО | ЭРМ | ЭТН | НЕА | ОМО | ПАФ |
| АЕК | 0:2 | 1:0 | 2:2 | 6:1 | 2:1 | 3:1 | 2:0 | 2:1 | 2:0 | 1:0 | 1:2 | 2:1 | 3:0 | |
| АЕЛ | 0:1 | 0:1 | 0:1 | 0:2 | 1:2 | 1:0 | 4:0 | 0:2 | 1:0 | 1:0 | 0:2 | 2:1 | 0:0 | |
| Анортосис | 1:1 | 2:0 | 1:2 | 3:2 | 2:1 | 2:2 | 2:1 | 2:0 | 4:0 | 3:0 | 2:1 | 0:0 | 5:1 | |
| АПОЭЛ | 1:2 | 6:0 | 0:2 | 0:1 | 4:0 | 3:0 | 1:2 | 3:0 | 2:0 | 3:0 | 6:1 | 2:0 | 6:2 | |
| Аполлон | 0:0 | 1:0 | 3:0 | 0:1 | 2:1 | 4:0 | 2:1 | 2:1 | 0:0 | 5:2 | 3:0 | 0:0 | 3:1 | |
| Арис | 0:1 | 0:1 | 0:0 | 1:2 | 2:2 | 2:0 | 1:1 | 2:1 | 1:1 | 2:0 | 2:0 | 0:1 | 1:0 | |
| Айя Напа | 1:3 | 0:1 | 1:7 | 0:1 | 0:3 | 0:4 | 2:2 | 0:2 | 0:1 | 2:3 | 1:3 | 1:2 | 1:1 | |
| Докса Катокопиас | 0:3 | 2:1 | 1:1 | 0:1 | 1:3 | 2:1 | 2:0 | 2:1 | 2:1 | 1:1 | 1:2 | 0:1 | 1:3 | |
| Эносис | 0:1 | 2:2 | 0:2 | 0:5 | 0:0 | 2:2 | 2:2 | 0:1 | 0:1 | 2:1 | 2:2 | 1:4 | 2:1 | |
| Эрмис | 0:3 | 2:1 | 2:0 | 1:5 | 1:2 | 0:0 | 0:0 | 2:2 | 2:1 | 1:2 | 1:2 | 0:1 | 2:1 | |
| Этникос | 0:2 | 0:0 | 1:1 | 1:3 | 2:0 | 1:2 | 2:0 | 2:2 | 0:0 | 2:2 | 2:2 | 1:0 | 1:1 | |
| Неа Саламина | 0:0 | 1:2 | 1:3 | 0:9 | 2:0 | 0:0 | 2:2 | 0:0 | 3:1 | 3:2 | 2:2 | 0:2 | 1:1 | |
| Омония | 3:1 | 4:2 | 0:0 | 2:2 | 0:0 | 2:1 | 4:0 | 1:1 | 2:2 | 1:0 | 2:1 | 5:3 | 6:0 | |
| Пафос | 0:2 | 0:0 | 1:2 | 0:1 | 0:0 | 3:0 | 4:1 | 3:3 | 3:3 | 2:0 | 3:0 | 2:2 | 2:1 |
1 Команда, выступающая на домашнем стадионе, указана в левой колонке.
Цвета: синий = победа хозяев; жёлтый = ничья; красный = победа гостей.
Второй раунд
Чемпионский турнир
| Место | Команда | И | В | Н | П | Голы | ± | О | Примечания |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | АПОЭЛ | 36 | 26 | 5 | 5 | 91 − 26 | +65 | 83 | 2-й квалификационный раунд Лиги чемпионов 2015/16 |
| 2 | АЕК | 36 | 23 | 6 | 7 | 61 − 34 | +27 | 75 | 1-й квалификационный раунд Лиги Европы 2015/16 |
| 3 | Аполлон | 36 | 19 | 11 | 6 | 61 − 36 | +25 | 68 | |
| 4 | Омония Никосия | 36 | 20 | 7 | 9 | 63 − 34 | +29 | 67 | |
| 5 | Анортосис | 36 | 16 | 11 | 9 | 57 − 41 | +16 | 59 | |
| 6 | Неа Саламина | 36 | 9 | 10 | 17 | 44 − 72 | −28 | 37 |
И — игры, В — выигрыши, Н — ничьи, П — проигрыши, Голы — забитые и пропущенные голы, ± — разница голов, О — очки
Результаты
| Дома / На выезде1 | АЕК | АНО | АПЭ | АПЛ | НЕА | ОМО |
| АЕК | 3:2 | 0:3 | 2:2 | 2:0 | 1:3 | |
| Анортосис | 0:1 | 1:1 | 1:1 | 1:1 | 0:3 | |
| АПОЭЛ | 2:0 | 2:2 | 2:2 | 4:1 | 2:1 | |
| Аполлон | 2:2 | 4:1 | 1:0 | 2:1 | 1:2 | |
| Неа Саламина | 3:2 | 0:1 | 0:1 | 0:3 | 1:2 | |
| Омония | 0:1 | 3:0 | 0:2 | 1:2 | 2:0 |
1 Команда, выступающая на домашнем стадионе, указана в левой колонке.
Цвета: синий = победа хозяев; жёлтый = ничья; красный = победа гостей.
Турнир за 7-12 места
| Место | Команда | И | В | Н | П | Голы | ± | О | Примечания |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 7 | АЕЛ | 36 | 14 | 7 | 15 | 38 − 43 | −5 | 49 | |
| 8 | Эрмис | 36 | 11 | 9 | 16 | 36 − 52 | −16 | 42 | |
| 9 | Арис | 36 | 10 | 11 | 15 | 43 − 46 | −3 | 41 | |
| 10 | Докса Катокопиас | 36 | 10 | 11 | 15 | 46 − 59 | −13 | 41 | |
| 11 | Этникос | 36 | 9 | 12 | 15 | 43 − 57 | −14 | 39 | |
| 12 | Пафос | 36 | 8 | 12 | 16 | 41 − 58 | −17 | 36 | Вылет во Второй дивизион 2016/17 |
И — игры, В — выигрыши, Н — ничьи, П — проигрыши, Голы — забитые и пропущенные голы, ± — разница голов, О — очки
Результаты
| Дома / На выезде1 | АЕЛ | АРИ | ДОК | ЭРМ | ЭТН | ПАФ |
| АЕЛ | 2:2 | 0:1 | 3:1 | 5:2 | 1:0 | |
| Арис | 0:1 | 4:3 | 3:0 | 2:2 | 0:0 | |
| Докса Катокопиас | 1:2 | 1:1 | 2:2 | 1:2 | 3:1 | |
| Эрмис | 1:1 | 3:1 | 3:1 | 1:1 | 1:0 | |
| Этникос | 2:0 | 2:1 | 1:2 | 0:1 | 3:0 | |
| Пафос | 1:1 | 1:0 | 2:0 | 0:1 | 1:1 |
1 Команда, выступающая на домашнем стадионе, указана в левой колонке.
Цвета: синий = победа хозяев; жёлтый = ничья; красный = победа гостей.
Лидеры чемпионата
<timeline> ImageSize = width:900 height:80 PlotArea = left:15 right:25 bottom:40 top:0 Period = from:0.0 till:36 ScaleMajor = unit:year increment:1 start:1 TimeAxis = orientation:horizontal Colors =
id:Анортосис value:blue id:АПОЭЛ value:yellow id:АЕК value:green
PlotData=
anchor:till bar:Leaders width:15 mark:(line,white) align:left fontsize:S from: 0.0 till: 2.0 shift:(-50,15) color:АПОЭЛ text:"АПОЭЛ" from: 2.0 till: 3.0 shift:(-40,15) color:Анортосис text:"Анортосис" from: 3.0 till: 12.0 shift:(-170,15) color:АПОЭЛ text:"АПОЭЛ" from: 12.0 till: 13.0 shift:(-40,15) color:Анортосис text:"Анортосис" from: 13.0 till: 21.0 shift:(-142,15) color:АЕК text:"АЕК" from: 21.0 till: 36.0 shift:(-50,15) color:АПОЭЛ text:"АПОЭЛ"
</timeline>
Бомбардиры
| Игрок | Клуб | Голов (с пен.) |
|---|---|---|
| Фернандо Кавенаги
|
АПОЭЛ | 19 (8) |
| Димитар Макриев
|
Неа Саламина | 19 (9) |
| Андре Алвес
|
АЕК | 19 (0) |
 Дино Ндлову
|
Анортосис | 17 (7) |
| Томас де Висенти
|
Анортосис | 15 (0) |
См. также
Отрывок, характеризующий Чемпионат Кипра по футболу 2015/2016
Предчувствие Анны Павловны оправдалось, и в городе все утро царствовало радостно праздничное настроение духа. Все признавали победу совершенною, и некоторые уже говорили о пленении самого Наполеона, о низложении его и избрании новой главы для Франции.Вдали от дела и среди условий придворной жизни весьма трудно, чтобы события отражались во всей их полноте и силе. Невольно события общие группируются около одного какого нибудь частного случая. Так теперь главная радость придворных заключалась столько же в том, что мы победили, сколько и в том, что известие об этой победе пришлось именно в день рождения государя. Это было как удавшийся сюрприз. В известии Кутузова сказано было тоже о потерях русских, и в числе их названы Тучков, Багратион, Кутайсов. Тоже и печальная сторона события невольно в здешнем, петербургском мире сгруппировалась около одного события – смерти Кутайсова. Его все знали, государь любил его, он был молод и интересен. В этот день все встречались с словами:
– Как удивительно случилось. В самый молебен. А какая потеря Кутайсов! Ах, как жаль!
– Что я вам говорил про Кутузова? – говорил теперь князь Василий с гордостью пророка. – Я говорил всегда, что он один способен победить Наполеона.
Но на другой день не получалось известия из армии, и общий голос стал тревожен. Придворные страдали за страдания неизвестности, в которой находился государь.
– Каково положение государя! – говорили придворные и уже не превозносили, как третьего дня, а теперь осуждали Кутузова, бывшего причиной беспокойства государя. Князь Василий в этот день уже не хвастался более своим protege Кутузовым, а хранил молчание, когда речь заходила о главнокомандующем. Кроме того, к вечеру этого дня как будто все соединилось для того, чтобы повергнуть в тревогу и беспокойство петербургских жителей: присоединилась еще одна страшная новость. Графиня Елена Безухова скоропостижно умерла от этой страшной болезни, которую так приятно было выговаривать. Официально в больших обществах все говорили, что графиня Безухова умерла от страшного припадка angine pectorale [грудной ангины], но в интимных кружках рассказывали подробности о том, как le medecin intime de la Reine d'Espagne [лейб медик королевы испанской] предписал Элен небольшие дозы какого то лекарства для произведения известного действия; но как Элен, мучимая тем, что старый граф подозревал ее, и тем, что муж, которому она писала (этот несчастный развратный Пьер), не отвечал ей, вдруг приняла огромную дозу выписанного ей лекарства и умерла в мучениях, прежде чем могли подать помощь. Рассказывали, что князь Василий и старый граф взялись было за итальянца; но итальянец показал такие записки от несчастной покойницы, что его тотчас же отпустили.
Общий разговор сосредоточился около трех печальных событий: неизвестности государя, погибели Кутайсова и смерти Элен.
На третий день после донесения Кутузова в Петербург приехал помещик из Москвы, и по всему городу распространилось известие о сдаче Москвы французам. Это было ужасно! Каково было положение государя! Кутузов был изменник, и князь Василий во время visites de condoleance [визитов соболезнования] по случаю смерти его дочери, которые ему делали, говорил о прежде восхваляемом им Кутузове (ему простительно было в печали забыть то, что он говорил прежде), он говорил, что нельзя было ожидать ничего другого от слепого и развратного старика.
– Я удивляюсь только, как можно было поручить такому человеку судьбу России.
Пока известие это было еще неофициально, в нем можно было еще сомневаться, но на другой день пришло от графа Растопчина следующее донесение:
«Адъютант князя Кутузова привез мне письмо, в коем он требует от меня полицейских офицеров для сопровождения армии на Рязанскую дорогу. Он говорит, что с сожалением оставляет Москву. Государь! поступок Кутузова решает жребий столицы и Вашей империи. Россия содрогнется, узнав об уступлении города, где сосредоточивается величие России, где прах Ваших предков. Я последую за армией. Я все вывез, мне остается плакать об участи моего отечества».
Получив это донесение, государь послал с князем Волконским следующий рескрипт Кутузову:
«Князь Михаил Иларионович! С 29 августа не имею я никаких донесений от вас. Между тем от 1 го сентября получил я через Ярославль, от московского главнокомандующего, печальное известие, что вы решились с армиею оставить Москву. Вы сами можете вообразить действие, какое произвело на меня это известие, а молчание ваше усугубляет мое удивление. Я отправляю с сим генерал адъютанта князя Волконского, дабы узнать от вас о положении армии и о побудивших вас причинах к столь печальной решимости».
Девять дней после оставления Москвы в Петербург приехал посланный от Кутузова с официальным известием об оставлении Москвы. Посланный этот был француз Мишо, не знавший по русски, но quoique etranger, Busse de c?ur et d'ame, [впрочем, хотя иностранец, но русский в глубине души,] как он сам говорил про себя.
Государь тотчас же принял посланного в своем кабинете, во дворце Каменного острова. Мишо, который никогда не видал Москвы до кампании и который не знал по русски, чувствовал себя все таки растроганным, когда он явился перед notre tres gracieux souverain [нашим всемилостивейшим повелителем] (как он писал) с известием о пожаре Москвы, dont les flammes eclairaient sa route [пламя которой освещало его путь].
Хотя источник chagrin [горя] г на Мишо и должен был быть другой, чем тот, из которого вытекало горе русских людей, Мишо имел такое печальное лицо, когда он был введен в кабинет государя, что государь тотчас же спросил у него:
– M'apportez vous de tristes nouvelles, colonel? [Какие известия привезли вы мне? Дурные, полковник?]
– Bien tristes, sire, – отвечал Мишо, со вздохом опуская глаза, – l'abandon de Moscou. [Очень дурные, ваше величество, оставление Москвы.]
– Aurait on livre mon ancienne capitale sans se battre? [Неужели предали мою древнюю столицу без битвы?] – вдруг вспыхнув, быстро проговорил государь.
Мишо почтительно передал то, что ему приказано было передать от Кутузова, – именно то, что под Москвою драться не было возможности и что, так как оставался один выбор – потерять армию и Москву или одну Москву, то фельдмаршал должен был выбрать последнее.
Государь выслушал молча, не глядя на Мишо.
– L'ennemi est il en ville? [Неприятель вошел в город?] – спросил он.
– Oui, sire, et elle est en cendres a l'heure qu'il est. Je l'ai laissee toute en flammes, [Да, ваше величество, и он обращен в пожарище в настоящее время. Я оставил его в пламени.] – решительно сказал Мишо; но, взглянув на государя, Мишо ужаснулся тому, что он сделал. Государь тяжело и часто стал дышать, нижняя губа его задрожала, и прекрасные голубые глаза мгновенно увлажились слезами.
Но это продолжалось только одну минуту. Государь вдруг нахмурился, как бы осуждая самого себя за свою слабость. И, приподняв голову, твердым голосом обратился к Мишо.
– Je vois, colonel, par tout ce qui nous arrive, – сказал он, – que la providence exige de grands sacrifices de nous… Je suis pret a me soumettre a toutes ses volontes; mais dites moi, Michaud, comment avez vous laisse l'armee, en voyant ainsi, sans coup ferir abandonner mon ancienne capitale? N'avez vous pas apercu du decouragement?.. [Я вижу, полковник, по всему, что происходит, что провидение требует от нас больших жертв… Я готов покориться его воле; но скажите мне, Мишо, как оставили вы армию, покидавшую без битвы мою древнюю столицу? Не заметили ли вы в ней упадка духа?]
Увидав успокоение своего tres gracieux souverain, Мишо тоже успокоился, но на прямой существенный вопрос государя, требовавший и прямого ответа, он не успел еще приготовить ответа.
– Sire, me permettrez vous de vous parler franchement en loyal militaire? [Государь, позволите ли вы мне говорить откровенно, как подобает настоящему воину?] – сказал он, чтобы выиграть время.
– Colonel, je l'exige toujours, – сказал государь. – Ne me cachez rien, je veux savoir absolument ce qu'il en est. [Полковник, я всегда этого требую… Не скрывайте ничего, я непременно хочу знать всю истину.]
– Sire! – сказал Мишо с тонкой, чуть заметной улыбкой на губах, успев приготовить свой ответ в форме легкого и почтительного jeu de mots [игры слов]. – Sire! j'ai laisse toute l'armee depuis les chefs jusqu'au dernier soldat, sans exception, dans une crainte epouvantable, effrayante… [Государь! Я оставил всю армию, начиная с начальников и до последнего солдата, без исключения, в великом, отчаянном страхе…]
– Comment ca? – строго нахмурившись, перебил государь. – Mes Russes se laisseront ils abattre par le malheur… Jamais!.. [Как так? Мои русские могут ли пасть духом перед неудачей… Никогда!..]
Этого только и ждал Мишо для вставления своей игры слов.
– Sire, – сказал он с почтительной игривостью выражения, – ils craignent seulement que Votre Majeste par bonte de c?ur ne se laisse persuader de faire la paix. Ils brulent de combattre, – говорил уполномоченный русского народа, – et de prouver a Votre Majeste par le sacrifice de leur vie, combien ils lui sont devoues… [Государь, они боятся только того, чтобы ваше величество по доброте души своей не решились заключить мир. Они горят нетерпением снова драться и доказать вашему величеству жертвой своей жизни, насколько они вам преданы…]
– Ah! – успокоенно и с ласковым блеском глаз сказал государь, ударяя по плечу Мишо. – Vous me tranquillisez, colonel. [А! Вы меня успокоиваете, полковник.]
Государь, опустив голову, молчал несколько времени.
– Eh bien, retournez a l'armee, [Ну, так возвращайтесь к армии.] – сказал он, выпрямляясь во весь рост и с ласковым и величественным жестом обращаясь к Мишо, – et dites a nos braves, dites a tous mes bons sujets partout ou vous passerez, que quand je n'aurais plus aucun soldat, je me mettrai moi meme, a la tete de ma chere noblesse, de mes bons paysans et j'userai ainsi jusqu'a la derniere ressource de mon empire. Il m'en offre encore plus que mes ennemis ne pensent, – говорил государь, все более и более воодушевляясь. – Mais si jamais il fut ecrit dans les decrets de la divine providence, – сказал он, подняв свои прекрасные, кроткие и блестящие чувством глаза к небу, – que ma dinastie dut cesser de rogner sur le trone de mes ancetres, alors, apres avoir epuise tous les moyens qui sont en mon pouvoir, je me laisserai croitre la barbe jusqu'ici (государь показал рукой на половину груди), et j'irai manger des pommes de terre avec le dernier de mes paysans plutot, que de signer la honte de ma patrie et de ma chere nation, dont je sais apprecier les sacrifices!.. [Скажите храбрецам нашим, скажите всем моим подданным, везде, где вы проедете, что, когда у меня не будет больше ни одного солдата, я сам стану во главе моих любезных дворян и добрых мужиков и истощу таким образом последние средства моего государства. Они больше, нежели думают мои враги… Но если бы предназначено было божественным провидением, чтобы династия наша перестала царствовать на престоле моих предков, тогда, истощив все средства, которые в моих руках, я отпущу бороду до сих пор и скорее пойду есть один картофель с последним из моих крестьян, нежели решусь подписать позор моей родины и моего дорогого народа, жертвы которого я умею ценить!..] Сказав эти слова взволнованным голосом, государь вдруг повернулся, как бы желая скрыть от Мишо выступившие ему на глаза слезы, и прошел в глубь своего кабинета. Постояв там несколько мгновений, он большими шагами вернулся к Мишо и сильным жестом сжал его руку пониже локтя. Прекрасное, кроткое лицо государя раскраснелось, и глаза горели блеском решимости и гнева.
– Colonel Michaud, n'oubliez pas ce que je vous dis ici; peut etre qu'un jour nous nous le rappellerons avec plaisir… Napoleon ou moi, – сказал государь, дотрогиваясь до груди. – Nous ne pouvons plus regner ensemble. J'ai appris a le connaitre, il ne me trompera plus… [Полковник Мишо, не забудьте, что я вам сказал здесь; может быть, мы когда нибудь вспомним об этом с удовольствием… Наполеон или я… Мы больше не можем царствовать вместе. Я узнал его теперь, и он меня больше не обманет…] – И государь, нахмурившись, замолчал. Услышав эти слова, увидав выражение твердой решимости в глазах государя, Мишо – quoique etranger, mais Russe de c?ur et d'ame – почувствовал себя в эту торжественную минуту – entousiasme par tout ce qu'il venait d'entendre [хотя иностранец, но русский в глубине души… восхищенным всем тем, что он услышал] (как он говорил впоследствии), и он в следующих выражениях изобразил как свои чувства, так и чувства русского народа, которого он считал себя уполномоченным.
– Sire! – сказал он. – Votre Majeste signe dans ce moment la gloire de la nation et le salut de l'Europe! [Государь! Ваше величество подписывает в эту минуту славу народа и спасение Европы!]
Государь наклонением головы отпустил Мишо.
В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени. А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дел, а руководились только личными интересами настоящего. И эти то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват. В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.
Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было, чем ближе было в нем участие человека. В Петербурге и губернских городах, отдаленных от Москвы, дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу и говорили о самопожертвовании и т. п.; но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве, и, глядя на ее пожарище, никто не клялся отомстить французам, а думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке маркитантше и тому подобное…
Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.
