Чемпионат Нидерландов по футболу 1981/1982
Поделись знанием:
– Уверьте от моего имени императора Александра, – сказал оц, взяв шляпу, – что я ему предан по прежнему: я анаю его совершенно и весьма высоко ценю высокие его качества. Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre a l'Empereur. [Не удерживаю вас более, генерал, вы получите мое письмо к государю.] – И Наполеон пошел быстро к двери. Из приемной все бросилось вперед и вниз по лестнице.
После всего того, что сказал ему Наполеон, после этих взрывов гнева и после последних сухо сказанных слов:
«Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre», Балашев был уверен, что Наполеон уже не только не пожелает его видеть, но постарается не видать его – оскорбленного посла и, главное, свидетеля его непристойной горячности. Но, к удивлению своему, Балашев через Дюрока получил в этот день приглашение к столу императора.
На обеде были Бессьер, Коленкур и Бертье. Наполеон встретил Балашева с веселым и ласковым видом. Не только не было в нем выражения застенчивости или упрека себе за утреннюю вспышку, но он, напротив, старался ободрить Балашева. Видно было, что уже давно для Наполеона в его убеждении не существовало возможности ошибок и что в его понятии все то, что он делал, было хорошо не потому, что оно сходилось с представлением того, что хорошо и дурно, но потому, что он делал это.
Император был очень весел после своей верховой прогулки по Вильне, в которой толпы народа с восторгом встречали и провожали его. Во всех окнах улиц, по которым он проезжал, были выставлены ковры, знамена, вензеля его, и польские дамы, приветствуя его, махали ему платками.
За обедом, посадив подле себя Балашева, он обращался с ним не только ласково, но обращался так, как будто он и Балашева считал в числе своих придворных, в числе тех людей, которые сочувствовали его планам и должны были радоваться его успехам. Между прочим разговором он заговорил о Москве и стал спрашивать Балашева о русской столице, не только как спрашивает любознательный путешественник о новом месте, которое он намеревается посетить, но как бы с убеждением, что Балашев, как русский, должен быть польщен этой любознательностью.
– Сколько жителей в Москве, сколько домов? Правда ли, что Moscou называют Moscou la sainte? [святая?] Сколько церквей в Moscou? – спрашивал он.
И на ответ, что церквей более двухсот, он сказал:
– К чему такая бездна церквей?
– Русские очень набожны, – отвечал Балашев.
– Впрочем, большое количество монастырей и церквей есть всегда признак отсталости народа, – сказал Наполеон, оглядываясь на Коленкура за оценкой этого суждения.
Балашев почтительно позволил себе не согласиться с мнением французского императора.
– У каждой страны свои нравы, – сказал он.
– Но уже нигде в Европе нет ничего подобного, – сказал Наполеон.
– Прошу извинения у вашего величества, – сказал Балашев, – кроме России, есть еще Испания, где также много церквей и монастырей.
Этот ответ Балашева, намекавший на недавнее поражение французов в Испании, был высоко оценен впоследствии, по рассказам Балашева, при дворе императора Александра и очень мало был оценен теперь, за обедом Наполеона, и прошел незаметно.
По равнодушным и недоумевающим лицам господ маршалов видно было, что они недоумевали, в чем тут состояла острота, на которую намекала интонация Балашева. «Ежели и была она, то мы не поняли ее или она вовсе не остроумна», – говорили выражения лиц маршалов. Так мало был оценен этот ответ, что Наполеон даже решительно не заметил его и наивно спросил Балашева о том, на какие города идет отсюда прямая дорога к Москве. Балашев, бывший все время обеда настороже, отвечал, что comme tout chemin mene a Rome, tout chemin mene a Moscou, [как всякая дорога, по пословице, ведет в Рим, так и все дороги ведут в Москву,] что есть много дорог, и что в числе этих разных путей есть дорога на Полтаву, которую избрал Карл XII, сказал Балашев, невольно вспыхнув от удовольствия в удаче этого ответа. Не успел Балашев досказать последних слов: «Poltawa», как уже Коленкур заговорил о неудобствах дороги из Петербурга в Москву и о своих петербургских воспоминаниях.
После обеда перешли пить кофе в кабинет Наполеона, четыре дня тому назад бывший кабинетом императора Александра. Наполеон сел, потрогивая кофе в севрской чашке, и указал на стул подло себя Балашеву.
Есть в человеке известное послеобеденное расположение духа, которое сильнее всяких разумных причин заставляет человека быть довольным собой и считать всех своими друзьями. Наполеон находился в этом расположении. Ему казалось, что он окружен людьми, обожающими его. Он был убежден, что и Балашев после его обеда был его другом и обожателем. Наполеон обратился к нему с приятной и слегка насмешливой улыбкой.
– Это та же комната, как мне говорили, в которой жил император Александр. Странно, не правда ли, генерал? – сказал он, очевидно, не сомневаясь в том, что это обращение не могло не быть приятно его собеседнику, так как оно доказывало превосходство его, Наполеона, над Александром.
Балашев ничего не мог отвечать на это и молча наклонил голову.
– Да, в этой комнате, четыре дня тому назад, совещались Винцингероде и Штейн, – с той же насмешливой, уверенной улыбкой продолжал Наполеон. – Чего я не могу понять, – сказал он, – это того, что император Александр приблизил к себе всех личных моих неприятелей. Я этого не… понимаю. Он не подумал о том, что я могу сделать то же? – с вопросом обратился он к Балашеву, и, очевидно, это воспоминание втолкнуло его опять в тот след утреннего гнева, который еще был свеж в нем.
– И пусть он знает, что я это сделаю, – сказал Наполеон, вставая и отталкивая рукой свою чашку. – Я выгоню из Германии всех его родных, Виртембергских, Баденских, Веймарских… да, я выгоню их. Пусть он готовит для них убежище в России!
Балашев наклонил голову, видом своим показывая, что он желал бы откланяться и слушает только потому, что он не может не слушать того, что ему говорят. Наполеон не замечал этого выражения; он обращался к Балашеву не как к послу своего врага, а как к человеку, который теперь вполне предан ему и должен радоваться унижению своего бывшего господина.
– И зачем император Александр принял начальство над войсками? К чему это? Война мое ремесло, а его дело царствовать, а не командовать войсками. Зачем он взял на себя такую ответственность?
Наполеон опять взял табакерку, молча прошелся несколько раз по комнате и вдруг неожиданно подошел к Балашеву и с легкой улыбкой так уверенно, быстро, просто, как будто он делал какое нибудь не только важное, но и приятное для Балашева дело, поднял руку к лицу сорокалетнего русского генерала и, взяв его за ухо, слегка дернул, улыбнувшись одними губами.
– Avoir l'oreille tiree par l'Empereur [Быть выдранным за ухо императором] считалось величайшей честью и милостью при французском дворе.
– Eh bien, vous ne dites rien, admirateur et courtisan de l'Empereur Alexandre? [Ну у, что ж вы ничего не говорите, обожатель и придворный императора Александра?] – сказал он, как будто смешно было быть в его присутствии чьим нибудь courtisan и admirateur [придворным и обожателем], кроме его, Наполеона.
– Готовы ли лошади для генерала? – прибавил он, слегка наклоняя голову в ответ на поклон Балашева.
– Дайте ему моих, ему далеко ехать…
Письмо, привезенное Балашевым, было последнее письмо Наполеона к Александру. Все подробности разговора были переданы русскому императору, и война началась.
После своего свидания в Москве с Пьером князь Андреи уехал в Петербург по делам, как он сказал своим родным, но, в сущности, для того, чтобы встретить там князя Анатоля Курагина, которого он считал необходимым встретить. Курагина, о котором он осведомился, приехав в Петербург, уже там не было. Пьер дал знать своему шурину, что князь Андрей едет за ним. Анатоль Курагин тотчас получил назначение от военного министра и уехал в Молдавскую армию. В это же время в Петербурге князь Андрей встретил Кутузова, своего прежнего, всегда расположенного к нему, генерала, и Кутузов предложил ему ехать с ним вместе в Молдавскую армию, куда старый генерал назначался главнокомандующим. Князь Андрей, получив назначение состоять при штабе главной квартиры, уехал в Турцию.
| Eredivisie 1981—1982 |
|---|
|
| Чемпион сезона 1981—1982 |
| Аякс (20 раз) |
| Вице-чемпион |
| ПСВ |
 Выбывшие в Eerste Divisie
|
| МВВ ФК Ден Хааг Де Графсхап |
| Количество команд |
| 18 |
| Официальный сайт |
| [www.eredivisie.nl www.eredivisie.nl] |
Чемпионат Нидерландов по футболу 1981—1982 является 26 официальным профессиональным чемпионатом по футболу в Нидерландах. В 20 раз в своей истории чемпионом Нидерландов стал «Аякс». Всего было сыграно 306 игр и забито 1014 голов (в среднем 3,31 гола за игру). Матчи чемпионата посетило 2 721 100 человек (в среднем 8 892 за матч).
Турнирная таблица
| Поз | Ком | И | В | Н | П | ГЗ | ГП | РМ | Очки |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Аякс | 34 | 26 | 4 | 4 | 117 | 42 | 75 | 56 |
| 2 | ПСВ | 34 | 24 | 3 | 7 | 81 | 38 | 43 | 51 |
| 3 | АЗ '671 | 34 | 21 | 5 | 8 | 74 | 40 | 34 | 47 |
| 4 | Харлем | 34 | 17 | 8 | 9 | 57 | 41 | 16 | 42 |
| 5 | Утрехт | 34 | 17 | 5 | 12 | 56 | 38 | 18 | 39 |
| 6 | Фейеноорд | 34 | 13 | 12 | 9 | 61 | 59 | 2 | 38 |
| 7 | Гронинген | 34 | 14 | 9 | 11 | 68 | 58 | 10 | 37 |
| 8 | Спарта | 34 | 13 | 10 | 11 | 61 | 48 | 13 | 36 |
| 9 | Рода | 34 | 15 | 6 | 13 | 60 | 53 | 7 | 36 |
| 10 | Гоу Эхед Иглс | 34 | 13 | 9 | 12 | 58 | 49 | 9 | 35 |
| 11 | НАК Бреда | 34 | 12 | 9 | 13 | 42 | 48 | -6 | 33 |
| 12 | Твенте | 34 | 13 | 5 | 16 | 50 | 58 | -8 | 31 |
| 13 | НЕК | 34 | 11 | 8 | 15 | 41 | 62 | -21 | 30 |
| 14 | Виллем II | 34 | 10 | 7 | 17 | 50 | 64 | -14 | 27 |
| 15 | ПЕК Зволле | 34 | 8 | 10 | 16 | 45 | 69 | -24 | 26 |
| 16 | МВВ | 34 | 6 | 11 | 17 | 35 | 70 | -35 | 23 |
| 17 | ФК Ден Хааг | 34 | 4 | 5 | 25 | 29 | 82 | -53 | 13 |
| 18 | Де Графсхап | 34 | 3 | 6 | 25 | 29 | 95 | -66 | 12 |
И — Игр сыграно; В — Побед; Н — Ничьих; П — Поражений;
ГЗ — Голов забито; ГП — Голов пропущено; РМ — Разница мячей
1 АЗ '67 стал обладателем Кубка Нидерландов 1981—1982 и квалифицировался в Кубок обладателей кубков.
| Цветовое обозначение | |
|---|---|
| Чемпион Эредивизие 1981—1982, в Кубок европейских чемпионов. | |
| В Кубок УЕФА. | |
| В Кубок обладателей кубков | |
| Команды, выбывшие из Эредивизие | |
Результаты матчей
| АЗ | АЯК | ВИЛ | ГЭИ | ГРО | ГРА | МВВ | НАК | НЕК | PEC | ПСВ | РОД | СПА | ТВЕ | УТР | ФДХ | ФЕЙ | ХАР | |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1. АЗ '67 | 1-0 | 2-0 | 1-3 | 3-1 | 4-0 | 4-1 | 4-0 | 4-2 | 1-1 | 0-2 | 4-0 | 2-2 | 2-1 | 2-1 | 5-2 | 1-0 | 0-1 | |
| 2. Аякс | 3-2 | 4-1 | 4-1 | 6-1 | 9-1 | 2-0 | 2-2 | 5-0 | 5-1 | 3-0 | 3-2 | 5-1 | 5-1 | 1-0 | 9-1 | 1-1 | 4-1 | |
| 3. Виллем II | 2-3 | 1-7 | 3-2 | 1-1 | 2-2 | 1-2 | 2-1 | 2-2 | 3-1 | 0-1 | 1-2 | 2-1 | 0-2 | 3-0 | 1-0 | 0-1 | 2-2 | |
| 4. Гоу Эхед Иглс | 4-1 | 1-2 | 1-1 | 3-1 | 1-0 | 4-1 | 2-1 | 0-0 | 2-2 | 1-2 | 0-0 | 0-0 | 0-0 | 2-3 | 3-0 | 3-2 | 3-1 | |
| 5. Гронинген | 1-3 | 2-3 | 2-1 | 2-2 | 3-2 | 3-0 | 1-1 | 2-0 | 6-2 | 4-0 | 2-2 | 2-1 | 3-0 | 1-1 | 4-2 | 2-2 | 1-1 | |
| 6. Де Графсхап | 0-3 | 1-4 | 0-0 | 1-4 | 1-3 | 2-2 | 0-0 | 1-2 | 2-0 | 1-2 | 2-4 | 1-4 | 1-6 | 0-3 | 1-1 | 3-3 | 1-2 | |
| 7. МВВ | 0-4 | 0-2 | 1-1 | 1-1 | 3-1 | 0-2 | 1-1 | 1-1 | 0-1 | 1-7 | 1-2 | 2-1 | 3-1 | 0-3 | 1-0 | 1-1 | 2-1 | |
| 8. НАК Бреда | 0-1 | 0-4 | 1-4 | 1-0 | 0-4 | 5-1 | 0-0 | 1-0 | 4-0 | 2-0 | 3-1 | 0-2 | 0-0 | 1-0 | 5-0 | 0-1 | 2-0 | |
| 9. НЕК | 0-3 | 1-3 | 0-4 | 1-3 | 2-2 | 2-0 | 2-1 | 1-1 | 3-1 | 0-4 | 2-1 | 3-3 | 2-1 | 1-0 | 2-1 | 5-1 | 1-1 | |
| 10. ПЕК Зволле | 0-0 | 1-3 | 1-5 | 3-0 | 0-4 | 3-1 | 2-0 | 1-2 | 1-0 | 0-1 | 3-1 | 1-1 | 5-1 | 1-1 | 2-2 | 2-1 | 0-0 | |
| 11. ПСВ | 2-4 | 3-0 | 4-0 | 4-1 | 2-0 | 4-0 | 2-2 | 4-1 | 3-0 | 1-1 | 3-1 | 2-1 | 4-0 | 3-1 | 1-0 | 1-2 | 3-0 | |
| 12. Рода | 1-2 | 1-1 | 1-2 | 2-3 | 4-3 | 0-1 | 2-2 | 1-0 | 4-1 | 4-1 | 2-3 | 2-0 | 3-0 | 2-1 | 3-2 | 2-2 | 2-0 | |
| 13. Спарта | 2-2 | 5-3 | 3-1 | 1-1 | 4-0 | 4-0 | 4-1 | 5-0 | 1-0 | 1-1 | 0-2 | 1-2 | 1-2 | 2-2 | 2-1 | 1-1 | 0-3 | |
| 14. Твенте | 2-0 | 2-1 | 2-0 | 1-0 | 1-1 | 4-0 | 2-2 | 0-1 | 0-2 | 2-0 | 2-3 | 1-3 | 1-0 | 2-1 | 2-0 | 4-0 | 0-2 | |
| 15. Утрехт | 1-0 | 3-5 | 5-2 | 2-0 | 1-0 | 5-0 | 1-0 | 2-2 | 1-0 | 3-0 | 2-1 | 0-0 | 0-1 | 4-2 | 4-0 | 2-1 | 2-0 | |
| 16. ФК Ден Хааг | 1-4 | 1-3 | 3-1 | 0-6 | 0-1 | 2-1 | 0-0 | 0-2 | 0-1 | 2-1 | 0-0 | 1-3 | 1-2 | 3-2 | 0-1 | 1-2 | 0-4 | |
| 17. Фейеноорд | 4-2 | 2-2 | 2-0 | 2-0 | 3-2 | 1-0 | 6-1 | 0-0 | 2-2 | 5-5 | 2-4 | 1-0 | 2-4 | 3-3 | 1-0 | 2-1 | 1-3 | |
| 18. Харлем | 0-0 | 1-3 | 2-1 | 3-1 | 1-2 | 3-0 | 3-2 | 4-2 | 4-0 | 2-1 | 4-3 | 1-0 | 0-0 | 3-0 | 2-0 | 1-1 | 1-1 |
Источник: [www.rsssf.com/tablesn/ned82.html RSSSF]
Цвета: синий = победа хозяев поля, жёлтый = ничья, красный = победа гостей.
Бомбардиры
| Место | Игрок | Клуб | Голы |
|---|---|---|---|
| 1 | Вим Кифт[1]
|
Аякс | |
Напишите отзыв о статье "Чемпионат Нидерландов по футболу 1981/1982"
Примечания
- ↑ [www.eredivisiestats.nl/topscorers.php Бомбардиры]
Ссылки
- [www.eredivisie.nl/ Официальный сайт Эредивизие] (нид.)
- [www.rsssf.com/tablesn/ned82.html Статистика на RSSSF]
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Чемпионат Нидерландов по футболу 1981/1982
В конце речи Балашева Наполеон вынул опять табакерку, понюхал из нее и, как сигнал, стукнул два раза ногой по полу. Дверь отворилась; почтительно изгибающийся камергер подал императору шляпу и перчатки, другой подал носовои платок. Наполеон, ne глядя на них, обратился к Балашеву.– Уверьте от моего имени императора Александра, – сказал оц, взяв шляпу, – что я ему предан по прежнему: я анаю его совершенно и весьма высоко ценю высокие его качества. Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre a l'Empereur. [Не удерживаю вас более, генерал, вы получите мое письмо к государю.] – И Наполеон пошел быстро к двери. Из приемной все бросилось вперед и вниз по лестнице.
После всего того, что сказал ему Наполеон, после этих взрывов гнева и после последних сухо сказанных слов:
«Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre», Балашев был уверен, что Наполеон уже не только не пожелает его видеть, но постарается не видать его – оскорбленного посла и, главное, свидетеля его непристойной горячности. Но, к удивлению своему, Балашев через Дюрока получил в этот день приглашение к столу императора.
На обеде были Бессьер, Коленкур и Бертье. Наполеон встретил Балашева с веселым и ласковым видом. Не только не было в нем выражения застенчивости или упрека себе за утреннюю вспышку, но он, напротив, старался ободрить Балашева. Видно было, что уже давно для Наполеона в его убеждении не существовало возможности ошибок и что в его понятии все то, что он делал, было хорошо не потому, что оно сходилось с представлением того, что хорошо и дурно, но потому, что он делал это.
Император был очень весел после своей верховой прогулки по Вильне, в которой толпы народа с восторгом встречали и провожали его. Во всех окнах улиц, по которым он проезжал, были выставлены ковры, знамена, вензеля его, и польские дамы, приветствуя его, махали ему платками.
За обедом, посадив подле себя Балашева, он обращался с ним не только ласково, но обращался так, как будто он и Балашева считал в числе своих придворных, в числе тех людей, которые сочувствовали его планам и должны были радоваться его успехам. Между прочим разговором он заговорил о Москве и стал спрашивать Балашева о русской столице, не только как спрашивает любознательный путешественник о новом месте, которое он намеревается посетить, но как бы с убеждением, что Балашев, как русский, должен быть польщен этой любознательностью.
– Сколько жителей в Москве, сколько домов? Правда ли, что Moscou называют Moscou la sainte? [святая?] Сколько церквей в Moscou? – спрашивал он.
И на ответ, что церквей более двухсот, он сказал:
– К чему такая бездна церквей?
– Русские очень набожны, – отвечал Балашев.
– Впрочем, большое количество монастырей и церквей есть всегда признак отсталости народа, – сказал Наполеон, оглядываясь на Коленкура за оценкой этого суждения.
Балашев почтительно позволил себе не согласиться с мнением французского императора.
– У каждой страны свои нравы, – сказал он.
– Но уже нигде в Европе нет ничего подобного, – сказал Наполеон.
– Прошу извинения у вашего величества, – сказал Балашев, – кроме России, есть еще Испания, где также много церквей и монастырей.
Этот ответ Балашева, намекавший на недавнее поражение французов в Испании, был высоко оценен впоследствии, по рассказам Балашева, при дворе императора Александра и очень мало был оценен теперь, за обедом Наполеона, и прошел незаметно.
По равнодушным и недоумевающим лицам господ маршалов видно было, что они недоумевали, в чем тут состояла острота, на которую намекала интонация Балашева. «Ежели и была она, то мы не поняли ее или она вовсе не остроумна», – говорили выражения лиц маршалов. Так мало был оценен этот ответ, что Наполеон даже решительно не заметил его и наивно спросил Балашева о том, на какие города идет отсюда прямая дорога к Москве. Балашев, бывший все время обеда настороже, отвечал, что comme tout chemin mene a Rome, tout chemin mene a Moscou, [как всякая дорога, по пословице, ведет в Рим, так и все дороги ведут в Москву,] что есть много дорог, и что в числе этих разных путей есть дорога на Полтаву, которую избрал Карл XII, сказал Балашев, невольно вспыхнув от удовольствия в удаче этого ответа. Не успел Балашев досказать последних слов: «Poltawa», как уже Коленкур заговорил о неудобствах дороги из Петербурга в Москву и о своих петербургских воспоминаниях.
После обеда перешли пить кофе в кабинет Наполеона, четыре дня тому назад бывший кабинетом императора Александра. Наполеон сел, потрогивая кофе в севрской чашке, и указал на стул подло себя Балашеву.
Есть в человеке известное послеобеденное расположение духа, которое сильнее всяких разумных причин заставляет человека быть довольным собой и считать всех своими друзьями. Наполеон находился в этом расположении. Ему казалось, что он окружен людьми, обожающими его. Он был убежден, что и Балашев после его обеда был его другом и обожателем. Наполеон обратился к нему с приятной и слегка насмешливой улыбкой.
– Это та же комната, как мне говорили, в которой жил император Александр. Странно, не правда ли, генерал? – сказал он, очевидно, не сомневаясь в том, что это обращение не могло не быть приятно его собеседнику, так как оно доказывало превосходство его, Наполеона, над Александром.
Балашев ничего не мог отвечать на это и молча наклонил голову.
– Да, в этой комнате, четыре дня тому назад, совещались Винцингероде и Штейн, – с той же насмешливой, уверенной улыбкой продолжал Наполеон. – Чего я не могу понять, – сказал он, – это того, что император Александр приблизил к себе всех личных моих неприятелей. Я этого не… понимаю. Он не подумал о том, что я могу сделать то же? – с вопросом обратился он к Балашеву, и, очевидно, это воспоминание втолкнуло его опять в тот след утреннего гнева, который еще был свеж в нем.
– И пусть он знает, что я это сделаю, – сказал Наполеон, вставая и отталкивая рукой свою чашку. – Я выгоню из Германии всех его родных, Виртембергских, Баденских, Веймарских… да, я выгоню их. Пусть он готовит для них убежище в России!
Балашев наклонил голову, видом своим показывая, что он желал бы откланяться и слушает только потому, что он не может не слушать того, что ему говорят. Наполеон не замечал этого выражения; он обращался к Балашеву не как к послу своего врага, а как к человеку, который теперь вполне предан ему и должен радоваться унижению своего бывшего господина.
– И зачем император Александр принял начальство над войсками? К чему это? Война мое ремесло, а его дело царствовать, а не командовать войсками. Зачем он взял на себя такую ответственность?
Наполеон опять взял табакерку, молча прошелся несколько раз по комнате и вдруг неожиданно подошел к Балашеву и с легкой улыбкой так уверенно, быстро, просто, как будто он делал какое нибудь не только важное, но и приятное для Балашева дело, поднял руку к лицу сорокалетнего русского генерала и, взяв его за ухо, слегка дернул, улыбнувшись одними губами.
– Avoir l'oreille tiree par l'Empereur [Быть выдранным за ухо императором] считалось величайшей честью и милостью при французском дворе.
– Eh bien, vous ne dites rien, admirateur et courtisan de l'Empereur Alexandre? [Ну у, что ж вы ничего не говорите, обожатель и придворный императора Александра?] – сказал он, как будто смешно было быть в его присутствии чьим нибудь courtisan и admirateur [придворным и обожателем], кроме его, Наполеона.
– Готовы ли лошади для генерала? – прибавил он, слегка наклоняя голову в ответ на поклон Балашева.
– Дайте ему моих, ему далеко ехать…
Письмо, привезенное Балашевым, было последнее письмо Наполеона к Александру. Все подробности разговора были переданы русскому императору, и война началась.
После своего свидания в Москве с Пьером князь Андреи уехал в Петербург по делам, как он сказал своим родным, но, в сущности, для того, чтобы встретить там князя Анатоля Курагина, которого он считал необходимым встретить. Курагина, о котором он осведомился, приехав в Петербург, уже там не было. Пьер дал знать своему шурину, что князь Андрей едет за ним. Анатоль Курагин тотчас получил назначение от военного министра и уехал в Молдавскую армию. В это же время в Петербурге князь Андрей встретил Кутузова, своего прежнего, всегда расположенного к нему, генерала, и Кутузов предложил ему ехать с ним вместе в Молдавскую армию, куда старый генерал назначался главнокомандующим. Князь Андрей, получив назначение состоять при штабе главной квартиры, уехал в Турцию.
