Чемпионат Нидерландов по футболу 1984/1985
Поделись знанием:
– Прикажете ли отпускать под расписку командам овес? У нас еще шестьсот четвертей осталось, – спрашивал Алпатыч.
«Что отвечать ему? – думал князь Андрей, глядя на лоснеющуюся на солнце плешивую голову старика и в выражении лица его читая сознание того, что он сам понимает несвоевременность этих вопросов, но спрашивает только так, чтобы заглушить и свое горе.
– Да, отпускай, – сказал он.
– Ежели изволили заметить беспорядки в саду, – говорил Алпатыч, – то невозмежио было предотвратить: три полка проходили и ночевали, в особенности драгуны. Я выписал чин и звание командира для подачи прошения.
– Ну, что ж ты будешь делать? Останешься, ежели неприятель займет? – спросил его князь Андрей.
Алпатыч, повернув свое лицо к князю Андрею, посмотрел на него; и вдруг торжественным жестом поднял руку кверху.
– Он мой покровитель, да будет воля его! – проговорил он.
Толпа мужиков и дворовых шла по лугу, с открытыми головами, приближаясь к князю Андрею.
– Ну прощай! – сказал князь Андрей, нагибаясь к Алпатычу. – Уезжай сам, увози, что можешь, и народу вели уходить в Рязанскую или в Подмосковную. – Алпатыч прижался к его ноге и зарыдал. Князь Андрей осторожно отодвинул его и, тронув лошадь, галопом поехал вниз по аллее.
На выставке все так же безучастно, как муха на лице дорогого мертвеца, сидел старик и стукал по колодке лаптя, и две девочки со сливами в подолах, которые они нарвали с оранжерейных деревьев, бежали оттуда и наткнулись на князя Андрея. Увидав молодого барина, старшая девочка, с выразившимся на лице испугом, схватила за руку свою меньшую товарку и с ней вместе спряталась за березу, не успев подобрать рассыпавшиеся зеленые сливы.
Князь Андрей испуганно поспешно отвернулся от них, боясь дать заметить им, что он их видел. Ему жалко стало эту хорошенькую испуганную девочку. Он боялся взглянуть на нее, по вместе с тем ему этого непреодолимо хотелось. Новое, отрадное и успокоительное чувство охватило его, когда он, глядя на этих девочек, понял существование других, совершенно чуждых ему и столь же законных человеческих интересов, как и те, которые занимали его. Эти девочки, очевидно, страстно желали одного – унести и доесть эти зеленые сливы и не быть пойманными, и князь Андрей желал с ними вместе успеха их предприятию. Он не мог удержаться, чтобы не взглянуть на них еще раз. Полагая себя уже в безопасности, они выскочили из засады и, что то пища тоненькими голосками, придерживая подолы, весело и быстро бежали по траве луга своими загорелыми босыми ножонками.
Князь Андрей освежился немного, выехав из района пыли большой дороги, по которой двигались войска. Но недалеко за Лысыми Горами он въехал опять на дорогу и догнал свой полк на привале, у плотины небольшого пруда. Был второй час после полдня. Солнце, красный шар в пыли, невыносимо пекло и жгло спину сквозь черный сюртук. Пыль, все такая же, неподвижно стояла над говором гудевшими, остановившимися войсками. Ветру не было, В проезд по плотине на князя Андрея пахнуло тиной и свежестью пруда. Ему захотелось в воду – какая бы грязная она ни была. Он оглянулся на пруд, с которого неслись крики и хохот. Небольшой мутный с зеленью пруд, видимо, поднялся четверти на две, заливая плотину, потому что он был полон человеческими, солдатскими, голыми барахтавшимися в нем белыми телами, с кирпично красными руками, лицами и шеями. Все это голое, белое человеческое мясо с хохотом и гиком барахталось в этой грязной луже, как караси, набитые в лейку. Весельем отзывалось это барахтанье, и оттого оно особенно было грустно.
Один молодой белокурый солдат – еще князь Андрей знал его – третьей роты, с ремешком под икрой, крестясь, отступал назад, чтобы хорошенько разбежаться и бултыхнуться в воду; другой, черный, всегда лохматый унтер офицер, по пояс в воде, подергивая мускулистым станом, радостно фыркал, поливая себе голову черными по кисти руками. Слышалось шлепанье друг по другу, и визг, и уханье.
На берегах, на плотине, в пруде, везде было белое, здоровое, мускулистое мясо. Офицер Тимохин, с красным носиком, обтирался на плотине и застыдился, увидав князя, однако решился обратиться к нему:
– То то хорошо, ваше сиятельство, вы бы изволили! – сказал он.
– Грязно, – сказал князь Андрей, поморщившись.
– Мы сейчас очистим вам. – И Тимохин, еще не одетый, побежал очищать.
– Князь хочет.
– Какой? Наш князь? – заговорили голоса, и все заторопились так, что насилу князь Андрей успел их успокоить. Он придумал лучше облиться в сарае.
«Мясо, тело, chair a canon [пушечное мясо]! – думал он, глядя и на свое голое тело, и вздрагивая не столько от холода, сколько от самому ему непонятного отвращения и ужаса при виде этого огромного количества тел, полоскавшихся в грязном пруде.
7 го августа князь Багратион в своей стоянке Михайловке на Смоленской дороге писал следующее:
«Милостивый государь граф Алексей Андреевич.
(Он писал Аракчееву, но знал, что письмо его будет прочтено государем, и потому, насколько он был к тому способен, обдумывал каждое свое слово.)
Я думаю, что министр уже рапортовал об оставлении неприятелю Смоленска. Больно, грустно, и вся армия в отчаянии, что самое важное место понапрасну бросили. Я, с моей стороны, просил лично его убедительнейшим образом, наконец и писал; но ничто его не согласило. Я клянусь вам моею честью, что Наполеон был в таком мешке, как никогда, и он бы мог потерять половину армии, но не взять Смоленска. Войска наши так дрались и так дерутся, как никогда. Я удержал с 15 тысячами более 35 ти часов и бил их; но он не хотел остаться и 14 ти часов. Это стыдно, и пятно армии нашей; а ему самому, мне кажется, и жить на свете не должно. Ежели он доносит, что потеря велика, – неправда; может быть, около 4 тысяч, не более, но и того нет. Хотя бы и десять, как быть, война! Но зато неприятель потерял бездну…
Что стоило еще оставаться два дни? По крайней мере, они бы сами ушли; ибо не имели воды напоить людей и лошадей. Он дал слово мне, что не отступит, но вдруг прислал диспозицию, что он в ночь уходит. Таким образом воевать не можно, и мы можем неприятеля скоро привести в Москву…
Слух носится, что вы думаете о мире. Чтобы помириться, боже сохрани! После всех пожертвований и после таких сумасбродных отступлений – мириться: вы поставите всю Россию против себя, и всякий из нас за стыд поставит носить мундир. Ежели уже так пошло – надо драться, пока Россия может и пока люди на ногах…
Надо командовать одному, а не двум. Ваш министр, может, хороший по министерству; но генерал не то что плохой, но дрянной, и ему отдали судьбу всего нашего Отечества… Я, право, с ума схожу от досады; простите мне, что дерзко пишу. Видно, тот не любит государя и желает гибели нам всем, кто советует заключить мир и командовать армиею министру. Итак, я пишу вам правду: готовьте ополчение. Ибо министр самым мастерским образом ведет в столицу за собою гостя. Большое подозрение подает всей армии господин флигель адъютант Вольцоген. Он, говорят, более Наполеона, нежели наш, и он советует все министру. Я не токмо учтив против него, но повинуюсь, как капрал, хотя и старее его. Это больно; но, любя моего благодетеля и государя, – повинуюсь. Только жаль государя, что вверяет таким славную армию. Вообразите, что нашею ретирадою мы потеряли людей от усталости и в госпиталях более 15 тысяч; а ежели бы наступали, того бы не было. Скажите ради бога, что наша Россия – мать наша – скажет, что так страшимся и за что такое доброе и усердное Отечество отдаем сволочам и вселяем в каждого подданного ненависть и посрамление. Чего трусить и кого бояться?. Я не виноват, что министр нерешим, трус, бестолков, медлителен и все имеет худые качества. Вся армия плачет совершенно и ругают его насмерть…»
В числе бесчисленных подразделений, которые можно сделать в явлениях жизни, можно подразделить их все на такие, в которых преобладает содержание, другие – в которых преобладает форма. К числу таковых, в противоположность деревенской, земской, губернской, даже московской жизни, можно отнести жизнь петербургскую, в особенности салонную. Эта жизнь неизменна.
| Eredivisie 1984—1985 |
|---|
|
| Чемпион сезона 1984—1985 |
| Аякс (22 раз) |
| Вице-чемпион |
| ПСВ |
 Выбывшие в Eerste Divisie
|
| Волендам НАК ПЕК Зволле |
| Количество команд |
| 18 |
| Официальный сайт |
| [www.eredivisie.nl www.eredivisie.nl] |
Чемпионат Нидерландов по футболу 1984—1985 является 29 официальным профессиональным чемпионатом по футболу в Нидерландах. В 22 раз в своей истории чемпионом Нидерландов стал «Аякс». Всего было сыграно 306 игр и забито 983 гола (в среднем 3,21 гола за игру).
Турнирная таблица
| Поз | Ком | И | В | Н | П | ГЗ | ГП | РМ | Очки |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Аякс | 34 | 24 | 6 | 4 | 93 | 46 | 47 | 54 |
| 2 | ПСВ | 34 | 17 | 14 | 3 | 84 | 33 | 51 | 48 |
| 3 | Фейеноорд | 34 | 21 | 6 | 7 | 87 | 51 | 36 | 48 |
| 4 | Спарта | 34 | 17 | 8 | 9 | 62 | 52 | 10 | 42 |
| 5 | Гронинген | 34 | 15 | 11 | 8 | 57 | 43 | 14 | 41 |
| 6 | Ден Босх | 34 | 10 | 16 | 8 | 45 | 32 | 13 | 36 |
| 7 | Фортуна | 34 | 14 | 6 | 14 | 49 | 48 | 1 | 34 |
| 8 | Твенте2 | 34 | 12 | 10 | 12 | 60 | 64 | -4 | 34 |
| 9 | Харлем | 34 | 12 | 9 | 13 | 51 | 57 | -6 | 33 |
| 10 | Утрехт1 | 34 | 13 | 6 | 15 | 47 | 42 | 5 | 32 |
| 11 | Рода | 34 | 11 | 10 | 13 | 51 | 59 | -8 | 32 |
| 12 | Эксельсиор | 34 | 9 | 12 | 13 | 47 | 51 | -4 | 30 |
| 13 | АЗ '67 | 34 | 8 | 14 | 12 | 59 | 70 | -11 | 30 |
| 14 | МВВ | 34 | 10 | 9 | 15 | 39 | 55 | -16 | 29 |
| 15 | Гоу Эхед Иглс | 34 | 11 | 6 | 17 | 46 | 59 | -13 | 28 |
| 16 | Волендам | 34 | 9 | 7 | 18 | 37 | 67 | -30 | 25 |
| 17 | НАК Бреда | 34 | 7 | 5 | 22 | 35 | 68 | -33 | 19 |
| 18 | ПЕК Зволле | 34 | 4 | 9 | 21 | 34 | 86 | -52 | 17 |
И — Игр сыграно; В — Побед; Н — Ничьих; П — Поражений;
ГЗ — Голов забито; ГП — Голов пропущено; РМ — Разница мячей
1 «Утрехт» стал обладателем Кубка Нидерландов 1984—1985.
2 «Твенте» квалифицировался в Кубок Интертото.
| Цветовое обозначение | |
|---|---|
| Чемпион Эредивизие 1984—1985, в Кубок европейских чемпионов. | |
| В Кубок УЕФА. | |
| В Кубок обладателей кубков | |
| Команды, выбывшие из Эредивизие автоматически. | |
Результаты матчей
| АЗ | АЯК | ВОЛ | ГЭИ | ГРО | ДБХ | МВВ | НАК | PEC | ПСВ | РОД | СПА | ТВЕ | УТР | ФЕЙ | ФОР | ХАР | ЭКС | |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1. АЗ '67 | 1-2 | 3-0 | 3-3 | 1-1 | 1-1 | 2-0 | 1-0 | 3-1 | 2-2 | 1-1 | 0-2 | 1-2 | 1-0 | 2-5 | 2-1 | 1-1 | 1-1 | |
| 2. Аякс | 4-2 | 5-2 | 7-2 | 1-3 | 2-2 | 5-1 | 6-1 | 2-1 | 1-4 | 7-0 | 4-0 | 4-4 | 1-0 | 4-2 | 1-0 | 4-3 | 3-0 | |
| 3. Волендам | 5-2 | 1-3 | 0-3 | 0-3 | 0-1 | 0-1 | 2-1 | 2-1 | 0-5 | 2-1 | 4-1 | 1-1 | 3-3 | 2-4 | 0-3 | 2-1 | 1-3 | |
| 4. Гоу Эхед Иглс | 5-1 | 0-2 | 0-0 | 2-2 | 0-3 | 3-2 | 4-0 | 4-0 | 0-4 | 3-1 | 1-2 | 2-1 | 3-1 | 2-0 | 0-1 | 0-4 | 3-2 | |
| 5. Гронинген | 2-6 | 2-2 | 1-3 | 2-0 | 1-1 | 1-1 | 2-1 | 1-0 | 0-1 | 2-2 | 0-1 | 4-2 | 3-0 | 1-1 | 2-0 | 3-1 | 2-0 | |
| 6. Ден Босх | 2-2 | 1-1 | 0-0 | 3-0 | 0-0 | 0-2 | 4-1 | 2-0 | 2-1 | 0-0 | 3-0 | 3-0 | 2-2 | 1-2 | 2-4 | 0-0 | 0-0 | |
| 7. МВВ | 1-1 | 1-3 | 5-1 | 0-0 | 0-3 | 0-3 | 0-1 | 2-1 | 1-1 | 0-1 | 3-1 | 3-0 | 2-1 | 0-4 | 1-0 | 0-2 | 2-2 | |
| 8. НАК Бреда | 0-0 | 1-2 | 1-0 | 0-1 | 1-2 | 0-0 | 1-1 | 7-3 | 0-0 | 2-0 | 0-1 | 2-1 | 2-0 | 1-3 | 0-2 | 1-2 | 0-0 | |
| 9. ПЕК Зволле | 3-3 | 1-1 | 0-0 | 1-0 | 1-4 | 1-0 | 0-0 | 4-2 | 1-1 | 3-4 | 1-1 | 1-1 | 0-2 | 1-5 | 0-2 | 2-1 | 2-2 | |
| 10. ПСВ | 7-2 | 4-0 | 5-0 | 3-1 | 1-1 | 0-0 | 6-2 | 4-1 | 4-1 | 1-0 | 0-0 | 2-2 | 1-1 | 5-1 | 1-1 | 7-1 | 2-0 | |
| 11. Рода | 4-2 | 2-3 | 1-0 | 0-0 | 1-2 | 1-1 | 2-2 | 4-2 | 2-0 | 1-3 | 5-3 | 5-1 | 3-0 | 2-1 | 2-3 | 0-0 | 1-1 | |
| 12. Спарта | 5-2 | 2-5 | 3-0 | 2-1 | 2-0 | 2-1 | 1-0 | 5-1 | 2-2 | 2-2 | 0-0 | 2-2 | 1-0 | 3-1 | 3-2 | 4-1 | 4-0 | |
| 13. Твенте | 2-2 | 1-1 | 3-0 | 4-1 | 1-2 | 0-0 | 3-1 | 2-0 | 6-0 | 0-0 | 3-2 | 1-6 | 0-2 | 2-2 | 3-2 | 3-1 | 1-0 | |
| 14. Утрехт | 2-0 | 0-1 | 1-1 | 2-0 | 2-0 | 3-2 | 0-1 | 2-0 | 4-0 | 2-2 | 4-0 | 1-0 | 3-1 | 2-3 | 2-1 | 0-2 | 4-1 | |
| 15. Фейеноорд | 1-1 | 1-3 | 0-0 | 1-0 | 2-2 | 3-1 | 3-1 | 1-0 | 6-0 | 2-2 | 2-1 | 5-0 | 5-3 | 2-0 | 4-0 | 4-1 | 2-1 | |
| 16. Фортуна | 0-4 | 0-2 | 0-3 | 1-0 | 2-2 | 0-2 | 1-2 | 7-2 | 1-0 | 2-1 | 0-0 | 3-0 | 2-0 | 1-0 | 3-2 | 1-1 | 1-1 | |
| 17. Харлем | 1-1 | 1-0 | 1-0 | 3-1 | 1-0 | 2-1 | 1-1 | 1-3 | 4-2 | 1-2 | 1-2 | 0-0 | 1-2 | 1-1 | 2-3 | 2-1 | 5-5 | |
| 18. Эксельсиор | 3-2 | 0-1 | 1-2 | 1-1 | 3-1 | 1-1 | 1-0 | 1-0 | 5-0 | 2-0 | 4-0 | 1-1 | 1-2 | 1-0 | 2-4 | 1-1 | 0-1 |
Источник: [www.rsssf.com/tablesn/ned85.html RSSSF]
Цвета: синий = победа хозяев поля, жёлтый = ничья, красный = победа гостей.
Бомбардиры
| Место | Игрок | Клуб | Голы |
|---|---|---|---|
| 1 | Марко ван Бастен[1]
|
Аякс | |
Напишите отзыв о статье "Чемпионат Нидерландов по футболу 1984/1985"
Примечания
- ↑ [www.eredivisiestats.nl/topscorers.php Бомбардиры]
Ссылки
- [www.eredivisie.nl/ Официальный сайт Эредивизие] (нид.)
- [www.rsssf.com/tablesn/ned85.html Статистика на RSSSF]
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Чемпионат Нидерландов по футболу 1984/1985
Князь Андрей, не дослушав его, спросил, когда уехали отец и сестра, разумея, когда уехали в Москву. Алпатыч отвечал, полагая, что спрашивают об отъезде в Богучарово, что уехали седьмого, и опять распространился о долах хозяйства, спрашивая распоряжении.– Прикажете ли отпускать под расписку командам овес? У нас еще шестьсот четвертей осталось, – спрашивал Алпатыч.
«Что отвечать ему? – думал князь Андрей, глядя на лоснеющуюся на солнце плешивую голову старика и в выражении лица его читая сознание того, что он сам понимает несвоевременность этих вопросов, но спрашивает только так, чтобы заглушить и свое горе.
– Да, отпускай, – сказал он.
– Ежели изволили заметить беспорядки в саду, – говорил Алпатыч, – то невозмежио было предотвратить: три полка проходили и ночевали, в особенности драгуны. Я выписал чин и звание командира для подачи прошения.
– Ну, что ж ты будешь делать? Останешься, ежели неприятель займет? – спросил его князь Андрей.
Алпатыч, повернув свое лицо к князю Андрею, посмотрел на него; и вдруг торжественным жестом поднял руку кверху.
– Он мой покровитель, да будет воля его! – проговорил он.
Толпа мужиков и дворовых шла по лугу, с открытыми головами, приближаясь к князю Андрею.
– Ну прощай! – сказал князь Андрей, нагибаясь к Алпатычу. – Уезжай сам, увози, что можешь, и народу вели уходить в Рязанскую или в Подмосковную. – Алпатыч прижался к его ноге и зарыдал. Князь Андрей осторожно отодвинул его и, тронув лошадь, галопом поехал вниз по аллее.
На выставке все так же безучастно, как муха на лице дорогого мертвеца, сидел старик и стукал по колодке лаптя, и две девочки со сливами в подолах, которые они нарвали с оранжерейных деревьев, бежали оттуда и наткнулись на князя Андрея. Увидав молодого барина, старшая девочка, с выразившимся на лице испугом, схватила за руку свою меньшую товарку и с ней вместе спряталась за березу, не успев подобрать рассыпавшиеся зеленые сливы.
Князь Андрей испуганно поспешно отвернулся от них, боясь дать заметить им, что он их видел. Ему жалко стало эту хорошенькую испуганную девочку. Он боялся взглянуть на нее, по вместе с тем ему этого непреодолимо хотелось. Новое, отрадное и успокоительное чувство охватило его, когда он, глядя на этих девочек, понял существование других, совершенно чуждых ему и столь же законных человеческих интересов, как и те, которые занимали его. Эти девочки, очевидно, страстно желали одного – унести и доесть эти зеленые сливы и не быть пойманными, и князь Андрей желал с ними вместе успеха их предприятию. Он не мог удержаться, чтобы не взглянуть на них еще раз. Полагая себя уже в безопасности, они выскочили из засады и, что то пища тоненькими голосками, придерживая подолы, весело и быстро бежали по траве луга своими загорелыми босыми ножонками.
Князь Андрей освежился немного, выехав из района пыли большой дороги, по которой двигались войска. Но недалеко за Лысыми Горами он въехал опять на дорогу и догнал свой полк на привале, у плотины небольшого пруда. Был второй час после полдня. Солнце, красный шар в пыли, невыносимо пекло и жгло спину сквозь черный сюртук. Пыль, все такая же, неподвижно стояла над говором гудевшими, остановившимися войсками. Ветру не было, В проезд по плотине на князя Андрея пахнуло тиной и свежестью пруда. Ему захотелось в воду – какая бы грязная она ни была. Он оглянулся на пруд, с которого неслись крики и хохот. Небольшой мутный с зеленью пруд, видимо, поднялся четверти на две, заливая плотину, потому что он был полон человеческими, солдатскими, голыми барахтавшимися в нем белыми телами, с кирпично красными руками, лицами и шеями. Все это голое, белое человеческое мясо с хохотом и гиком барахталось в этой грязной луже, как караси, набитые в лейку. Весельем отзывалось это барахтанье, и оттого оно особенно было грустно.
Один молодой белокурый солдат – еще князь Андрей знал его – третьей роты, с ремешком под икрой, крестясь, отступал назад, чтобы хорошенько разбежаться и бултыхнуться в воду; другой, черный, всегда лохматый унтер офицер, по пояс в воде, подергивая мускулистым станом, радостно фыркал, поливая себе голову черными по кисти руками. Слышалось шлепанье друг по другу, и визг, и уханье.
На берегах, на плотине, в пруде, везде было белое, здоровое, мускулистое мясо. Офицер Тимохин, с красным носиком, обтирался на плотине и застыдился, увидав князя, однако решился обратиться к нему:
– То то хорошо, ваше сиятельство, вы бы изволили! – сказал он.
– Грязно, – сказал князь Андрей, поморщившись.
– Мы сейчас очистим вам. – И Тимохин, еще не одетый, побежал очищать.
– Князь хочет.
– Какой? Наш князь? – заговорили голоса, и все заторопились так, что насилу князь Андрей успел их успокоить. Он придумал лучше облиться в сарае.
«Мясо, тело, chair a canon [пушечное мясо]! – думал он, глядя и на свое голое тело, и вздрагивая не столько от холода, сколько от самому ему непонятного отвращения и ужаса при виде этого огромного количества тел, полоскавшихся в грязном пруде.
7 го августа князь Багратион в своей стоянке Михайловке на Смоленской дороге писал следующее:
«Милостивый государь граф Алексей Андреевич.
(Он писал Аракчееву, но знал, что письмо его будет прочтено государем, и потому, насколько он был к тому способен, обдумывал каждое свое слово.)
Я думаю, что министр уже рапортовал об оставлении неприятелю Смоленска. Больно, грустно, и вся армия в отчаянии, что самое важное место понапрасну бросили. Я, с моей стороны, просил лично его убедительнейшим образом, наконец и писал; но ничто его не согласило. Я клянусь вам моею честью, что Наполеон был в таком мешке, как никогда, и он бы мог потерять половину армии, но не взять Смоленска. Войска наши так дрались и так дерутся, как никогда. Я удержал с 15 тысячами более 35 ти часов и бил их; но он не хотел остаться и 14 ти часов. Это стыдно, и пятно армии нашей; а ему самому, мне кажется, и жить на свете не должно. Ежели он доносит, что потеря велика, – неправда; может быть, около 4 тысяч, не более, но и того нет. Хотя бы и десять, как быть, война! Но зато неприятель потерял бездну…
Что стоило еще оставаться два дни? По крайней мере, они бы сами ушли; ибо не имели воды напоить людей и лошадей. Он дал слово мне, что не отступит, но вдруг прислал диспозицию, что он в ночь уходит. Таким образом воевать не можно, и мы можем неприятеля скоро привести в Москву…
Слух носится, что вы думаете о мире. Чтобы помириться, боже сохрани! После всех пожертвований и после таких сумасбродных отступлений – мириться: вы поставите всю Россию против себя, и всякий из нас за стыд поставит носить мундир. Ежели уже так пошло – надо драться, пока Россия может и пока люди на ногах…
Надо командовать одному, а не двум. Ваш министр, может, хороший по министерству; но генерал не то что плохой, но дрянной, и ему отдали судьбу всего нашего Отечества… Я, право, с ума схожу от досады; простите мне, что дерзко пишу. Видно, тот не любит государя и желает гибели нам всем, кто советует заключить мир и командовать армиею министру. Итак, я пишу вам правду: готовьте ополчение. Ибо министр самым мастерским образом ведет в столицу за собою гостя. Большое подозрение подает всей армии господин флигель адъютант Вольцоген. Он, говорят, более Наполеона, нежели наш, и он советует все министру. Я не токмо учтив против него, но повинуюсь, как капрал, хотя и старее его. Это больно; но, любя моего благодетеля и государя, – повинуюсь. Только жаль государя, что вверяет таким славную армию. Вообразите, что нашею ретирадою мы потеряли людей от усталости и в госпиталях более 15 тысяч; а ежели бы наступали, того бы не было. Скажите ради бога, что наша Россия – мать наша – скажет, что так страшимся и за что такое доброе и усердное Отечество отдаем сволочам и вселяем в каждого подданного ненависть и посрамление. Чего трусить и кого бояться?. Я не виноват, что министр нерешим, трус, бестолков, медлителен и все имеет худые качества. Вся армия плачет совершенно и ругают его насмерть…»
В числе бесчисленных подразделений, которые можно сделать в явлениях жизни, можно подразделить их все на такие, в которых преобладает содержание, другие – в которых преобладает форма. К числу таковых, в противоположность деревенской, земской, губернской, даже московской жизни, можно отнести жизнь петербургскую, в особенности салонную. Эта жизнь неизменна.
