Чемпионат России по хоккею с шайбой 1997/1998

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Чемпионат России по хоккею с шайбой 1997/1998
Данные турнира
Даты проведения:

3 сентября 1997 — 28 марта 1998

Место проведения:

Россия Россия

Количество команд:

28

Итоговая расстановка
Чемпион:

Ак Барс (Казань)

Серебряный призёр:

Металлург (Магнитогорск)

Бронзовый призёр:

Торпедо (Ярославль)

1996/1997   ...   1998/1999

Чемпионат России по хоккею с шайбой 1997/1998 стал единственным за историю российских первенств, где Кубок был разыгран отдельно от чемпионата, и его победитель не становился чемпионом России. Судьба медалей решалась в регулярном чемпионате.





Регламент

Чемпионат проходил с 3 сентября 1997 года по 28 марта 1998 года. С 1 по 24 апреля разыгрывался Кубок России. 28 команд, разделённых по территориальному принципу на две зоны, провели двухкруговой турнир, по итогам которого определились 20 сильнейших (по 10 от каждой зоны). Именно они и разыгрывали чемпионство, а восемь аутсайдеров первого этапа состязались в переходном турнире с четырьмя сильнейшими клубами открытого первенства России.

Западная зона

Клуб И В Н П ШЗ ШП О
1. Торпедо (Ярославль) 26 19 3 4 74 37 41
2. Динамо (Москва) 26 17 5 4 83 40 39
3. Лада (Тольятти) 26 16 6 4 75 42 38
4. Северсталь (Череповец) 26 16 4 6 60 43 36
5. Спартак (Москва) 26 13 5 8 81 61 31
6. СКА (Санкт-Петербург) 26 12 4 10 55 52 28
7. Нефтехимик (Нижнекамск) 26 10 4 12 64 61 24
8. ЦСКА 26 11 1 14 57 67 23
9. Крылья Советов (Москва) 26 11 1 14 57 66 23
10. Химик (Воскресенск) 26 8 6 12 60 72 22
11. Торпедо (Нижний Новгород) 26 9 4 13 48 57 22
12. ХК ЦСКА 26 6 3 17 44 82 15
13. Кристалл (Электросталь) 26 6 2 18 47 78 14
14. Дизелист (Пенза) 26 2 4 20 43 90 8

Восточная зона

Клуб И В Н П ШЗ ШП О
1. Ак Барс (Казань) 26 22 1 3 96 40 45
2. Металлург (Магнитогорск) 26 19 5 2 109 42 43
3. Авангард (Омск) 26 14 5 7 78 50 33
4. Молот-Прикамье (Пермь) 26 12 7 7 82 71 31
5. ЦСК ВВС (Самара) 26 12 3 11 59 60 27
6. Рубин (Тюмень) 26 11 5 10 85 79 27
7. Салават Юлаев (Уфа) 26 11 4 11 70 63 26
8. Мечел (Челябинск) 26 9 7 10 51 52 25
9. Трактор (Челябинск) 26 8 7 11 60 68 23
10. СКА-Амур (Хабаровск) 26 8 5 13 59 78 21
11. Металлург (Новокузнецк) 26 7 6 13 56 76 20
12. Кристалл (Саратов) 26 6 6 14 54 78 18
13. Динамо-Энергия (Екатеринбург) 26 6 1 19 40 88 13
14. Сибирь (Новосибирск) 26 4 4 18 41 95 12

Переходный турнир

Клуб И В Н П ШЗ ШП О
1. Металлург (Новокузнецк) 22 15 2 5 65 42 32
2. ХК Липецк 22 13 5 4 61 38 31
3. Нефтяник (Альметьевск) 22 11 4 7 49 44 26
4. Динамо-Энергия (Екатеринбург) 22 11 2 9 65 60 24
5. Дизелист (Пенза) 22 10 2 10 58 49 22
6. ХК ЦСКА 22 10 2 10 59 61 22'
7. Торпедо (Нижний Новгород) 22 9 4 9 47 43 22
8. Кристалл (Электросталь) 22 8 4 10 48 58 20
9. Кристалл (Саратов) 22 9 2 11 61 67 20
10. Ижсталь (Ижевск) 22 7 5 10 53 64 19
11. ХК Воронеж 22 7 1 14 58 64 15
12. Сибирь (Новосибирск) 22 4 3 15 50 84 11

Суммарный этап

Клуб И В Н П ШЗ ШП О
1. 1 Ак Барс (Казань) 46 36 3 7 158 79 75
2. 2 Металлург (Магнитогорск) 46 31 10 5 173 82 72
3. 3Торпедо (Ярославль) 46 33 6 7 130 60 72
4. Лада (Тольятти) 46 32 7 7 165 71 71
5. Динамо (Москва) 46 30 6 10 151 91 66
6. Авангард (Омск) 46 28 5 13 139 86 61
7. Северсталь (Череповец) 46 27 7 12 110 81 61
8. Молот-Прикамье (Пермь) 46 21 7 18 150 130 49
9. Спартак (Москва) 46 20 9 17 128 115 49
10. СКА (Санкт-Петербург) 46 20 7 19 107 105 47
11. Нефтехимик (Нижнекамск) 46 19 5 22 126 121 43
12. Рубин (Тюмень) 46 17 7 22 137 152 41
13. СКА-Амур (Хабаровск) 46 17 7 22 112 138 41
14. Химик (Воскресенск) 46 16 7 23 101 126 39
15. ЦСК ВВС (Самара) 46 16 6 24 92 117 38
16. Трактор (Челябинск) 46 14 10 22 99 129 38
17. ЦСКА (Москва) 46 17 3 26 107 137 37
18. Крылья Советов (Москва) 46 17 2 27 99 132 36
19. Салават Юлаев (Уфа) 46 15 6 25 108 128 36
20. Мечел (Челябинск) 46 13 8 25 84 125 34

Лучшие бомбардиры

Игрок Клуб Ш П О
А.Тарасенко Лада (Тольятти) 19 41 60
В.Безукладников Лада (Тольятти) 20 31 51
Г.Евтюхин Спартак (Москва) 13 36 49
А.Корешков Металлург (Магнитогорск) 17 24 41
А.Разин Металлург (Магнитогорск) 6 33 39

Чемпионы России

Чемпион России


Ак Барс (Казань)

Вратари: Олег Грачёв, Сергей Абрамов, Дмитрий Ячанов

Защитники: Дмитрий Балмин, Юрий Гунько, Александр Завьялов, Халим Нигматуллин, Леонид Лабзов, Владимир Толоконников, Александр Савицкий, Рафик Якубов.

Нападающие: Эдуард Кудерметов, Алексей Чупин, Олег Антоненко, Сергей Золотов, Михаил Сарматин, Игорь Степанов, Ильнур Гизатуллин, Алмаз Гарифуллин, Роман Баранов, Павел Лазарев, Кирилл Голубев, Сергей Соломатов, Дмитрий Ванясов, Айрат Кадейкин, Денис Архипов, Андрей Царёв, Артём Анисимов, Евгений Захаров, Ринат Касьянов, Андрей Сидляров.

Главный тренер: Юрий Моисеев

Напишите отзыв о статье "Чемпионат России по хоккею с шайбой 1997/1998"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Чемпионат России по хоккею с шайбой 1997/1998

И он посмотрел на Пьера насмешливо вызывающим взглядом. Он, видимо, вызывал Пьера.
– Вы шутите, – всё более и более оживляясь говорил Пьер. Какое же может быть заблуждение и зло в том, что я желал (очень мало и дурно исполнил), но желал сделать добро, да и сделал хотя кое что? Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди такие же, как и мы, выростающие и умирающие без другого понятия о Боге и правде, как обряд и бессмысленная молитва, будут поучаться в утешительных верованиях будущей жизни, возмездия, награды, утешения? Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни, без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик, баба с ребенком не имеют дня и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?… – говорил Пьер, торопясь и шепелявя. – И я это сделал, хоть плохо, хоть немного, но сделал кое что для этого, и вы не только меня не разуверите в том, что то, что я сделал хорошо, но и не разуверите, чтоб вы сами этого не думали. А главное, – продолжал Пьер, – я вот что знаю и знаю верно, что наслаждение делать это добро есть единственное верное счастие жизни.
– Да, ежели так поставить вопрос, то это другое дело, сказал князь Андрей. – Я строю дом, развожу сад, а ты больницы. И то, и другое может служить препровождением времени. А что справедливо, что добро – предоставь судить тому, кто всё знает, а не нам. Ну ты хочешь спорить, – прибавил он, – ну давай. – Они вышли из за стола и сели на крыльцо, заменявшее балкон.
– Ну давай спорить, – сказал князь Андрей. – Ты говоришь школы, – продолжал он, загибая палец, – поучения и так далее, то есть ты хочешь вывести его, – сказал он, указывая на мужика, снявшего шапку и проходившего мимо их, – из его животного состояния и дать ему нравственных потребностей, а мне кажется, что единственно возможное счастье – есть счастье животное, а ты его то хочешь лишить его. Я завидую ему, а ты хочешь его сделать мною, но не дав ему моих средств. Другое ты говоришь: облегчить его работу. А по моему, труд физический для него есть такая же необходимость, такое же условие его существования, как для меня и для тебя труд умственный. Ты не можешь не думать. Я ложусь спать в 3 м часу, мне приходят мысли, и я не могу заснуть, ворочаюсь, не сплю до утра оттого, что я думаю и не могу не думать, как он не может не пахать, не косить; иначе он пойдет в кабак, или сделается болен. Как я не перенесу его страшного физического труда, а умру через неделю, так он не перенесет моей физической праздности, он растолстеет и умрет. Третье, – что бишь еще ты сказал? – Князь Андрей загнул третий палец.
– Ах, да, больницы, лекарства. У него удар, он умирает, а ты пустил ему кровь, вылечил. Он калекой будет ходить 10 ть лет, всем в тягость. Гораздо покойнее и проще ему умереть. Другие родятся, и так их много. Ежели бы ты жалел, что у тебя лишний работник пропал – как я смотрю на него, а то ты из любви же к нему его хочешь лечить. А ему этого не нужно. Да и потом,что за воображенье, что медицина кого нибудь и когда нибудь вылечивала! Убивать так! – сказал он, злобно нахмурившись и отвернувшись от Пьера. Князь Андрей высказывал свои мысли так ясно и отчетливо, что видно было, он не раз думал об этом, и он говорил охотно и быстро, как человек, долго не говоривший. Взгляд его оживлялся тем больше, чем безнадежнее были его суждения.
– Ах это ужасно, ужасно! – сказал Пьер. – Я не понимаю только – как можно жить с такими мыслями. На меня находили такие же минуты, это недавно было, в Москве и дорогой, но тогда я опускаюсь до такой степени, что я не живу, всё мне гадко… главное, я сам. Тогда я не ем, не умываюсь… ну, как же вы?…
– Отчего же не умываться, это не чисто, – сказал князь Андрей; – напротив, надо стараться сделать свою жизнь как можно более приятной. Я живу и в этом не виноват, стало быть надо как нибудь получше, никому не мешая, дожить до смерти.
– Но что же вас побуждает жить с такими мыслями? Будешь сидеть не двигаясь, ничего не предпринимая…
– Жизнь и так не оставляет в покое. Я бы рад ничего не делать, а вот, с одной стороны, дворянство здешнее удостоило меня чести избрания в предводители: я насилу отделался. Они не могли понять, что во мне нет того, что нужно, нет этой известной добродушной и озабоченной пошлости, которая нужна для этого. Потом вот этот дом, который надо было построить, чтобы иметь свой угол, где можно быть спокойным. Теперь ополчение.
– Отчего вы не служите в армии?
– После Аустерлица! – мрачно сказал князь Андрей. – Нет; покорно благодарю, я дал себе слово, что служить в действующей русской армии я не буду. И не буду, ежели бы Бонапарте стоял тут, у Смоленска, угрожая Лысым Горам, и тогда бы я не стал служить в русской армии. Ну, так я тебе говорил, – успокоиваясь продолжал князь Андрей. – Теперь ополченье, отец главнокомандующим 3 го округа, и единственное средство мне избавиться от службы – быть при нем.
– Стало быть вы служите?
– Служу. – Он помолчал немного.
– Так зачем же вы служите?
– А вот зачем. Отец мой один из замечательнейших людей своего века. Но он становится стар, и он не то что жесток, но он слишком деятельного характера. Он страшен своей привычкой к неограниченной власти, и теперь этой властью, данной Государем главнокомандующим над ополчением. Ежели бы я два часа опоздал две недели тому назад, он бы повесил протоколиста в Юхнове, – сказал князь Андрей с улыбкой; – так я служу потому, что кроме меня никто не имеет влияния на отца, и я кое где спасу его от поступка, от которого бы он после мучился.
– А, ну так вот видите!
– Да, mais ce n'est pas comme vous l'entendez, [но это не так, как вы это понимаете,] – продолжал князь Андрей. – Я ни малейшего добра не желал и не желаю этому мерзавцу протоколисту, который украл какие то сапоги у ополченцев; я даже очень был бы доволен видеть его повешенным, но мне жалко отца, то есть опять себя же.
Князь Андрей всё более и более оживлялся. Глаза его лихорадочно блестели в то время, как он старался доказать Пьеру, что никогда в его поступке не было желания добра ближнему.
– Ну, вот ты хочешь освободить крестьян, – продолжал он. – Это очень хорошо; но не для тебя (ты, я думаю, никого не засекал и не посылал в Сибирь), и еще меньше для крестьян. Ежели их бьют, секут, посылают в Сибирь, то я думаю, что им от этого нисколько не хуже. В Сибири ведет он ту же свою скотскую жизнь, а рубцы на теле заживут, и он так же счастлив, как и был прежде. А нужно это для тех людей, которые гибнут нравственно, наживают себе раскаяние, подавляют это раскаяние и грубеют от того, что у них есть возможность казнить право и неправо. Вот кого мне жалко, и для кого бы я желал освободить крестьян. Ты, может быть, не видал, а я видел, как хорошие люди, воспитанные в этих преданиях неограниченной власти, с годами, когда они делаются раздражительнее, делаются жестоки, грубы, знают это, не могут удержаться и всё делаются несчастнее и несчастнее. – Князь Андрей говорил это с таким увлечением, что Пьер невольно подумал о том, что мысли эти наведены были Андрею его отцом. Он ничего не отвечал ему.
– Так вот кого мне жалко – человеческого достоинства, спокойствия совести, чистоты, а не их спин и лбов, которые, сколько ни секи, сколько ни брей, всё останутся такими же спинами и лбами.
– Нет, нет и тысячу раз нет, я никогда не соглашусь с вами, – сказал Пьер.


Вечером князь Андрей и Пьер сели в коляску и поехали в Лысые Горы. Князь Андрей, поглядывая на Пьера, прерывал изредка молчание речами, доказывавшими, что он находился в хорошем расположении духа.
Он говорил ему, указывая на поля, о своих хозяйственных усовершенствованиях.
Пьер мрачно молчал, отвечая односложно, и казался погруженным в свои мысли.
Пьер думал о том, что князь Андрей несчастлив, что он заблуждается, что он не знает истинного света и что Пьер должен притти на помощь ему, просветить и поднять его. Но как только Пьер придумывал, как и что он станет говорить, он предчувствовал, что князь Андрей одним словом, одним аргументом уронит всё в его ученьи, и он боялся начать, боялся выставить на возможность осмеяния свою любимую святыню.
– Нет, отчего же вы думаете, – вдруг начал Пьер, опуская голову и принимая вид бодающегося быка, отчего вы так думаете? Вы не должны так думать.
– Про что я думаю? – спросил князь Андрей с удивлением.
– Про жизнь, про назначение человека. Это не может быть. Я так же думал, и меня спасло, вы знаете что? масонство. Нет, вы не улыбайтесь. Масонство – это не религиозная, не обрядная секта, как и я думал, а масонство есть лучшее, единственное выражение лучших, вечных сторон человечества. – И он начал излагать князю Андрею масонство, как он понимал его.
Он говорил, что масонство есть учение христианства, освободившегося от государственных и религиозных оков; учение равенства, братства и любви.
– Только наше святое братство имеет действительный смысл в жизни; всё остальное есть сон, – говорил Пьер. – Вы поймите, мой друг, что вне этого союза всё исполнено лжи и неправды, и я согласен с вами, что умному и доброму человеку ничего не остается, как только, как вы, доживать свою жизнь, стараясь только не мешать другим. Но усвойте себе наши основные убеждения, вступите в наше братство, дайте нам себя, позвольте руководить собой, и вы сейчас почувствуете себя, как и я почувствовал частью этой огромной, невидимой цепи, которой начало скрывается в небесах, – говорил Пьер.
Князь Андрей, молча, глядя перед собой, слушал речь Пьера. Несколько раз он, не расслышав от шума коляски, переспрашивал у Пьера нерасслышанные слова. По особенному блеску, загоревшемуся в глазах князя Андрея, и по его молчанию Пьер видел, что слова его не напрасны, что князь Андрей не перебьет его и не будет смеяться над его словами.