Чемпионат СССР по самбо 1986

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

XL-й Чемпионат СССР по самбо проходил в Перми с 7 по 8 июня 1986 года.



Медалисты

Весовая категория Золото Серебро Бронза
Наилегчайший вес
(до 48 кг)
Андрей Ходырев
«Динамо» (Москва)
А. Ульянин
«Урожай» (Бузулук)
В. Пудиков
Вооружённые Силы (Красноярск)

Н. Ахметьянов
«Урожай» (Уфа)

Легчайший вес
(до 52 кг)
Бобомурад Файзиев
«Динамо» (Ташкент)
Гурген Тутхалян
Вооружённые Силы (Ереван)
В. Тихонов
Вооружённые Силы (Фрунзе)

А. Карамян
«Динамо» (Ашхабад)

Полулёгкий вес
(до 57 кг)
Антон Новиков
Вооружённые Силы (Ленинград)
Л. Паркачев
Вооружённые Силы (Пермь)
Г. Кван
Вооружённые Силы (Москва)

Т. Байшулаков
«Кайрат» (Джезказган)

Лёгкий вес
(до 62 кг)
Александр Аксёнов
«Буревестник» (Владивосток)
В. Рожков
«Динамо» (Краснокамск)
Евгений Васягин
«Труд» (Кстово)

Г. Виноградов
«Динамо» Барановичи

1-й полусредний вес
(до 68 кг)
Владимир Паньшин
«Динамо» (Ленинград)
С. Зверев
«Динамо» (Ленинград)
Евгений Есин
«Труд» (Кстово)

Владимир Япринцев
Вооружённые Силы (Минск)

2-й полусредний вес
(до 74 кг)
Василий Швая
«Труд» Краснокамск
С. Воробьёв
Вооружённые Силы (Свердловск)
В. Бухвал
Вооружённые Силы (Минск)

Николай Зуев
«Труд» (Свердловск)

1-й средний вес
(до 82 кг)
П. Бузариашвили
Вооружённые Силы (Тбилиси)
А. Яковлев
«Урожай» (Уфа)
В. Александров
Вооружённые Силы (Ленинград)

А. Рассказов
«Динамо» (Владимир)

2-й средний вес
(до 90 кг)
Г. Мдзелури
Профсоюзы (Минск)
Александр Пушница
«Динамо» (Омск)
Виктор Чингин
«Динамо» (Ленинград)

Хамид Хапай
Вооружённые Силы Майкоп

Полутяжёлый вес
(до 100 кг)
Михаил Кокорин
«Динамо» (Ленинград)
В. Савелов
«Динамо» (Курган)
А. Зудков
Профсоюзы (Пенза)

Р. Роцявичус
«Динамо» (Клайпеда)

Тяжёлый вес
(свыше 100 кг)
Владимир Шкалов
Вооружённые Силы (Москва)
Владислав Ратов
«Динамо» (Москва)
М. Беруашвили
«Динамо» (Тбилиси)

О. Зинченко
Вооружённые Силы (Киев)

Напишите отзыв о статье "Чемпионат СССР по самбо 1986"

Литература

Отрывок, характеризующий Чемпионат СССР по самбо 1986

У помещичьего дома, на левой стороне дороги, стояли экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
Въехав на гору и выехав в небольшую улицу деревни, Пьер увидал в первый раз мужиков ополченцев с крестами на шапках и в белых рубашках, которые с громким говором и хохотом, оживленные и потные, что то работали направо от дороги, на огромном кургане, обросшем травою.
Одни из них копали лопатами гору, другие возили по доскам землю в тачках, третьи стояли, ничего не делая.
Два офицера стояли на кургане, распоряжаясь ими. Увидав этих мужиков, очевидно, забавляющихся еще своим новым, военным положением, Пьер опять вспомнил раненых солдат в Можайске, и ему понятно стало то, что хотел выразить солдат, говоривший о том, что всем народом навалиться хотят. Вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков с их странными неуклюжими сапогами, с их потными шеями и кое у кого расстегнутыми косыми воротами рубах, из под которых виднелись загорелые кости ключиц, подействовал на Пьера сильнее всего того, что он видел и слышал до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты.


Пьер вышел из экипажа и мимо работающих ополченцев взошел на тот курган, с которого, как сказал ему доктор, было видно поле сражения.
Было часов одиннадцать утра. Солнце стояло несколько влево и сзади Пьера и ярко освещало сквозь чистый, редкий воздух огромную, амфитеатром по поднимающейся местности открывшуюся перед ним панораму.
Вверх и влево по этому амфитеатру, разрезывая его, вилась большая Смоленская дорога, шедшая через село с белой церковью, лежавшее в пятистах шагах впереди кургана и ниже его (это было Бородино). Дорога переходила под деревней через мост и через спуски и подъемы вилась все выше и выше к видневшемуся верст за шесть селению Валуеву (в нем стоял теперь Наполеон). За Валуевым дорога скрывалась в желтевшем лесу на горизонте. В лесу этом, березовом и еловом, вправо от направления дороги, блестел на солнце дальний крест и колокольня Колоцкого монастыря. По всей этой синей дали, вправо и влево от леса и дороги, в разных местах виднелись дымящиеся костры и неопределенные массы войск наших и неприятельских. Направо, по течению рек Колочи и Москвы, местность была ущелиста и гориста. Между ущельями их вдали виднелись деревни Беззубово, Захарьино. Налево местность была ровнее, были поля с хлебом, и виднелась одна дымящаяся, сожженная деревня – Семеновская.
Все, что видел Пьер направо и налево, было так неопределенно, что ни левая, ни правая сторона поля не удовлетворяла вполне его представлению. Везде было не доле сражения, которое он ожидал видеть, а поля, поляны, войска, леса, дымы костров, деревни, курганы, ручьи; и сколько ни разбирал Пьер, он в этой живой местности не мог найти позиции и не мог даже отличить ваших войск от неприятельских.
«Надо спросить у знающего», – подумал он и обратился к офицеру, с любопытством смотревшему на его невоенную огромную фигуру.
– Позвольте спросить, – обратился Пьер к офицеру, – это какая деревня впереди?
– Бурдино или как? – сказал офицер, с вопросом обращаясь к своему товарищу.
– Бородино, – поправляя, отвечал другой.
Офицер, видимо, довольный случаем поговорить, подвинулся к Пьеру.
– Там наши? – спросил Пьер.
– Да, а вон подальше и французы, – сказал офицер. – Вон они, вон видны.
– Где? где? – спросил Пьер.
– Простым глазом видно. Да вот, вот! – Офицер показал рукой на дымы, видневшиеся влево за рекой, и на лице его показалось то строгое и серьезное выражение, которое Пьер видел на многих лицах, встречавшихся ему.