Чемпионат СССР по хоккею с мячом 1985/1986
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
– Лавг'ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог'т меня дег'нул пойти к этой кг'ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг'едставить, ни одной каг'ты, ни одной, ни одной каг'ты не дал.
Денисов взял подаваемую ему закуренную трубку, сжал в кулак, и, рассыпая огонь, ударил ею по полу, продолжая кричать.
– Семпель даст, паг'оль бьет; семпель даст, паг'оль бьет.
Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог'ово! Вздули меня вчег'а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)
Поручик никогда не смотрел в глаза человеку, с кем говорил; глаза его постоянно перебегали с одного предмета на другой.
– Я видел, вы нынче проехали…
– Да ничего, конь добрый, – отвечал Ростов, несмотря на то, что лошадь эта, купленная им за 700 рублей, не стоила и половины этой цены. – Припадать стала на левую переднюю… – прибавил он. – Треснуло копыто! Это ничего. Я вас научу, покажу, заклепку какую положить.
– Да, покажите пожалуйста, – сказал Ростов.
– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.
– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг'уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег'вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог'ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег'но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег'но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг'а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.
– Да нет же.
И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г'остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.
– Ну, ты, чог'това кукла, повог`ачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог'ю. Всех запог'ю!
Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку.
– Я тебе говог'ю, чтоб был кошелек, – кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену.
– Денисов, оставь его; я знаю кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.
Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.
– Вздог'! – закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. – Я тебе говог'ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг`у с этого мег`завца, и будет здесь.
– Я знаю, кто взял, – повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери.
– А я тебе говог'ю, не смей этого делать, – закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его.
Но Ростов вырвал свою руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза.
– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом, – кроме меня никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…
Он не мог договорить и выбежал из комнаты.
– Ах, чог'т с тобой и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.
Ростов пришел на квартиру Телянина.
– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.
– Нет, ничего.
– Немного не застали, – сказал денщик.
Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.
Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.
– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…
– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.
– Я…
Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза всё так же бегали, но где то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.
– Граф!… не губите молодого человека… вот эти несчастные деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец старик, мать!…
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.
Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.
Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.
Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.
Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег' Миг'онов! Hexoг'oшo, на меня смотг'ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.
– Да что? – сказал он Денисову, – не дойдет дело до драки. Вот увидишь, назад уйдем.
– Чог'т их знает, что делают – проворчал Денисов. – А! Г'остов! – крикнул он юнкеру, заметив его веселое лицо. – Ну, дождался.
И он улыбнулся одобрительно, видимо радуясь на юнкера.
Ростов почувствовал себя совершенно счастливым. В это время начальник показался на мосту. Денисов поскакал к нему.
– Ваше пг'евосходительство! позвольте атаковать! я их опг'окину.
– Какие тут атаки, – сказал начальник скучливым голосом, морщась, как от докучливой мухи. – И зачем вы тут стоите? Видите, фланкеры отступают. Ведите назад эскадрон.
Эскадрон перешел мост и вышел из под выстрелов, не потеряв ни одного человека. Вслед за ним перешел и второй эскадрон, бывший в цепи, и последние казаки очистили ту сторону.
Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.
– Кто велено? – угрюмо спросил полковник.
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено , – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 18 апреля 2015 года. |
38-й чемпионат СССР по хоккею с мячом состоялся с 23 ноября 1985 года по 11 марта 1986 года.
В высшей лиге играли 14 команд. Сыграно 182 матча, в них забито в общей сложности 1483 мяча.
Чемпионом СССР в седьмой раз подряд стала команда «Енисей» (Красноярск).
Содержание
Высшая лига
| М | Команда | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | В | Н | П | Мячи | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | «Енисей» | 4:1
6:4 |
4:1
0:5 |
7:2
7:3 |
5:2
3:3 |
2:2
1:2 |
11:2
5:4 |
3:4
4:3 |
9:3
3:5 |
5:3
6:1 |
4:3
0:0 |
12:4
8:2 |
11:2
8:3 |
7:0
6:3 |
19 | 3 | 4 | 141 — 67 = + 74 | 41 | |
| 2 | СКА | 4:6
1:4 |
4:3
4:6 |
6:4
6:9 |
10:5
3:2 |
5:2
7:5 |
6:3
5:8 |
9:3
1:3 |
6:4
14:7 |
9:3
5:2 |
9:2
3:7 |
7:3
10:5 |
11:1
5:1 |
6:2
12:3 |
19 | 0 | 7 | 168 — 103 = + 65 | 38 | |
| 3 | «Динамо»
(Москва) |
5:0
1:4 |
6:4
3:4 |
0:4
1:3 |
5:2
3:4 |
6:0
8:1 |
8:2
2:4 |
3:3
2:2 |
8:2
3:1 |
4:2
7:4 |
4:2
3:0 |
5:3
4:4 |
11:2
11:7 |
6:4
3:3 |
16 | 4 | 6 | 122 — 71 = + 51 | 36 | |
| 4 | «Зоркий» | 3:7
2:7 |
9:6
4:6 |
3:1
4:0 |
4:2
2:3 |
5:2
1:3 |
7:2
3:5 |
2:1
3:2 |
4:2
7:7 |
6:5
3:6 |
9:1
3:2 |
10:3
3:5 |
6:5
3:1 |
3:2
4:2 |
17 | 1 | 8 | 113 — 88 = + 25 | 35 | |
| 5 | «Строитель» | 3:3
2:5 |
2:3
5:10 |
4:3
2:5 |
3:2
2:4 |
4:2
1:8 |
4:3
4:6 |
5:1
2:6 |
4:2
3:4 |
5:1
1:5 |
6:0
1:1 |
4:1
3:3 |
9:1
7:2 |
8:1
4:3 |
13 | 3 | 10 | 98 — 85 = + 13 | 29 | |
| 6 | «Волга» | 2:1
2:2 |
5:7
2:5 |
1:8
0:6 |
3:1
2:5 |
8:1
2:4 |
4:1
5:7 |
4:1
2:4 |
6:5
2:6 |
5:2
2:4 |
3:3
4:1 |
4:3
2:4 |
7:0
7:3 |
3:2
6:3 |
13 | 2 | 11 | 93 — 89 = + 4 | 28 | |
| 7 | СКА | 4:5
2:11 |
8:5
3:6 |
4:2
2:8 |
5:3
2:7 |
6:4
3:4 |
7:5
1:4 |
3:3
2:7 |
5:4
3:7 |
11:3
3:4 |
4:3
2:4 |
4:4
5:9 |
4:3
5:4 |
9:1
4:1 |
12 | 2 | 12 | 111 — 121 = — 10 | 26 | |
| 8 | «Вымпел» | 3:4
4:3 |
3:1
3:9 |
2:2
3:3 |
2:3
1:2 |
6:2
1:5 |
4:2
1:4 |
7:2
3:3 |
4:4
2:3 |
7:2
3:5 |
3:2
2:2 |
2:1
2:6 |
8:5
2:7 |
5:2
0:3 |
10 | 5 | 11 | 83 — 87 = — 4 | 25 | |
| 9 | «Старт»
(Горький) |
5:3
3:9 |
7:14
4:6 |
1:3
2:8 |
7:7
2:4 |
4:3
2:4 |
6:2
5:6 |
7:3
4:5 |
3:2
4:4 |
7:0
1:3 |
8:0
4:7 |
13:5
3:5 |
9:1
1:2 |
6:2
3:2 |
11 | 2 | 13 | 121 — 110 = + 11 | 24 | |
| 10 | «Локомотив»
(Иркутск) |
1:6
3:5 |
2:5
3:9 |
4:7
2:4 |
6:3
5:6 |
5:1
1:5 |
4:2
2:5 |
4:3
3:11 |
5:3
2:7 |
3:1
0:7 |
3:2
3:3 |
5:3
3:7 |
7:3
9:4 |
11:2
3:3 |
11 | 2 | 13 | 99 — 117 = — 18 | 24 | |
| 11 | «Динамо»
(Алма-Ата) |
0:0
3:4 |
7:3
2:9 |
0:3
2:4 |
2:3
1:9 |
1:1
0:6 |
1:4
3:3 |
4:2
3:4 |
2:2
2:3 |
7:4
0:8 |
3:3
2:3 |
4:1
3:2 |
4:2
4:3 |
8:6
4:3 |
9 | 5 | 12 | 72 — 95 = — 23 | 23 | |
| 12 | «Юность»
(Омск) |
2:8
4:12 |
5:10
3:7 |
4:4
3:5 |
5:3
3:10 |
3:3
1:4 |
4:2
3:4 |
9:5
4:4 |
6:2
1:2 |
5:3
5:13 |
7:3
3:5 |
2:3
1:4 |
8:2
6:5 |
6:4
7:4 |
10 | 3 | 13 | 110 — 131 = — 21 | 23 | |
| 13 | «Уральский трубник» | 3:8
2:11 |
1:5
1:11 |
7:11
2:11 |
1:3
5:6 |
2:7
1:9 |
3:7
0:7 |
4:5
3:4 |
7:2
5:8 |
2:1
1:9 |
4:9
3:7 |
3:4
2:4 |
5:6
2:8 |
9:4
3:6 |
3 | 0 | 23 | 81 — 173 = — 92 | 6 | |
| 14 | «Саяны»
(Абакан) |
3:6
0:7 |
3:12
2:6 |
3:3
4:6 |
2:4
2:3 |
3:4
1:8 |
3:6
2:3 |
1:4
1:9 |
3:0
2:5 |
2:3
2:6 |
3:3
2:11 |
3:4
6:8 |
4:7
4:6 |
6:3
4:9 |
2 | 2 | 22 | 71 — 146 = — 75 | 6 |
В верхних строках таблицы приведены результаты домашних матчей, а в нижних-результаты игр на выезде.
Итоговая таблица чемпионата
| Команда | И | В | Н | П | М | О |
|---|---|---|---|---|---|---|
| 1. «Енисей» (Красноярск) | 26 | 19 | 3 | 4 | 141:67 | 41 |
| 2. СКА (Хабаровск) | 26 | 19 | 0 | 7 | 168:103 | 38 |
| 3. «Динамо» (Москва) | 26 | 16 | 4 | 6 | 122:71 | 36 |
| 4. «Зоркий» (Красногорск) | 26 | 17 | 1 | 8 | 113:88 | 35 |
| 5. «Строитель» (Сыктывкар) | 26 | 13 | 3 | 10 | 98:85 | 29 |
| 6. «Волга» (Ульяновск) | 26 | 13 | 2 | 11 | 93:89 | 28 |
| 7. СКА (Свердловск) | 26 | 12 | 2 | 12 | 111:121 | 26 |
| 8. «Вымпел» (Калининград) | 26 | 10 | 5 | 11 | 83:87 | 25 |
| 9. «Старт» (Горький) | 26 | 11 | 2 | 13 | 121:110 | 24 |
| 10. «Локомотив» (Иркутск) | 26 | 11 | 2 | 13 | 99:117 | 24 |
| 11. «Динамо» (Алма-Ата) | 26 | 9 | 5 | 12 | 72:95 | 23 |
| 12. «Юность» (Омск) | 26 | 10 | 3 | 13 | 110:131 | 23 |
| 13. «Уральский трубник» (Первоуральск) | 26 | 3 | 0 | 23 | 81:173 | 6 |
| 14. «Саяны» (Абакан) | 26 | 2 | 2 | 22 | 71:146 | 6 |
Составы команд и авторы забитых мячей
- «Енисей» (Красноярск) (22 игрока): Сергей Лазарев (23), Михаил Лещинский (22), Андрей Лобачёв (12) — Игорь Бондаренко (25; 1), Василий Першин (22; 1), Виталий Савлук (25; 0), Андрей Сизов (15; 0), Виктор Шакалин (26; 1), Виталий Ануфриенко (22; 23), Юрий Лахонин (24; 2), Юрий Першин (24; 3), Владимир Сергеев (23; 0), Евгений Стрижов (13; 2), Юрий Третьяков (24; 2), Евгений Фирсов (25; 4), Юрий Иванов (26; 4), Сергей Ломанов-ст. (22; 33), Владимир Митрюшкин (24; 20), Андрей Пашкин (26; 40), Валерий Савин (20; 5). В составе команды также выступали Александр Пахомов (1; 0), Игорь Рябчевский (4; 0).
- СКА (Хабаровск) (20 игроков): Сергей Бурдюхов (25), Владимир Огнев (22) — Александр Волков (24; 0), Сергей Тисленко (22; 0), Сергей Янина (23; 0), Юрий Горностаев (26; 5), Виктор Ковалёв (26; 20), Александр Леонов (24; 1), Александр Першин (26; 35), Вячеслав Саломатов (24; 6), Юрий Тишин (26; 20), Евгений Березовский (22; 6), Сергей Данилов (24; 3), Николай Паздников (25; 20), Юрий Сухарев (18; 0), Валерий Чухлов (26; 50), Андрей Шишмаков (21; 2). В составе команды также выступали Виктор Давыдов (6; 0), Александр Тарасенко (7; 0) и вратарь Владимир Шестаков (1).
- «Динамо» (Москва) (18 игроков): Сергей Ляхов (22; −27), Валерий Сипчин (24; −44) — Сергей Зимин (22; 1), Андрей Нуждинов (24; 1), Павел Черкасов (19; 0), Валерий Грачёв (25; 3), Андрей Ефремов (22; 3), Виктор Митрофанов (25; 2), Владимир Плавунов (26; 2), Максим Потешкин (26; 12), Николай Семёнычев (22; 1), Вячеслав Архипкин (16; 2), Валерий Бочков (25; 10), Михаил Илларионов (16; 1), Андрей Кукушкин (26; 23), Николай Усольцев (26; 17), Александр Цыганов (26; 44). В составе команды также выступал Сергей Агалаков (2; 0).
- «Зоркий» (Красногорск) (17 игроков): Александр Господчиков (14), Александр Теняков (19) — Владимир Баранов (25; 1), Николай Горелов (20; 0), Александр Епифанов (22; 3), Александр Ермолаев (26; 25), Александр Караблин (25; 16), Михаил Климов (25; 10), Олег Корпалёв (26; 30), Михаил Курыгин (19; 0), Леонид Лобачёв (17; 4), Сергей Матюшичев (26; 5), Вячеслав Панёв (20; 1), Николай Соловьёв (24; 0), Ирик Фасхутдинов (26; 7), Александр Шишкин (26; 11). В составе команды также выступал Олег Мазия (3; 0).
- «Строитель» (Сыктывкар) (19 игроков): Виктор Гамаюнов, Сергей Морозов — Эдуард Бай (11), Сергей Белоусов (2), Игорь Гавин, Игорь Глубоков (7), Алексей Другов (7), Михаил Кинев (2), Владимир Коровин (4), Александр Ларионов (4), Владимир Марков (16), Борис Норкин (16), Валерий Осипов (12), Андрей Палёв, Андрей Панин (10), Александр Пасынков (6), Александр Пестов (1), Павел Франц, Лев Холопов.
- «Волга» (Ульяновск) (18 игроков): Андрей Грехов (21), Олег Шубин (25) − Николай Афанасенко (25; 48), Виктор Афанасьев (25; 0), Евгений Землянов (25; 4), Владимир Иванов (25; 0), Сергей Ключников (25; 2), Игорь Князев (25; 1), Владимир Коваль (25; 0), Владимир Кузьмин (26; 10), Виктор Ляшко (21; 4), Владимир Медведский (25; 0), Олег Минаев (26; 9), Сергей Наумов (24; 3), Александр Некрасов (25; 2), Вячеслав Платонов (24; 10), Раип Фасхутдинов (25; 0). В команде также выступал Михаил Лютиков (1; 0).
- СКА (Свердловск) (23 игрока): Владислав Нужный (11), Андрей Подгурский (19), Валерий Попков (24) — Александр Артемьев (16; 0), Сергей Бутаков (26; 22), Леонид Вострецов (20; 16), Сергей Евдокимов (21; 3), Олег Ерастов (25; 19), Леонид Жаров (16; 17), Юрий Зайцев (25; 1), Сергей Ин-Фа-Лин (13; 2), Юрий Комнацкий (23; 0), Сергей Конаков (14; 0), Андрей Пермяков (23; 6), Сергей Пискунов (16; 7), Олег Полев (23; 0), Владислав Самородов (16; 0), Александр Старшков (25; 1), Михаил Танков (24; 6), Сергей Топычканов (23; 0), Валерий Эйхвальд(25; 11). В команде также выступали Андрей Бегунов (1; 0) и Игорь Кузнецов (2; 0).
- «Вымпел» (Калининград) (19 игроков): Алексей Кичигин (24), Александр Лапотко (20) − Сергей Виноградов (26; 1), Юрий Волоснов (24; 1), Михаил Вороцков (24; 4), Сергей Гуторов (24; 0), Александр Дудин (25; 2), Михаил Калинин (24; 0), Сергей Корнеев (25; 21), Геннадий Любченко (22; 1), Сергей Митин (25; 2), Расик Мухаметзянов (24; 0), Сергей Назарчук (25; 7), Алексей Оськин (25; 1), Сергей Першин (23; 0), Анатолий Попов (26; 24), Валентин Челноков (26; 19). В команде также выступали Андрей Баданин (7; 0) и Алексей Чугунов (3; 0).
- «Старт» (Нижний Новгород) (20 игроков): Николай Домненков, Александр Кадышев — Сергей Гладких (3), Евгений Горячев (9), Алексей Дьяков (34), Юрий Игнатьев (7), Анатолий Илясов (8), Геннадий Ионов, Сергей Кондрашов (22), Андрей Локушин, Сергей Максименко (34), Виктор Митрофанов, Валерий Могучий (3), Владимир Нючев, Виктор Пугачёв, Игорь Пьянов, Александр Рычагов(1), Шамиль Сафиулин, Олег Хованский, Олег Шестеров.
- «Локомотив» (Иркутск) (18 игроков): Сергей Иванович Лазарев (20), Валерий Мемма (26) — Игорь Волгунцев (19; 0), Виктор Девятых (21; 0), Василий Донских (19; 0), Александр Клементьев (23; 8), Александр Малетин (24; 5) Михаил Никитин (25; 4), Владимир Петров (26; 13), Сергей Политов (25; 0), Виталий Похоев (24; 1), Вадим Семёнов (19; 3), Сергей Семёнов (24; 7), Сергей Удод (19; 22), Михаил Черномазов (23; 1), Сергей Черняев (26; 1), Виктор Шаров (26; 26), Михаил Швецов (26; 8).
- «Динамо» (Алма-Ата) (18 игроков): Алексей Лукин, Аркадий Ляпин — Юрий Алексеев (10), Станислав Вяткин (3), Вячеслав Горчаков (4), Юрий Кулишев, Андрей Маряшин (6), Владимир Набер (4), Алексей Никишов (12), Сакен Нугманов, Александр Осокин (5), Юрий Почкунов, Валерий Привалов (25), Василий Сердюк (1), Игорь Фаттахов, Рамис Хабибуллин, Юрий Чурсин (2), Николай Шмик.
- «Юность» (Омск) (20 игроков): Юрий Карнаухов(21), Сергей Речкин(26) − Сергей Аксёнов (23;2), Тимофей Андреев(26;0), Дамиар Байталипов (20;1), С.Батманов (1;0), Вячеслав Девянин(23;0), Михаил Дымшаков (26;13), Виктор Екимов(14;0), Владимир Зенков (26;23), Андрей Кобелев (25;33), Владимир Костюк(20;0), Игорь Листопад (25;8), Виктор Мирошниченко (23;4), Юрий Полстянов (26;4), Юрий Самсонов (24;2), Владимир Созинов(22;0), Иван Угрюмов (20;5), Сергей Ухов (20;1), Юрий Ухов (26;14).
- «Уральский трубник» (Первоуральск) (18 игроков): Сергей Карнаухов, Владимир Чермных − Александр Бабкин (9), Евгений Великанов (1), Александр Дубов, Юрий Кацупей, Владимир Киндсфатер, Станислав Маркин (1), Владимир Матвеев (1), Анатолий Мясников (1), Алексей Разуваев (7), Дмитрий Репях (35), Анатолий Романов, Андрей Рябков, Сергей Титлин (5), Юрий Трофимов (3), Евгений Федотов (18), Алексей Шайбаков.
- «Саяны» (Абакан) (27 игроков): Виктор Казанов (19), Сергей Шилов (26) − Владимир Алексеев (23; 0), Евгений Баженов (25; 0), Михаил Быков (25; 3), Андрей Галеев (23; 24), Николай Ельчанинов (22; 11), Евгений Ерахтин (19; 1), Андрей Калинин (26; 10), Игорь Колесников (25; 2), Виталий Коротченко (20; 2), Виктор Лабун (24; 5), Алексей Литовкин (10; 4), Александр Лопатин (26; 1), Александр Маркирьев (14; 0), Виктор Менжуренко (24; 1), Александр Немцев (14; 2), Владимир Савин (21; 2), Игорь Савлук (18; 0), Владимир Ульянов (17; 2), Григорий Швецов (24; 0). В команде также выступали Михаил Калтыга (2; 0), Сергей Королёв (2; 1), Олег Крутиков (6; 0), Александр Пахомов (7; 0), Валерий Пилин (6; 0) и Виктор Солодухин (7; 0).
Лучший бомбардир — Валерий Чухлов, СКА (Хабаровск) — 50 мячей.
По итогам сезона определён список 22 лучших игроков.
Первая группа класса «А»
Соревнования прошли с 23 ноября 1985 по 10 марта 1986 года. На предварительном этапе 29 команд, разбитые на четыре подгруппы, оспаривали по две путёвки от каждой подгруппы в финальную часть.
Первая подгруппа
| М | Команда | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | В | Н | П | Мячи | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | «Водник» | 2:2 2:3
5:2 5:4 |
8:3 4:1
2:1 11:3 |
7:0 14:0
6:5 7:2 |
9:2 3:2
10:2 4:4 |
3:0 14:2
5:4 10:3 |
10:3 15:5
8:3 11:1 |
4:2 7:0
10:0 9:0 |
25 | 2 | 1 | 205 — 59 = + 146 | 52 | |
| 2 | «Североникель» | 2:5 4:5
2:2 3:2 |
6:3 5:1
4:4 4:4 |
7:2 6:1
8:9 4:1 |
9:1 3:1
11:2 7:0 |
8:1 16:1
5:6 8:4 |
17:2 6:3
8:1 4:0 |
6:1 5:0
7:2 2:0 |
21 | 3 | 4 | 177 — 64 = + 113 | 45 | |
| 3 | «Прогресс»
(Киров) |
1:2 3:11
3:8 1:4 |
4:4 4:4
3:6 1:5 |
5:2 10:3
2:3 5:7 |
8:4 4:3
3:2 0:2 |
8:4 7:2
4:5 8:2 |
10:5 7:3
4:3 13:9 |
7:2 7:1
4:5 2:3 |
14 | 2 | 12 | 138 — 114 = + 24 | 30 | |
| 4 | «Красная заря» | 5:6 2:7
0:7 0:14 |
9:8 1:4
2:7 1:6 |
3:2 7:5
2:5 3:10 |
2:1 3:1
1:3 3:5 |
5:2 5:2
5:1 5:3 |
3:4 8:2
2:5 3:5 |
7:3 6:0
2:0 1:2 |
13 | 0 | 13 | 96 — 120 = — 24 | 26 | |
| 5 | «Север» | 2:10 4:4
2:9 2:3 |
2:11 0:7
1:9 1:3 |
2:3 2:0
4:8 3:4 |
3:1 5:3
1:2 1:3 |
5:1 5:2
3:4 3:3 |
3:2 7:2
3:3 3:2 |
5:2 4:4
3:3 3:1 |
10 | 5 | 13 | 82 — 109 = — 27 | 25 | |
| 6 | «Нефтяник» | 4:5 3:10
0:3 2:14 |
6:5 4:8
1:8 1:16 |
5:4 2:8
4:8 2:7 |
1:5 3:5
2:5 2:5 |
4:3 3:3
1:5 2:5 |
6:2 7:5
4:1 1:8 |
4:2 7:0
1:5 3:6 |
8 | 1 | 19 | 85 — 161 = — 76 | 17 | |
| 7 | «Ока»
(Навашино) |
3:8 1:11
3:10 5:15 |
1:8 0:4
2:17 3:6 |
3:4 9:13
5:10 3:7 |
5:2 5:3
4:3 2:8 |
3:3 2:3
2:3 2:7 |
1:4 8:1
2:6 5:7 |
1:1 5:1
3:3 4:3 |
6 | 3 | 19 | 92 — 171 = — 79 | 15 | |
| 8 | «Труд»
(Куйбышев) |
0:10 0:9
2:4 0:7 |
2:7 0:2
1:6 0:5 |
5:4 3:2
2:7 1:7 |
0:2 2:1
3:7 0:6 |
3:3 1:3
2:5 4:4 |
5:1 6:3
2:4 0:7 |
3:3 3:4
1:1 1:5 |
5 | 4 | 19 | 52 — 129 = — 77 | 14 |
Таблица составлена по Энциклопедии «Хоккей с мячом», Москва, изд. Новые Технологии, 2009 год; авторы Соснин В. И, Щеглов М. И. и Юрин В. Л. ISBN 978-5-86541025-6.
Вторая подгруппа
| М | Команда | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | В | Н | П | Мячи | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | «Родина»
(Киров) |
7:5 3:5
1:5 4:3 |
7:2 8:3
2:3 5:1 |
6:4 8:3
3:2 3:5 |
4:3 6:1
2:4 5:3 |
8:3 14:1
4:5 3:4 |
7:2 7:1
6:4 4:2 |
6:2 4:1
6:3 4:4 |
20 | 1 | 7 | 147 — 84 = + 63 | 41 | |
| 2 | «Фили»
(Москва) |
5:1 3:4
5:7 5:3 |
3:4 4:3
2:4 3:4 |
6:4 3:3
2:7 3:3 |
6:3 8:0
4:4 4:10 |
8:2 5:4
6:2 3:2 |
7:2 4:1
2:1 3:1 |
6:2 8:0
2:3 7:5 |
17 | 3 | 8 | 127 — 89 = + 38 | 37 | |
| 3 | «Ракета»
(Казань) |
3:2 1:5
2:7 3:8 |
4:2 4:3
4:3 3:4 |
7:2 0:1
2:7 4:3 |
8:3 4:1
4:2 3:3 |
5:2 3:4
4:8 4:4 |
3:3 6:3
5:5 4:2 |
9:2 12:4
5:1 1:4 |
15 | 4 | 9 | 117 — 98 = + 19 | 34 | |
| 4 | «Маяк» | 2:3 5:3
4:6 3:8 |
7:2 3:3
4:6 3:3 |
7:2 3:4
2:7 1:0 |
9:5 7:4
3:2 1:1 |
5:3 5:1
4:2 4:5 |
2:1 4:7
4:5 4:1 |
7:1 4:2
1:3 1:2 |
14 | 3 | 11 | 109 — 92 = + 17 | 31 | |
| 5 | «Геолог»
(Уральск) |
4:2 3:5
3:4 1:6 |
4:4 10:4
3:6 0:8 |
2:4 3:3
3:8 1:4 |
2:3 1:1
5:9 4:7 |
5:4 11:2
3:5 3:2 |
5:2 4:3
1:4 0:4 |
7:3 6:6
5:9 5:5 |
8 | 5 | 15 | 104 — 127 = — 23 | 21 | |
| 6 | «Кировец»
(Уфа) |
5:4 4:3
3:8 1:14 |
2:6 2:3
2:8 4:5 |
8:4 4:4
2:5 4:3 |
2:4 5:4
3:5 1:5 |
5:3 2:3
4:5 2:11 |
5:3 4:4
3:6 5:5 |
5:6 4:3
6:3 6:10 |
9 | 3 | 16 | 103 — 147 = — 44 | 21 | |
| 7 | «Знамя»
(Воткинск) |
4:6 2:4
2:7 1:7 |
1:2 1:3
2:7 1:4 |
5:5 2:4
3:3 3:6 |
5:4 1:4
1:2 7:4 |
4:1 4:0
2:5 3:4 |
6:3 5:5
3:5 4:4 |
3:2 2:0
1:3 4:2 |
8 | 4 | 16 | 82 — 106 = — 24 | 20 | |
| 8 | «Локомотив»
(Оренбург) |
3:6 4:4
2:6 1:4 |
3:2 5:7
2:6 0:8 |
1:5 4:1
2:9 4:12 |
3:1 2:1
1:7 2:4 |
9:5 5:5
3:7 6:6 |
3:6 10:6
6:5 3:4 |
3:1 2:4
2:3 0:2 |
8 | 3 | 17 | 91 — 137 = — 46 | 19 |
Таблица составлена по Энциклопедии «Хоккей с мячом», Москва, изд. Новые Технологии, 2009 год; авторы Соснин В. И, Щеглов М. И. и Юрин В. Л. ISBN 978-5-86541025-6.
Третья подгруппа
| М | Команда | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | В | Н | П | Мячи | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | «Сибсельмаш» | 4:3 4:1
6:6 6:4 |
14:3 13:1
8:1 9:3 |
16:1 8:0
4:1 11:2 |
2:0 13:1
6:4 4:1 |
11:0 12:0
5:1 6:2 |
17:0 15:0
11:3 6:2 |
11:0 9:0
12:0 14:1 |
27 | 1 | 0 | 257 - 41 = + 216 | 55 | |
| 2 | «Кузбасс»
(Кемерово) |
6:6 4:6
3:4 1:4 |
7:1 13:3
9:1 7:3 |
10:4 4:1
10:0 5:2 |
3:1 11:2
8:3 4:0 |
11:2 15:3
7:2 6:2 |
9:4 7:1
13:0 5:4 |
14:4 8:3
5:0 5:0 |
24 | 1 | 3 | 210 - 66 = + 144 | 49 | |
| 3 | «Уралхиммаш» | 1:8 3:9
3:14 1:13 |
1:9 3:7
1:7 3:13 |
1:1 4:4
4:6 2:0 |
3:2 9:5
4:2 4:2 |
5:2 7:3
4:1 4:3 |
8:3 3:4
2:6 6:4 |
11:1 6:2
2:5 2:3 |
13 | 2 | 13 | 107 - 139 = - 32 | 28 | |
| 4 | «Никельщик» | 1:4 2:11
1:16 0:8 |
0:10 2:5
4:10 1:4 |
6:4 0:2
1:1 4:4 |
4:2 10:1
0:3 4:7 |
5:4 7:4
2:4 3:2 |
3:1 2:1
3:7 5:8 |
5:0 5:1
5:2 4:4 |
11 | 3 | 14 | 89 - 130 = - 41 | 25 | |
| 5 | «Заря» | 4:6 1:4
0:2 1:13 |
3:8 0:4
1:3 2:11 |
2:4 2:4
2:3 5:9 |
3:0 7:4
2:4 1:10 |
9:4 7:1
0:4 2:4 |
5:2 3:2
6:4 5:5 |
7:1 3:2
0:0 2:1 |
10 | 2 | 16 | 85 - 119 = - 34 | 22 | |
| 6 | «Машиностроитель»
(Карпинск) |
1:5 2:6
0:11 0:12 |
2:7 2:6
2:11 3:15 |
1:4 3:4
2:5 3:7 |
4:2 2:3
4:5 4:7 |
4:0 4:2
4:9 1:7 |
7:2 6:3
4:6 4:2 |
6:3 7:2
2:2 4:5 |
8 | 1 | 19 | 88 - 153 = - 65 | 17 | |
| 7 | «Кировец»
(Кемерово) |
3:11 2:6
0:17 0:15 |
0:13 4:5
4:9 1:7 |
6:2 4:6
3:8 4:3 |
7:3 8:5
1:3 1:2 |
4:6 5:5
2:5 2:3 |
6:4 2:4
2:7 3:6 |
2:1 7:2
3:6 3:4 |
7 | 1 | 21 | 89 - 168 = - 79 | 15 | |
| 8 | «Восход» | 0:12 1:14
0:11 0:9 |
0:5 0:5
4:14 3:8 |
5:2 3:2
1:11 2:6 |
2:5 4:4
0:5 1:5 |
0:0 1:2
1:7 2:3 |
2:2 5:4
3:6 2:7 |
6:3 4:3
1:2 2:7 |
5 | 3 | 20 | 55 - 164 = - 109 | 13 |
Таблица составлена по Энциклопедии «Хоккей с мячом», Москва, изд. Новые Технологии, 2009 год; авторы Соснин В. И, Щеглов М. И. и Юрин В. Л. ISBN 978-5-86541025-6.
Четвёртая подгруппа
| М | Команда | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | В | Н | П | Мячи | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | «Дальсельмаш» | 4:0 5:3
2:11 4:4 |
6:2 8:6
4:3 3:4 |
5:3 4:1
4:5 7:2 |
14:3 18:1
9:0 6:1 |
12 | 1 | 3 | 103 — 49 = + 54 | 25 | |
| 2 | «Юность»
(Шелехов) |
11:2 4:4
0:4 3:5 |
5:2 7:0
4:2 4:4 |
6:3 6:2
4:5 0:0 |
8:5 11:1
9:3 10:2 |
10 | 3 | 3 | 92 — 44 = + 48 | 23 | |
| 3 | «Восток»
(Арсеньев) |
3:4 4:3
2:6 6:8 |
2:4 4:4
2:5 0:7 |
7:2 2:1
1:3 6:3 |
14:2 9:4
8:1 9:0 |
8 | 1 | 7 | 79 — 57 = + 22 | 17 | |
| 4 | «Смена» | 5:4 2:7
3:5 1:4 |
5:4 0:0
3:6 2:6 |
3:1 3:6
2:7 1:2 |
19:3 11:3
12:2 6:4 |
7 | 1 | 8 | 78 — 64 = + 14 | 15 | |
| 5 | «Локомотив» | 0:9 1:6
3:14 1:18 |
3:9 2:10
5:8 1:11 |
1:8 0:9
2:14 4:9 |
2:12 4:6
3:19 3:11 |
0 | 0 | 16 | 35 — 173 = — 138 | 0 |
Таблица составлена по энциклопедии «Хоккей с мячом», Москва, изд. Новые Технологии, 2009 год; авторы Соснин В. И, Щеглов М. И. и Юрин В. Л. ISBN 978-5-86541025-6.
Финальный этап
Состоялся в Новосибирске.
| М | Команда | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | В | Н | П | Мячи | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | «Сибсельмаш» (Новосибирск) | 2:2 | 3:1 | 4:0 | 8:2 | 9:4 | 9:2 | 11:1 | 6 | 1 | 0 | 46 — 12 = + 34 | 13 | |
| 2 | «Кузбасс» (Кемерово) | 2:2 | 2:4 | 6:0 | 7:3 | 5:1 | 6:1 | 8:4 | 5 | 1 | 1 | 36 — 15 = + 21 | 11 | |
| 3 | «Водник» (Архангельск) | 1:3 | 4:2 | 3:1 | 4:5 | 2:1 | 9:1 | 8:1 | 5 | 0 | 2 | 31 — 14 = + 17 | 10 | |
| 4 | «Родина» (Киров) | 0:4 | 0:6 | 1:3 | 6:4 | 5:4 | 4:3 | 4:2 | 4 | 0 | 3 | 20 — 26 = — 6 | 8 | |
| 5 | «Североникель» (Мончегорск) | 2:8 | 3:7 | 5:4 | 4:6 | 5:2 | 5:4 | 3:0 | 4 | 0 | 3 | 27 — 31 = — 4 | 8 | |
| 6 | «Фили» (Москва) | 4:9 | 1:5 | 1:2 | 4:5 | 2:5 | 4:0 | 7:7 | 1 | 1 | 5 | 23 — 33 = — 10 | 3 | |
| 7 | «Дальсельмаш» (Биробиджан) | 2:9 | 1:6 | 1:9 | 3:4 | 4:5 | 0:4 | 8:3 | 1 | 0 | 7 | 19 — 40 = — 21 | 2 | |
| 8 | «Юность» (Шелехов) | 1:11 | 4:8 | 1:8 | 2:4 | 0:3 | 7:7 | 3:8 | 0 | 1 | 6 | 18 — 49 = — 31 | 1 |
- «Сибсельмаш» (Новосибирск) (19 игроков): Александр Веденеев, Эдуард Вормсбехер − Сергей Никитченко (22), Юрий Соколов (42), Анатолий Спиридонов (78), Виктор Фёдоров (28), Анатолий Волохин (41), Анатолий Кузнецов (2), Александр Майорин (22), Александр Опарин, Андрей Федосеев(36), Андрей Филиппов (26), А. Черменин (1), Андрей Никитченко (6), Михаил Юрьев (8), Валерий Панченко, Дмитрий Копнин, В. Новосёлов, Дмитрий Чуркин. Главный тренер В. Н. Журавлёв.
- «Кузбасс» (Кемерово) (19 игроков): Николай Горбунов, Сергей Макагонов − Вадим Давыдов (23), Олег Захаров (25), Сергей Кухтинов (24), Вадим Гришпун (3), Юрий Никитин (43), Валерий Тараканов (5), Вадим Господчиков (2), Сергей Мяус (2, А. Хрисоненко (16), Сергей Вернов (1), Сергей Лихачёв (31), Евгений Агуреев (56), Юрий Витухин (3), Александр Ионкин (18), Андрей Сметанин, А. Лехнер (1). Главный тренер И. М. Малахов.
- Право выступать в высшей лиге завоевали «Сибсельмаш» (Новосибирск) и «Кузбасс» (Кемерово).
Вторая группа класса «А»
Соревнования прошли с 14 декабря 1985 по 26 февраля 1986 года. На предварительном этапе 44 команды, разбитые на восемь зон, определили победителей. В 1 и 2 зонах команды играли в 4 круга с разъездами, в остальных − в один в одном городе. В финальном турнире участвовали победители групп, которые определили победителя второй группы класса «А» и обладателя путёвки в первую группу.
- Первая зона. Победитель «Криогенмаш» (Балашиха).
- Вторая зона. Победитель «Торпедо» (Сызрань).
- Третья зона. (Димитровград), Ульяновская область. Победитель «Труд» (Обухово).
- Четвёртая зона. (Дзержинск), Горьковская область. Победитель «Уран» (Дзержинск).
- Пятая зона. (Березники), Пермская область. Победитель «Старт» (Ульяновск).
- Шестая зона. (Ленинск-Кузнецкий), Кемеровская область. Победитель «Темп» (Новосибирск).
- Седьмая зона. (Свирск), Иркутская область. Победитель «Энергия» (Свирск).
- Восьмая зона. (Орша), Белорусская ССР. Победитель «Беларусь» (Орша).
Финальный турнир второй группы класса «А»
В финальном турнире участвовали победители групп. Заключительный этап соревнований состоялся в Сызрани.
Группа «А»
| М | Команда | 1 | 2 | 3 | 4 | В | Н | П | Мячи | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | «Торпедо» (Сызрань) | 6:2 | 4:4 | 6:2 | 2 | 1 | 0 | 16 - 8 = + 8 | 5 | |
| 2 | «Темп» (Новосибирск) | 2:6 | 3:2 | 8:3 | 2 | 0 | 1 | 13 - 11 = + 2 | 4 | |
| 3 | «Криогенмаш» (Балашиха) | 4:4 | 2:3 | 8:1 | 1 | 1 | 1 | 14 - 8 = + 6 | 3 | |
| 4 | «Уран» (Дзержинск) | 2:6 | 3:8 | 1:8 | 0 | 0 | 3 | 6 - 22 = - 16 | 0 |
Группа «Б»
| М | Команда | 1 | 2 | 3 | 4 | В | Н | П | Мячи | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | «Старт» (Ульяновск) | 1:1 | 7:1 | 8:1 | 2 | 1 | 0 | 16 - 3 + 13 | 5 | |
| 2 | «Энергия» (Свирск) | 1:1 | 2:1 | 9:1 | 2 | 1 | 0 | 12 - 3 = + 9 | 5 | |
| 3 | «Труд» (Обухово) | 1:7 | 1:2 | 8:1 | 1 | 0 | 2 | 10 - 10 = + 0 | 2 | |
| 4 | «Беларусь» (Орша) | 1:8 | 1:9 | 1:8 | 0 | 0 | 3 | 3 - 25 = - 22 | 0 |
За 1-4 места
| М | Команда | 1 | 2 | 3 | 4 | В | Н | П | Мячи | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | «Торпедо» (Сызрань) | 4:2 | 3:1 | 6:2* | 3 | 0 | 0 | 13 - 5 = + 8 | 6 | |
| 2 | «Старт» (Ульяновск) | 2:4 | 1:1* | 10:3 | 1 | 1 | 1 | 13 - 8 = + 5 | 3 | |
| 3 | «Энергия» (Свирск) | 1:3 | 1:1* | 4:3 | 1 | 1 | 1 | 6 - 7 = - 1 | 3 | |
| 4 | «Темп» (Новосибирск) | 2:6* | 3:10 | 3:4 | 0 | 0 | 3 | 8 - 20 = - 12 | 0 |
- Матчи состоялись в рамках предварительных турниров.
За 5-8 места
| М | Команда | 5 | 6 | 7 | 8 | В | Н | П | Мячи | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 5 | «Криогенмаш» (Балашиха) | 2:1 | 15:2 | 8:1* | 2 | 0 | 0 | 25 - 4 = + 21 | 6 | |
| 6 | «Труд» (Обухово) | 1:2 | 8:1* | 8:3 | 2 | 0 | 1 | 17 - 6 = + 11 | 4 | |
| 7 | «Беларусь» (Орша) | 2:15 | 1:8* | 8:3 | 1 | 0 | 2 | 11 - 26 = - 15 | 2 | |
| 8 | «Уран» (Дзержинск) | 1:8* | 3:8 | 3:8 | 0 | 0 | 3 | 7 - 24 = - 17 | 0 |
- Матчи состоялись в рамках предварительных турниров.
- «Торпедо» (Сызрань): А. Матвеев, С. Гранаткин, А. Ивайлов — В. Галкин (29), Н. Галкин (1), Н. Грачёв (10), Н. Земсков (1), А. Карягин (1), П. Керов (19), Ю. Кузнецов (7), А. Поляков, В. Слепов (3), О. Синяк, М. Воробьёв, А. Дегтярёв (3), А. Татаркин (18), П. Малинин (8), В. Филимонов, А. Миронов, А. Лазарев, А. Царапкин (1), А. Мартынов. Главный тренер — Л. В. Семин. В скобках − забитые мячи.
Право выступать в первой группе класса «А» завоевала «Торпедо» (Сызрань). Решением Федерации хоккея с мячом РСФСР дополнительно получили места в первой лиге «Нефтехимик» (Тюмень), «Рассвет» (Красноярск), «Лесохимик» (Усть-Илимск) и «Шахтёр» (Черногорск).
|
Портал «Хоккей с мячом» |
|---|
| ||||||
Напишите отзыв о статье "Чемпионат СССР по хоккею с мячом 1985/1986"
Отрывок, характеризующий Чемпионат СССР по хоккею с мячом 1985/1986
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.– Лавг'ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог'т меня дег'нул пойти к этой кг'ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг'едставить, ни одной каг'ты, ни одной, ни одной каг'ты не дал.
Денисов взял подаваемую ему закуренную трубку, сжал в кулак, и, рассыпая огонь, ударил ею по полу, продолжая кричать.
– Семпель даст, паг'оль бьет; семпель даст, паг'оль бьет.
Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог'ово! Вздули меня вчег'а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)
Поручик никогда не смотрел в глаза человеку, с кем говорил; глаза его постоянно перебегали с одного предмета на другой.
– Я видел, вы нынче проехали…
– Да ничего, конь добрый, – отвечал Ростов, несмотря на то, что лошадь эта, купленная им за 700 рублей, не стоила и половины этой цены. – Припадать стала на левую переднюю… – прибавил он. – Треснуло копыто! Это ничего. Я вас научу, покажу, заклепку какую положить.
– Да, покажите пожалуйста, – сказал Ростов.
– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.
– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг'уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег'вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог'ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег'но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег'но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг'а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.
– Да нет же.
И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г'остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.
– Ну, ты, чог'това кукла, повог`ачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог'ю. Всех запог'ю!
Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку.
– Я тебе говог'ю, чтоб был кошелек, – кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену.
– Денисов, оставь его; я знаю кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.
Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.
– Вздог'! – закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. – Я тебе говог'ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг`у с этого мег`завца, и будет здесь.
– Я знаю, кто взял, – повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери.
– А я тебе говог'ю, не смей этого делать, – закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его.
Но Ростов вырвал свою руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза.
– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом, – кроме меня никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…
Он не мог договорить и выбежал из комнаты.
– Ах, чог'т с тобой и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.
Ростов пришел на квартиру Телянина.
– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.
– Нет, ничего.
– Немного не застали, – сказал денщик.
Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.
Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.
– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…
– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.
– Я…
Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза всё так же бегали, но где то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.
– Граф!… не губите молодого человека… вот эти несчастные деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец старик, мать!…
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.
Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.
Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.
Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.
Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег' Миг'онов! Hexoг'oшo, на меня смотг'ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.
– Да что? – сказал он Денисову, – не дойдет дело до драки. Вот увидишь, назад уйдем.
– Чог'т их знает, что делают – проворчал Денисов. – А! Г'остов! – крикнул он юнкеру, заметив его веселое лицо. – Ну, дождался.
И он улыбнулся одобрительно, видимо радуясь на юнкера.
Ростов почувствовал себя совершенно счастливым. В это время начальник показался на мосту. Денисов поскакал к нему.
– Ваше пг'евосходительство! позвольте атаковать! я их опг'окину.
– Какие тут атаки, – сказал начальник скучливым голосом, морщась, как от докучливой мухи. – И зачем вы тут стоите? Видите, фланкеры отступают. Ведите назад эскадрон.
Эскадрон перешел мост и вышел из под выстрелов, не потеряв ни одного человека. Вслед за ним перешел и второй эскадрон, бывший в цепи, и последние казаки очистили ту сторону.
Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.
– Кто велено? – угрюмо спросил полковник.
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено , – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
