Чемпионат СССР по хоккею с шайбой 1986/1987

41-й чемпионат СССР по хоккею с шайбой был разыгран с 18 сентября 1986 года по 9 мая 1987 года. Победителем стал ЦСКА.

Турнир прошёл по четырёхкруговой системе, однако после первых двух кругов две худшие команды («Салават Юлаев» и «Автомобилист» С) выбыли из борьбы из высшей лиги и вместе с лучшими командами первой лиги приняли участие в переходном турнире.

Итоговая таблица

М	Команда	И	В	Н	П	Ш	О
1	ЦСКА	40	36	2	2	223-80	74
2	«Динамо» Москва	40	26	4	10	174-107	60
3	СКА Ленинград	40	21	7	12	154-134	49
4	«Крылья Советов» Москва	40	17	8	15	126-118	42
5	«Химик» Воскресенск	40	16	9	15	142-154	41
6	«Спартак» Москва	40	16	8	16	131-120	40
7	«Динамо» Рига	40	14	5	21	117-132	33
8	«Торпедо» Горький	40	12	7	21	118-155	31
9	«Сокол» Киев	40	12	2	26	130-175	26
10	«Трактор» Челябинск	40	9	7	24	84-132	25
11	«Салават Юлаев» Уфа	22	5	3	14	47-93	13
12	«Автомобилист» Свердловск	22	3	4	15	57-103	10

Лучший бомбардир — Сергей Макаров (ЦСКА) — 53 очка (21+32).

Ссылки

• [hockeyarchives.ru/cccp/1987.html Чемпионат СССР по хоккею с шайбой 1986-1987]
• www.hockeystars.ru/art1987.php

Отрывок, характеризующий Чемпионат СССР по хоккею с шайбой 1986/1987

– Il pourra marcher, que diable! – сказал капитан. – Filez, filez, [Он пойдет, черт возьми! Проходите, проходите] – продолжал он приговаривать, не глядя на Пьера.
– Mais non, il est a l'agonie… [Да нет же, он умирает…] – начал было Пьер.
– Voulez vous bien?! [Пойди ты к…] – злобно нахмурившись, крикнул капитан.
Драм да да дам, дам, дам, трещали барабаны. И Пьер понял, что таинственная сила уже вполне овладела этими людьми и что теперь говорить еще что нибудь было бесполезно.
Пленных офицеров отделили от солдат и велели им идти впереди. Офицеров, в числе которых был Пьер, было человек тридцать, солдатов человек триста.
Пленные офицеры, выпущенные из других балаганов, были все чужие, были гораздо лучше одеты, чем Пьер, и смотрели на него, в его обуви, с недоверчивостью и отчужденностью. Недалеко от Пьера шел, видимо, пользующийся общим уважением своих товарищей пленных, толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом. Он одну руку с кисетом держал за пазухой, другою опирался на чубук. Майор, пыхтя и отдуваясь, ворчал и сердился на всех за то, что ему казалось, что его толкают и что все торопятся, когда торопиться некуда, все чему то удивляются, когда ни в чем ничего нет удивительного. Другой, маленький худой офицер, со всеми заговаривал, делая предположения о том, куда их ведут теперь и как далеко они успеют пройти нынешний день. Чиновник, в валеных сапогах и комиссариатской форме, забегал с разных сторон и высматривал сгоревшую Москву, громко сообщая свои наблюдения о том, что сгорело и какая была та или эта видневшаяся часть Москвы. Третий офицер, польского происхождения по акценту, спорил с комиссариатским чиновником, доказывая ему, что он ошибался в определении кварталов Москвы.