Чемпионат СССР по шахматам 1954

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

21-й чемпионат СССР по шахматам проходил с 7 января по 7 февраля 1954 года в Киеве.

В отборочных соревнованиях (четверть- и полуфиналы) участвовало более 150 ведущих шахматистов СССР. В Москве и Ленинграде было организовано по две четвертьфинальные группы, остальные были в Киеве, Тбилиси, Челябинске, Туле и Краснодаре. В каждом турнире играло по 16 человек, из которых по 4 допускалось в полуфинал. Полуфинальные турниры были организованны в Ленинграде, Вильнюсе и Ростове-на-Дону. Для участия в полуфиналах были приглашены гроссмейстеры, а также участники прошлого первенства. Ввиду того, что многие гроссмейстеры готовились к турниру в Швейцарии, в этих трёх полуфиналах никто из них не играл. Не все победители четвертьфиналов смогли принять участия в полуфиналах. Они были заменены последующими игроками и двумя международными мастерами. Из каждого полуфинала в финал попадало по 4 игрока. Последний полуфинал проходивший в конце осени 1953 года, был сформирован из гроссмейстеров и мастеров, принимавших участия в подготовке к международным состязаниям. Из-за того, что Владимир Симагин был секундантом Василия Смыслова в матче на первенство мира, в финале принять участия он не смог. Вместо него был приглашён Саломон Флор.

В финал были персонально приглашены чемпион мира Михаил Ботвинник, гроссмейстеры Авербах, Болеславский, Бронштейн, Геллер, Керес, Котов, Петросян, Смыслов, Тайманов. Ботвинник и Смыслов были заняты подготовкой к матчу на первенство мира. Бронштейн участвовал в турнире в Гастингсе. Также не смогли принять участия Болеславский, Керес и Котов.



Турнирная таблица

Участники Город 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 Очки Место
1 Авербах Ю. Москва ½ ½ ½ ½ ½ ½ 1 1 1 1 ½ ½ 1 1 1 1 ½ 1 1 14½ 1
2 Корчной В. Ленинград ½ ½ 0 ½ ½ 1 0 ½ 1 1 1 1 0 1 1 ½ 1 1 1 13 2—3
3 Тайманов М. Ленинград ½ ½ ½ ½ ½ ½ 1 ½ 1 1 ½ ½ 1 ½ ½ 1 ½ 1 1 13 2—3
4 Лисицын Г. Ленинград ½ 1 ½ ½ 1 1 1 ½ 0 ½ 0 ½ ½ ½ 1 1 1 ½ 1 12½ 4—5
5 Петросян Т. Москва ½ ½ ½ ½ ½ 1 ½ ½ ½ 1 1 ½ 1 ½ 1 ½ ½ ½ 1 12½ 4—5
6 Холмов Р. Вильнюс ½ ½ ½ 0 ½ 1 ½ 0 1 1 1 ½ ½ ½ ½ 0 ½ 1 ½ 10½ 6
7 Нежметдинов Р. Казань ½ 0 ½ 0 0 0 ½ 0 ½ 1 1 1 0 1 1 ½ 1 1 ½ 10 7—9
8 Суэтин А. Минск 0 1 0 0 ½ ½ ½ 1 1 ½ 1 ½ ½ 1 0 ½ 1 0 ½ 10 7—9
9 Фурман С. Ленинград 0 ½ ½ ½ ½ 1 1 0 0 0 ½ ½ ½ ½ 0 1 1 1 1 10 7—9
10 Бывшев В. Ленинград 0 0 0 1 ½ 0 ½ 0 1 0 ½ 1 ½ 0 1 1 ½ 1 1 10—11
11 Геллер Е. Одесса 0 0 0 ½ 0 0 0 ½ 1 1 0 1 1 1 1 1 0 1 ½ 10—11
12 Борисенко Г. Ленинград ½ 0 ½ 1 0 0 0 0 ½ ½ 1 ½ ½ ½ ½ ½ 1 0 1 12—13
13 Флор С. Москва ½ 0 ½ ½ ½ ½ 0 ½ ½ 0 0 ½ 1 ½ ½ ½ ½ 1 ½ 12—13
14 Банник А. Киев 0 1 0 ½ 0 ½ 1 ½ ½ ½ 0 ½ 0 1 ½ 0 0 ½ 1 8 14—16
15 Иливицкий Г. Свердловск 0 0 ½ ½ ½ ½ 0 0 ½ 1 0 ½ ½ 0 ½ ½ 1 ½ 1 8 14—16
16 Лилиенталь А. Москва 0 0 ½ 0 0 ½ 0 1 1 0 0 ½ ½ ½ ½ ½ 1 1 ½ 8 14—16
17 Рагозин В. Москва 0 ½ 0 0 ½ 1 ½ ½ 0 0 0 ½ ½ 1 ½ ½ 0 0 ½ 17—18
18 Шамкович Л. Ярославль ½ 0 ½ 0 ½ ½ 0 0 0 ½ 1 0 ½ 1 0 0 1 0 ½ 17—18
19 Лившин И. Москва 0 0 0 ½ ½ 0 0 1 0 0 0 1 0 ½ ½ 0 1 1 0 6 19
20 Сокольский А. Минск 0 0 0 0 0 ½ ½ ½ 0 0 ½ 0 ½ 0 0 ½ ½ ½ 1 5 20

Напишите отзыв о статье "Чемпионат СССР по шахматам 1954"

Литература

  • XXI первенство СССР по шахматам : Сборник партий. Москва : Физкультура и спорт, 1955. 407 с.


Отрывок, характеризующий Чемпионат СССР по шахматам 1954

– Как видишь, – сказал он.
– Вот как, да, да! – улыбаясь, сказал Борис, – а мы тоже славный поход сделали. Ведь ты знаешь, его высочество постоянно ехал при нашем полку, так что у нас были все удобства и все выгоды. В Польше что за приемы были, что за обеды, балы – я не могу тебе рассказать. И цесаревич очень милостив был ко всем нашим офицерам.
И оба приятеля рассказывали друг другу – один о своих гусарских кутежах и боевой жизни, другой о приятности и выгодах службы под командою высокопоставленных лиц и т. п.
– О гвардия! – сказал Ростов. – А вот что, пошли ка за вином.
Борис поморщился.
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?
– Вероятно, пойдут вперед, – видимо, не желая при посторонних говорить более, отвечал Болконский.
Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.