Чемпионат СССР по шахматам 1956
Поделись знанием:
Он замялся, не зная, прилично ли назвать умирающего графом; назвать же отцом ему было совестно.
– Il a eu encore un coup, il y a une demi heure. Еще был удар. Courage, mon аmi… [Полчаса назад у него был еще удар. Не унывать, мой друг…]
Пьер был в таком состоянии неясности мысли, что при слове «удар» ему представился удар какого нибудь тела. Он, недоумевая, посмотрел на князя Василия и уже потом сообразил, что ударом называется болезнь. Князь Василий на ходу сказал несколько слов Лоррену и прошел в дверь на цыпочках. Он не умел ходить на цыпочках и неловко подпрыгивал всем телом. Вслед за ним прошла старшая княжна, потом прошли духовные лица и причетники, люди (прислуга) тоже прошли в дверь. За этою дверью послышалось передвиженье, и наконец, всё с тем же бледным, но твердым в исполнении долга лицом, выбежала Анна Михайловна и, дотронувшись до руки Пьера, сказала:
– La bonte divine est inepuisable. C'est la ceremonie de l'extreme onction qui va commencer. Venez. [Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.]
Пьер прошел в дверь, ступая по мягкому ковру, и заметил, что и адъютант, и незнакомая дама, и еще кто то из прислуги – все прошли за ним, как будто теперь уж не надо было спрашивать разрешения входить в эту комнату.
Пьер хорошо знал эту большую, разделенную колоннами и аркой комнату, всю обитую персидскими коврами. Часть комнаты за колоннами, где с одной стороны стояла высокая красного дерева кровать, под шелковыми занавесами, а с другой – огромный киот с образами, была красно и ярко освещена, как бывают освещены церкви во время вечерней службы. Под освещенными ризами киота стояло длинное вольтеровское кресло, и на кресле, обложенном вверху снежно белыми, не смятыми, видимо, только – что перемененными подушками, укрытая до пояса ярко зеленым одеялом, лежала знакомая Пьеру величественная фигура его отца, графа Безухого, с тою же седою гривой волос, напоминавших льва, над широким лбом и с теми же характерно благородными крупными морщинами на красивом красно желтом лице. Он лежал прямо под образами; обе толстые, большие руки его были выпростаны из под одеяла и лежали на нем. В правую руку, лежавшую ладонью книзу, между большим и указательным пальцами вставлена была восковая свеча, которую, нагибаясь из за кресла, придерживал в ней старый слуга. Над креслом стояли духовные лица в своих величественных блестящих одеждах, с выпростанными на них длинными волосами, с зажженными свечами в руках, и медленно торжественно служили. Немного позади их стояли две младшие княжны, с платком в руках и у глаз, и впереди их старшая, Катишь, с злобным и решительным видом, ни на мгновение не спуская глаз с икон, как будто говорила всем, что не отвечает за себя, если оглянется. Анна Михайловна, с кроткою печалью и всепрощением на лице, и неизвестная дама стояли у двери. Князь Василий стоял с другой стороны двери, близко к креслу, за резным бархатным стулом, который он поворотил к себе спинкой, и, облокотив на нее левую руку со свечой, крестился правою, каждый раз поднимая глаза кверху, когда приставлял персты ко лбу. Лицо его выражало спокойную набожность и преданность воле Божией. «Ежели вы не понимаете этих чувств, то тем хуже для вас», казалось, говорило его лицо.
Сзади его стоял адъютант, доктора и мужская прислуга; как бы в церкви, мужчины и женщины разделились. Всё молчало, крестилось, только слышны были церковное чтение, сдержанное, густое басовое пение и в минуты молчания перестановка ног и вздохи. Анна Михайловна, с тем значительным видом, который показывал, что она знает, что делает, перешла через всю комнату к Пьеру и подала ему свечу. Он зажег ее и, развлеченный наблюдениями над окружающими, стал креститься тою же рукой, в которой была свеча.
Младшая, румяная и смешливая княжна Софи, с родинкою, смотрела на него. Она улыбнулась, спрятала свое лицо в платок и долго не открывала его; но, посмотрев на Пьера, опять засмеялась. Она, видимо, чувствовала себя не в силах глядеть на него без смеха, но не могла удержаться, чтобы не смотреть на него, и во избежание искушений тихо перешла за колонну. В середине службы голоса духовенства вдруг замолкли; духовные лица шопотом сказали что то друг другу; старый слуга, державший руку графа, поднялся и обратился к дамам. Анна Михайловна выступила вперед и, нагнувшись над больным, из за спины пальцем поманила к себе Лоррена. Француз доктор, – стоявший без зажженной свечи, прислонившись к колонне, в той почтительной позе иностранца, которая показывает, что, несмотря на различие веры, он понимает всю важность совершающегося обряда и даже одобряет его, – неслышными шагами человека во всей силе возраста подошел к больному, взял своими белыми тонкими пальцами его свободную руку с зеленого одеяла и, отвернувшись, стал щупать пульс и задумался. Больному дали чего то выпить, зашевелились около него, потом опять расступились по местам, и богослужение возобновилось. Во время этого перерыва Пьер заметил, что князь Василий вышел из за своей спинки стула и, с тем же видом, который показывал, что он знает, что делает, и что тем хуже для других, ежели они не понимают его, не подошел к больному, а, пройдя мимо его, присоединился к старшей княжне и с нею вместе направился в глубь спальни, к высокой кровати под шелковыми занавесами. От кровати и князь и княжна оба скрылись в заднюю дверь, но перед концом службы один за другим возвратились на свои места. Пьер обратил на это обстоятельство не более внимания, как и на все другие, раз навсегда решив в своем уме, что всё, что совершалось перед ним нынешний вечер, было так необходимо нужно.
23-й чемпионат СССР по шахматам проходил с 10 января по 15 февраля 1956 года в Ленинграде.
Финал — 18 участников. Порядок проведения: чемпионаты РСФСР, УССР, Москвы и Ленинграда (1955) и 3 зональных турнира (победители чемпионатов союзных республик, кроме РСФСР и УССР); 3 полуфинала (победители названных соревнований и персонально гроссмейстеры). В финал допущены 5 призеров московских полуфиналов и по 6 призеров из Ленинграда и Риги; персонально приглашен Б. Спасский.
Впервые в истории чемпионатов первое место разделили три участника. В дополнительном матч-турнире (февраль, Ленинград) победил М. Тайманов.
Турнирная таблица
| № | Участники | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | Очки | Место |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Авербах Ю. |  |
0 | ½ | ½ | 1 | ½ | ½ | ½ | ½ | 1 | ½ | 1 | ½ | ½ | 1 | 1 | 1 | 1 | 11½ | 1-3 |
| 2 | Спасский Б. | 1 | |
1 | 0 | ½ | 1 | ½ | 1 | ½ | ½ | ½ | ½ | 1 | ½ | ½ | 1 | ½ | 1 | 11½ | 1-3 |
| 3 | Тайманов М. | ½ | 0 | |
½ | 1 | ½ | ½ | 1 | 1 | 1 | ½ | 1 | 0 | 1 | ½ | 1 | 1 | ½ | 11½ | 1-3 |
| 4 | Корчной В. | ½ | 1 | ½ | |
1 | ½ | ½ | ½ | 1 | ½ | 1 | 1 | 0 | 1 | ½ | ½ | ½ | ½ | 11 | 4 |
| 5 | Полугаевский Л. | 0 | ½ | 0 | 0 | |
½ | ½ | 1 | 1 | 1 | 1 | ½ | ½ | 1 | 1 | 0 | 1 | 1 | 10½ | 5-7 |
| 6 | Таль М. | ½ | 0 | ½ | ½ | ½ | |
½ | ½ | 0 | ½ | 1 | ½ | 1 | 1 | 1 | ½ | 1 | 1 | 10½ | 5-7 |
| 7 | Холмов Р. | ½ | ½ | ½ | ½ | ½ | ½ | |
0 | ½ | 1 | 1 | 1 | ½ | 1 | ½ | 1 | ½ | ½ | 10½ | 5-7 |
| 8 | Болеславский И. | ½ | 0 | 0 | ½ | 0 | ½ | 1 | |
½ | ½ | ½ | 0 | 1 | ½ | ½ | 1 | 1 | 1 | 9 | 8 |
| 9 | Зурахов В. | ½ | ½ | 0 | 0 | 0 | 1 | ½ | ½ | |
½ | ½ | ½ | 0 | 1 | 1 | 1 | ½ | ½ | 8½ | 9 |
| 10 | Антошин В. | 0 | ½ | 0 | ½ | 0 | ½ | 0 | ½ | ½ | |
½ | ½ | 0 | 1 | 1 | 1 | 1 | ½ | 8 | 10 |
| 11 | Банник А. | ½ | ½ | ½ | 0 | 0 | 0 | 0 | ½ | ½ | ½ | |
½ | 1 | 0 | 1 | ½ | ½ | 1 | 7½ | 11-12 |
| 12 | Бывшев В. | 0 | ½ | 0 | 0 | ½ | ½ | 0 | 1 | ½ | ½ | ½ | |
½ | 0 | 0 | 1 | 1 | 1 | 7½ | 11-12 |
| 13 | Рагозин В. | ½ | 0 | 1 | 1 | ½ | 0 | ½ | 0 | 1 | 1 | 0 | ½ | |
0 | 0 | 0 | 0 | 1 | 7 | 13 |
| 14 | Симагин В. | ½ | ½ | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | ½ | 0 | 0 | 1 | 1 | 1 | |
½ | ½ | 0 | 1 | 6½ | 14-15 |
| 15 | Толуш А. | 0 | ½ | ½ | ½ | 0 | 0 | ½ | ½ | 0 | 0 | 0 | 1 | 1 | ½ | |
0 | 1 | ½ | 6½ | 14-15 |
| 16 | Борисенко Г. | 0 | 0 | 0 | ½ | 1 | ½ | 0 | 0 | 0 | 0 | ½ | 0 | 1 | ½ | 1 | |
½ | ½ | 6 | 16 |
| 17 | Хасин А. | 0 | ½ | 0 | ½ | 0 | 0 | ½ | 0 | ½ | 0 | ½ | 0 | 1 | 1 | 0 | ½ | |
½ | 5½ | 17 |
| 18 | Лисицын Г. | 0 | 0 | ½ | ½ | 0 | 0 | ½ | 0 | ½ | ½ | 0 | 0 | 0 | 0 | ½ | ½ | ½ | |
4 | 18 |
Дополнительный матч-турнир
| № | Участники | 1 | 2 | 3 | Очки | Место | |||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Тайманов М. | |
|
½ | ½ | 1 | 1 | 3 | 1 |
| 2 | Авербах Ю. | ½ | ½ | |
|
½ | + | 2½ | 2 |
| 3 | Спасский Б. | 0 | 0 | ½ | – | |
|
½ | 3 |
Напишите отзыв о статье "Чемпионат СССР по шахматам 1956"
Литература
- Симагин В. XXIII шахматный чемпионат СССР // Шахматы за 1956 год. Москва, 1958. С. 3–60.
- Шахматы за 1956 год: Сборник. Составитель М.М.Юдович, Москва, Физкультура и спорт, 1958, С. 3—60.
- Шахматы : энциклопедический словарь / гл. ред. А. Е. Карпов. — М.: Советская энциклопедия, 1990. — С. 105. — 624 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-85270-005-3.
Ссылки
- [web.archive.org/web/20071112141325/members.aol.com/graemecree/chesschamps/ussr/ussr23.htm 23rd USSR Championship; Leningrad, 1956]
Отрывок, характеризующий Чемпионат СССР по шахматам 1956
– Как здоровье…Он замялся, не зная, прилично ли назвать умирающего графом; назвать же отцом ему было совестно.
– Il a eu encore un coup, il y a une demi heure. Еще был удар. Courage, mon аmi… [Полчаса назад у него был еще удар. Не унывать, мой друг…]
Пьер был в таком состоянии неясности мысли, что при слове «удар» ему представился удар какого нибудь тела. Он, недоумевая, посмотрел на князя Василия и уже потом сообразил, что ударом называется болезнь. Князь Василий на ходу сказал несколько слов Лоррену и прошел в дверь на цыпочках. Он не умел ходить на цыпочках и неловко подпрыгивал всем телом. Вслед за ним прошла старшая княжна, потом прошли духовные лица и причетники, люди (прислуга) тоже прошли в дверь. За этою дверью послышалось передвиженье, и наконец, всё с тем же бледным, но твердым в исполнении долга лицом, выбежала Анна Михайловна и, дотронувшись до руки Пьера, сказала:
– La bonte divine est inepuisable. C'est la ceremonie de l'extreme onction qui va commencer. Venez. [Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.]
Пьер прошел в дверь, ступая по мягкому ковру, и заметил, что и адъютант, и незнакомая дама, и еще кто то из прислуги – все прошли за ним, как будто теперь уж не надо было спрашивать разрешения входить в эту комнату.
Пьер хорошо знал эту большую, разделенную колоннами и аркой комнату, всю обитую персидскими коврами. Часть комнаты за колоннами, где с одной стороны стояла высокая красного дерева кровать, под шелковыми занавесами, а с другой – огромный киот с образами, была красно и ярко освещена, как бывают освещены церкви во время вечерней службы. Под освещенными ризами киота стояло длинное вольтеровское кресло, и на кресле, обложенном вверху снежно белыми, не смятыми, видимо, только – что перемененными подушками, укрытая до пояса ярко зеленым одеялом, лежала знакомая Пьеру величественная фигура его отца, графа Безухого, с тою же седою гривой волос, напоминавших льва, над широким лбом и с теми же характерно благородными крупными морщинами на красивом красно желтом лице. Он лежал прямо под образами; обе толстые, большие руки его были выпростаны из под одеяла и лежали на нем. В правую руку, лежавшую ладонью книзу, между большим и указательным пальцами вставлена была восковая свеча, которую, нагибаясь из за кресла, придерживал в ней старый слуга. Над креслом стояли духовные лица в своих величественных блестящих одеждах, с выпростанными на них длинными волосами, с зажженными свечами в руках, и медленно торжественно служили. Немного позади их стояли две младшие княжны, с платком в руках и у глаз, и впереди их старшая, Катишь, с злобным и решительным видом, ни на мгновение не спуская глаз с икон, как будто говорила всем, что не отвечает за себя, если оглянется. Анна Михайловна, с кроткою печалью и всепрощением на лице, и неизвестная дама стояли у двери. Князь Василий стоял с другой стороны двери, близко к креслу, за резным бархатным стулом, который он поворотил к себе спинкой, и, облокотив на нее левую руку со свечой, крестился правою, каждый раз поднимая глаза кверху, когда приставлял персты ко лбу. Лицо его выражало спокойную набожность и преданность воле Божией. «Ежели вы не понимаете этих чувств, то тем хуже для вас», казалось, говорило его лицо.
Сзади его стоял адъютант, доктора и мужская прислуга; как бы в церкви, мужчины и женщины разделились. Всё молчало, крестилось, только слышны были церковное чтение, сдержанное, густое басовое пение и в минуты молчания перестановка ног и вздохи. Анна Михайловна, с тем значительным видом, который показывал, что она знает, что делает, перешла через всю комнату к Пьеру и подала ему свечу. Он зажег ее и, развлеченный наблюдениями над окружающими, стал креститься тою же рукой, в которой была свеча.
Младшая, румяная и смешливая княжна Софи, с родинкою, смотрела на него. Она улыбнулась, спрятала свое лицо в платок и долго не открывала его; но, посмотрев на Пьера, опять засмеялась. Она, видимо, чувствовала себя не в силах глядеть на него без смеха, но не могла удержаться, чтобы не смотреть на него, и во избежание искушений тихо перешла за колонну. В середине службы голоса духовенства вдруг замолкли; духовные лица шопотом сказали что то друг другу; старый слуга, державший руку графа, поднялся и обратился к дамам. Анна Михайловна выступила вперед и, нагнувшись над больным, из за спины пальцем поманила к себе Лоррена. Француз доктор, – стоявший без зажженной свечи, прислонившись к колонне, в той почтительной позе иностранца, которая показывает, что, несмотря на различие веры, он понимает всю важность совершающегося обряда и даже одобряет его, – неслышными шагами человека во всей силе возраста подошел к больному, взял своими белыми тонкими пальцами его свободную руку с зеленого одеяла и, отвернувшись, стал щупать пульс и задумался. Больному дали чего то выпить, зашевелились около него, потом опять расступились по местам, и богослужение возобновилось. Во время этого перерыва Пьер заметил, что князь Василий вышел из за своей спинки стула и, с тем же видом, который показывал, что он знает, что делает, и что тем хуже для других, ежели они не понимают его, не подошел к больному, а, пройдя мимо его, присоединился к старшей княжне и с нею вместе направился в глубь спальни, к высокой кровати под шелковыми занавесами. От кровати и князь и княжна оба скрылись в заднюю дверь, но перед концом службы один за другим возвратились на свои места. Пьер обратил на это обстоятельство не более внимания, как и на все другие, раз навсегда решив в своем уме, что всё, что совершалось перед ним нынешний вечер, было так необходимо нужно.
