Чемпионат СССР по шахматам 1962

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

30-й чемпионат СССР по шахматам проходил с 21 ноября по 20 декабря 1962 года в Ереване.



Турнирная таблица

Участники 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 Очки Место
1 Корчной В. ½ 1 ½ 1 1 1 ½ ½ 0 1 1 1 1 ½ ½ ½ ½ 1 1 14 1
2 Тайманов М. ½ 0 ½ 0 ½ ½ 1 1 1 1 1 1 1 1 ½ 1 ½ 1 ½ 13½ 2-3
3 Таль М. 0 1 1 ½ ½ 1 0 1 0 1 ½ 1 1 ½ 1 1 1 ½ 1 13½ 2-3
4 Холмов Р. ½ ½ 0 0 1 1 1 ½ ½ ½ ½ ½ 1 1 1 1 ½ 1 1 13 4
5 Спасский Б. 0 1 ½ 1 0 0 1 ½ 1 ½ ½ ½ ½ 1 ½ 1 1 1 1 12½ 5
6 Штейн Л. 0 ½ ½ 0 1 0 ½ ½ 1 1 ½ 1 1 ½ 1 0 ½ 1 1 11½ 6
7 Банник А. 0 ½ 0 0 1 1 ½ 0 1 ½ ½ ½ 0 1 ½ ½ 1 1 1 10½ 7-8
8 Аронин Л. ½ 0 1 0 0 ½ ½ 1 ½ 1 1 1 0 0 1 ½ 1 ½ ½ 10½ 7-8
9 Коц Ю. ½ 0 0 ½ ½ ½ 1 0 ½ ½ 1 1 ½ 0 1 ½ ½ ½ 1 10 9
10 Микенас В. 1 0 1 ½ 0 0 0 ½ ½ 0 ½ ½ ½ 1 0 1 ½ ½ 1 9 10
11 Крогиус Н. 0 0 0 ½ ½ 0 ½ 0 ½ 1 ½ ½ ½ ½ ½ 1 1 ½ ½ 11
12 Зайцев А. 0 0 ½ ½ ½ ½ ½ 0 0 ½ ½ 0 ½ 1 1 ½ 0 1 ½ 8 12-15
13 Новопашин А. 0 0 0 ½ ½ 0 ½ 0 0 ½ ½ 1 1 ½ ½ 1 ½ ½ ½ 8 12-15
14 Суэтин А. 0 0 0 0 ½ 0 1 1 ½ ½ ½ ½ 0 0 1 ½ ½ ½ 1 8 12-15
15 Шияновский В. ½ 0 ½ 0 0 ½ 0 1 1 0 ½ 0 ½ 1 ½ 1 0 ½ ½ 8 12-15
16 Ходос Г. ½ ½ 0 0 ½ 0 ½ 0 0 1 ½ 0 ½ 0 ½ 0 1 ½ 1 7 16
17 Корелов А. ½ 0 0 0 0 1 ½ ½ ½ 0 0 ½ 0 ½ 0 1 1 0 ½ 17-18
18 Мнацаканян Э. ½ ½ 0 ½ 0 ½ 0 0 ½ ½ 0 1 ½ ½ 1 0 0 ½ 0 17-18
19 Зайцев И. 0 0 ½ 0 0 0 0 ½ ½ ½ ½ 0 ½ ½ ½ ½ 1 ½ 0 6 19
20 Савон В. 0 ½ 0 0 0 0 0 ½ 0 0 ½ ½ ½ 0 ½ 0 ½ 1 1 20

Напишите отзыв о статье "Чемпионат СССР по шахматам 1962"

Литература

  • XXX чемпионат СССР по шахматам. Ереван, 1962: Бюллетень совета Союза спортивных обществ и организаций Армянской ССР. Ереван, 1962. № 1–15.


Отрывок, характеризующий Чемпионат СССР по шахматам 1962


Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.
«Нет, не будет этого счастья, думал Ростов, а что бы стоило! Не будет! Мне всегда, и в картах, и на войне, во всем несчастье». Аустерлиц и Долохов ярко, но быстро сменяясь, мелькали в его воображении. «Только один раз бы в жизни затравить матерого волка, больше я не желаю!» думал он, напрягая слух и зрение, оглядываясь налево и опять направо и прислушиваясь к малейшим оттенкам звуков гона. Он взглянул опять направо и увидал, что по пустынному полю навстречу к нему бежало что то. «Нет, это не может быть!» подумал Ростов, тяжело вздыхая, как вздыхает человек при совершении того, что было долго ожидаемо им. Совершилось величайшее счастье – и так просто, без шума, без блеска, без ознаменования. Ростов не верил своим глазам и сомнение это продолжалось более секунды. Волк бежал вперед и перепрыгнул тяжело рытвину, которая была на его дороге. Это был старый зверь, с седою спиной и с наеденным красноватым брюхом. Он бежал не торопливо, очевидно убежденный, что никто не видит его. Ростов не дыша оглянулся на собак. Они лежали, стояли, не видя волка и ничего не понимая. Старый Карай, завернув голову и оскалив желтые зубы, сердито отыскивая блоху, щелкал ими на задних ляжках.
– Улюлюлю! – шопотом, оттопыривая губы, проговорил Ростов. Собаки, дрогнув железками, вскочили, насторожив уши. Карай почесал свою ляжку и встал, насторожив уши и слегка мотнул хвостом, на котором висели войлоки шерсти.
– Пускать – не пускать? – говорил сам себе Николай в то время как волк подвигался к нему, отделяясь от леса. Вдруг вся физиономия волка изменилась; он вздрогнул, увидав еще вероятно никогда не виданные им человеческие глаза, устремленные на него, и слегка поворотив к охотнику голову, остановился – назад или вперед? Э! всё равно, вперед!… видно, – как будто сказал он сам себе, и пустился вперед, уже не оглядываясь, мягким, редким, вольным, но решительным скоком.
– Улюлю!… – не своим голосом закричал Николай, и сама собою стремглав понеслась его добрая лошадь под гору, перескакивая через водомоины в поперечь волку; и еще быстрее, обогнав ее, понеслись собаки. Николай не слыхал своего крика, не чувствовал того, что он скачет, не видал ни собак, ни места, по которому он скачет; он видел только волка, который, усилив свой бег, скакал, не переменяя направления, по лощине. Первая показалась вблизи зверя чернопегая, широкозадая Милка и стала приближаться к зверю. Ближе, ближе… вот она приспела к нему. Но волк чуть покосился на нее, и вместо того, чтобы наддать, как она это всегда делала, Милка вдруг, подняв хвост, стала упираться на передние ноги.