Чемпионат СССР по шахматам 1978

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

46-й чемпионат СССР по шахматам проводился с 1 по 28 декабря 1978 года в Тбилиси. Звание чемпиона присвоено обоим победителям.



Турнирная таблица

Участники Рейтинг 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 Очки Место
1 Михаил Таль 2625 ½ ½ ½ 1 ½ ½ ½ ½ ½ ½ 1 ½ 1 ½ ½ 1 1 11 1-2
2 Виталий Цешковский 2550 ½ ½ ½ 1 ½ ½ ½ 1 ½ 0 1 ½ 1 1 ½ 1 ½ 11 1-2
3 Лев Полугаевский 2620 ½ ½ ½ ½ 1 1 ½ 0 ½ ½ ½ ½ ½ ½ ½ 1 1 10 3
4 Тамаз Георгадзе 2535 ½ ½ ½ ½ ½ ½ ½ ½ ½ 1 ½ ½ ½ 1 ½ ½ ½ 4
5 Александр Белявский 2530 0 0 ½ ½ ½ 1 ½ 0 ½ 1 ½ 1 0 ½ 1 ½ 1 9 5-8
6 Ефим Геллер 2590 ½ ½ 0 ½ ½ 1 0 ½ ½ ½ ½ ½ 1 ½ ½ ½ 1 9 5-8
7 Олег Романишин 2610 ½ ½ 0 ½ 0 0 0 ½ 1 1 ½ 1 1 ½ 1 1 0 9 5-8
8 Евгений Свешников 2565 ½ ½ ½ ½ ½ 1 1 ½ 1 0 0 ½ ½ ½ ½ ½ ½ 9 5-8
9 Гарри Каспаров ½ 0 1 ½ 1 ½ ½ ½ ½ ½ ½ 0 0 0 ½ 1 1 9
10 Владимир Багиров 2505 ½ ½ ½ ½ ½ ½ 0 0 ½ ½ ½ ½ ½ ½ ½ ½ 1 8 10-13
11 Борис Гулько 2565 ½ 1 ½ 0 0 ½ 0 1 ½ ½ ½ ½ ½ ½ ½ ½ ½ 8 10-13
12 Сергей Макарычев 2495 0 0 ½ ½ ½ ½ ½ 1 ½ ½ ½ ½ ½ ½ ½ ½ ½ 8 10-13
13 Геннадий Тимощенко 2530 ½ ½ ½ ½ 0 ½ 0 ½ 1 ½ ½ ½ 0 ½ 1 ½ ½ 8 10-13
14 Адриан Михальчишин 2460 0 0 ½ ½ 1 0 0 ½ 1 ½ ½ ½ 1 ½ 0 ½ ½ 14-16
15 Юрий Разуваев 2465 ½ 0 ½ 0 ½ ½ ½ ½ 1 ½ ½ ½ ½ ½ ½ ½ 0 14-16
16 Владимир Тукмаков 2570 ½ ½ ½ ½ 0 ½ 0 ½ ½ ½ ½ ½ 0 1 ½ ½ ½ 14-16
17 Иосиф Дорфман 2550 0 0 0 ½ ½ ½ 0 ½ 0 ½ ½ ½ ½ ½ ½ ½ 1 17
18 Геннадий Кузьмин 2560 0 ½ 0 ½ 0 0 1 ½ 0 0 ½ ½ ½ ½ 1 ½ 0 6 18

Напишите отзыв о статье "Чемпионат СССР по шахматам 1978"

Литература

Ссылки

  • [web.archive.org/web/20111109065941/members.aol.com/graemecree/chesschamps/ussr/ussr46.htm 46th USSR Championship, Tbilisi]

Отрывок, характеризующий Чемпионат СССР по шахматам 1978

«Могло или не могло это быть? – думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. – Неужели только затем так странно свела меня с нею судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтобы я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но что же делать мне, ежели я люблю ее?» – сказал он, и он вдруг невольно застонал, по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.
Услыхав этот звук, Наташа положила чулок, перегнулась ближе к нему и вдруг, заметив его светящиеся глаза, подошла к нему легким шагом и нагнулась.
– Вы не спите?
– Нет, я давно смотрю на вас; я почувствовал, когда вы вошли. Никто, как вы, но дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.
Наташа ближе придвинулась к нему. Лицо ее сияло восторженною радостью.
– Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете.
– А я? – Она отвернулась на мгновение. – Отчего же слишком? – сказала она.
– Отчего слишком?.. Ну, как вы думаете, как вы чувствуете по душе, по всей душе, буду я жив? Как вам кажется?
– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки.
Он помолчал.
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.