Чемпионат СССР по шахматам 1987

54-й чемпионат СССР по шахматам проводился с 4 по 29 марта 1987 года в Минске. Дополнительный матч за звание чемпиона (Вильнюс, март — апрель) выиграл Белявский.

Чемпионат являлся одновременно зональным турниром ФИДЕ. Право участия в межзональном турнире завоевали Салов, Эльвест и Эйнгорн (персонально это право имели Белявский, Чернин и Юсупов).

Турнирная таблица

№	Участники	Рейтинг	1	2	3	4	5	6	7	8	9	10	11	12	13	14	15	16	17	18	Очки	Место
1	Александр Белявский	2630		½	1	½	1	0	1	½	1	½	½	1	0	½	1	½	½	1	11	1-2
2	Валерий Салов	2550	½		½	½	½	1	1	½	½	1	1	0	0	½	1	1	1	½	11	1-2
3	Вячеслав Эйнгорн	2545	0	½		½	½	½	½	1	½	½	½	1	½	1	½	½	1	1	10½	3-4
4	Яан Эльвест	2445	½	½	½		0	0	0	1	½	1	1	1	½	½	1	1	½	1	10½	3-4
5	Александр Чернин	2570	0	½	½	1		½	½	½	½	½	1	1	1	½	1	0	½	½	10	5-6
6	Артур Юсупов	2645	1	0	½	1	½		1	0	1	½	0	½	1	½	½	½	½	1	10	5-6
7	Сергей Долматов	2515	0	0	½	1	½	0		½	½	½	½	0	1	1	1	1	1	½	9½	7
8	Виктор Купрейчик	2475	½	½	0	0	½	1	½		0	1	1	0	½	1	0	½	1	1	9	8-11
9	Смбат Лпутян	2500	0	½	½	½	½	0	½	1		0	½	1	1	½	½	1	½	½	9	8-11
10	Лев Псахис	2575	½	0	½	0	½	½	½	0	1		½	1	½	½	1	½	½	1	9	8-11
11	Владимир Тукмаков	2575	½	0	½	0	0	1	½	0	½	½		1	1	1	½	1	½	½	9	8-11
12	Евгений Бареев	2535	0	1	0	0	0	½	1	1	0	0	0		1	1	½	1	½	½	8	12
13	Виктор Гавриков	2550	1	1	½	½	0	0	0	½	0	½	0	0		½	½	½	½	½	6½	13-15
14	Наум Рашковский	2470	½	½	0	½	½	½	0	0	½	½	0	0	½		½	½	1	½	6½	13-15
15	Владимир Маланюк	2575	0	0	½	0	0	½	0	1	½	0	½	½	½	½		½	1	½	6½	13-15
16	Александр Халифман	2515	½	0	½	0	1	½	0	½	0	½	0	0	½	½	½		0	1	6	16
17	Михаил Гуревич	2540	½	0	0	½	½	½	0	0	½	½	½	½	½	0	0	1		0	5½	17-18
18	Виталий Цешковский	2510	0	½	0	0	½	0	½	0	½	0	½	½	½	½	½	0	1		5½	17-18

Дополнительный матч за звание чемпиона СССР

№	Участники	1	2	3	4	Очки
1	Александр Белявский	½	½	1	1	3
2	Валерий Салов	½	½	0	0	1

Ссылки

• [web.archive.org/web/20111109065956/members.aol.com/graemecree/chesschamps/ussr/ussr54.htm 54th USSR Championship and Zonal, Minsk 1987]

Отрывок, характеризующий Чемпионат СССР по шахматам 1987

Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.