Чемпионат Уругвая по футболу 1932
Поделись знанием:
Он сказал несколько слов с князем Андреем и Чернышевым о настоящей войне с выражением человека, который знает вперед, что все будет скверно и что даже не недоволен этим. Торчавшие на затылке непричесанные кисточки волос и торопливо прилизанные височки особенно красноречиво подтверждали это.
Он прошел в другую комнату, и оттуда тотчас же послышались басистые и ворчливые звуки его голоса.
Не успел князь Андрей проводить глазами Пфуля, как в комнату поспешно вошел граф Бенигсен и, кивнув головой Болконскому, не останавливаясь, прошел в кабинет, отдавая какие то приказания своему адъютанту. Государь ехал за ним, и Бенигсен поспешил вперед, чтобы приготовить кое что и успеть встретить государя. Чернышев и князь Андрей вышли на крыльцо. Государь с усталым видом слезал с лошади. Маркиз Паулучи что то говорил государю. Государь, склонив голову налево, с недовольным видом слушал Паулучи, говорившего с особенным жаром. Государь тронулся вперед, видимо, желая окончить разговор, но раскрасневшийся, взволнованный итальянец, забывая приличия, шел за ним, продолжая говорить:
– Quant a celui qui a conseille ce camp, le camp de Drissa, [Что же касается того, кто присоветовал Дрисский лагерь,] – говорил Паулучи, в то время как государь, входя на ступеньки и заметив князя Андрея, вглядывался в незнакомое ему лицо.
– Quant a celui. Sire, – продолжал Паулучи с отчаянностью, как будто не в силах удержаться, – qui a conseille le camp de Drissa, je ne vois pas d'autre alternative que la maison jaune ou le gibet. [Что же касается, государь, до того человека, который присоветовал лагерь при Дрисее, то для него, по моему мнению, есть только два места: желтый дом или виселица.] – Не дослушав и как будто не слыхав слов итальянца, государь, узнав Болконского, милостиво обратился к нему:
– Очень рад тебя видеть, пройди туда, где они собрались, и подожди меня. – Государь прошел в кабинет. За ним прошел князь Петр Михайлович Волконский, барон Штейн, и за ними затворились двери. Князь Андрей, пользуясь разрешением государя, прошел с Паулучи, которого он знал еще в Турции, в гостиную, где собрался совет.
Князь Петр Михайлович Волконский занимал должность как бы начальника штаба государя. Волконский вышел из кабинета и, принеся в гостиную карты и разложив их на столе, передал вопросы, на которые он желал слышать мнение собранных господ. Дело было в том, что в ночь было получено известие (впоследствии оказавшееся ложным) о движении французов в обход Дрисского лагеря.
Первый начал говорить генерал Армфельд, неожиданно, во избежание представившегося затруднения, предложив совершенно новую, ничем (кроме как желанием показать, что он тоже может иметь мнение) не объяснимую позицию в стороне от Петербургской и Московской дорог, на которой, по его мнению, армия должна была, соединившись, ожидать неприятеля. Видно было, что этот план давно был составлен Армфельдом и что он теперь изложил его не столько с целью отвечать на предлагаемые вопросы, на которые план этот не отвечал, сколько с целью воспользоваться случаем высказать его. Это было одно из миллионов предположений, которые так же основательно, как и другие, можно было делать, не имея понятия о том, какой характер примет война. Некоторые оспаривали его мнение, некоторые защищали его. Молодой полковник Толь горячее других оспаривал мнение шведского генерала и во время спора достал из бокового кармана исписанную тетрадь, которую он попросил позволения прочесть. В пространно составленной записке Толь предлагал другой – совершенно противный и плану Армфельда и плану Пфуля – план кампании. Паулучи, возражая Толю, предложил план движения вперед и атаки, которая одна, по его словам, могла вывести нас из неизвестности и западни, как он называл Дрисский лагерь, в которой мы находились. Пфуль во время этих споров и его переводчик Вольцоген (его мост в придворном отношении) молчали. Пфуль только презрительно фыркал и отворачивался, показывая, что он никогда не унизится до возражения против того вздора, который он теперь слышит. Но когда князь Волконский, руководивший прениями, вызвал его на изложение своего мнения, он только сказал:
– Что же меня спрашивать? Генерал Армфельд предложил прекрасную позицию с открытым тылом. Или атаку von diesem italienischen Herrn, sehr schon! [этого итальянского господина, очень хорошо! (нем.) ] Или отступление. Auch gut. [Тоже хорошо (нем.) ] Что ж меня спрашивать? – сказал он. – Ведь вы сами знаете все лучше меня. – Но когда Волконский, нахмурившись, сказал, что он спрашивает его мнение от имени государя, то Пфуль встал и, вдруг одушевившись, начал говорить:
– Все испортили, все спутали, все хотели знать лучше меня, а теперь пришли ко мне: как поправить? Нечего поправлять. Надо исполнять все в точности по основаниям, изложенным мною, – говорил он, стуча костлявыми пальцами по столу. – В чем затруднение? Вздор, Kinder spiel. [детские игрушки (нем.) ] – Он подошел к карте и стал быстро говорить, тыкая сухим пальцем по карте и доказывая, что никакая случайность не может изменить целесообразности Дрисского лагеря, что все предвидено и что ежели неприятель действительно пойдет в обход, то неприятель должен быть неминуемо уничтожен.
Паулучи, не знавший по немецки, стал спрашивать его по французски. Вольцоген подошел на помощь своему принципалу, плохо говорившему по французски, и стал переводить его слова, едва поспевая за Пфулем, который быстро доказывал, что все, все, не только то, что случилось, но все, что только могло случиться, все было предвидено в его плане, и что ежели теперь были затруднения, то вся вина была только в том, что не в точности все исполнено. Он беспрестанно иронически смеялся, доказывал и, наконец, презрительно бросил доказывать, как бросает математик поверять различными способами раз доказанную верность задачи. Вольцоген заменил его, продолжая излагать по французски его мысли и изредка говоря Пфулю: «Nicht wahr, Exellenz?» [Не правда ли, ваше превосходительство? (нем.) ] Пфуль, как в бою разгоряченный человек бьет по своим, сердито кричал на Вольцогена:
– Nun ja, was soll denn da noch expliziert werden? [Ну да, что еще тут толковать? (нем.) ] – Паулучи и Мишо в два голоса нападали на Вольцогена по французски. Армфельд по немецки обращался к Пфулю. Толь по русски объяснял князю Волконскому. Князь Андрей молча слушал и наблюдал.
Из всех этих лиц более всех возбуждал участие в князе Андрее озлобленный, решительный и бестолково самоуверенный Пфуль. Он один из всех здесь присутствовавших лиц, очевидно, ничего не желал для себя, ни к кому не питал вражды, а желал только одного – приведения в действие плана, составленного по теории, выведенной им годами трудов. Он был смешон, был неприятен своей ироничностью, но вместе с тем он внушал невольное уважение своей беспредельной преданностью идее. Кроме того, во всех речах всех говоривших была, за исключением Пфуля, одна общая черта, которой не было на военном совете в 1805 м году, – это был теперь хотя и скрываемый, но панический страх перед гением Наполеона, страх, который высказывался в каждом возражении. Предполагали для Наполеона всё возможным, ждали его со всех сторон и его страшным именем разрушали предположения один другого. Один Пфуль, казалось, и его, Наполеона, считал таким же варваром, как и всех оппонентов своей теории. Но, кроме чувства уважения, Пфуль внушал князю Андрею и чувство жалости. По тому тону, с которым с ним обращались придворные, по тому, что позволил себе сказать Паулучи императору, но главное по некоторой отчаянности выражении самого Пфуля, видно было, что другие знали и он сам чувствовал, что падение его близко. И, несмотря на свою самоуверенность и немецкую ворчливую ироничность, он был жалок с своими приглаженными волосами на височках и торчавшими на затылке кисточками. Он, видимо, хотя и скрывал это под видом раздражения и презрения, он был в отчаянии оттого, что единственный теперь случай проверить на огромном опыте и доказать всему миру верность своей теории ускользал от него.
| Чемпионат Уругвая по футболу 1932 Primera A | |
|---|---|
| Подробности чемпионата | |
| Время проведения | 1932 |
| Число участников | 10 |
| Города | 1 |
| Призовые места | |
 Чемпион
|
Пеньяроль (12-й раз) |
 Второе место
|
Рампла Хуниорс |
 Третье место
|
Насьональ |
| Статистика чемпионата | |
| Сыграно матчей | 135 |
| Забито голов | 397 (2.94 за игру) |
| Бомбардир(ы) |  Хуан Лабрага (Рампла Хуниорс) (17 мячей)
|
Примера А Уругвая по футболу 1932 года — очередной сезон лиги. Первый профессиональный чемпионат страны. Турнир проводился по трёхкруговой системе в 27 туров. Все клубы из Монтевидео. До начала сезона «Олимпия» и «Капурро» объединились в «КА Ривер Плейт».
Содержание
- 1 Таблица
- 2 Матчи
- 2.1 Тур 1
- 2.2 Тур 2
- 2.3 Тур 3
- 2.4 Тур 4
- 2.5 Тур 5
- 2.6 Тур 6
- 2.7 Тур 7
- 2.8 Тур 8
- 2.9 Тур 9
- 2.10 Тур 10
- 2.11 Тур 11
- 2.12 Тур 12
- 2.13 Тур 13
- 2.14 Тур 14
- 2.15 Тур 15
- 2.16 Тур 16
- 2.17 Тур 17
- 2.18 Тур 18
- 2.19 Тур 19
- 2.20 Тур 20
- 2.21 Тур 21
- 2.22 Тур 22
- 2.23 Тур 23
- 2.24 Тур 24
- 2.25 Тур 25
- 2.26 Тур 26
- 2.27 Тур 27
- 3 Ссылки
Таблица
| № | Клуб | И | В | Н | П | Заб | Проп | Очки |
| 1 | Пеньяроль | 27 | 17 | 6 | 4 | 54 | 26 | 40 |
| 2 | Рампла Хуниорс | 27 | 14 | 7 | 6 | 66 | 32 | 35 |
| 3 | Насьональ | 27 | 13 | 6 | 8 | 49 | 34 | 32 |
| 4 | Дефенсор | 27 | 12 | 7 | 8 | 51 | 41 | 31 |
| 5 | Монтевидео Уондерерс | 27 | 12 | 6 | 9 | 33 | 31 | 30 |
| 6 | КА Ривер Плейт | 27 | 12 | 3 | 12 | 37 | 42 | 27 |
| 7 | Сентраль | 27 | 9 | 6 | 12 | 32 | 46 | 24 |
| 8 | Белья Виста | 27 | 8 | 7 | 12 | 30 | 35 | 23 |
| 9 | Суд Америка | 27 | 7 | 6 | 14 | 28 | 47 | 20 |
| 10 | Расинг | 27 | 2 | 4 | 21 | 17 | 63 | 8 |
Матчи
Тур 1
| 22 мая 1932 | Пеньяроль – Ривер Плейт 1:1 |
| 22 мая 1932 | Уондерерс – Расинг 3:0 |
| 22 мая 1932 | Дефенсор – Белья Виста 2:1 |
| 22 мая 1932 | Насьональ – Суд Америка 2:0 |
| 22 мая 1932 | Сентраль – Рампла Хуниорс 1:0 |
Тур 2
| Насьональ – Ривер Плейт 3:3 |
| Уондерерс – Сентраль 1:1 |
| Пеньяроль – Суд Америка 4:0 |
| Рампла Хуниорс – Белья Виста 3:1 |
| Дефенсор – Расинг 6:0 |
Тур 3
| Уондерерс – Суд Америка 2:0 |
| Расинг – Насьональ 3:0 |
| Ривер Плейт – Белья Виста 3:1 |
| Дефенсор – Рампла Хуниорс 2:2 |
| Пеньяроль – Сентраль 2:1 |
Тур 4
| Пеньяроль – Рампла Хуниорс 1:1 |
| Дефенсор – Ривер Плейт 3:0 |
| Белья Виста – Расинг 2:1 |
| Насьональ – Уондерерс 3:1 |
| Сентраль – Суд Америка 1:0 |
Тур 5
| Насьональ – Сентраль 4:2 |
| Рампла Хуниорс – Суд Америка 7:0 |
| Пеньяроль – Белья Виста 2:0 |
| Ривер Плейт – Расинг 4:3 |
| Дефенсор – Уондерерс 2:1 |
Тур 6
| Пеньяроль – Расинг 4:1 |
| Белья Виста – Суд Америка 1:1 |
| Насьональ – Дефенсор 1:1 |
| Уондерерс – Рампла Хуниорс 0:0 |
| Ривер Плейт – Сентраль 2:0 |
Тур 7
| Пеньяроль – Уондерерс 3:2 |
| Сентраль – Дефенсор 2:0 |
| Рампла Хуниорс – Расинг 2:1 |
| Насьональ – Белья Виста 3:0 |
| Ривер Плейт – Суд Америка 2:1 |
Тур 8
| Пеньяроль – Дефенсор 6:2 |
| Ривер Плейт – Уондерерс 1:0 |
| Суд Америка – Расинг 3:0 |
| Сентраль – Белья Виста 2:2 |
| Рампла Хуниорс – Насьональ 2:1 |
Тур 9
| Ривер Плейт – Рампла Хуниорс 0:4 |
| Пеньяроль – Насьональ 2:0 |
| Сентраль – Расинг 0:0 |
| Дефенсор – Суд Америка 1:0 |
| Белья Виста – Уондерерс 4:1 |
Тур 10
| Пеньяроль – Ривер Плейт 3:1 |
| Уондерерс – Расинг 0:0 |
| Дефенсор – Белья Виста 1:1 |
| Насьональ – Суд Америка 5:4 |
| Рампла Хуниорс – Сентраль 4:0 |
Тур 11
| Насьональ – Ривер Плейт 2:0 |
| Уондерерс – Сентраль 2:1 |
| Пеньяроль – Суд Америка 0:0 |
| Рампла Хуниорс – Белья Виста 2:1 |
| Расинг – Дефенсор 2:1 |
Тур 12
| Уондерерс – Суд Америка 2:1 |
| Насьональ – Расинг 6:0 |
| Ривер Плейт – Белья Виста 1:0 |
| Рампла Хуниорс – Дефенсор 6:2 |
| Пеньяроль – Сентраль 1:1 |
Тур 13
| Пеньяроль – Рампла Хуниорс 1:0 |
| Дефенсор – Ривер Плейт 2:1 |
| Белья Виста – Расинг 2:0 |
| Уондерерс – Насьональ 1:0 |
| Суд Америка – Сентраль 2:1 |
Тур 14
| Сентраль – Насьональ 1:0 |
| Рампла Хуниорс – Суд Америка 3:3 |
| Белья Виста – Пеньяроль 2:0 |
| Ривер Плейт – Расинг 2:1 |
| Дефенсор – Уондерерс 3:1 |
Тур 15
| Пеньяроль – Расинг 1:0 |
| Суд Америка – Белья Виста 1:0 |
| Насьональ – Дефенсор 0:0 |
| Уондерерс – Рампла Хуниорс 2:1 |
| Ривер Плейт – Сентраль 1:0 |
Тур 16
| Пеньяроль – Уондерерс 2:1 |
| Дефенсор – Сентраль 6:0 |
| Рампла Хуниорс – Расинг 3:0 |
| Насьональ – Белья Виста 0:0 |
| Ривер Плейт – Суд Америка 1:0 |
Тур 17
| Дефенсор – Пеньяроль 2:1 |
| Уондерерс – Ривер Плейт 1:0 |
| Суд Америка – Расинг 2:0 |
| Сентраль – Белья Виста 1:0 |
| Рампла Хуниорс – Насьональ 3:2 |
Тур 18
| Рампла Хуниорс – Ривер Плейт 3:0 |
| Пеньяроль – Насьональ 2:0 |
| Сентраль – Расинг 1:1 |
| Дефенсор – Суд Америка 1:1 |
| Белья Виста – Уондерерс 1:1 |
Тур 19
| Пеньяроль – Ривер Плейт 3:1 |
| Уондерерс – Расинг 1:0 |
| Белья Виста – Дефенсор 3:1 |
| Насьональ – Суд Америка 2:0 |
| Сентраль – Рампла Хуниорс 2:0 |
Тур 20
| Насьональ – Ривер Плейт 2:1 |
| Уондерерс – Сентраль 3:0 |
| Суд Америка – Пеньяроль 1:0 |
| Белья Виста – Рампла Хуниорс 1:0 |
| Дефенсор – Расинг 1:0 |
Тур 21
| Уондерерс – Суд Америка 2:1 |
| Насьональ – Расинг 3:2 |
| Ривер Плейт – Белья Виста 2:1 |
| Рампла Хуниорс – Дефенсор 3:2 |
| Пеньяроль – Сентраль 3:2 |
Тур 22
| Пеньяроль – Рампла Хуниорс 3:3 |
| Дефенсор – Ривер Плейт 1:0 |
| Белья Виста – Расинг 2:0 |
| Насьональ – Уондерерс 1:1 |
| Сентраль – Суд Америка 2:0 |
Тур 23
| Насьональ – Сентраль 5:2 |
| Рампла Хуниорс – Суд Америка 3:3 |
| Пеньяроль – Белья Виста 2:0 |
| Ривер Плейт – Расинг 4:0 |
| Дефенсор – Уондерерс 0:0 |
Тур 24
| Пеньяроль – Расинг 2:0 |
| Белья Виста – Суд Америка 1:1 |
| Насьональ – Дефенсор 3:1 |
| Рампла Хуниорс – Уондерерс 4:1 |
| Ривер Плейт – Сентраль 2:1 |
Тур 25
| Уондерерс – Пеньяроль 1:0 |
| Сентраль – Дефенсор 2:1 |
| Рампла Хуниорс – Расинг 5:0 |
| Насьональ – Белья Виста 1:0 |
| Суд Америка – Ривер Плейт 2:1 |
Тур 26
| Пеньяроль – Дефенсор 3:3 |
| Уондерерс – Ривер Плейт 2:1 |
| Суд Америка – Расинг 0:0 |
| Сентраль – Белья Виста 2:2 |
| Рампла Хуниорс – Насьональ 0:0 |
Тур 27
| Ривер Плейт – Рампла Хуниорс 2:2 |
| Пеньяроль – Насьональ 2:0 |
| Сентраль – Расинг 3:2 |
| Дефенсор – Суд Америка 3:1 |
| Белья Виста – Уондерерс 1:0 |
Напишите отзыв о статье "Чемпионат Уругвая по футболу 1932"
Ссылки
- [www.rsssf.com/tablesu/uruhist.html Таблицы чемпионатов Уругвая 1900—2000 на RSSSF]
- [www.rsssf.com/tablesu/urutops.html Лучшие бомбардиры чемпионатов Уругвая с 1932 года на RSSSF]
|
||||||
Отрывок, характеризующий Чемпионат Уругвая по футболу 1932
В 1806 м году Пфуль был одним из составителей плана войны, кончившейся Иеной и Ауерштетом; но в исходе этой войны он не видел ни малейшего доказательства неправильности своей теории. Напротив, сделанные отступления от его теории, по его понятиям, были единственной причиной всей неудачи, и он с свойственной ему радостной иронией говорил: «Ich sagte ja, daji die ganze Geschichte zum Teufel gehen wird». [Ведь я же говорил, что все дело пойдет к черту (нем.) ] Пфуль был один из тех теоретиков, которые так любят свою теорию, что забывают цель теории – приложение ее к практике; он в любви к теории ненавидел всякую практику и знать ее не хотел. Он даже радовался неуспеху, потому что неуспех, происходивший от отступления в практике от теории, доказывал ему только справедливость его теории.Он сказал несколько слов с князем Андреем и Чернышевым о настоящей войне с выражением человека, который знает вперед, что все будет скверно и что даже не недоволен этим. Торчавшие на затылке непричесанные кисточки волос и торопливо прилизанные височки особенно красноречиво подтверждали это.
Он прошел в другую комнату, и оттуда тотчас же послышались басистые и ворчливые звуки его голоса.
Не успел князь Андрей проводить глазами Пфуля, как в комнату поспешно вошел граф Бенигсен и, кивнув головой Болконскому, не останавливаясь, прошел в кабинет, отдавая какие то приказания своему адъютанту. Государь ехал за ним, и Бенигсен поспешил вперед, чтобы приготовить кое что и успеть встретить государя. Чернышев и князь Андрей вышли на крыльцо. Государь с усталым видом слезал с лошади. Маркиз Паулучи что то говорил государю. Государь, склонив голову налево, с недовольным видом слушал Паулучи, говорившего с особенным жаром. Государь тронулся вперед, видимо, желая окончить разговор, но раскрасневшийся, взволнованный итальянец, забывая приличия, шел за ним, продолжая говорить:
– Quant a celui qui a conseille ce camp, le camp de Drissa, [Что же касается того, кто присоветовал Дрисский лагерь,] – говорил Паулучи, в то время как государь, входя на ступеньки и заметив князя Андрея, вглядывался в незнакомое ему лицо.
– Quant a celui. Sire, – продолжал Паулучи с отчаянностью, как будто не в силах удержаться, – qui a conseille le camp de Drissa, je ne vois pas d'autre alternative que la maison jaune ou le gibet. [Что же касается, государь, до того человека, который присоветовал лагерь при Дрисее, то для него, по моему мнению, есть только два места: желтый дом или виселица.] – Не дослушав и как будто не слыхав слов итальянца, государь, узнав Болконского, милостиво обратился к нему:
– Очень рад тебя видеть, пройди туда, где они собрались, и подожди меня. – Государь прошел в кабинет. За ним прошел князь Петр Михайлович Волконский, барон Штейн, и за ними затворились двери. Князь Андрей, пользуясь разрешением государя, прошел с Паулучи, которого он знал еще в Турции, в гостиную, где собрался совет.
Князь Петр Михайлович Волконский занимал должность как бы начальника штаба государя. Волконский вышел из кабинета и, принеся в гостиную карты и разложив их на столе, передал вопросы, на которые он желал слышать мнение собранных господ. Дело было в том, что в ночь было получено известие (впоследствии оказавшееся ложным) о движении французов в обход Дрисского лагеря.
Первый начал говорить генерал Армфельд, неожиданно, во избежание представившегося затруднения, предложив совершенно новую, ничем (кроме как желанием показать, что он тоже может иметь мнение) не объяснимую позицию в стороне от Петербургской и Московской дорог, на которой, по его мнению, армия должна была, соединившись, ожидать неприятеля. Видно было, что этот план давно был составлен Армфельдом и что он теперь изложил его не столько с целью отвечать на предлагаемые вопросы, на которые план этот не отвечал, сколько с целью воспользоваться случаем высказать его. Это было одно из миллионов предположений, которые так же основательно, как и другие, можно было делать, не имея понятия о том, какой характер примет война. Некоторые оспаривали его мнение, некоторые защищали его. Молодой полковник Толь горячее других оспаривал мнение шведского генерала и во время спора достал из бокового кармана исписанную тетрадь, которую он попросил позволения прочесть. В пространно составленной записке Толь предлагал другой – совершенно противный и плану Армфельда и плану Пфуля – план кампании. Паулучи, возражая Толю, предложил план движения вперед и атаки, которая одна, по его словам, могла вывести нас из неизвестности и западни, как он называл Дрисский лагерь, в которой мы находились. Пфуль во время этих споров и его переводчик Вольцоген (его мост в придворном отношении) молчали. Пфуль только презрительно фыркал и отворачивался, показывая, что он никогда не унизится до возражения против того вздора, который он теперь слышит. Но когда князь Волконский, руководивший прениями, вызвал его на изложение своего мнения, он только сказал:
– Что же меня спрашивать? Генерал Армфельд предложил прекрасную позицию с открытым тылом. Или атаку von diesem italienischen Herrn, sehr schon! [этого итальянского господина, очень хорошо! (нем.) ] Или отступление. Auch gut. [Тоже хорошо (нем.) ] Что ж меня спрашивать? – сказал он. – Ведь вы сами знаете все лучше меня. – Но когда Волконский, нахмурившись, сказал, что он спрашивает его мнение от имени государя, то Пфуль встал и, вдруг одушевившись, начал говорить:
– Все испортили, все спутали, все хотели знать лучше меня, а теперь пришли ко мне: как поправить? Нечего поправлять. Надо исполнять все в точности по основаниям, изложенным мною, – говорил он, стуча костлявыми пальцами по столу. – В чем затруднение? Вздор, Kinder spiel. [детские игрушки (нем.) ] – Он подошел к карте и стал быстро говорить, тыкая сухим пальцем по карте и доказывая, что никакая случайность не может изменить целесообразности Дрисского лагеря, что все предвидено и что ежели неприятель действительно пойдет в обход, то неприятель должен быть неминуемо уничтожен.
Паулучи, не знавший по немецки, стал спрашивать его по французски. Вольцоген подошел на помощь своему принципалу, плохо говорившему по французски, и стал переводить его слова, едва поспевая за Пфулем, который быстро доказывал, что все, все, не только то, что случилось, но все, что только могло случиться, все было предвидено в его плане, и что ежели теперь были затруднения, то вся вина была только в том, что не в точности все исполнено. Он беспрестанно иронически смеялся, доказывал и, наконец, презрительно бросил доказывать, как бросает математик поверять различными способами раз доказанную верность задачи. Вольцоген заменил его, продолжая излагать по французски его мысли и изредка говоря Пфулю: «Nicht wahr, Exellenz?» [Не правда ли, ваше превосходительство? (нем.) ] Пфуль, как в бою разгоряченный человек бьет по своим, сердито кричал на Вольцогена:
– Nun ja, was soll denn da noch expliziert werden? [Ну да, что еще тут толковать? (нем.) ] – Паулучи и Мишо в два голоса нападали на Вольцогена по французски. Армфельд по немецки обращался к Пфулю. Толь по русски объяснял князю Волконскому. Князь Андрей молча слушал и наблюдал.
Из всех этих лиц более всех возбуждал участие в князе Андрее озлобленный, решительный и бестолково самоуверенный Пфуль. Он один из всех здесь присутствовавших лиц, очевидно, ничего не желал для себя, ни к кому не питал вражды, а желал только одного – приведения в действие плана, составленного по теории, выведенной им годами трудов. Он был смешон, был неприятен своей ироничностью, но вместе с тем он внушал невольное уважение своей беспредельной преданностью идее. Кроме того, во всех речах всех говоривших была, за исключением Пфуля, одна общая черта, которой не было на военном совете в 1805 м году, – это был теперь хотя и скрываемый, но панический страх перед гением Наполеона, страх, который высказывался в каждом возражении. Предполагали для Наполеона всё возможным, ждали его со всех сторон и его страшным именем разрушали предположения один другого. Один Пфуль, казалось, и его, Наполеона, считал таким же варваром, как и всех оппонентов своей теории. Но, кроме чувства уважения, Пфуль внушал князю Андрею и чувство жалости. По тому тону, с которым с ним обращались придворные, по тому, что позволил себе сказать Паулучи императору, но главное по некоторой отчаянности выражении самого Пфуля, видно было, что другие знали и он сам чувствовал, что падение его близко. И, несмотря на свою самоуверенность и немецкую ворчливую ироничность, он был жалок с своими приглаженными волосами на височках и торчавшими на затылке кисточками. Он, видимо, хотя и скрывал это под видом раздражения и презрения, он был в отчаянии оттого, что единственный теперь случай проверить на огромном опыте и доказать всему миру верность своей теории ускользал от него.
