Чемпионат четырёх континентов по фигурному катанию 2010
Поделись знанием:
Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.
Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.
Про деятельность Александра и Наполеона нельзя сказать, чтобы она была полезна или вредна, ибо мы не можем сказать, для чего она полезна и для чего вредна. Если деятельность эта кому нибудь не нравится, то она не нравится ему только вследствие несовпадения ее с ограниченным пониманием его о том, что есть благо. Представляется ли мне благом сохранение в 12 м году дома моего отца в Москве, или слава русских войск, или процветание Петербургского и других университетов, или свобода Польши, или могущество России, или равновесие Европы, или известного рода европейское просвещение – прогресс, я должен признать, что деятельность всякого исторического лица имела, кроме этих целей, ещь другие, более общие и недоступные мне цели.
Но положим, что так называемая наука имеет возможность примирить все противоречия и имеет для исторических лиц и событий неизменное мерило хорошего и дурного.
Положим, что Александр мог сделать все иначе. Положим, что он мог, по предписанию тех, которые обвиняют его, тех, которые профессируют знание конечной цели движения человечества, распорядиться по той программе народности, свободы, равенства и прогресса (другой, кажется, нет), которую бы ему дали теперешние обвинители. Положим, что эта программа была бы возможна и составлена и что Александр действовал бы по ней. Что же сталось бы тогда с деятельностью всех тех людей, которые противодействовали тогдашнему направлению правительства, – с деятельностью, которая, по мнению историков, хороша и полезна? Деятельности бы этой не было; жизни бы не было; ничего бы не было.
Если допустить, что жизнь человеческая может управляться разумом, – то уничтожится возможность жизни.
Если допустить, как то делают историки, что великие люди ведут человечество к достижению известных целей, состоящих или в величии России или Франции, или в равновесии Европы, или в разнесении идей революции, или в общем прогрессе, или в чем бы то ни было, то невозможно объяснить явлений истории без понятий о случае и о гении.
Если цель европейских войн начала нынешнего столетия состояла в величии России, то эта цель могла быть достигнута без всех предшествовавших войн и без нашествия. Если цель – величие Франции, то эта цель могла быть достигнута и без революции, и без империи. Если цель – распространение идей, то книгопечатание исполнило бы это гораздо лучше, чем солдаты. Если цель – прогресс цивилизации, то весьма легко предположить, что, кроме истребления людей и их богатств, есть другие более целесообразные пути для распространения цивилизации.
Почему же это случилось так, а не иначе?
Потому что это так случилось. «Случай сделал положение; гений воспользовался им», – говорит история.
Но что такое случай? Что такое гений?
Слова случай и гений не обозначают ничего действительно существующего и потому не могут быть определены. Слова эти только обозначают известную степень понимания явлений. Я не знаю, почему происходит такое то явление; думаю, что не могу знать; потому не хочу знать и говорю: случай. Я вижу силу, производящую несоразмерное с общечеловеческими свойствами действие; не понимаю, почему это происходит, и говорю: гений.
(перенаправлено с «Чемпионат Четырёх континентов по фигурному катанию 2010»)
| Чемпионат Четырёх континентов по фигурному катанию 2010 | ||
|---|---|---|
| Дата: | 27 января — 30 января | |
| Сезон: | 2009—2010 | |
| Место проведения: |  Чонджу
| |
| Арена: | Jeonju Hwasan Ice Arena | |
| Победители | ||
| Мужское одиночное катание | ||
 Адам Риппон
| ||
| Женское одиночное катание | ||
 Мао Асада
| ||
| Парное катание | ||
 Чжан Дань и Чжан Хао
| ||
| Танцы на льду | ||
 Кэйтлин Уивер и Эндрю Поже
| ||
| Соревнования | ||
| Предыдущее: | Чемпионат Четырёх континентов 2009 | |
| Последующее: | Чемпионат Четырёх континентов 2011 | |
Чемпионат Четырёх континентов по фигурному катанию 2010 года (англ. 2010 Four Continents Figure Skating Championships) — соревнования по фигурному катанию среди спортсменов Америки, Азии, Африки и Австралии сезона 2009/2010 года. Фигуристы соревновались в мужском и женском одиночном катании, в парном катании и в танцах на льду.
Турнир прошёл в южно-корейском городе Чонджу с 27 по 30 января 2010 года.
Результаты
Мужчины
Женщины
Пары
| Место | Имя | Страна | Сумма баллов |
SP | FS |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Чжан Дань / Чжан Хао | КНР
|
192.22 | 1 | 1 |
| 2 | Кеана Маклафлин / Рокни Брубейкер | США
|
170.17 | 2 | 2 |
| 3 | Мэган Дюамель / Крэг Бантин | Канада
|
158.02 | 3 | 4 |
| 4 | Кэйтлин Янкоускас / Джон Кафлин | США
|
157.49 | 4 | 3 |
| 5 | Наруми Такахаси / Мервин Тран | Япония
|
151.83 | 7 | 5 |
| 6 | Юэ Чжан / Ван Лэй | КНР
|
146.60 | 6 | 6 |
| 7 | Милен Бродер / Джон Маттаталл | Канада
|
146.31 | 5 | 7 |
| 8 | Дун Хуэйбо / У Имин | КНР
|
136.05 | 9 | 8 |
| 9 | Кирстен Мур-Тауэрс / Дилан Москович | Канада
|
135.76 | 8 | 9 |
| 10 | Марисса Кастелли / Симон Шнапир | США
|
128.91 | 10 | 10 |
| 11 | Amanda Sunyoto-Yang / Darryll Sulindro-Yang |  Китайский Тайбэй
|
116.49 | 11 | 11 |
Танцы на льду
| Место | Имя | Страна | Сумма баллов |
CD | OD | FD |
|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Кэйтлин Уивер / Эндрю Поже | Канада
|
166.16 | 1 | 1 | 1 |
| 2 | Элли Ханн-Маккарди / Майкл Корэно | Канада
|
159.56 | 3 | 2 | 2 |
| 3 | Мэдисон Хаббелл / Киффер Хаббелл | США
|
154.20 | 4 | 4 | 4 |
| 4 | Хуан Синьтун / Чжэн Сюнь | КНР
|
150.38 | 2 | 3 | 7 |
| 5 | Мэдисон Чок / Грег Цуэрлин | США
|
148.92 | 5 | 5 | 5 |
| 6 | Харис Ральф / Ашер Хилл | Канада
|
147.38 | 7 | 8 | 3 |
| 7 | Джейн Саммерсет / Тодд Жилес | США
|
144.53 | 8 | 6 | 6 |
| 8 | Юй Сяоян / Ван Чэнь | КНР
|
141.55 | 6 | 7 | 8 |
| 9 | Гуань Сюэтин / Ван Мэн | КНР
|
127.06 | 9 | 9 | 9 |
| 10 | Даниэль О'Брайен / Грегори Мерриман |  Австралия
|
115.73 | 10 | 11 | 10 |
| 11 | Corenne Bruhns / Andrew Lavrik |  Мексика
|
106.07 | 11 | 10 | 12 |
| 12 | Мария Борунов / Евгений Борунов | Австралия
|
106.03 | 12 | 12 | 11 |
Напишите отзыв о статье "Чемпионат четырёх континентов по фигурному катанию 2010"
Ссылки
- [www.isuresults.com/results/fc2010 2010 Four Continents Figure Skating Championships] (англ.) на официальном сайте Международного союза конькобежцев.
| ||||||
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Чемпионат четырёх континентов по фигурному катанию 2010
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.
Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.
Про деятельность Александра и Наполеона нельзя сказать, чтобы она была полезна или вредна, ибо мы не можем сказать, для чего она полезна и для чего вредна. Если деятельность эта кому нибудь не нравится, то она не нравится ему только вследствие несовпадения ее с ограниченным пониманием его о том, что есть благо. Представляется ли мне благом сохранение в 12 м году дома моего отца в Москве, или слава русских войск, или процветание Петербургского и других университетов, или свобода Польши, или могущество России, или равновесие Европы, или известного рода европейское просвещение – прогресс, я должен признать, что деятельность всякого исторического лица имела, кроме этих целей, ещь другие, более общие и недоступные мне цели.
Но положим, что так называемая наука имеет возможность примирить все противоречия и имеет для исторических лиц и событий неизменное мерило хорошего и дурного.
Положим, что Александр мог сделать все иначе. Положим, что он мог, по предписанию тех, которые обвиняют его, тех, которые профессируют знание конечной цели движения человечества, распорядиться по той программе народности, свободы, равенства и прогресса (другой, кажется, нет), которую бы ему дали теперешние обвинители. Положим, что эта программа была бы возможна и составлена и что Александр действовал бы по ней. Что же сталось бы тогда с деятельностью всех тех людей, которые противодействовали тогдашнему направлению правительства, – с деятельностью, которая, по мнению историков, хороша и полезна? Деятельности бы этой не было; жизни бы не было; ничего бы не было.
Если допустить, что жизнь человеческая может управляться разумом, – то уничтожится возможность жизни.
Если допустить, как то делают историки, что великие люди ведут человечество к достижению известных целей, состоящих или в величии России или Франции, или в равновесии Европы, или в разнесении идей революции, или в общем прогрессе, или в чем бы то ни было, то невозможно объяснить явлений истории без понятий о случае и о гении.
Если цель европейских войн начала нынешнего столетия состояла в величии России, то эта цель могла быть достигнута без всех предшествовавших войн и без нашествия. Если цель – величие Франции, то эта цель могла быть достигнута и без революции, и без империи. Если цель – распространение идей, то книгопечатание исполнило бы это гораздо лучше, чем солдаты. Если цель – прогресс цивилизации, то весьма легко предположить, что, кроме истребления людей и их богатств, есть другие более целесообразные пути для распространения цивилизации.
Почему же это случилось так, а не иначе?
Потому что это так случилось. «Случай сделал положение; гений воспользовался им», – говорит история.
Но что такое случай? Что такое гений?
Слова случай и гений не обозначают ничего действительно существующего и потому не могут быть определены. Слова эти только обозначают известную степень понимания явлений. Я не знаю, почему происходит такое то явление; думаю, что не могу знать; потому не хочу знать и говорю: случай. Я вижу силу, производящую несоразмерное с общечеловеческими свойствами действие; не понимаю, почему это происходит, и говорю: гений.
