Чемпионат Южной Америки по футболу 1939
Чемпионат Южной Америки по футболу 1939 Чемпионат Южной Америки | |
---|---|
Подробности чемпионата | |
Место проведения | Перу |
Число участников | 5 |
Призовые места | |
Чемпион | Перу |
Второе место | Уругвай |
Третье место | Парагвай |
Статистика чемпионата | |
Посещаемость | 141 000 (14 100 за игру) |
Сыграно матчей | 10 |
Забито голов | 47 (4,7 за игру) |
Бомбардир(ы) | Фернандес (7 мячей) |
Хронология | |
15-й Чемпионат Южной Америки был проведён в Лиме, столице Перу, с 15 января по 12 февраля 1939 года.
В турнире участвовали Парагвай, Перу, Уругвай, Чили и Эквадор. Хотя Эквадор и являлся членом КОНМЕБОЛ с 1927 года, это был первый турнир, в котором сборная этой страны приняла участие. Колумбия (член КОНМЕБОЛ с 1936 года) отказалась от участия в турнире, также отказались Аргентина, Боливия и Бразилия.
Содержание
Матчи
Турнир состоял из группового этапа, в котором участвовало 5 команд, где все стречались между собой по разу. Два очка начислялось за победу, одно за ничью и ноль за поражение. В случае равенства очков у двух лидирующих команд назначался дополнительный матч.
Парагвай | 5 - 1 | Чили | Estadio Nacional, Лима Зрители: 10 000 Судья: Альберто Марч (Эквадор) |
Годой 10' | Соррель 8' | ||
Годой 24' | |||
Барриос 47' | |||
Барриос 75' | |||
Акуино 88' |
Перу | 5 - 2 (3-0) | Эквадор | Estadio Nacional, Лима Зрители: 10 000 Судья: Карлос Пуйоль (Уругвай) |
Фернандес 6' | Альсивар 55' | ||
Алькальде 16' | Альсивар 89' | ||
Фернандес 34' | |||
Алькальде 58' | |||
Фернандес 77' |
Уругвай | 6 - 0 (1-0) | Эквадор | Estadio Nacional, Лима Зрители: 10 000 Судья: Энрике Куэнка (Перу) |
Порта 22' | |||
Варела 53' | |||
Варела 55' | |||
Лаго 65' | |||
Лаго 70' | |||
Варела 81' |
Перу | 3 - 1 (0-0) | Чили | Estadio Nacional, Лима Зрители: 6 000 Судья: Энрике Куэнка (Уругвай) |
Фернандес 46' | А. Домингес 55' | ||
Фернандес 65' (p) | |||
Алькальде 80' |
Уругвай | 3 - 2 (2-2) | Чили | Estadio Nacional, Лима Зрители: 15 000 Судья: Энрике Куэнка (Перу) |
Варела 11' | Муньос 3' | ||
Камайти 30' | Луко 39' | ||
Чиримини 73' |
Перу | 3 - 0 (2-0) | Парагвай | Estadio Nacional, Лима Зрители: 15 000 Судья: Альфредо Варгас(Чили) |
Фернандес 11' | |||
Фернандес 30' | |||
Алькальде 78' |
Чили | 4 - 1 (3-1) | Эквадор | Estadio Nacional, Лима Зрители: 10 000 Судья: Карлос Пуйоль(Уругвай) |
Торо 6' | Аренас 35' | ||
Авенданьо 15' | |||
Соррель 19' (п) | |||
Авенданьо 79' |
Уругвай | 3 - 1 (2-0) | Парагвай | Estadio Nacional, Лима Зрители: 10 000 Судья: Энрике Куэнка (Перу) |
Лаго 14' | Барриос 59' | ||
Варела 40' (п) | |||
Порта 66' |
Парагвай | 3 - 1 (1-0) | Эквадор | Estadio Nacional, Лима Зрители: 15 000 Судья: Энрике Куэнка (Перу) |
Минго 4' | Аренас 75' | ||
Годой 61' | |||
Баррейро 63' |
Перу | 2 - 1 (2-1) | Уругвай | Estadio Nacional, Лима Зрители: 40 000 Судья: Альфредо Варгас (Чили) |
Алькальде 7' | Порта 44' | ||
Биэлич 35' |
Итоговая таблица
|
Бомбардиры
7 мячей
5 мячей
3 мяча
2 мяча
1 мяч
- А. Домингес, Roberto Luco, Raúl Muñoz, Raúl Toro
- Ricardo Aquino, Eustaquio Barreiro, Eduardo Mingo
- Виктор Бьелич
- Adelaido Camaití, Oscar Chirimini
Напишите отзыв о статье "Чемпионат Южной Америки по футболу 1939"
Ссылки
- [www.rsssf.com/tables/39safull.html Чемпионат Южной Америки 1939 на RSSSF]
- [www.grazer-oleg.narod.ru/sudamericana/trofeos/1939.htm Судамерикано-1939]
Сборная Перу — чемпионат Южной Америки 1939 — чемпион
| ||
---|---|---|
вр Онорес • вр Вальдивьесо • вр Марчена • защ Киспе • защ А. Фернандес • защ Чапель • защ Хордан • пз Кастильо • пз Пасаче • пз Пералес • пз Товар • пз Парро • нап Т. Алькальде • нап Х. Алькальде • нап Бьелич • нап Ибаньес • нап Магальянес • нап Паредес • нап Т. Фернандес • нап Бальдовино • нап Рейес • нап Сокаррас • Тренер Джек Гринвелл |
|
Отрывок, характеризующий Чемпионат Южной Америки по футболу 1939
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.
Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.