Чемпионат мира по баскетболу 1990
Чемпионат мира 1990 | ||
---|---|---|
11-й чемпионат мира по баскетболу | ||
Данные турнира | ||
Место проведения | Аргентина | |
Дата проведения | 8 августа — 20 августа | |
Команд | 16 | |
Стадионов | 6 (в 6 городах) | |
Чемпион | Югославия (3-й титул) | |
MVP | Тони Кукоч | |
Статистика турнира | ||
Игроки | Команда | |
Очки | ||
Подборы | ||
Передачи | ||
Чемпионат мира по баскетболу 1990 — одиннадцатый чемпионат мира по баскетболу среди мужчин. В честь 40-летнего юбилея проведения ЧМ руководство ФИБА решило провести ЧМ-1990 там, где состоялось первое мировое первенство — в Аргентине.
Содержание
История
Предварительный круг прошёл в Розарио, Санта-Фе, Кордове и Вилья-Бальестере, игры за 9-16 места — в Сальте, а матчи соперников за 1-8 позиции — в Буэнос-Айресе.
Сборная СССР приехала в ослабленном составе: отказались играть за команду литовские баскетболисты Сабонис, Марчюлёнис, Хомичюс, Куртинайтис.
После совсем не провального ЧМ-1986, в котором приняли участие 24 сборных, организаторы вернулись к формату соревнований с 16-ю командами. Первые две команды каждой из групп предварительного круга попадали в четвертьфинальные группы и продолжали борьбу за медали. Остальные перемещались в борьбу за 9-16 места.
«Большая тройка» США, СССР и Югославия успешно прошла предварительный раунд. Югославия проиграла на этом этапе Пуэрто-Рико, но продолжала оставаться одним из главных претендентов на золотые медали. СССР и без литовских звёзд просто «проехали» по соперникам первого круга, впрочем, как и США, лидерами у которых были Билли Оуэнс, Алонзо Моурнинг, Кенни Андерсон и Кристиан Лэйттнер, а тренировал команду тренер университета «Дьюк» Майк Кржижевски.
Самая запутанная ситуация сложилась в группе В, где одинаковое количество побед добыли сразу три неслабых сборных — Австралии, Бразилии и Италии. После пересчёта очков «лишними» оказались итальянцы, которых подвело крупное поражение от бразильцев, ведомых Оскаром Шмидтом (109:125).
В четвертьфинальных группах борьба не ослабевала ни на минуту. СССР, потерпев от Югославии наибольшее в своей истории на ЧМах поражение (77:100), в последнем туре для продолжения борьбы обязана была выиграть у Бразилии. И благодаря Волкову и Тихоненко советские баскетболисты победили 110:100 и вышли в полуфинал.
В другой группе четвертьфинала всех сразили наповал игроки Пуэрто-Рико. Они обыграли и австралийцев и хозяев первенства, а затем сумели одолеть даже США (81:79, Ортис набрал 22 очка) и заслуженно заняли первое место в своей четвертьфинальной группе. Американцы же, добившись очень сложных побед над Австралией (79:78) и Аргентиной (104:100), лишь силой воли пробились в полуфинал.
Баскетболисты СССР остановили сенсацию ЧМ-1990 — сборную Пуэрто-Рико, уверенно обыграв их со счётом 98:82. Во втором полуфинале борьбы было больше. Алонзо Моурнинг, набравший 26 очков, вел за собой американцев, но югославы очень хорошо разбирались в баскетболе США, зная его изнутри. У трёх игроков сборной (Петрович, Паспаль и Дивац) продолжались контракты в НБА. К тому же, балканцы показали потрясающий процент попаданий из-за трёхочковой линии, из 19 бросков попав 11 (57,8 %). Дражен Петрович (31 очко) и Тони Кукоч (19) стали главными строителями победы Югославии — 99:91.
Лучшие игроки ЧМ
Лучшим игроком чемпионата был признан Тони Кукоч.
В сборной СССР самые результативные — В.Тихоненко (154 очка), А.Волков (141 очко, при 55 подборах), В.Бережной (79 очков), С.Базаревич (72 очка).
Команды
Первый раунд
Группа А
Группа A | ||
Югославия | 92 — 84 | Венесуэла |
Пуэрто-Рико | 78 — 75 | Ангола |
Югославия | 92 — 79 | Ангола |
Пуэрто-Рико | 88 — 74 | Венесуэла |
Пуэрто-Рико | 82 — 75 | Югославия |
Венесуэла | 83 — 77 | Ангола |
Сборная | И | В | Н | П | М | Очки |
---|---|---|---|---|---|---|
Пуэрто-Рико | 3 | 3 | 0 | 0 | 248 − 224 | 6 |
Югославия | 3 | 2 | 0 | 1 | 259 − 245 | 5 |
Венесуэла | 3 | 1 | 0 | 2 | 241 − 257 | 4 |
Ангола | 3 | 0 | 0 | 3 | 231 − 253 | 3 |
Группа B
Группа B | ||
Австралия | 106 — 85 | Китай |
Бразилия | 125—109 | Италия |
Бразилия | 138 — 95 | Китай |
Италия | 94 — 89 | Австралия |
Австралия | 69 — 68 | Бразилия |
Италия | 115 — 76 | Китай |
Сборная | И | В | Н | П | М | Очки |
---|---|---|---|---|---|---|
Бразилия | 3 | 2 | 0 | 1 | 331 − 273 | 5 |
Австралия | 3 | 2 | 0 | 1 | 264 − 247 | 5 |
Италия | 3 | 2 | 0 | 1 | 318 − 290 | 5 |
Китай | 3 | 0 | 0 | 3 | 256 − 359 | 3 |
Группа C
Группа C | ||
США | 103 — 95 | Греция |
Испания | 130—101 | Южная Корея |
США | 146 — 67 | Южная Корея |
Греция | 102 — 93 | Испания |
США | 95 — 85 | Испания |
Греция | 119 — 76 | Южная Корея |
Сборная | И | В | Н | П | М | Очки |
---|---|---|---|---|---|---|
США | 3 | 3 | 0 | 0 | 248 − 224 | 6 |
Греция | 3 | 2 | 0 | 1 | 259 − 245 | 5 |
Испания | 3 | 1 | 0 | 2 | 241 − 257 | 4 |
Южная Корея | 3 | 0 | 0 | 3 | 231 − 253 | 3 |
Группа D
Группа D | ||
СССР | 97 — 77 | Аргентина |
Канада | 83 — 68 | Египет |
Аргентина | 96 — 88 | Канада |
СССР | 102 — 76 | Египет |
СССР | 90 — 81 | Канада |
Аргентина | 82 — 65 | Египет |
Сборная | И | В | Н | П | М | Очки |
---|---|---|---|---|---|---|
СССР | 3 | 3 | 0 | 0 | 289 − 234 | 6 |
Аргентина | 3 | 2 | 0 | 1 | 255 − 250 | 5 |
Канада | 3 | 1 | 0 | 2 | 252 − 254 | 4 |
Египет | 3 | 0 | 0 | 3 | 209 − 267 | 3 |
Второй раунд
Группа E
Группа E | ||
США | 104—100 | Аргентина |
Пуэрто-Рико | 89 — 79 | Австралия |
США | 79 — 78 | Австралия |
Пуэрто-Рико | 92 — 76 | Аргентина |
Пуэрто-Рико | 81 — 79 | США |
Австралия | 95 — 91 | Аргентина |
Сборная | И | В | Н | П | М | Очки |
---|---|---|---|---|---|---|
Пуэрто-Рико | 3 | 3 | 0 | 0 | 262 − 234 | 6 |
США | 3 | 2 | 0 | 1 | 262 − 259 | 5 |
Австралия | 3 | 1 | 0 | 2 | 252 − 259 | 4 |
Аргентина | 3 | 0 | 0 | 3 | 267 − 291 | 3 |
Группа F
Группа F | ||
Югославия | 105 — 86 | Бразилия |
СССР | 75 — 57 | Греция |
Югославия | 100 — 77 | СССР |
Греция | 103 — 88 | Бразилия |
Югославия | 77 — 67 | Греция |
СССР | 110—100 | Бразилия |
Сборная | И | В | Н | П | М | Очки |
---|---|---|---|---|---|---|
Югославия | 3 | 3 | 0 | 0 | 282 − 230 | 6 |
СССР | 3 | 2 | 0 | 1 | 262 − 257 | 5 |
Греция | 3 | 1 | 0 | 2 | 227 − 240 | 4 |
Бразилия | 3 | 0 | 0 | 3 | 274 − 318 | 3 |
Полуфиналы
СССР | 98 — 82 | Пуэрто-Рико |
Югославия | 99 — 91 | США |
Матч за 3-е место
В матче за третье место США лишь в овертайме сломили сопротивление пуэрториканцев — 107:105.
США | 107—105 | Пуэрто-Рико |
Финальный матч
Главной примечательностью финала чемпионата стало большое доминирование одной команды над другой. Югославы без особых усилий второй раз на турнире обыграли сборную СССР, и снова с большим преимуществом — 92:75. Петрович у победителей набрал 20 очков. Таким образом, Югославия получила третий в своей истории комплект золотых медалей мирового первенства.
Югославия | 92 — 75 | СССР |
- Югославия: Дражен Петрович, Велимир Перасович, Зоран Чутура, Тони Кукоч, Жарко Паспаль, Юри Здовц, Желько Обрадович, Радисав Чурчич, Владе Дивац, Арьян Комазец, Зоран Йованович, Зоран Савич. Тренер: Душан Ивкович
- СССР: Виктор Бережной, Андрей Лопатов (оба — «ЦСКА»), Сергей Базаревич, Дмитрий Сухарев (оба — «Динамо», Москва), Александр Белостенный («Сарагоса», Испания), Александр Волков («Атланта Хокс», США), Игорь Пинчук («Строитель», Киев), Гундарс Ветра («ВЭФ», Рига), Валерий Королев («Спартак», Ленинград), Олег Мелещенко, Валерий Тихоненко (оба — «СКА», Алма-Ата), Тийт Сокк («Калев»). Тренеры: Владас Гарастас, Зураб Хромаев.
Места
Место | Команда |
---|---|
1 | Югославия |
2 | СССР |
3 | США |
4 | Пуэрто-Рико |
5 | Бразилия |
6 | Греция |
7 | Австралия |
8 | Аргентина |
9 | Италия |
10 | Испания |
11 | Канада |
12 | Венесуэла |
13 | Ангола |
14 | Египет |
15 | Китай |
16 | Южная Корея |
Символическая сборная
Бомбардиры (среднее количество очков)
- Оскар Шмидт 35.5
- Антонелло Рива 29.3
- Панайотис Яннакис 25.6
- Эндрю Гэйз 24.3
- Хорди Вилльякампа 23.2
- Юр Же 21.6
- Дражен Петрович 21.5
- Габриэль Эстаба 20.5
- Валерий Тихоненко 19.2
- Ван Фей 18.8
Интересные факты
- ЧМ-1990 — последний ЧМ, на котором играли сборные СССР и Югославии.
- ЧМ-1990 — последний ЧМ, на котором за команду США не выступали профессионалы из НБА.
Напишите отзыв о статье "Чемпионат мира по баскетболу 1990"
Литература
- 100 лет российского баскетбола: история, события, люди: справочник / Автор-составитель В. Б. Квасков. — М.: Советский спорт. — 274 с.: илл. ISBN 5-9718-0175-9
Ссылки
- [archive.fiba.com/pages/eng/fa/event/p/sid/2912/_/1990_World_Championship_for_Men/index.html Чемпионат мира 1990 года на сайте ФИБА] (англ.)
- [www.slamdunk.ru/history/worldcup?Id=3064 11-й чемпионат мира]
|
|
Отрывок, характеризующий Чемпионат мира по баскетболу 1990
В ночь с 6 го на 7 е октября началось движение выступавших французов: ломались кухни, балаганы, укладывались повозки и двигались войска и обозы.
В семь часов утра конвой французов, в походной форме, в киверах, с ружьями, ранцами и огромными мешками, стоял перед балаганами, и французский оживленный говор, пересыпаемый ругательствами, перекатывался по всей линии.
В балагане все были готовы, одеты, подпоясаны, обуты и ждали только приказания выходить. Больной солдат Соколов, бледный, худой, с синими кругами вокруг глаз, один, не обутый и не одетый, сидел на своем месте и выкатившимися от худобы глазами вопросительно смотрел на не обращавших на него внимания товарищей и негромко и равномерно стонал. Видимо, не столько страдания – он был болен кровавым поносом, – сколько страх и горе оставаться одному заставляли его стонать.
Пьер, обутый в башмаки, сшитые для него Каратаевым из цибика, который принес француз для подшивки себе подошв, подпоясанный веревкою, подошел к больному и присел перед ним на корточки.
– Что ж, Соколов, они ведь не совсем уходят! У них тут гошпиталь. Может, тебе еще лучше нашего будет, – сказал Пьер.
– О господи! О смерть моя! О господи! – громче застонал солдат.
– Да я сейчас еще спрошу их, – сказал Пьер и, поднявшись, пошел к двери балагана. В то время как Пьер подходил к двери, снаружи подходил с двумя солдатами тот капрал, который вчера угощал Пьера трубкой. И капрал и солдаты были в походной форме, в ранцах и киверах с застегнутыми чешуями, изменявшими их знакомые лица.
Капрал шел к двери с тем, чтобы, по приказанию начальства, затворить ее. Перед выпуском надо было пересчитать пленных.
– Caporal, que fera t on du malade?.. [Капрал, что с больным делать?..] – начал Пьер; но в ту минуту, как он говорил это, он усумнился, тот ли это знакомый его капрал или другой, неизвестный человек: так непохож был на себя капрал в эту минуту. Кроме того, в ту минуту, как Пьер говорил это, с двух сторон вдруг послышался треск барабанов. Капрал нахмурился на слова Пьера и, проговорив бессмысленное ругательство, захлопнул дверь. В балагане стало полутемно; с двух сторон резко трещали барабаны, заглушая стоны больного.
«Вот оно!.. Опять оно!» – сказал себе Пьер, и невольный холод пробежал по его спине. В измененном лице капрала, в звуке его голоса, в возбуждающем и заглушающем треске барабанов Пьер узнал ту таинственную, безучастную силу, которая заставляла людей против своей воли умерщвлять себе подобных, ту силу, действие которой он видел во время казни. Бояться, стараться избегать этой силы, обращаться с просьбами или увещаниями к людям, которые служили орудиями ее, было бесполезно. Это знал теперь Пьер. Надо было ждать и терпеть. Пьер не подошел больше к больному и не оглянулся на него. Он, молча, нахмурившись, стоял у двери балагана.
Когда двери балагана отворились и пленные, как стадо баранов, давя друг друга, затеснились в выходе, Пьер пробился вперед их и подошел к тому самому капитану, который, по уверению капрала, готов был все сделать для Пьера. Капитан тоже был в походной форме, и из холодного лица его смотрело тоже «оно», которое Пьер узнал в словах капрала и в треске барабанов.
– Filez, filez, [Проходите, проходите.] – приговаривал капитан, строго хмурясь и глядя на толпившихся мимо него пленных. Пьер знал, что его попытка будет напрасна, но подошел к нему.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – холодно оглянувшись, как бы не узнав, сказал офицер. Пьер сказал про больного.
– Il pourra marcher, que diable! – сказал капитан. – Filez, filez, [Он пойдет, черт возьми! Проходите, проходите] – продолжал он приговаривать, не глядя на Пьера.
– Mais non, il est a l'agonie… [Да нет же, он умирает…] – начал было Пьер.
– Voulez vous bien?! [Пойди ты к…] – злобно нахмурившись, крикнул капитан.
Драм да да дам, дам, дам, трещали барабаны. И Пьер понял, что таинственная сила уже вполне овладела этими людьми и что теперь говорить еще что нибудь было бесполезно.
Пленных офицеров отделили от солдат и велели им идти впереди. Офицеров, в числе которых был Пьер, было человек тридцать, солдатов человек триста.
Пленные офицеры, выпущенные из других балаганов, были все чужие, были гораздо лучше одеты, чем Пьер, и смотрели на него, в его обуви, с недоверчивостью и отчужденностью. Недалеко от Пьера шел, видимо, пользующийся общим уважением своих товарищей пленных, толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом. Он одну руку с кисетом держал за пазухой, другою опирался на чубук. Майор, пыхтя и отдуваясь, ворчал и сердился на всех за то, что ему казалось, что его толкают и что все торопятся, когда торопиться некуда, все чему то удивляются, когда ни в чем ничего нет удивительного. Другой, маленький худой офицер, со всеми заговаривал, делая предположения о том, куда их ведут теперь и как далеко они успеют пройти нынешний день. Чиновник, в валеных сапогах и комиссариатской форме, забегал с разных сторон и высматривал сгоревшую Москву, громко сообщая свои наблюдения о том, что сгорело и какая была та или эта видневшаяся часть Москвы. Третий офицер, польского происхождения по акценту, спорил с комиссариатским чиновником, доказывая ему, что он ошибался в определении кварталов Москвы.
– О чем спорите? – сердито говорил майор. – Николы ли, Власа ли, все одно; видите, все сгорело, ну и конец… Что толкаетесь то, разве дороги мало, – обратился он сердито к шедшему сзади и вовсе не толкавшему его.
– Ай, ай, ай, что наделали! – слышались, однако, то с той, то с другой стороны голоса пленных, оглядывающих пожарища. – И Замоскворечье то, и Зубово, и в Кремле то, смотрите, половины нет… Да я вам говорил, что все Замоскворечье, вон так и есть.
– Ну, знаете, что сгорело, ну о чем же толковать! – говорил майор.
Проходя через Хамовники (один из немногих несгоревших кварталов Москвы) мимо церкви, вся толпа пленных вдруг пожалась к одной стороне, и послышались восклицания ужаса и омерзения.
– Ишь мерзавцы! То то нехристи! Да мертвый, мертвый и есть… Вымазали чем то.
Пьер тоже подвинулся к церкви, у которой было то, что вызывало восклицания, и смутно увидал что то, прислоненное к ограде церкви. Из слов товарищей, видевших лучше его, он узнал, что это что то был труп человека, поставленный стоймя у ограды и вымазанный в лице сажей…
– Marchez, sacre nom… Filez… trente mille diables… [Иди! иди! Черти! Дьяволы!] – послышались ругательства конвойных, и французские солдаты с новым озлоблением разогнали тесаками толпу пленных, смотревшую на мертвого человека.
По переулкам Хамовников пленные шли одни с своим конвоем и повозками и фурами, принадлежавшими конвойным и ехавшими сзади; но, выйдя к провиантским магазинам, они попали в середину огромного, тесно двигавшегося артиллерийского обоза, перемешанного с частными повозками.
У самого моста все остановились, дожидаясь того, чтобы продвинулись ехавшие впереди. С моста пленным открылись сзади и впереди бесконечные ряды других двигавшихся обозов. Направо, там, где загибалась Калужская дорога мимо Нескучного, пропадая вдали, тянулись бесконечные ряды войск и обозов. Это были вышедшие прежде всех войска корпуса Богарне; назади, по набережной и через Каменный мост, тянулись войска и обозы Нея.
Войска Даву, к которым принадлежали пленные, шли через Крымский брод и уже отчасти вступали в Калужскую улицу. Но обозы так растянулись, что последние обозы Богарне еще не вышли из Москвы в Калужскую улицу, а голова войск Нея уже выходила из Большой Ордынки.
Пройдя Крымский брод, пленные двигались по нескольку шагов и останавливались, и опять двигались, и со всех сторон экипажи и люди все больше и больше стеснялись. Пройдя более часа те несколько сот шагов, которые отделяют мост от Калужской улицы, и дойдя до площади, где сходятся Замоскворецкие улицы с Калужскою, пленные, сжатые в кучу, остановились и несколько часов простояли на этом перекрестке. Со всех сторон слышался неумолкаемый, как шум моря, грохот колес, и топот ног, и неумолкаемые сердитые крики и ругательства. Пьер стоял прижатый к стене обгорелого дома, слушая этот звук, сливавшийся в его воображении с звуками барабана.
Несколько пленных офицеров, чтобы лучше видеть, влезли на стену обгорелого дома, подле которого стоял Пьер.
– Народу то! Эка народу!.. И на пушках то навалили! Смотри: меха… – говорили они. – Вишь, стервецы, награбили… Вон у того то сзади, на телеге… Ведь это – с иконы, ей богу!.. Это немцы, должно быть. И наш мужик, ей богу!.. Ах, подлецы!.. Вишь, навьючился то, насилу идет! Вот те на, дрожки – и те захватили!.. Вишь, уселся на сундуках то. Батюшки!.. Подрались!..
– Так его по морде то, по морде! Этак до вечера не дождешься. Гляди, глядите… а это, верно, самого Наполеона. Видишь, лошади то какие! в вензелях с короной. Это дом складной. Уронил мешок, не видит. Опять подрались… Женщина с ребеночком, и недурна. Да, как же, так тебя и пропустят… Смотри, и конца нет. Девки русские, ей богу, девки! В колясках ведь как покойно уселись!
Опять волна общего любопытства, как и около церкви в Хамовниках, надвинула всех пленных к дороге, и Пьер благодаря своему росту через головы других увидал то, что так привлекло любопытство пленных. В трех колясках, замешавшихся между зарядными ящиками, ехали, тесно сидя друг на друге, разряженные, в ярких цветах, нарумяненные, что то кричащие пискливыми голосами женщины.
С той минуты как Пьер сознал появление таинственной силы, ничто не казалось ему странно или страшно: ни труп, вымазанный для забавы сажей, ни эти женщины, спешившие куда то, ни пожарища Москвы. Все, что видел теперь Пьер, не производило на него почти никакого впечатления – как будто душа его, готовясь к трудной борьбе, отказывалась принимать впечатления, которые могли ослабить ее.
Поезд женщин проехал. За ним тянулись опять телеги, солдаты, фуры, солдаты, палубы, кареты, солдаты, ящики, солдаты, изредка женщины.
Пьер не видал людей отдельно, а видел движение их.
Все эти люди, лошади как будто гнались какой то невидимою силою. Все они, в продолжение часа, во время которого их наблюдал Пьер, выплывали из разных улиц с одним и тем же желанием скорее пройти; все они одинаково, сталкиваясь с другими, начинали сердиться, драться; оскаливались белые зубы, хмурились брови, перебрасывались все одни и те же ругательства, и на всех лицах было одно и то же молодечески решительное и жестоко холодное выражение, которое поутру поразило Пьера при звуке барабана на лице капрала.
Уже перед вечером конвойный начальник собрал свою команду и с криком и спорами втеснился в обозы, и пленные, окруженные со всех сторон, вышли на Калужскую дорогу.
Шли очень скоро, не отдыхая, и остановились только, когда уже солнце стало садиться. Обозы надвинулись одни на других, и люди стали готовиться к ночлегу. Все казались сердиты и недовольны. Долго с разных сторон слышались ругательства, злобные крики и драки. Карета, ехавшая сзади конвойных, надвинулась на повозку конвойных и пробила ее дышлом. Несколько солдат с разных сторон сбежались к повозке; одни били по головам лошадей, запряженных в карете, сворачивая их, другие дрались между собой, и Пьер видел, что одного немца тяжело ранили тесаком в голову.
Казалось, все эти люди испытывали теперь, когда остановились посреди поля в холодных сумерках осеннего вечера, одно и то же чувство неприятного пробуждения от охватившей всех при выходе поспешности и стремительного куда то движения. Остановившись, все как будто поняли, что неизвестно еще, куда идут, и что на этом движении много будет тяжелого и трудного.
С пленными на этом привале конвойные обращались еще хуже, чем при выступлении. На этом привале в первый раз мясная пища пленных была выдана кониною.
От офицеров до последнего солдата было заметно в каждом как будто личное озлобление против каждого из пленных, так неожиданно заменившее прежде дружелюбные отношения.
Озлобление это еще более усилилось, когда при пересчитывании пленных оказалось, что во время суеты, выходя из Москвы, один русский солдат, притворявшийся больным от живота, – бежал. Пьер видел, как француз избил русского солдата за то, что тот отошел далеко от дороги, и слышал, как капитан, его приятель, выговаривал унтер офицеру за побег русского солдата и угрожал ему судом. На отговорку унтер офицера о том, что солдат был болен и не мог идти, офицер сказал, что велено пристреливать тех, кто будет отставать. Пьер чувствовал, что та роковая сила, которая смяла его во время казни и которая была незаметна во время плена, теперь опять овладела его существованием. Ему было страшно; но он чувствовал, как по мере усилий, которые делала роковая сила, чтобы раздавить его, в душе его вырастала и крепла независимая от нее сила жизни.
Пьер поужинал похлебкою из ржаной муки с лошадиным мясом и поговорил с товарищами.
Ни Пьер и никто из товарищей его не говорили ни о том, что они видели в Москве, ни о грубости обращения французов, ни о том распоряжении пристреливать, которое было объявлено им: все были, как бы в отпор ухудшающемуся положению, особенно оживлены и веселы. Говорили о личных воспоминаниях, о смешных сценах, виденных во время похода, и заминали разговоры о настоящем положении.
Солнце давно село. Яркие звезды зажглись кое где по небу; красное, подобное пожару, зарево встающего полного месяца разлилось по краю неба, и огромный красный шар удивительно колебался в сероватой мгле. Становилось светло. Вечер уже кончился, но ночь еще не начиналась. Пьер встал от своих новых товарищей и пошел между костров на другую сторону дороги, где, ему сказали, стояли пленные солдаты. Ему хотелось поговорить с ними. На дороге французский часовой остановил его и велел воротиться.