Чемпионат мира по бегу по пересечённой местности 1998

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Чемпионат мира по бегу по пересечённой местности 1998 прошёл 21 и 22 марта 1998 года в городе Марракеш, Марокко.

Всего было проведено 4 забега — мужчины (дистанция 12 км), женщины (8 км), а также забеги юниоров (8 км) и юниорок (6 км). Также разыгрывались победители в командном первенстве — складываются четыре лучших результата от страны и по сумме наименьшего времени определялись чемпионы. В командном зачёте среди мужчин и женщин победила Кения.





Результаты

Мужчины

Длинная дистанция

Личное первенство
Место Имя Гражданство Время
00(м:с)
Пол Тергат Кения Кения 34:01
Пол Коэч Кения Кения 34:06
Ассефа Мезгебу Эфиопия Эфиопия 34:28
4 Том Нярики Кения Кения 34:37
5 Уилсон Кипкетер Кения Кения 34:38
6 Кристофер Келонг Кения Кения 34:41
7 Исмаэль Кируи Кения Кения 34:41
8 Мохаммед Мурхит Бельгия Бельгия 34:44
Команда
Медаль Страна Очки
Золото Kenya
Пол Тергат (1st)
Пол Коэч (2nd)
Том Нярики (4th)
Уилсон Кипкетер (5th)
12 pts
Серебро Ethiopia
Ассефа Мезгебу (3rd)
Habte Jifar (13th)
Tesfaye Tola (20th)
Ayele Mezgebu (21st)
57 pts
Бронза Morocco
Elarbi Khattabi (11th)
Lahcen Benyoussef (14th)
Brahim Lahlafi (17th)
Халид Булами (18th)
60 pts

Короткая дистанция

Личное первенство
Медаль Страна Очки
Золото Джон Кибовен (KEN) 10:43 min
Серебро Даниэль Комен (KEN) 10:46 min
Бронза Пол Косгеи (KEN) 10:50 min
Команда
Медаль Страна Очки
Золото Kenya
Джон Кибовен (1st)
Даниэль Комен (2nd)
Пол Косгеи (3rd)
Бенджамин Лимо (4th)
10 pts
Серебро Morocco
Брахим Булами (6th)
Hicham Bouaouiche (9th)
Ali Ezzine (12th)
Brahim Jabbour (15th)
42 pts
Бронза Ethiopia
Maru Daba (10th)
Mohammed Awol (13th)
Tewodros Shiferaw (17th)
Semiretu Alemayehu (20th)
60 pts

Женщины

Личное первенство
Место Имя Гражданство Время
00(м:с)
1 Соня О’Салливан Ирландия 25:39
Пола Рэдклифф Великобритания Великобритания 25:42
Гете Вами Эфиопия Эфиопия 25:49
4 Мерима Денбоба Эфиопия Эфиопия 25:56
5 Жаклин Маранга Кения Кения 25:56
6 Джулия Вакуэро Испания Испания 26:06
7 Джейн Оморо Кения Кения 26:07
8 Лиа Малот Кения Кения 26:16

Напишите отзыв о статье "Чемпионат мира по бегу по пересечённой местности 1998"

Ссылки

  • [www2.iaaf.org/WXC98/index.asp Официальный сайт]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Чемпионат мира по бегу по пересечённой местности 1998

– Вам, я думаю, неинтересно?
– Ах, напротив, очень интересно, – повторил Пьер не совсем правдиво.
С флеш они поехали еще левее дорогою, вьющеюся по частому, невысокому березовому лесу. В середине этого
леса выскочил перед ними на дорогу коричневый с белыми ногами заяц и, испуганный топотом большого количества лошадей, так растерялся, что долго прыгал по дороге впереди их, возбуждая общее внимание и смех, и, только когда в несколько голосов крикнули на него, бросился в сторону и скрылся в чаще. Проехав версты две по лесу, они выехали на поляну, на которой стояли войска корпуса Тучкова, долженствовавшего защищать левый фланг.
Здесь, на крайнем левом фланге, Бенигсен много и горячо говорил и сделал, как казалось Пьеру, важное в военном отношении распоряжение. Впереди расположения войск Тучкова находилось возвышение. Это возвышение не было занято войсками. Бенигсен громко критиковал эту ошибку, говоря, что было безумно оставить незанятою командующую местностью высоту и поставить войска под нею. Некоторые генералы выражали то же мнение. Один в особенности с воинской горячностью говорил о том, что их поставили тут на убой. Бенигсен приказал своим именем передвинуть войска на высоту.
Распоряжение это на левом фланге еще более заставило Пьера усумниться в его способности понять военное дело. Слушая Бенигсена и генералов, осуждавших положение войск под горою, Пьер вполне понимал их и разделял их мнение; но именно вследствие этого он не мог понять, каким образом мог тот, кто поставил их тут под горою, сделать такую очевидную и грубую ошибку.
Пьер не знал того, что войска эти были поставлены не для защиты позиции, как думал Бенигсен, а были поставлены в скрытое место для засады, то есть для того, чтобы быть незамеченными и вдруг ударить на подвигавшегося неприятеля. Бенигсен не знал этого и передвинул войска вперед по особенным соображениям, не сказав об этом главнокомандующему.


Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25 го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров – солдатских кухонь.
Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.
Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!