Чемпионат мира по борьбе 1974

В 1974 году чемпионат мира по борьбе проходил раздельно: чемпионат по греко-римской борьбе проходил в Катовице (Польша), а чемпионат по вольной борьбе — в Стамбуле (Турция). Все соревнования проходили только среди мужчин.

Общий медальный зачёт

Место	Страна	Золото	Серебро	Бронза	Всего
1	СССР СССР	12	5	2	19
2	Болгария Болгария	3	6	2	11
3	Румыния Румыния	1	1	5	7
4	Монголия Монголия	1	1	1	3
	Польша Польша	1	1	1	3
6	Япония Япония	1	1	0	2
7	Чехословакия Чехословакия	1	0	0	1
8	ГДР ГДР	0	2	2	4
	Турция Турция	0	2	2	4
10	Иран Иран	0	1	0	1
11	Венгрия Венгрия	0	0	2	2
12	Канада Канада	0	0	1	1
	Израиль Израиль	0	0	1	1
	Югославия Югославия	0	0	1	1
Всего		20	20	20	60

Очки команд-победительниц

Место	Вольная борьба (мужчины)		Греко-римская борьба (мужчины)
	Страна	Очки	Страна	Очки
1	СССР СССР	52	СССР СССР	55
2	Болгария Болгария	30	Болгария Болгария	36
3	Турция Турция	25	Польша Польша	23
4	Монголия Монголия	18	Румыния Румыния	23
5	Япония Япония	17.5	Венгрия Венгрия	20
6	Румыния Румыния	14	ГДР ГДР	12

Медалисты

Вольная борьба (мужчины)

Вес	Золото	Серебро	Бронза
До 48 кг	Хасан Исаев	Рафик Гаджиев	Гордон Берти
До 52 кг	Юдзи Такада	Али Рыза Алан	Роман Дмитриев
До 57 кг	Владимир Юмин	Рамезан Хедер	Ханс-Дитер Брюхерт
До 62 кг	Зэвэгийн Ойдов	Дончо Жеков	Вехби Акдаг
До 68 кг	Насрула Насрулаев	Ясабуро Сугавара	Цэдэндамбын Нацадорж
До 74 кг	Руслан Ашуралиев	Янчо Павлов	Виктор Зильберман
До 82 кг	Виктор Новожилов	Мехмет Узун	Василе Йорга
До 90 кг	Леван Тедиашвили	Исмаил Абилов	Мехмет Гючлю
До 100 кг	Владимир Гулюткин	Хорлоогийн Баянмунх	Харальд Бюттнер
Свыше 100 кг	Ладислау Шимон	Сослан Андиев	Боян Боев

Греко-римская борьба (мужчины)

Вес	Золото	Серебро	Бронза
До 48 кг	Владимир Зубков	Константин Александру	Георги Георгиев
До 52 кг	Петр Киров	Валерий Арутюнов	Нику Гынгэ
До 57 кг	Фархат Мустафин	Юзеф Липень	Иван Фргич
До 62 кг	Казимеж Липень	Анатолий Кавкаев	Ласло Реци
До 68 кг	Нельсон Давидян	Хайнц-Хельмут Велинг	Анджей Супрон
До 74 кг	Витезслав Маха	Клаус-Петер Гёпферт	Иосиф Беришвили
До 82 кг	Анатолий Назаренко	Димитр Иванов	Йон Енаке
До 90 кг	Валерий Резанцев	Стоян Николов	Думитру Маня
До 100 кг	Николай Балбошин	Камен Горанов	Николае Мартинеску
Свыше 100 кг	Александр Томов	Шота Морчиладзе	Янош Ровньаи

Ссылки

• [www.iat.uni-leipzig.de/datenbanken/dbwrest/start.php FILA Database]
• [www.fila-official.com/index.php?option=com_database&Itemid=174 FILA Wrestling Database]

Отрывок, характеризующий Чемпионат мира по борьбе 1974

– Comtesse a tout peche misericorde, [Графиня, милосердие всякому греху.] – сказал, входя, молодой белокурый человек с длинным лицом и носом.
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.

В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.


Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.