Чемпионат мира по трековым велогонкам 1969

Чемпионат мира по трековым велогонкам 1969 года прошёл раздельно: профессионалы соревновались с 5 по 9 августа в Антверпене (Бельгия), а любители — с 20 по 24 сентября в Брно (Чехословакия).

Общий медальный зачёт

Место	Страна	Золото	Серебро	Бронза	Всего
1	СССР СССР	3	3	1	7
2	Бельгия Бельгия	2	2	0	4
3	Нидерланды Нидерланды	2	1	3	6
4	Франция Франция	1	1	3	5
5	Италия Италия	1	1	2	4
6	Швейцария Швейцария	1	0	1	2
7	ГДР ГДР	1	0	0	1
8	Польша Польша	0	1	0	1
	ФРГ ФРГ	0	1	0	1
	Великобритания Великобритания	0	1	0	1
9	Дания Дания	0	0	1	1
Всего		11	11	11	33

Медалисты

Мужчины

Дисциплина	Золото	Серебро	Бронза
Спринт Профессионалы	Патрик Серку	Роберт ван Ланкер	Санте Гайардони
Индивидуальная гонка преследования 5 км Профессионалы	Ферди Браке	Хью Портер	Петер Пост
Гонка за лидером 100 км Профессионалы	Якоб Аудкерк (лидер Албертус де Граф)	Тео Вершюрен (лидер Йоп Стакенбюрг)	Доменико Де Лилло (лидер Огюст Мёлеман)
Спринт Любители	Даниэль Морелон	Омар Пхакадзе	Педер Педерсен
Тандем Любители	Ганс-Юрген Гешке Вернер Отто	Юрген Барт Райнер Мюллер	Пьер Трантен Даниэль Морелон
Гит 1000 м Любители	Джанни Сартори	Януш Кежковски	Клас Балк
Индивидуальная гонка преследования 4 км Любители	Ксавер Курман	Бернар Дарм	Даниэль Ребийар
Командная гонка преследования 4 км Любители	Станислав Москвин Владимир Кузнецов Виктор Быков Сергей Кусков	Пьетро Алджери Джакомо Баццан Джорджо Морбиато Антонио Кастелло	Клод Бушон Бернар Дарм Рене Гриньон Даниэль Ребийар
Гонка за лидером Любители	Албертус Бом (лидер Бруно Валраве)	Кес Стам	Йёрг Петер

Женщины

Дисциплина	Золото	Серебро	Бронза
Спринт	Галина Царёва	Галина Ермолаева	Ирина Кириченко
Индивидуальная гонка преследования 3 км	Раиса Ободовская	Тамара Гаркушина	Корнелия ван Остен-Хаге

Отрывок, характеризующий Чемпионат мира по трековым велогонкам 1969

Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.