Чемпионат мира по хоккею с шайбой среди юниорских команд 2007

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Чемпионат мира по хоккею с шайбой среди юниорских команд 2007
2007 IIHF World U18 Championship
Подробности турнира
Страна проведения Финляндия Финляндия
Города проведения Тампере, Раума
Время проведения 11 — 22 апреля
Число команд 10
Призовые места
 Чемпион  Россия
(3-й титул)
 Второе место  США
 Третье место  Швеция
Статистика турнира
Сыграно матчей 31
Забито голов 210  (6.77 за игру)
Посещаемость 53 312  (1720 за игру)
Бомбардир(ы) Джеймс ван Римсдайк
Колин Уилсон
(12 очков)
MVP Джеймс ван Римсдайк
Хронология

Чемпионат мира по хоккею с шайбой среди юниорских команд 2007 года — 9-й турнир юниорского чемпионата мира под эгидой ИИХФ, проходивший с 11 по 22 апреля 2007 года в Тампере и Раума, Финляндия. Победителем чемпионата стала сборная России, в финале обыгравшая сборную США со счётом 6:5. Третье место заняла сборная Швеции, которая выиграла у сборной Канады со счётом 8:3.

Лучшими бомбардирами стали американцы Джеймс ван Римсдайк и Колин Уилсон, набравшие по 12 результативных баллов. При этом ван Римсдайк стал лучшим нападающим и самым ценным игроком турнира. Лучшим вратарём был признан игрок сборной США — Джош Юнис, а лучшим защитником его соотечественник Кевин Шаттенкирк.





Арены

На предварительном этапе матчи группы A проходили в «Эйянсуо Арена», а матчи группы B за исключением одного в Ледовом дворце Тампере. Матчи плей-офф прошли в Тампере, а утешительного раунда в «Эйянсуо Арена».

Ледовый дворец
Вместимость: 7 800 		Эйянсуо Арена
Вместимость: 5 400
Финляндия — Тампере Финляндия — Раума

Участвующие команды

В чемпионате принимали участие 10 национальных команд — восемь из Европы и две из Северной Америки. Сборные Швейцарии и Латвии пришли из первого дивизиона, остальные — с прошлого турнира ТОП-дивизиона.

Европа
Северная Америка


* = 8 команд автоматически квалифицировались в высший дивизион по итогам чемпионата мира 2006 года
^ = 2 команды перешли в высший дивизион по итогам первого дивизиона чемпионата мира 2006 года
× = Квалифицировались как хозяева чемпионата

Предварительный раунд

     Команды, выходящие в полуфинал
     Команды, выходящие в четвертьфинал
     Команды, выходящие в утешительный раунд

Группа A

М Сборная И В ВО ПО П ШЗ ШП РШ О
1  Канада 4 3 1 0 0 24 8 +16 11
2  Россия 4 3 0 0 1 16 12 +4 9
3  США 4 2 0 1 1 22 9 +13 7
4  Германия 4 1 0 0 3 8 21 −13 3
5  Латвия 4 0 0 0 4 6 26 −20 0

Время местное (UTC+2).

12 апреля 2007
16:00 		Канада  7 : 3
(3:1, 2:1, 2:1) 		 Германия Эйянсуо Арена, Раума
1490 зрителей
12 апреля 2007
19:30 		Россия  5 : 3
(1:1, 1:1, 3:1) 		 США Эйянсуо Арена, Раума
1639 зрителей
13 апреля 2007
16:00 		Германия  1 : 9
(0:5, 1:2, 0:2) 		 США Эйянсуо Арена, Раума
1244 зрителей
13 апреля 2007
19:30 		Россия  6 : 3
(2:0, 2:2, 2:1) 		 Латвия Эйянсуо Арена, Раума
1370 зрителей
14 апреля 2007
16:00 		Латвия  1 : 9
(0:4, 0:2, 1:3) 		 Канада Эйянсуо Арена, Раума
1156 зрителей
15 апреля 2007
15:00 		Германия  1 : 3
(0:0, 0:1, 1:2) 		 Россия Эйянсуо Арена, Раума
2031 зрителей
15 апреля 2007
18:30 		США  2 : 3 (Б)
(0:1, 1:0, 1:1, 0:0, 0:1) 		 Канада Эйянсуо Арена, Раума
2631 зрителей
16 апреля 2007
16:00 		Латвия  2 : 3
(0:2, 2:0, 0:1) 		 Германия Эйянсуо Арена, Раума
1008 зрителей
17 апреля 2007
16:00 		США  8 : 0
(4:0, 1:0, 3:0) 		 Латвия Эйянсуо Арена, Раума
2032 зрителей
17 апреля 2007
19:30 		Канада  5 : 2
(1:1, 3:1, 1:0) 		 Россия Эйянсуо Арена, Раума
2568 зрителей

Группа B

М Сборная И В ВО ПО П ШЗ ШП РШ О
1  Швеция 4 2 1 0 1 10 7 +3 8
2  Словакия 4 2 0 1 1 9 10 −1 7
3  Швейцария 4 2 0 0 2 11 7 +4 6
4  Чехия 4 1 1 0 2 9 11 −2 5
5  Финляндия 4 1 0 1 2 6 10 −4 4

Время местное (UTC+2).

11 апреля 2007
17:30 		Швеция  2 : 1 (Б)
(1:1, 0:0, 0:0, 0:0, 1:0) 		 Финляндия Эйянсуо Арена, Раума
4323 зрителей
12 апреля 2007
15:00 		Чехия  4 : 2
(1:1, 3:0, 0:1) 		 Швейцария Ледовый дворец, Тампере
1535 зрителей
13 апреля 2007
16:00 		Швеция  3 : 6
(1:1, 0:3, 2:2) 		 Словакия Ледовый дворец, Тампере
1298 зрителей
13 апреля 2007
19:30 		Швейцария  5 : 1
(2:1, 2:0, 1:0) 		 Финляндия Ледовый дворец, Тампере
2702 зрителей
14 апреля 2007
15:00 		Словакия  2 : 3 (Б)
(0:0, 2:1, 0:1, 0:0, 0:1) 		 Чехия Ледовый дворец, Тампере
1648 зрителей
15 апреля 2007
15:00 		Швейцария  0 : 2
(0:0, 0:2, 0:0) 		 Швеция Ледовый дворец, Тампере
1890 зрителей
15 апреля 2007
18:30 		Финляндия  4 : 2
(4:1, 0:1, 0:0) 		 Чехия Ледовый дворец, Тампере
4220 зрителей
16 апреля 2007
15:00 		Словакия  0 : 4
(0:1, 0:1, 0:2) 		 Швейцария Ледовый дворец, Тампере
1401 зрителей
17 апреля 2007
16:00 		Чехия  0 : 3
(0:1, 0:0, 0:2) 		 Швеция Ледовый дворец, Тампере
918 зрителей
17 апреля 2007
19:30 		Финляндия  0 : 1
(0:0, 0:1, 0:0) 		 Словакия Ледовый дворец, Тампере
2590 зрителей

Утешительный раунд

Учитываются результаты личных встреч предварительного раунда.

     Команды, переходящие в первый дивизион чемпионата мира 2008 года
М Сборная И В ВО ПО П ШЗ ШП РШ О
1  Финляндия 3 3 0 0 0 14 8 +6 9
2  Германия 3 2 0 0 1 12 9 +3 6
3  Чехия 3 1 0 0 2 9 11 −2 3
4  Латвия 3 0 0 0 3 6 13 −7 0

Время местное (UTC+2).

19 апреля 2007
15:00 		Чехия  4 : 1
(1:0, 2:0, 1:1) 		 Латвия Эйянсуо Арена, Раума
979 зрителей
19 апреля 2007
18:30 		Германия  3 : 4
(1:2, 2:1, 0:1) 		 Финляндия Эйянсуо Арена, Раума
1405 зрителей
20 апреля 2007
15:00 		Германия  6 : 3
(1:2, 2:1, 3:0) 		 Чехия Эйянсуо Арена, Раума
731 зрителей
20 апреля 2007
18:30 		Латвия  3 : 6
(0:1, 2:2, 1:3) 		 Финляндия Эйянсуо Арена, Раума
1238 зрителей

Плей-офф

  Четвертьфинал     Полуфинал
                           
      A1   Канада 3  
  B2   Словакия 2     A3   США 4     Финал
  A3   США 7         А3   США 5
      А2   Россия 6
      B1   Швеция 4    
  A2   Россия 4     А2   Россия 5   Матч за 3 место
  B3   Швейцария 3   А1   Канада 3
  B1   Швеция 8

Четвертьфинал

Время местное (UTC+2).

19 апреля 2007
15:00 		Россия  4 : 3 (OT)
(2:1, 0:0, 1:2, 1:0) 		 Швейцария Ледовый дворец, Тампере
724 зрителей
19 апреля 2007
18:30 		Словакия  2 : 7
(1:2, 1:3, 0:2) 		 США Ледовый дворец, Тампере
1204 зрителей

Полуфинал

Время местное (UTC+2).

20 апреля 2007
15:00 		Швеция  4 : 5
(0:0, 2:3, 2:2) 		 Россия Ледовый дворец, Тампере
955 зрителей
20 апреля 2007
18:30 		Канада  3 : 4 (Б)
(0:1, 3:1, 0:1, 0:0, 0:1) 		 США Ледовый дворец, Тампере
1505 зрителей

Матч за 5-е место

Время местное (UTC+2).

21 апреля 2007
18:30 		Швейцария  1 : 4
(0:0, 0:1, 1:3) 		 Словакия Ледовый дворец, Тампере
416 зрителей

Матч за 3-е место

Время местное (UTC+2).

22 апреля 2007
14:00 		Канада  3 : 8
(0:2, 2:1, 1:5) 		 Швеция Ледовый дворец, Тампере
2182 зрителей

Финал

Время местное (UTC+2).

22 апреля 2007
18:00 		США  5 : 6
(3:2, 1:2, 1:2) 		 Россия Ледовый дворец, Тампере
2279 зрителей

Рейтинг и статистика

Итоговое положение команд

 Россия
 США
 Швеция
4.  Канада
5.  Словакия
6.  Швейцария
7.  Финляндия
8.  Германия
9.  Чехия
10.  Латвия
 Чемпион мира по хоккею с шайбой
среди юниорских команд 2007 

Россия
Третий титул

Лучшие бомбардиры

Игрок И Г П О Штр +/−
Джеймс ван Римсдайк 7 5 7 12 4 +2
Колин Уилсон 7 5 7 12 4 +3
Джордан Шрёдер 7 4 7 11 0 +3
Стивен Стэмкос 6 2 8 10 8 +2
Адам Безак 6 4 5 9 6 +4
Никита Филатов 7 4 5 9 6 +4
Симон Яльмарссон 6 4 5 9 4 +8
Алексей Черепанов 7 5 3 8 6 0
Джейми Арниэл 6 3 5 8 10 +6

Примечание: И = Количество проведённых игр; Г = Голы; П = Голевые передачи; О = Очки; Штр = Штрафное время; +/− = Плюс-минус

По данным: [www.iihf.com/Hydra/Tournaments_07/output/w18/hydra.iihf.com/data/iihf/output/xml/109/IHM109Z12_85B_1_0.pdf IIHF.com]

Лучшие вратари

В списке вратари, сыгравшие не менее 40 % от всего игрового времени их сборной.

Игрок ВП Бр ПШ КН  %ОБ И"0"
Роберт Майер 304:15 145 11 2.17 92.41 1
Ярослав Янус 267:37 177 14 3.14 92.09 0
Юха Метсола 198:38 86 7 2.11 91.86 0
Тревор Канн 366:10 219 18 2.95 91.78 0
Марк Овуя 345:00 143 13 2.26 90.91 2

Примечание: ВП = Время на площадке; Бр = Броски по воротам; ПШ = Пропущено шайб; КН = Коэффициент надёжности; %ОБ = Процент отражённых бросков; И"0" = «Сухие игры»

По данным: [www.iihf.com/Hydra/Tournaments_07/output/w18/hydra.iihf.com/data/iihf/output/xml/109/IHM109Z12_85A_1_0.pdf IIHF.com]

Индивидуальные награды

Самый ценный игрок (MVP):

Лучшие игроки:

Сборная всех звёзд:

Напишите отзыв о статье "Чемпионат мира по хоккею с шайбой среди юниорских команд 2007"

Ссылки

  • [www.iihf.com/Hydra/Tournaments_07/output/w18/hydra.iihf.com/IIHF_Core/jsp/content/web_output/index.jsp@compId=109 Официальные результаты и статистика] (англ.). iihf.com.
  • [www.hockeyarchives.info/U-18_2007.htm Информация о чемпионате] (фр.). Hockeyarchives.info.
  • [hokej.sfrp.cz/jr/jr2007.html Информация о чемпионате] (англ.). hokej.sfrp.cz.
</tr></tr></tr></tr></table></td></tr></table>

Текущий чемпион:  Финляндия

1999 · 2000 · 2001 · 2002 · 2003 · 2004 · 2005 · 2006 · 2007 · 2008 · 2009 · 2010 · 2011 · 2012 · 2013 · 2014 · 2015 · 2016 · 2017

Отрывок, характеризующий Чемпионат мира по хоккею с шайбой среди юниорских команд 2007

Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.


Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
Вся деятельность его, старательная и энергическая (насколько она была полезна и отражалась на народ – это другой вопрос), вся деятельность его была направлена только на то, чтобы возбудить в жителях то чувство, которое он сам испытывал, – патриотическую ненависть к французам и уверенность в себе.
Но когда событие принимало свои настоящие, исторические размеры, когда оказалось недостаточным только словами выражать свою ненависть к французам, когда нельзя было даже сражением выразить эту ненависть, когда уверенность в себе оказалась бесполезною по отношению к одному вопросу Москвы, когда все население, как один человек, бросая свои имущества, потекло вон из Москвы, показывая этим отрицательным действием всю силу своего народного чувства, – тогда роль, выбранная Растопчиным, оказалась вдруг бессмысленной. Он почувствовал себя вдруг одиноким, слабым и смешным, без почвы под ногами.
Получив, пробужденный от сна, холодную и повелительную записку от Кутузова, Растопчин почувствовал себя тем более раздраженным, чем более он чувствовал себя виновным. В Москве оставалось все то, что именно было поручено ему, все то казенное, что ему должно было вывезти. Вывезти все не было возможности.
«Кто же виноват в этом, кто допустил до этого? – думал он. – Разумеется, не я. У меня все было готово, я держал Москву вот как! И вот до чего они довели дело! Мерзавцы, изменники!» – думал он, не определяя хорошенько того, кто были эти мерзавцы и изменники, но чувствуя необходимость ненавидеть этих кого то изменников, которые были виноваты в том фальшивом и смешном положении, в котором он находился.
Всю эту ночь граф Растопчин отдавал приказания, за которыми со всех сторон Москвы приезжали к нему. Приближенные никогда не видали графа столь мрачным и раздраженным.
«Ваше сиятельство, из вотчинного департамента пришли, от директора за приказаниями… Из консистории, из сената, из университета, из воспитательного дома, викарный прислал… спрашивает… О пожарной команде как прикажете? Из острога смотритель… из желтого дома смотритель…» – всю ночь, не переставая, докладывали графу.
На все эта вопросы граф давал короткие и сердитые ответы, показывавшие, что приказания его теперь не нужны, что все старательно подготовленное им дело теперь испорчено кем то и что этот кто то будет нести всю ответственность за все то, что произойдет теперь.
– Ну, скажи ты этому болвану, – отвечал он на запрос от вотчинного департамента, – чтоб он оставался караулить свои бумаги. Ну что ты спрашиваешь вздор о пожарной команде? Есть лошади – пускай едут во Владимир. Не французам оставлять.
– Ваше сиятельство, приехал надзиратель из сумасшедшего дома, как прикажете?
– Как прикажу? Пускай едут все, вот и всё… А сумасшедших выпустить в городе. Когда у нас сумасшедшие армиями командуют, так этим и бог велел.
На вопрос о колодниках, которые сидели в яме, граф сердито крикнул на смотрителя:
– Что ж, тебе два батальона конвоя дать, которого нет? Пустить их, и всё!
– Ваше сиятельство, есть политические: Мешков, Верещагин.
– Верещагин! Он еще не повешен? – крикнул Растопчин. – Привести его ко мне.


К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
– Где он? – сказал граф, и в ту же минуту, как он сказал это, он увидал из за угла дома выходившего между, двух драгун молодого человека с длинной тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот был одет в когда то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные, стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы, затруднявшие нерешительную походку молодого человека.
– А ! – сказал Растопчин, поспешно отворачивая свой взгляд от молодого человека в лисьем тулупчике и указывая на нижнюю ступеньку крыльца. – Поставьте его сюда! – Молодой человек, брянча кандалами, тяжело переступил на указываемую ступеньку, придержав пальцем нажимавший воротник тулупчика, повернул два раза длинной шеей и, вздохнув, покорным жестом сложил перед животом тонкие, нерабочие руки.
Несколько секунд, пока молодой человек устанавливался на ступеньке, продолжалось молчание. Только в задних рядах сдавливающихся к одному месту людей слышались кряхтенье, стоны, толчки и топот переставляемых ног.
Растопчин, ожидая того, чтобы он остановился на указанном месте, хмурясь потирал рукою лицо.
– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.
Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.
– Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил имя русского, и от него погибает Москва, – говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: – Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
Народ молчал и только все теснее и теснее нажимал друг на друга. Держать друг друга, дышать в этой зараженной духоте, не иметь силы пошевелиться и ждать чего то неизвестного, непонятного и страшного становилось невыносимо. Люди, стоявшие в передних рядах, видевшие и слышавшие все то, что происходило перед ними, все с испуганно широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами, напрягая все свои силы, удерживали на своих спинах напор задних.
– Бей его!.. Пускай погибнет изменник и не срамит имя русского! – закричал Растопчин. – Руби! Я приказываю! – Услыхав не слова, но гневные звуки голоса Растопчина, толпа застонала и надвинулась, но опять остановилась.
– Граф!.. – проговорил среди опять наступившей минутной тишины робкий и вместе театральный голос Верещагина. – Граф, один бог над нами… – сказал Верещагин, подняв голову, и опять налилась кровью толстая жила на его тонкой шее, и краска быстро выступила и сбежала с его лица. Он не договорил того, что хотел сказать.
– Руби его! Я приказываю!.. – прокричал Растопчин, вдруг побледнев так же, как Верещагин.
– Сабли вон! – крикнул офицер драгунам, сам вынимая саблю.
Другая еще сильнейшая волна взмыла по народу, и, добежав до передних рядов, волна эта сдвинула переднии, шатая, поднесла к самым ступеням крыльца. Высокий малый, с окаменелым выражением лица и с остановившейся поднятой рукой, стоял рядом с Верещагиным.
– Руби! – прошептал почти офицер драгунам, и один из солдат вдруг с исказившимся злобой лицом ударил Верещагина тупым палашом по голове.
«А!» – коротко и удивленно вскрикнул Верещагин, испуганно оглядываясь и как будто не понимая, зачем это было с ним сделано. Такой же стон удивления и ужаса пробежал по толпе.
«О господи!» – послышалось чье то печальное восклицание.
Но вслед за восклицанием удивления, вырвавшимся У Верещагина, он жалобно вскрикнул от боли, и этот крик погубил его. Та натянутая до высшей степени преграда человеческого чувства, которая держала еще толпу, прорвалось мгновенно. Преступление было начато, необходимо было довершить его. Жалобный стон упрека был заглушен грозным и гневным ревом толпы. Как последний седьмой вал, разбивающий корабли, взмыла из задних рядов эта последняя неудержимая волна, донеслась до передних, сбила их и поглотила все. Ударивший драгун хотел повторить свой удар. Верещагин с криком ужаса, заслонясь руками, бросился к народу. Высокий малый, на которого он наткнулся, вцепился руками в тонкую шею Верещагина и с диким криком, с ним вместе, упал под ноги навалившегося ревущего народа.
Одни били и рвали Верещагина, другие высокого малого. И крики задавленных людей и тех, которые старались спасти высокого малого, только возбуждали ярость толпы. Долго драгуны не могли освободить окровавленного, до полусмерти избитого фабричного. И долго, несмотря на всю горячечную поспешность, с которою толпа старалась довершить раз начатое дело, те люди, которые били, душили и рвали Верещагина, не могли убить его; но толпа давила их со всех сторон, с ними в середине, как одна масса, колыхалась из стороны в сторону и не давала им возможности ни добить, ни бросить его.
«Топором то бей, что ли?.. задавили… Изменщик, Христа продал!.. жив… живущ… по делам вору мука. Запором то!.. Али жив?»
Только когда уже перестала бороться жертва и вскрики ее заменились равномерным протяжным хрипеньем, толпа стала торопливо перемещаться около лежащего, окровавленного трупа. Каждый подходил, взглядывал на то, что было сделано, и с ужасом, упреком и удивлением теснился назад.
«О господи, народ то что зверь, где же живому быть!» – слышалось в толпе. – И малый то молодой… должно, из купцов, то то народ!.. сказывают, не тот… как же не тот… О господи… Другого избили, говорят, чуть жив… Эх, народ… Кто греха не боится… – говорили теперь те же люди, с болезненно жалостным выражением глядя на мертвое тело с посиневшим, измазанным кровью и пылью лицом и с разрубленной длинной тонкой шеей.