Чемпионат четырёх континентов по фигурному катанию 2008
Поделись знанием:
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…
Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
«Да в чем же я виновата?» – спросила она себя. «В том, что живешь и думаешь о живом, а я!..» – отвечал его холодный, строгий взгляд.
В глубоком, не из себя, но в себя смотревшем взгляде была почти враждебность, когда он медленно оглянул сестру и Наташу.
Он поцеловался с сестрой рука в руку, по их привычке.
– Здравствуй, Мари, как это ты добралась? – сказал он голосом таким же ровным и чуждым, каким был его взгляд. Ежели бы он завизжал отчаянным криком, то этот крик менее бы ужаснул княжну Марью, чем звук этого голоса.
– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.
– Как твое здоровье теперь? – говорила княжна Марья, сама удивляясь тому, что она говорила.
– Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d'etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.]
Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего.
– Да, вот как странно судьба свела нас! – сказал он, прерывая молчание и указывая на Наташу. – Она все ходит за мной.
Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему.
Разговор был холодный, несвязный и прерывался беспрестанно.
– Мари проехала через Рязань, – сказала Наташа. Князь Андрей не заметил, что она называла его сестру Мари. А Наташа, при нем назвав ее так, в первый раз сама это заметила.
– Ну что же? – сказал он.
– Ей рассказывали, что Москва вся сгорела, совершенно, что будто бы…
Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог.
– Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы.
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.
– Что обо мне говорить! – сказала она спокойно и взглянула на Наташу. Наташа, чувствуя на себе ее взгляд, не смотрела на нее. Опять все молчали.
– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.
Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.
| Чемпионат Четырёх континентов по фигурному катанию 2008 | ||
|---|---|---|
| Дата: | 11 февраля — 17 февраля | |
| Сезон: | 2007—2008 | |
| Место проведения: |  Коян
| |
| Победители | ||
| Мужское одиночное катание | ||
 Дайсукэ Такахаси
| ||
| Женское одиночное катание | ||
| Мао Асада
| ||
| Парное катание | ||
 Пан Цин и Тун Цзянь
| ||
| Танцы на льду | ||
 Тесса Вертью и Скотт Моир
| ||
| Соревнования | ||
| Предыдущее: | Чемпионат четырёх континентов 2007 | |
| Последующее: | Чемпионат четырёх континентов 2009 | |
Чемпионат Четырёх континентов по фигурному катанию 2008 года (англ. 2008 Four Continents Figure Skating Championships) — соревнования по фигурному катанию среди спортсменов Америки, Азии, Африки и Австралии сезона 2007/2008 года. Фигуристы соревновались в мужском и женском одиночном катании, в парном катании и в танцах на льду. Соревнования прошли в южно-корейском городе Коян с 11 по 17 февраля 2008 года.
Содержание
Рекорды
На этом соревновании, японский фигурист Дайсукэ Такахаси установил новый мировой рекорд баллов за произвольную программу (175,84), а также по общей сумме баллов (264,41).
Результаты
Мужчины
| Место | Имя | Страна | Баллы | SP | FS |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Дайсукэ Такахаси | Япония
|
264.41 | 1 | 1 |
| 2 | Джеффри Баттл | Канада
|
234.02 | 3 | 2 |
| 3 | Эван Лайсачек |  США
|
233.11 | 2 | 3 |
| 4 | Стивен Кэрриер | США
|
218.30 | 4 | 5 |
| 5 | Джереми Эбботт | США
|
206.40 | 9 | 4 |
| 6 | Ли Чэнцзян | КНР
|
197.98 | 5 | 9 |
| 7 | Вон Шипер | Канада
|
196.57 | 6 | 8 |
| 8 | Такахико Кодзука | Япония
|
196.38 | 7 | 6 |
| 9 | Шон Сойер | Канада
|
187.18 | 10 | 7 |
| 10 | У Цзялян | КНР
|
182.94 | 8 | 11 |
| 11 | Сюй Мин | КНР
|
169.17 | 12 | 10 |
| 12 | Кэнсукэ Наканива | Япония
|
167.37 | 11 | 12 |
| 13 | Абзал Рахимгалиев |  Казахстан
|
138.88 | 13 | 13 |
| 14 | Тристан Тоуд |  Новая Зеландия
|
115.99 | 14 | 16 |
| 15 | Луис Эрнандес |  Мексика
|
112.05 | 16 | 17 |
| 16 | Джастин Питерсен |  ЮАР
|
111.16 | 18 | 14 |
| 17 | Николас Фернандес |  Австралия
|
109.77 | 15 | 20 |
| 18 | Джоэл Уотсон | Новая Зеландия
|
109.03 | 19 | 15 |
| 19 | Кевин Алвеш |  Бразилия
|
108.12 | 17 | 18 |
| 20 | Роберт Макнамара | Австралия
|
102.23 | 21 | 19 |
| 21 | Humberto Contreras | Мексика
|
95.50 | 20 | 21 |
Женщины
Пары
| Место | Имя | Страна | Баллы | SP | FS |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Пан Цин / Тун Цзянь | КНР
|
187.33 | 2 | 1 |
| 2 | Чжан Дань / Чжан Хао | КНР
|
181.84 | 1 | 2 |
| 3 | Брук Кастил / Бенжамин Окольски | США
|
159.99 | 4 | 3 |
| 4 | Рэна Иноуэ / Джон Болдуин | США
|
156.00 | 3 | 4 |
| 5 | Джессика Миллер / Ian Moram | Канада
|
149.24 | 5 | 5 |
| 6 | Ли Цзяци / Сюй Цзянькунь | КНР
|
144.53 | 6 | 6 |
| 7 | Милен Бродёр / Джон Маттаталл | Канада
|
141.46 | 7 | 7 |
| 8 | Тиффани Вайз / Дерек Трент | США
|
134.41 | 8 | 8 |
| 9 | Марина Аганина / Дмитрий Зобнин |  Узбекистан
|
93.77 | 9 | 9 |
Танцы на льду
| Место | Имя | Страна | Баллы | CD | OD | FD |
|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Тесса Вертью / Скотт Моир | Канада
|
207.32 | 1 | 1 | 1 |
| 2 | Мерил Девис / Чарли Уайт | США
|
199.45 | 2 | 2 | 2 |
| 3 | Кимберли Наварро / Брент Бомментр | США
|
180.65 | 3 | 3 | 3 |
| 4 | Дженифер Вестер / Даниил Баранцев | США
|
174.37 | 4 | 4 | 5 |
| 5 | Кэйтлин Уивер / Эндрю Поже | Канада
|
174.36 | 5 | 5 | 4 |
| 6 | Элли Ханн-Маккарди / Майкл Корено | Канада
|
164.02 | 6 | 6 | 6 |
| 7 | Кэти Рид / Крис Рид | Япония
|
158.47 | 7 | 7 | 7 |
| 8 | Юй Сяоян / Ван Чэнь | КНР
|
148.19 | 8 | 8 | 8 |
| 9 | Хуан Синьтун / Чжэн Сюнь | КНР
|
147.02 | 9 | 9 | 9 |
| 10 | Даниэль О'Брайен / Грегори Мерриман | Австралия
|
121.86 | 11 | 10 | 10 |
| 11 | Го Цзямэймэй / Мэн Фэй | КНР
|
112.29 | 12 | 11 | 12 |
| 12 | Ю Сун Хе / Рамиль Саркулов | Узбекистан
|
109.56 | 10 | 13 | 13 |
| 13 | Мария Борунов / Евгений Борунов | Австралия
|
107.52 | 13 | 12 | 11 |
Медальный зачёт
| Место | Страна | Золото | Серебро | Бронза | Всего |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | США |
0 | 1 | 3 | 4 |
| 2 | Япония |
2 | 0 | 1 | 3 |
| Канада |
1 | 2 | 0 | 3 | |
| 3 | КНР |
1 | 1 | 0 | 2 |
Напишите отзыв о статье "Чемпионат четырёх континентов по фигурному катанию 2008"
Ссылки
- [www.isufs.org/results/fc2008/ Результаты на сайте ИСУ (англ.)]
| ||||||
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Чемпионат четырёх континентов по фигурному катанию 2008
– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…
Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
«Да в чем же я виновата?» – спросила она себя. «В том, что живешь и думаешь о живом, а я!..» – отвечал его холодный, строгий взгляд.
В глубоком, не из себя, но в себя смотревшем взгляде была почти враждебность, когда он медленно оглянул сестру и Наташу.
Он поцеловался с сестрой рука в руку, по их привычке.
– Здравствуй, Мари, как это ты добралась? – сказал он голосом таким же ровным и чуждым, каким был его взгляд. Ежели бы он завизжал отчаянным криком, то этот крик менее бы ужаснул княжну Марью, чем звук этого голоса.
– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.
– Как твое здоровье теперь? – говорила княжна Марья, сама удивляясь тому, что она говорила.
– Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d'etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.]
Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего.
– Да, вот как странно судьба свела нас! – сказал он, прерывая молчание и указывая на Наташу. – Она все ходит за мной.
Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему.
Разговор был холодный, несвязный и прерывался беспрестанно.
– Мари проехала через Рязань, – сказала Наташа. Князь Андрей не заметил, что она называла его сестру Мари. А Наташа, при нем назвав ее так, в первый раз сама это заметила.
– Ну что же? – сказал он.
– Ей рассказывали, что Москва вся сгорела, совершенно, что будто бы…
Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог.
– Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы.
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.
– Что обо мне говорить! – сказала она спокойно и взглянула на Наташу. Наташа, чувствуя на себе ее взгляд, не смотрела на нее. Опять все молчали.
– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.
Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.
