Чердынская дорога

Черды́нская дорога (Вишерская дорога, Вишерско-Лозьвинский путь) — средневековый широтный маршрут через Северный Урал. Один из двух вариантов Камского речного пути, связывавшего Восточную Европу с улусом Шибана.

Описание

Чердынская дорога начиналась от Соли Камской, затем шла последовательно против течения по рекам Каме, Вишере мимо города Чердыни и Велс до реки Посьмак. Рядом с истоком Посьмака лежат верховья реки Толтия, принадлежащей Обскому бассейну, поэтому здесь был волок. Далее путешественники спускались вниз по рекам Ивдель, Лозьва, Тавда и Тобол. В свою очередь, по Тоболу можно было попасть в Иртыш и Обь.

Конкурентами Чердынской дороги являлись ещё один маршрут Камского речного пути — Чусовской путь (Тюменский или Тагильский волок), а также степная «старая Казанская дорога». Преимуществом пути через Чердынь являлось то, что он был ближе к рекам бассейна Северного Ледовитого океана — Северной Двине и Печоре. По этим рекам можно было доставлять сибирскую пушнину в Архангельск для продажи на международных рынках.

Путь от Архангельска лежал вверх по рекам Северная Двина, Вычегда до Соли Вычегодской. Далее имелось два варианта. По первому следовало плыть рекой Виледью, затем «Вилецким волоком» на реку Сысола, оттуда через современное село Ужга волоком до Камы у поселения Гайны. По другому варианту можно было подниматься от Вычегды в Нем, далее перебраться волоком в Вишерку, по ней спуститься в Колву, и так приплыть почти к самой Чердыни.

Путь от Печоры шёл по реке Волосница, оттуда волоком до притока реки Берёзовки, впадающей в Чусовское озеро, а из озера вытекает упомянутая ранее река Вишерка.

История

История Камского пути тянется с глубокой древности. По крайней мере, ещё в VI веке этим путём попадали на Каму сосуды из Государства Сасанидов. Начиная с XII века, борьба за обладание Камским путём велась между Волжской Булгарией и Суздальским княжеством. Доступ к пути в Сибирь через Чердынь русские получили после покорения Перми Великой в 1472 году. Спустя 11 лет Чердынской дорогой был совершён поход в Югру на Пелымское государство князей Фёдора Курбского и Ивана Салтыка Травина.

Чердынский путь выводил путешественников на Искер, и использование русскими этого пути совпало со временем возвышения Искера до статуса столицы Сибирского ханства. После покорения ханства Россия решила закрепить своё присутствие на Чердынском пути постройкой около 1590 года Лозьвинского городка. Базой для освоения русским правительством Сибири была в этот период Чердынь. Однако после открытия в 1597 году более короткой Бабиновской дороги маршрут через Чердынь утратил своё значение, и в следующем году Лозьвинский городок был срыт.

Литература

• Бахрушин С. В. Очерки по истории колонизации Сибири в XVI и XVII в.в.. — М.: Изд. М. и С. Сабашниковых, 1927. — С. 88-90. — V, 199 с.
• Грачёв А. Д. и др. Слободы и Слободчики Урала. — Екатеринбург, 2014. — С. 21. — 81 с. — ISBN 978-5-91256-186-3.
• Матвеев А. В., Татауров С. Ф. [cyberleninka.ru/article/n/puti-soobscheniya-sibirskih-hanstv Пути сообщения сибирских ханств] // Вестник Омского университета : журнал. — Омск, 2011. — № 3. — С. 98. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=1812-3996&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 1812-3996].
• Чагин Г. Н. Чердынская (Вишерская) дорога // Уральская историческая энциклопедия / Гл. ред. В. В. Алексеев. — Екатеринбург: Институт истории и археологии УрО РАН, 2000.
• Чердынская дорога // Чаган — Экс-ле-Бен. — М. : Советская энциклопедия, 1978. — (Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров ; 1969—1978, т. 29).</span>
• Чердынская дорога // Советская историческая энциклопедия : в 16 т. / под ред. Е. М. Жукова. — М. : Советская энциклопедия, 1974. — Т. 15 : Феллахи — Чжалайнор. — Стб. 19858.</span>

Отрывок, характеризующий Чердынская дорога

– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.


Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.