Черемнов, Леонтий Арсентьевич
Леонтий Арсентьевич Черемнов | |||
Дата рождения | |||
---|---|---|---|
Место рождения |
село Старая Тараба, Российская империя; ныне Кытмановский район Алтайского края | ||
Дата смерти | |||
Место смерти | |||
Принадлежность | |||
Род войск | |||
Годы службы | |||
Звание | |||
Сражения/войны | |||
Награды и премии |
|
Черемно́в Лео́нтий Арсе́нтьевич (Асее́вич) (1903, село Старая Тараба Кытмановский район Алтайского края — 29 января 1942, в окрестностях Великого Новгорода) — красноармеец, участник Великой Отечественной войны. Герой Советского Союза.
Содержание
Биография
Родился в селе Старая Тараба в Алтайском крае в семье русского крестьянина Арсентия (Асея) Черемнова.
Получил начальное школьное образование. Трудился в местном колхозе «Трактор», став его первым механизатором[1]. Женился. После начала строительства Кузнецкстроя семья переехала в Новокузнецк. С ним на новую стройку отправился с семьёй его земляк и друг детства Александр Красилов.
В Новокузнецке проживали в Куйбышевском районе, на улице Вольный Юпитер. Оба работали возчиками в артели «Красный транспортник». Затем Леонтий трудился в военизированной охране Кузнецкого металлургического комбината, позже — на заводе огнеупорного кирпича. До войны с семьёй проживал в Нижнем Редаково. В семье Черемновых было трое детей — дочери Раиса, Александра и сын Владимир.
В 1941 году вместе с А. Красиловым был мобилизован в Красную Армию. В августе 1941 года оба попали на фронт. Друзья оказались в составе 299-го стрелкового полка 225-й стрелковой дивизии (52-я армия Волховского фронта), более того — в составе одного пулемётного расчёта. Служил в звании красноармейца.
За пять дней до гибели на заседании партбюро части подал заявление о принятии его в кандидаты в члены ВКП(б):
«Я буду с честью носить звание кандидата партии. Изо всех сил буду истреблять фашистов».
История подвига
После оккупации Новгорода в августе 1941 года немецкими войсками, командование группировки Красной Армии не раз предпринимала попытки по его освобождению. Бой, в котором погиб рядовой Черемнов, случился на левом берегу Волхова в районе мостовой насыпи у так называемых «быков» — опор недостроенного в 1914 году моста. Взводом, где служил Черемнов, Красилов и также призывавшийся из Новокузнецка украинец сержант Иван Герасименко, командовал младший лейтенант Поленский. В ходе очередного разведвыхода к позициям противника группа под командованием И. Герасименко наткнулась на хорошо укреплённые и замаскированные огневые точки немцев. В развернувшемся бою отделению удалось нанести потери превосходившему их по числу противнику, но будучи зажатыми с двух сторон огнём пулемётных дзотов, а с третьей рекой Волхов, бойцы оказались в критической ситуации. Леонтий Черемнов бросился на один из пулемётов, а И. С. Герасименко и А. С. Красилов один за другим — на второй. Закрыв пулемёты своими телами, они приглушили на некоторое время стрельбу, что дало остальным бойцам возможность перегруппироваться и продолжить бой с более выгодных позиций.
Интересные факты
В 1972 году по приглашению Новгородского горсовета вдова Леонтия Черемнова Таисия Гермогеновна и дочь Раиса переехали на постоянное место жительства в Великий Новгород.
На открытии «Венка славы» в Новокузнецке Вечный огонь зажёг сын Леонтия Черемнова — Владимир.
Награды
- Звание Героя Советского Союза посмертно (21 февраля 1944 года);
- орден Ленина посмертно.
Память
- Уже 6 февраля 1942 года, через неделю после описанных событий, «Фронтовая газета» (газете Волховского фронта) опубликовала статью, рассказав о массовом подвиге советских солдат[2]
- На месте подвига поставлен памятный мемориал, на нём — мраморная доска с посвящением трём воинам. Рядом посажены три берёзы.
- В Великом Новгороде на Ярославовом Дворище установлен монумент Черемнову, Красилову, Герасименко.
- Улицы в Новокузнецке, Великом Новгороде, а также в селе Старая Тараба названы именем Л. Черемнова.
- На новокузнецком Мемориале «Венок славы» среди прочих установлен скульптурный рельеф, изображающий подвиг троих красноармейцев.
- В Барнауле на Мемориале Славы в списках указано имя Л. Черемнова.
- В селе Новотроицкое Новомосковского района Днепропетровской области Украины именем героя названа улица.
- Поэт Николай Тихонов в своей «Балладе о трёх коммунистах» воспел подвиг трёх красноармейцев[3].
- Навечно занесён в списки второй роты 299-го стрелкового полка. Сама 225-я дивизия получила название Новгородской.
См. также
- Красилов, Александр Семёнович
- Герасименко, Иван Саввич
- Список воинов, закрывших своим телом амбразуру в годы Великой Отечественной войны
Напишите отзыв о статье "Черемнов, Леонтий Арсентьевич"
Примечания
Ссылки
[www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=2571 Черемнов, Леонтий Арсентьевич]. Сайт «Герои Страны».
- [www.ako.ru/PRESS/viewtext.asp?C3496=On Официальный сайт администрации Кемеровской области].
- [www.amic.ru/9may/heros/cheremnov/ Черемнов Леонтий Арсентьевич].
- [www.novokuznetsk.su/news/city/5932 Новокузнецк. Бессмертия исток].
- [www.novokuznetsk.su/districts/kuybyshevsky/people.html Новокузнецк].
- [www.molodguard.ru/heroes28.htm Молодая гвардия].
Отрывок, характеризующий Черемнов, Леонтий Арсентьевич
Пьер оглянулся и увидал в окнах дома французов, выкинувших ящик комода, наполненный какими то металлическими вещами. Другие французские солдаты, стоявшие внизу, подошли к ящику.– Eh bien, qu'est ce qu'il veut celui la, [Этому что еще надо,] – крикнул один из французов на Пьера.
– Un enfant dans cette maison. N'avez vous pas vu un enfant? [Ребенка в этом доме. Не видали ли вы ребенка?] – сказал Пьер.
– Tiens, qu'est ce qu'il chante celui la? Va te promener, [Этот что еще толкует? Убирайся к черту,] – послышались голоса, и один из солдат, видимо, боясь, чтобы Пьер не вздумал отнимать у них серебро и бронзы, которые были в ящике, угрожающе надвинулся на него.
– Un enfant? – закричал сверху француз. – J'ai entendu piailler quelque chose au jardin. Peut etre c'est sou moutard au bonhomme. Faut etre humain, voyez vous… [Ребенок? Я слышал, что то пищало в саду. Может быть, это его ребенок. Что ж, надо по человечеству. Мы все люди…]
– Ou est il? Ou est il? [Где он? Где он?] – спрашивал Пьер.
– Par ici! Par ici! [Сюда, сюда!] – кричал ему француз из окна, показывая на сад, бывший за домом. – Attendez, je vais descendre. [Погодите, я сейчас сойду.]
И действительно, через минуту француз, черноглазый малый с каким то пятном на щеке, в одной рубашке выскочил из окна нижнего этажа и, хлопнув Пьера по плечу, побежал с ним в сад.
– Depechez vous, vous autres, – крикнул он своим товарищам, – commence a faire chaud. [Эй, вы, живее, припекать начинает.]
Выбежав за дом на усыпанную песком дорожку, француз дернул за руку Пьера и указал ему на круг. Под скамейкой лежала трехлетняя девочка в розовом платьице.
– Voila votre moutard. Ah, une petite, tant mieux, – сказал француз. – Au revoir, mon gros. Faut etre humain. Nous sommes tous mortels, voyez vous, [Вот ваш ребенок. А, девочка, тем лучше. До свидания, толстяк. Что ж, надо по человечеству. Все люди,] – и француз с пятном на щеке побежал назад к своим товарищам.
Пьер, задыхаясь от радости, подбежал к девочке и хотел взять ее на руки. Но, увидав чужого человека, золотушно болезненная, похожая на мать, неприятная на вид девочка закричала и бросилась бежать. Пьер, однако, схватил ее и поднял на руки; она завизжала отчаянно злобным голосом и своими маленькими ручонками стала отрывать от себя руки Пьера и сопливым ртом кусать их. Пьера охватило чувство ужаса и гадливости, подобное тому, которое он испытывал при прикосновении к какому нибудь маленькому животному. Но он сделал усилие над собою, чтобы не бросить ребенка, и побежал с ним назад к большому дому. Но пройти уже нельзя было назад той же дорогой; девки Аниски уже не было, и Пьер с чувством жалости и отвращения, прижимая к себе как можно нежнее страдальчески всхлипывавшую и мокрую девочку, побежал через сад искать другого выхода.
Когда Пьер, обежав дворами и переулками, вышел назад с своей ношей к саду Грузинского, на углу Поварской, он в первую минуту не узнал того места, с которого он пошел за ребенком: так оно было загромождено народом и вытащенными из домов пожитками. Кроме русских семей с своим добром, спасавшихся здесь от пожара, тут же было и несколько французских солдат в различных одеяниях. Пьер не обратил на них внимания. Он спешил найти семейство чиновника, с тем чтобы отдать дочь матери и идти опять спасать еще кого то. Пьеру казалось, что ему что то еще многое и поскорее нужно сделать. Разгоревшись от жара и беготни, Пьер в эту минуту еще сильнее, чем прежде, испытывал то чувство молодости, оживления и решительности, которое охватило его в то время, как он побежал спасать ребенка. Девочка затихла теперь и, держась ручонками за кафтан Пьера, сидела на его руке и, как дикий зверек, оглядывалась вокруг себя. Пьер изредка поглядывал на нее и слегка улыбался. Ему казалось, что он видел что то трогательно невинное и ангельское в этом испуганном и болезненном личике.
На прежнем месте ни чиновника, ни его жены уже не было. Пьер быстрыми шагами ходил между народом, оглядывая разные лица, попадавшиеся ему. Невольно он заметил грузинское или армянское семейство, состоявшее из красивого, с восточным типом лица, очень старого человека, одетого в новый крытый тулуп и новые сапоги, старухи такого же типа и молодой женщины. Очень молодая женщина эта показалась Пьеру совершенством восточной красоты, с ее резкими, дугами очерченными черными бровями и длинным, необыкновенно нежно румяным и красивым лицом без всякого выражения. Среди раскиданных пожитков, в толпе на площади, она, в своем богатом атласном салопе и ярко лиловом платке, накрывавшем ее голову, напоминала нежное тепличное растение, выброшенное на снег. Она сидела на узлах несколько позади старухи и неподвижно большими черными продолговатыми, с длинными ресницами, глазами смотрела в землю. Видимо, она знала свою красоту и боялась за нее. Лицо это поразило Пьера, и он, в своей поспешности, проходя вдоль забора, несколько раз оглянулся на нее. Дойдя до забора и все таки не найдя тех, кого ему было нужно, Пьер остановился, оглядываясь.
Фигура Пьера с ребенком на руках теперь была еще более замечательна, чем прежде, и около него собралось несколько человек русских мужчин и женщин.
– Или потерял кого, милый человек? Сами вы из благородных, что ли? Чей ребенок то? – спрашивали у него.
Пьер отвечал, что ребенок принадлежал женщине и черном салопе, которая сидела с детьми на этом месте, и спрашивал, не знает ли кто ее и куда она перешла.
– Ведь это Анферовы должны быть, – сказал старый дьякон, обращаясь к рябой бабе. – Господи помилуй, господи помилуй, – прибавил он привычным басом.
– Где Анферовы! – сказала баба. – Анферовы еще с утра уехали. А это либо Марьи Николавны, либо Ивановы.
– Он говорит – женщина, а Марья Николавна – барыня, – сказал дворовый человек.