Черкассы
Город
|
Черка́ссы (укр. Черка́си) — город Украины, административный центр Черкасской области и Черкасского района (не входит в его состав), а также центр Черкасской агломерации. Черкассы являются региональным центром Центральной Украины, промышленным центром Центрального экономического района, значительным культурным и образовательным центром. Город сыграл значительную роль в формировании казачества. Рост города, особенно после получения им статуса областного центра, привёл к преобразованию его в большой промышленный и культурный центр региона.
Содержание
География
Черкассы расположены на правом берегу Кременчугского водохранилища, построенного в среднем течении Днепра и находятся примерно в 157 км[3] (физически, по автодороге — 186 км, по железной дороге — 240 км) от Киева.
Изначально город находился вдоль берега реки Днепр, в низине. За счёт приезжих литовских торговцев был организован мытный пост, на котором приезжие купцы платили мыто за право торговли с местными купцами. Там же располагались лесопильни, жили жители города. В настоящее время район города называется Мытница. Название Мытница в данном случае происходит от слова «намывать». Микрорайон построен на намытом земснарядами песке, на площади, затопленной Днепром после создания Кременчугского водохранилища.
Другая версия[4]: Весь город граничил нынешними улицами Университетская, Гоголя, Рождественская, а в низу на так называемому Подоле, — Днепровским рукавом, который называли р. Мытницею. Эта река в которую впадали несколько еще меньших родников, проходила ближе к Днепру от нынешней ул. Гагарина.
Со временем город начал разрастаться и расстраиваться, появились здания, в том числе и каменные. До начала XX века большинство промышленных предприятий находилось на Мытнице. Понятия Мытницы тогда не было, были Подол и Казбет. Казбет назван по аналогии с горным Кавказом, так как подняться на Днепровские кручи с Подола стоило аналогичных усилий.
Появление электричества и плана генеральной застройки города позволило строить и открывать промышленные предприятия не только в пойме реки Днепр, но и в других, более поздних частях города, находящихся на возвышенности.
В административном отношении город разделяется на 2 городских района: Приднепровский и Сосновский. К последнему также относится посёлок Оршанец.
Происхождение названия
Происхождение топонима «Черкассы» и его истинная этимология остаются нераскрытыми до сих пор. Название города напрямую связано с этнонимом Черкасы — так называли казаков татары[5].
На сегодняшний день существуют такие основные версии:
- Согласно этимологическому словарю русского языка Макса Фасмера, название города происходит не обязательно от черкесских поселений; город может быть назван по местным русским, впервые проникшим в Черкасские горы (Кавказ), по географическим представлениям того времени начинавшиеся у окраин современного Новочеркасска и включавшие и Большой, и Малый Кавказ (Закавказье).[6].
- Старые историки (в частности, В. Н. Татищев и А. И. Ригельман) придерживаются версии о том, что название происходит от Черкесов — одного из экзоэтнонимов народов Кавказа и особенно представителей адыгских народов, которые, по мнению В. Н. Татищева, составили пятигорские хоругви Речи Посполитой, получили земли и влились в польскую шляхту, а крестьян, подражавших одежде этих шляхтичей, своих хозяев, тоже стали называть черкасами[7]. Впоследствии, когда Стефан Баторий расселил «москвитян» (севрюков и великороссов), «волохов» (жителей Дунайских княжеств, включая русинов) и «тех из наших подданных, кого Мы (прежние короли Речи Посполитой) казнить хотели» как реестровых казаков вокруг города Черкассы, по названию города и Черкасского полка стали называть казаков[8].
- Более оригинальная версия, которую можно подстроить под теории происхождения города в домонгольский период — от осетинского зооэтнонима черкасоги — орлы. Это потом дало начало таким отдельным этнонимам, как черкасы и касоги.
- От тюркизмов выводит название А. П. Знойко, который утверждает, что оно происходит от словосочетания чири киши или чири киси (в зависимости от диалекта), что означает люди силы или люди армии. Это определение полностью доказывает идеи тюркско-славянского единения в борьбе против половцев в домонгольский период[9]. Д. И. Иловайский также считал, что изначально «черкесы» было экзоэтнонимом хазар. В наше время так сами себя называют многие алабугские татары и казахи Младшего жуза — те и другие — потомки ногайцев, из которых были Мамай и его потомки — правители города Черкассы князья Глинские. Ногайское происхождение имеют и касимовские татары — первоначально выходцы из Черкасс, хотя потом к ним присоединились и многие другие потомки ногайцев и казахов, а также мишари.[10].
- Г. В. Вернадский предположил, что ещё задолго до появления известного по летописям города Черкассы, поселение на этом месте с тем же названием было ещё в XI веке, когда могла быть реальная миграция с Кавказа в окрестности Черкасс, и называлось Черкасами от Чахар Каз — «четыре клана Каз». Но современные исследования показали, что у казаков итальянских колоний оказались не черкесские, как думал Вернадский, а армянские имена — тогда потомки тесно связанных с русскими и хазарами, в том числе, видимо, и обычаями ухода в казаки «наших поганых» — половцев — перешли из Церкви Востока в армяно-григорианскую веру. Стало понятно, почему сами казаки всегда отрицали существование каких бы то ни было каз или черкасов как своих предков, и рассказывали, что первыми казаками были хазарин Семён и его товарищи-хазары «из Польши» (Тогда Русская земля — Правобережная Украина — была в составе Польши, или имелись в виду поляки-русь, переименованные современными историками в «полян»). (А. И. Ригельман. Рассказ казаков о себе).
- Упоминается у Эвлия Челеби. КНИГА ПУТЕШЕСТВИЙ. СЕЙАХАТНАМЕ. ЗЕМЛИ МОЛДАВИИ И УКРАИНЫ. ТОМ V
[КРЕПОСТЬ ЧЕРКАССЫ] (1657 г.РХ) Ее первооснователем был один бежавший от татар [веро]-отступник, которого звали Черкес. По его имени и крепости нарекли Черкес-керман. Это не мощное каменное сооружение, а паланка, окруженная насыпным земляным валом с бревенчатым частоколом, которая стоит на берегу Днепра. В крепости около тысячи крытых тесом домов, монастырь с тремя колоколами. Ее лавки, пушки, арсенал великолепны, они доставляют большую радость. Так как ныне правитель ее — проклятый безбожник, отступившийся от татар некий полковник, то он не посмел даже показаться хану. Подарки его также не были приняты. В этой крепости три тысячи воинов. И неверные именно этой крепости, используя пригодные для того суда, грабят и разоряют прибрежные земли Черного моря.
История
Уже в позднем палеолите (40—10 тыс. лет назад) местоположение Черкасс находилось в зоне Черкасского устойчивого заселения и хозяйственной деятельности первобытного человека. К эпохе мезолита (9—6 тыс. лет до н. э.), относятся отдельные артефакты, найденные на территории Черкасс, рядом с современной Долиной роз (Григорьев, Сиволап, 1988). Также известна стоянка Днепровец эпохи раннего мезолита, в устье реки, бегущей на окраине Дахновки, относящийся к зимовниковской культуре[11] (9—7 тыс. лет до н. э.) (Зализняк, Деткин, Сиволап, 2004). В IV в. н. э. на берегу Днепра, на территории будущего города (современный район гостиницы «Днепр»), существовало поселение черняховской культуры[12]. Рядом, за ручьём (современный переулок Кирова), находился могильник жителей этого поселения, функционирование которого датируется примерно 350—375 гг. н. э. (Сиволап, Сиволап, 1995).
История черкасских земель восходит к скифам, во времена Древнерусского государства здесь жили поляне. Судя по исследованным археологами и антропологами захоронениям, основным населением этого посёлка были славяне и аланы, небольшая часть его жителей уже были христианами. Представители алан и других кочевых ираноязычных племён скифо-сарматского происхождения находились на службе у киевского князя, однако уже в XII в. их следы теряются, упоминания в летописях отсутствуют.
Летопись также называет берендеев, которых селили здесь киевские князья, чёрными клобуками или черкясами[13]. Во времена Киевской Руси, на территории современного города существовало славянское поселение — городище, которое входило в систему оборонительных замков-крепостей для защиты от кочевников, что подтверждается обнаруженными артефактами — оружием, орудиями труда, монетами, датированными X—XII вв[14].
Монгольское нашествие надолго опустошило эти земли, но со временем люди понемногу возвращались, возродилась жизнь. С 1471 г., после ликвидации Киевского удельного княжества, Черкассы относятся к Киевскому воеводству. Хотя правили в Черкассах перешедшие в православие потомки Мамая — князья Глинские, население города в XV веке (когда среди адыгов на Кавказе мусульман не было) было преимущественно мусульманским и, в отличие от запорожцев, которые в Сечь женщин не пускали, женщины Черкасс не только несли гарнизонную службу, но часто участвовали в набегах наряду с мужчинами. Из Черкасс на службу московским князьям в 1440-х годах переселились касимовские татары. Из Черкасс — мать Ивана Грозного — Елена Глинская[8].
С постоянными нападениями неподвластных Литве татар возрастает роль города как опорного пункта. Богдан Фёдорович Глинский, воевода Черкасс (1488—1495), по прозвищу Мамай, стал известен тем, что организовал первые черкасские пограничные ополчения, которые вскоре после этого стали называться казаками от «козар» (знаменитых «старых казаков» из фольклора русских, украинцев, белорусов и турок). Во главе с Богданом Глинским (в фольклоре известном как «Казак Мамай») черкасские казаки — их упоминание было первым упоминанием о («новых») русских казаках — в 1493 году впервые громко заявили о себе взятием только что построенного османами и крымскими татарами Очакова. В связи с постоянными нападениями в 1549 г. сооружена крепость. Тогда город насчитывал 2 тыс. взрослых жителей. В Черкассы ушёл с Северного Кавказа назначенный туда Иваном Грозным наместником его кузен Дмитрий Иванович Вишнёвецкий, приведённые им войска из адыгов составили основу пятигорских хоругвей Речи Посполитой. В 1569 году войско черкасского старосты Михаила Александровича Вишнёвецкого освободило Астрахань от осады османами и крымскими татарами, на обратном пути недовольные разделом добычи с московскими союзниками казаки отделились от войска Вишнёвецкого и основали Черкасский городок (станицу Черкасскую) в низовьях Дона для продолжения нападений на отступавшие турецкие войска[13].
Поселение возникло в последней трети XIII века на землях Киевского княжества[15].
Об основании города историк В. Н. Татищев в «Истории Российской с самых древнейших времён» говорит так:
Первые козаки, зброд из черкес горских, в княжении Курском в 14 ст. явились; где они слободу Черкасы построили и под защитой татарских губернаторов воровством и разбоями промышляли; потом перешли на Днепр и город Черкассы на Днепре построили.
— В. Н. Татищев. История Российская, М.—Л., 1963, т. II, стр. 240.
Первые упоминания о городе встречаются в Супрасльской летописи и относятся к событиям 1394-1395 гг[16][17][18].
Карамзин в своей «Истории государства Российского» даёт иное определение:
Торки и Берендеи назывались Черкасами; Козаки — также… приманили к себе многих Россиян, бежавших от угнетения; смешались с ними и под именем Козаков составили один народ, который сделался совершенно Русским тем легче, что предки их, с десятого века обитав в области Киевской, уже сами были почти Русскими. Более и более размножаясь числом, питая дух независимости и братства, Козаки образовали воинскую Христианскую Республику в южных странах Днепра, начали строить селения, крепости в сих опустошённых Татарами местах; взялись быть защитниками Литовских владений со стороны Крымцев, Турков и снискали особенное покровительство Сигизмунда II, давшего им многие гражданские вольности вместе с землями выше днепровских порогов, где город Черкасы назван их именем.
— Н. М. Карамзин. [author-karamzin.ru/index.php?wh=p00015&pg=94 История государства Российского. Том 5]
Максим Кривонос, Иван Гонта — предводители освободительных восстаний, прокатившихся по Черкасскому краю.
Около 1362 года поселение было включено в состав Великого княжества Литовского[15]. В конце XIV века Черкассы упомянуты в летописном «Списке русских городов дальних и ближних» как укреплённый городок[19], здесь находился наместник великого князя Литовского.
В период с XIV по XVII век город страдал от нападений ордынских, а позднее крымских отрядов.
В 1532 году город выдержал 30-дневную осаду крымского хана[15] Сайдёт-Гирея.
В 1536 году жители Черкасс восстали против грабежей и поборов литовских чиновников, они изгнали из города старосту, чиновников и гарнизон и разбили направленный на подавление восстания карательный отряд, после чего городу были вынуждены предоставить право назначения городского старосты из числа местных жителей[15].
В 1557 году город под руководством Д. Вишневецкого город выдержал ещё одну осаду татар хана Девлет-Гирея[20].
В 1569 году по Люблинской унии[15] Черкассы перешли к Польскому королевству[17][19][16].
В конце XVI - начале XVII века в регионе прошли восстания под руководством Криштофа Косинского, Северина Наливайко, казачьих гетманов Трясила и Ивана Сулимы[13].
Во время восстания 1637 года город сжёг атаман Павел Бут[20].
После начала восстания Богдана Хмельницкого в 1648 году черкасские реестровые казаки под командованием Ф. Джалалия поддержали восставших[15].
По Андрусовскому перемирию 1667 года Черкассы остались в составе Польши[15][16].
Во время Колиивщины в мае 1768 года город заняли гайдамаки под командованием М. Железняка[15], они взяли и сожгли Черкасский замок[20].
В 1793 году город вошёл в состав Российской империи[19][20], с 1795 года стал уездным городом[16].
В 1815 году В. Гесте был разработан первый генеральный план застройки Черкасс, в соответствии с которым центр города получил широкие улицы большой протяжённости, пересекающиеся под прямыми углами.
После создания пароходства и строительства железнодорожной линии Москва - Одесса (мост через Днепр на которой был построен у города Черкассы) город начинает развиваться[21].
Во второй половине XIX века открываются новые промышленные предприятия: сахаро-рафинадный, лесопильный и механический завод, первый пивоваренный завод Беню и Еременко, несколько табачных фабрик. Большинство предприятий располагалось вдоль Днепра, для удобства транспортировки сырья и готовой продукции. В период конца XIX — начала XX века происходило бурное строительство города, его зданий и предприятий. Развитие получила строительная техника, стали использоваться новые строительные материалы. Мощное развитие получила архитектура города — различные формы и стили (модернизированный классический, мавританский, готический) соседствовали друг с другом. В Черкассах тех времён наиболее распространённым был одноэтажный деревянный или кирпичный дом, накрытый соломой, железом или деревянным тёсом. Для украшения фасадов использовали облицовочный фигурный кирпич с разными видами орнамента, розеток и других рельефных деталей.
По состоянию на начало 1903 года, в городе имелось 69 торгово-промышленных заведений (в том числе, чугунолитейный и механический завод, гвоздильный завод, 7 лесопильных заводов, 8 кирпичных заводов, 4 табачных фабрики, сахарорафинадный завод, пивоваренный завод, а также 3 паровые, 7 водяных и 31 ветряная мельницы), на которых работали 1800 фабричных рабочих; типография, 2 библиотеки, мужская прогимназия, городское двухклассное училище и духовное училище. Также городе имелось 7 каменных и одна деревянная церковь, женский раскольничий монастырь, 6 раскольничьих и 9 еврейских молитвенных домов[20].
16 (29) января 1918 года в городе была установлена Советская власть[15], затем был оккупирован наступавшими австро-немецкими войсками[16] и в дальнейшем за время гражданской войны неоднократно переходил из рук в руки. В 1920 вошёл в состав Украинской ССР.
В 1927 году в Черкассах начал работу коммунальный транспорт[22].
В 1930-1934 гг. на базе педагогического техникума был создан Черкасский педагогический институт.
С 1932 года город являлся районным центром Киевской области[16].
Во время Великой Отечественной войны 22 августа 1941 года город был оккупирован немецкими войсками[15].
В кампании 1943 года Черкассы представляли собой важный опорный пункт и узел коммуникаций немецких войск (здесь находился один из четырёх железнодорожных мостов через Днепр, имевший стратегическое значение). С приближением к городу советских войск мост был частично разрушен и заминирован, но в результате действий лейтенанта 7-й железнодорожной бригады РККА С. К. Юсова - сохранён от уничтожения, а затем восстановлен[23].
14 декабря 1943 года[15] город был освобождён подразделениями 254-й стрелковой дивизии во взаимодействии с другими частями РККА[24].
Восстановление города началось после окончания боев за город и продолжалось в течение четвёртой пятилетки (1946 - 1950)[19].
В 1954 году Черкассы стали областным центром[15][16].
По состоянию на начало 1957 года, в городе действовали машиностроительный завод, судоремонтный завод, сахарный завод, пивоваренный завод, маслодельный завод, консервный завод, хлебозавод, мясокомбинат, деревообделочный комбинат, швейно-трикотажная фабрика, валяльно-войлочная фабрика, махорочная фабрика, 4 кирпичных завода, пединститут, медучилище, техникум механизации сельского хозяйства, 14 общеобразовательных школ, 3 школы рабочей молодёжи, музыкальная школа, драматический театр, филармония, музей, 4 кинотеатра, 50 библиотек, 9 клубов и 5 стадионов[19].
В 1958-1961 гг. был построен завод химического волокна, в 1962 началось строительство химического комбината, в 1965-1967 гг. был построен шёлковый комбинат.
В 1967 году был создан городской парк имени 50-летия Октября.
В 1970 году был основан Черкасский театр кукол.
По состоянию на начало 1985 года в городе действовали 55 промышленных предприятий, педагогический институт, филиал Киевского политехнического института, 18 проектных и научно-исследовательских институтов, 11 ПТУ, 7 средних специальных учебных заведений, 28 общеобразовательных школ, 10 детских спортивных школ, 5 детских музыкальных школ, 1 художественная школа, 142 массовых библиотеки, 40 музеев и музейных комнат, 2 государственных театра, 13 кинотеатров, 16 клубов, Дворец пионеров, станция юннатов, зоопарк, 3 парка культуры и отдыха, областной комитет по телевидению и радиовещания и ряд иных организаций и учреждений, выходили две областные газеты[15].
В 1986 году был построен кинотеатр "Черкассы" (архитекторы М. Улицкий и А. Шукевич)[25].
В ноябре 1986 года Черкассы по указу Президиума Верховного Совета СССР были награждены орденом Трудового Красного Знамени.
В 1989 году были построены гостиница "Днепр" (архитекторы В. Лебединцев, А. Колосов) и Дом ребёнка[26].
С 1991 года областной центр в составе государства Украина.
Население
Населения города по данным на 1 сентября 2016 года составляло 283 154 человек наличного населения (постоянного населения — 280 687 человек)[2]
Изменение численности населения Черкасс:
- В начале XIX века население составляло около 4000 жителей.
- 1897 — 29 619 человек[20] (в том числе малороссы — 12 900, евреи — 10 916, русские — 4911, белорусы — 522)[27]
- 1910 — 39,6 тыс.
- 1926 — 38,5 тыс.[28]
- 1932 — 50,1 тыс.[28]
- 1939 — 52 тыс.[16]
- 1959 — 85 тыс.[16]
- 1970 — 158 тыс.[16]
- 1977 — 229 тыс.[16]
- 1985 — 273 тыс.[17]
- 1991 — 302 тыс.[29]
- 2005 — 293,3 тыс.
- 2009 — 310 тыс.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 26 февраля 2013 года. |
Архитектура
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 26 февраля 2013 года. |
На протяжении всего своего существования город множество раз исчезал с лица земли и отстраивался заново. До наших дней дошли немногие здания, построенные в XIX веке, а более ранние постройки сохранились лишь на старинных открытках, да в письменных свидетельствах.
На пересечении улиц Крещатик (бывш. Урицкого) и Героев Небесной Сотни расположен бывший особняк предпринимателя А. Щербины, построенный в 1892 году. Архитектор неизвестен. Здание в стиле модерн, с множеством ажурных арочек, завершающих декоративную колоннаду. Имело два входа — один со стороны Днепра, второй — с противоположной. Окружали особняк массивные уличные фонари. С 1907 по 1912 год в здании располагалась Земская управа. В 1919 году — уездный ревком и штаб борьбы с григорьевскими бандитами. С 1920 года особняк некоторое время занимал Совет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. В этом здании побывали Г. И. Петровский и П. П. Постышев. В начале 1930-х годов дом был передан под Дворец пионеров. После Великой Отечественной войны тут находился Черкасский горком Компартии Украины и горком комсомола. С 1970 года и по сегодняшний день — Дворец бракосочетаний.
На перекрёстке ул. Крещатик и ул. О. Дашкевича расположено здание, выполненное в стиле неоготики (конец XIX века). Угол дома, учитывая градостроительное местоположение, решён пятиугольным объёмом, увенчанным высоким заострённым шатром. Фасад здания украшен многочисленными декоративными деталями, тонкими башенками с игольчатыми куполами и изящными колонками. Дом имел три балкона, один из которых был вынесен более чем на 2,5 метра и опирался на тонкие чугунные колонны. Именно под ним располагался вход в здание — гостиницу «Славянская», принадлежавшую предпринимателю Скорине. С января 1919 года в здании находился штаб красных повстанцев. После революции и вплоть до середины 1970-х годов в здании располагалась гостиница «Днепр», а позже в нём расположились несколько государственных учреждений. Первый этаж занимало кафе «Днепр». В 1986 году здание, ранее подвергшееся реставрации, чуть было не погибло из-за остановки финансирования. В настоящее время в здании располагается отделение «Уникредитбанка».
В Черкассах расположен уникальный памятник архитектуры — одна из первых в мире гиперболоидных конструкций — стальная ажурная водонапорная башня удивительной красоты. Гиперболоидная водонапорная башня построена по проекту великого инженера и учёного Владимира Григорьевича Шухова. Таких башен в мире осталось всего 20 из более двухсот, построенных В. Г. Шуховым (самая известная — Шуховская башня на Шаболовке в Москве). Гиперболоидные конструкции впоследствии строили многие знаменитые архитекторы: Гауди, Ле Корбюзье, Оскар Нимейер.
- Памятники
В 1995 году был установлен памятник Богдану Хмельницкому на главной улице Черкасс — к 400-летию со дня рождения гетмана, знаменитого уроженца Черкасской области[30].
В ноябре 2008 года в несколько этапов был демонтирован памятник Ульянову (Ленину).
Парки
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 26 февраля 2013 года. |
Парк «Долина роз» — небольшой парк на берегу Днепра в 500 м от центра города. В последние годы используется для проведения общегородских праздников. В 2012 г. на территории парка установлены 15-метровые часы.
Экономика
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 26 февраля 2013 года. |
Черкассы являются важным экономическим центром Украины, здесь представлены различные отрасли промышленности, однако традиционно наибольшее развитие получили химическая промышленность, автомобилестроение и пищевая промышленность.
Среди главных предприятий города по отраслям промышленности выделяются:
Химическая промышленность: ПАО «Аврора»; ПАО «Азот»; ООО "Черкасский завод автохимии"; завод химических реактивов.
Машиностроение: Завод «Черкасский автобус»; Автосборочный завод «Богдан» № 2; Автосборочный завод «Богдан» № 3; ОАО «Авторемзавод»; Черкасский авторемонтный завод; Авторемонтно-агрегатный завод ОСС; ООО «Завод „Стройдёталь“»; ОАО «Асфальтобетонный завод»; Завод металлоконструкций; ОАО «Завод телеграфной аппаратуры»; ОАО «Промтехмонтаж-2»; ООО «Завод „Строммаш“»; НПК «Фотоприбор»; Путевой ремонтно-механический завод; ПАО "Черкасский приборостроительный завод"; завод «Техномаш»; Черкасский ремонтно-механический завод; Завод Черкассыэлеватормаш.
Легкая промышленность: Черкасский шёлковый комбинат; Обувная фабрика "Лавента"; Швейная фабрика им. Леси Украинки".
Деревообрабатывающая промышленность: Мебельная фабрика «РОМИРА»; ООО "Марелли"; Мебельная фабрика "ПМ-плюс".
Изготовление строительных материалов: Завод ДСП; ООО «Корпорация „Райагробуд“»; ЧП ЗСМ ООО «Корпорация „Райагробуд“» (бывший завод строительных материалов ОПС); ООО «Манеж»; ОАО «Рембыттехника»; Завод кровельных материалов «Строй-Дом»
Полиграфия: Типография издательства «Республика»; типографии «Графия Черкассы»; «Пресс-Информ»; «Флора-Пресс»; «Янтарь-Черкассы».
Пищевая промышленность: ООО "Черкассыхлеб"; молокозавод «Волошкове поле»; Черкасская продовольственная компания; ПАО «Черкасское пиво»; Рыбоконсервный завод ООО «Альфа-Етекс»; ЧП «НПК Минилайн»; ЧП ЧТСОА; ООО «Нью Лайт».
IT-отрасль: uCoz; InfoLand; QATestLab; ИН-АГРО; СПД-Украина.
Интернет-провайдеры: McLaut; Megastyle; Воля-кабель; Интертелеком; Укртелеком.
Транспорт
Пассажироперевозки по территории города осуществляются маршрутными автобусами и городским коммунальным электротранспортом, а также легковыми такси.
- Междугородный транспорт
На границе города расположен международный аэропорт «Черкассы», однако в настоящий момент авиапредприятие имеет не все авиапути.
Работу железнодорожного транспорта обеспечивает Черкасский железнодорожный вокзал и расположенный в 30 км от Черкасс в г. Смела крупный железнодорожный узел — станция имени Т. Г. Шевченко.
Также, в городе работают междугородние автобусные маршруты, связывающие Черкассы с большинством крупных городов Украины, со всеми районными центрами и с большинством населённых пунктов области. Перевозки осуществляются с нескольких автостанций.
Черкасский речной вокзал был отреставрирован и открыт в августе 2011 года. Грузовой порт, имеющий удобную защищённую гавань, продолжает обрабатывать контейнерные и сыпучие грузы.
Культура
В городе работает несколько кинотеатров и областная филармония[31].
1 июля 2015 года, в результате пожара[32] прекратил свою работу музыкально-драматический театр имени Т. Шевченко.
Музеи
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 26 февраля 2013 года. |
- Черкасский художественный музей
- Образован 9 марта 1992 года. Расположен в здании бывшего горкома коммунистической партии, в 1991 году переданном под художественный музей.
- Экспозиция создавалась в течение 25 лет и состоит из двух разделов: декоративно-прикладного и изобразительного искусства. В первом представлено народное искусство среднего Поднепровья — образцы старинной украинской вышивки, гончарные изделия. В экспозиции представлены произведения чернодымной керамики села Пастырского, гончарные изделия сёл Громы, Грушевка, Гнилец, изделия Маньковского майоликового завода «Колорит», авторские работы мастеров И. Сухого, Ф. Гордового, М. Чуруканова, М. Титаренко, изделия художников-керамистов. Декоративная роспись, представлена мастерами: Ирина и София Гуменюк, Тамара Гордова, Валентина Кузьменко, Катерина Кайдаш-Машковска, а также росписи знаменитого мастера народного творчества Украины М. К. Мухи из с. Михайловки Каменского района. В экспозициях изобразительного искусства представлены работы Заслуженного деятеля искусств РСФСР художника В. А. Кузнецова: «Весна», «Огни Днепрогэса», «Портрет дочери» и др.
- Второй раздел посвящён иконописи XVII—XIX веков и портретной живописи XVIII — начала XX века.
Культовые сооружения
В 1671 году с благословения митрополита Иосифа Нелюбовича-Тукальского в нижней части города была построена Свято-Троицкая церковь. В 1745 году она была перестроена, а в 1863 году вместо деревянной была построена каменная церковь, но на территории верхней части города (нынешний Холм Славы). В 1961 году Черкасский горисполком передал помещение Троицкой церкви под физкультурный клуб, а церковная община была снята с регистрации из-за отсутствия помещения. В начале 1960-х годов Свято-Троицкий храм был снесён, поскольку начиналось сооружение мемориального комплекса на Холме Славы.
В 1693 году митрополит Варлаам Ясинский освятил место под строительство Свято-Николаевского Собора в Черкассах. Церковь была деревянная, с тремя куполами в стиле казацкого барокко, и располагалась на углу улиц Крещатик и О. Дашкевича. В середине XIX века в соответствии с новым генпланом города решено было перенести Николаевскую церковь на центральную площадь. Строительство велось на средства мецената Колодочки и было закончено в 1864 году. Новая церковь была каменной, с кирпичными арками, тремя деревянными куполами, в том числе одним большим центральным. Рядом высилась колокольня с острым шпилем в готическом стиле. Настоятелем в храме был кандидат богословия Василий Иванович Кудрицкий. 30 июля 1930 года 3517 подписями взрослого населения города был решён вопрос о закрытии собора и передачу его под музей. Из протокола известно, что органы народного образования были обеспокоены соседством собора и строящегося здания института, аргументируя это затруднением нормальной работы последнего. В годы Великой Отечественной войны здание храма было разрушено снарядом.
На 1911 год в Черкассах существовало 3 приходских, 2 домовых, старообрядческая, кладбищенская и полковая церкви, католическая каплица и 2 старообрядческих монастыря (мужской и женский), большинство из которых было построено в 1865—1868 годах. Действовали 12 еврейских молитвенных домов и синагога с раввином.
Позже была построена приходская церковь в честь Покрова Пресвятой Богородицы в районе Казбета (теперь улица Университетская). В 1944 году по просьбам жителей города в церкви были возобновлены богослужения. Но в 1950-х годах помещение было отобрано и церковь закрыта.
Во время Первой мировой войны на военном кладбище (территория нынешнего Первомайского парка) был возведён Георгиевский храм в память павших воинов. 7 октября 1917 года храм был освящён. Церковь Святого Георгия имела богатый позолоченный иконостас. Но летом 1933 года городской совет запретил посещение Георгиевской церкви и она была попросту разграблена.
9 августа 2002 года в Первомайском парке был освящён Кафедральный Собор в честь Святого Архистратига Михаила, строительство которого было начато в 1994 году на пожертвования верующих.
Буддистский храм «Белый лотос» — самый крупный в Европе; основан в 1988 г.[33]
Средства массовой информации
В городе издаются и в настоящий момент (2011) выходят в свет: газеты «Сельские ведомости»; «Вечерние Черкассы»; «Молодь Черкащини»; «Нова молодь Черкащини»; «Антенна»; «Прес-Центр»; «Нова Доба»; «Черкаський край»; «Уют»; «Сад огород»; «Aviso»; «Телегид».
Большинство газет являются еженедельниками, остальные — не имеют чёткого графика выхода. Один раз в неделю выходят такие газеты как «Жіноча газета», «Вечерние Черкассы», «Робота Черкаси», «Акцент», «От и До». Среди бесплатных газет известны такие как: «Экстра press», «Реклама Черкаси», «Рынок Черкассы»[34].
Существует 3 телеканала регионального значения: «Рось», «Антена» и «Викка».
Работают областное радио «Рось», городская радиостанция в стиле "ретро" 101FM Dalmatin, радио DJ FM, радио Roks и ещё несколько радиостанций, являющихся ретрансляторами сетевых радиосистем.
Образование
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 26 февраля 2013 года. |
12 ноября 1880 года город получил разрешение от Высочайшего Государственного совета на открытие министерской мужской прогимназии (неполной гимназии). Отдельного здания для гимназии не было, поэтому первые гимназисты занимались в двух арендованных городом доходных домах купца А. Н. Соколова и предпринимателя К. К. Швайгута. Дом купца Соколова впоследствии был выкуплен и стал составной частью учебного заведения. 1 ноября 1891 года было окончено строительство нового двухэтажного здания гимназии по проекту В. В. Городецкого.
На сегодняшний день в городе насчитывается:
38 средних учебных заведений, в том числе 21 общеобразовательная школа, 8 специализированных школ, 3 гимназии, 2 лицея (физико-математический и гуманитарно-правовой), коллегиум «Берегиня», 3 частных школы.
8 профтехучилищ, одно из них высшее художественное;
7 техникумов и колледжей: Черкасский государственный бизнес-колледж; Черкасский политехнический техникум; Черкасский медицинский колледж; Колледж экономики и управления; Черкасский кооперативный экономико-правовой колледж; Черкасский коммерческий техникум; Черкасский художественно-технический колледж.
5 институтов:
- Черкасский институт банковского дела Национального банка Украины;
- Черкасский филиал Волынского института экономики и менеджмента;
- Областной институт последипломного образования педагогических работников;
- Институт переподготовки кадров;
- Межхозяйственный учебный центр управления сельского хозяйства.
10 университетов:
- Восточноевропейский университет экономики и менеджмента;
- Черкасский государственный технологический университет;
- Черкасский национальный университет имени Б. Хмельницкого;
- Университет современных знаний;
- Черкасский филиал Харьковского национального университета имени В. Н. Каразина;
- Черкасский филиал Национального аэрокосмического университета (ХАИ);
- Черкасский филиал ЧВУЗ «Европейский университет»;
- Черкасский филиал Киевского национального университета культуры и искусств (КНУКиИ);
- Черкасский факультет Киевского национального университета технологий и дизайна (КНУТД);
- Черкасский институт пожарной безопасности имени Героев Чернобыля Национального университета гражданской защиты (НУГЗ) ГСЧС Украины.
2 академии: черкасский филиал Одесской национальной юридической академии; Черкасско-Днепрянская академия наук.
Известные люди
- В черкасских областных газетах «Черкаська правда» и «Молодь Черкащини» работал знаменитый украинский писатель Василь Симоненко. Гипсовый макет его памятника некоторое время занимал перекрёсток улиц Хрещатик и Смелянской возле редакции газеты «Молодь Черкащини», но был убран. 25 ноября 2010 года установлен другой памятник в сквере на углу улиц Ленина и Фрунзе. Его именем названа средняя школа № 33.
- В Черкассах в 1895 году родился военный деятель, комкор Урицкий С. П., окончил 1-ю городскую гимназию (с 1961 года в здании находится Черкасское музыкальное училище имени С. С. Гулака-Артёмовского)
- Смаглий, Алексей Васильевич — участник Великой Отечественной войны, лейтенант. В городе ему установлен памятник.
- Кухарец, Евгений Иванович (1945—1987) — украинский композитор, народный артист УССР.
- Кузнецов, Владимир Александрович (1874—1960) — художник, Заслуженный деятель искусств РСФСР. В Черкассах находилась творческая мастерская художника.
- Негода, Николай Феодосьевич (1928—2008) — украинский поэт и писатель. Заслуженный деятель искусств Украины. Почётный гражданин г. Черкассы и Черкасской области.
- Немировский, Василий Мусиевич (р. 1958) — выдающийся конструктор-машиностроитель, работавший в разные годы в НПО «Ротор», на Путевом ремонтно-механическом заводе и др. Среди наиболее известных разработок: станок для правки рельсовых плетей после сварки.
- Василенко, Александр Иванович (р. 1955) — известный железнодорожник, участвовавший в строительстве Байкало-Амурской магистрали и создании в Черкассах ремонтной базы путевой техники Одесской железной дороги.
- Путейко, Михаил Константинович (р.) — командир 254 стрелковой дивизии, принимавшей участие в освобождении Черкасс.
- Александр Тищенко — лётчик-ас, участник Великой Отечественной войны, штурман 812-го истребительного авиационного полка 265-й истребительной авиационной дивизии 3-го истребительного авиационного корпуса 16-й Воздушной армии, одержавший в воздушных боях 20 личных побед и 1 в группе. Полковник. Герой Советского Союза. Уроженец села Ухожа Хрестиновского уезда Киевской губернии (ныне село Шельпаховка Хрестиновского района Черкасской области.
- Александр Карпенко — известный поэт, прозаик, композитор, автор-исполнитель, воин-афганец, кавалер ордена Красной Звезды. Родился и вырос в Черкассах.
- Наталья Лагода (1974—2015) — известная эстрадная певица 90-х годов. Родилась и проживала в Черкассах.
- Талах, Константин Валентинович (р. 1968) — известный эстрадный музыкант, пианист и певец. Уроженец г. Черкассы (сын Заслуженного артиста УССР В.К. Талаха, выпускник Черкасского музыкального училища.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 23 января 2014 года. |
Города-побратимы
Актау
Быдгощ
Пермь
Санта-Роза (Калифорния)
Сумгаит
Тирасполь
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 26 февраля 2013 года. |
См. также
Напишите отзыв о статье "Черкассы"
Примечания
- ↑ Указано наличное население города
- ↑ 1 2 [www.ck.ukrstat.gov.ua/source/arch/2016/chisl_1608.pdf Чисельність населення на 1 вересня 2016 року] (укр). Главное управление статистики в Черкасской области.
- ↑ [www.wolframalpha.com/input/?i=Distance%20between%20Cherkasy%20and%20Kiev Distance between Cherkasy and Kiev] — Wolfram|Alpha.
- ↑ Максим Степанов. [procherk.info/vkraina/27954-plani-mista-cherkas-istorichnij-ogljad Плани міста Черкас: історичний огляд]. procherk.info.
- ↑ Вернадский Г. В. [www.spsl.nsc.ru/history/vernad/vol4/vgv472.htm Россия в Средние века]
- ↑ Этимологический словарь русского языка Макса Фасмера. [dic.academic.ru/dic.nsf/vasmer/35951/Черкасы Черкасы]
- ↑ Ригельман А. И. Летописная оповедь о Малой России и её народ и казаков вообще, К.: Лыбедь, 1994, стр. 45.
- ↑ 1 2 Стороженко А. В. Стефан Баторий и днепровские козаки: исследования, памятники, документы и заметки. — К., 1904.
- ↑ Знойко А. П. Мифы Киевской земли и действия стародавние. К.: Молодь, 1989, стр. 284.
- ↑ [www.balkaria.info/library/b/budaev/opinsk/opinsk08.htm Очерки политической истории народов Северного Кавказа в XVI—XX вв. Будаев Н. М. VIII Происхождение этнонима черкес]
- ↑ [archaeology.kiev.ua/cultures/zimovnikovskaya.htm] Зимовниковская археологическая культура / Сервер восточноевропейской археологии.
- ↑ В. Б. Антонович. Археологическая карта Киевской губернии. М., 1895, стр. 98.
- ↑ 1 2 3 [ukraine.kingdom.kiev.ua/region/23/cherkasy.php Черкаси] — Архітектурні та природні Пам’ятки України.
- ↑ Історія міст і сіл Української РСР. Черкаська область. Інститут Історії Академії Наук УРСР. Київ, 1972. С. 88.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 Черкассы // Украинская Советская Энциклопедия. том 12. Киев, «Украинская Советская энциклопедия», 1985. стр.206-207
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 Черкассы // Большая Советская Энциклопедия. / под ред. А. М. Прохорова. 3-е изд. том 29. М., «Советская энциклопедия», 1978. стр.80-81
- ↑ 1 2 3 Черкассы // Советский энциклопедический словарь. редколл., гл. ред. А. М. Прохоров. 4-е изд. М., «Советская энциклопедия», 1986. стр.1491
- ↑ ПСРЛ. Т. XXXV. С. 65.
- ↑ 1 2 3 4 5 Черкассы // Большая Советская Энциклопедия. / редколл., гл. ред. Б. А. Введенский. 2-е изд. том 47. М., Государственное научное издательство «Большая Советская энциклопедия», 1957. стр.150
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Тарханов И. Р. Черкассы // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ Cherkassy, city // The New Encyclopedia Britannica. 15th edition. Micropaedia. Vol.3. Chicago, 1994. page 171
- ↑ С. Оченаш. Коллектив черкасского АТП борется за высокую культуру // журнал "Автомобильный транспорт", № 6, 1978. стр.10-11
- ↑ П. А. Кабанов. Стальные перегоны. М., Воениздат, 1973. стр.215-216
- ↑ Черкасская стрелковая дивизия // Советская военная энциклопедия. / ред. Н.В. Огарков. том 8. М., Воениздат, 1980. стр.451-452
- ↑ Ежегодник Большой Советской Энциклопедии, 1987 (вып. 31). М., «Советская энциклопедия», 1987. стр.177
- ↑ Ежегодник Большой Советской Энциклопедии, 1990 (вып. 34). М., «Советская энциклопедия», 1990. стр.188
- ↑ [demoscope.ru/weekly/ssp/rus_lan_97_uezd.php?reg=563 Приложение. Справочник статистических показателей] // Демоскоп Weekly
- ↑ 1 2 Черкассы // Большая Советская Энциклопедия. / редколл., гл. ред. О. Ю. Шмидт. 1-е изд. Т.61. М., ОГИЗ, «Советская Энциклопедия», 1934. с.247-248
- ↑ Черкассы // Новый энциклопедический словарь. М., РИПОЛ-Классик, 2013. стр.1480
- ↑ [ukrainian.su/cherkassyi/gorod-cherkassyi-segodnya.html Город Черкассы сегодня]
- ↑ [ukraina-hotel.org/dostoprimechatelnosti.html Черкасская областная филармония]
- ↑ [glavred.info/proisshestvija/v-dramteatre-cherkass-proizoshel-moschnyy-pozhar-opublikovany-foto-i-video-325380.html В драмтеатре Черкасс произошел мощный пожар: опубликованы фото и видео]. glavred.info. Проверено 25 февраля 2016.
- ↑ [ukraina-hotel.org/dostoprimechatelnosti.html Храм «Белый лотос»]
- ↑ [mediagroup.com.ua/np_city.php?city=33 Печатные издания Черкасс и Черкасской области]
Литература
- Справочник «Весь город Черкассы» на 1911 год
Ссылки
|
Черкассы в Викитеке? |
|---|---|
|
Черкассы в Викигиде? |
- [www.rada.cherkasy.ua Черкаси — офіційний портал міської ради, міського голови, виконавчого комітету] (укр.)
- Черкассы в каталоге ссылок Open Directory Project (dmoz).
Отрывок, характеризующий ЧеркассыБиблейское предание говорит, что отсутствие труда – праздность была условием блаженства первого человека до его падения. Любовь к праздности осталась та же и в падшем человеке, но проклятие всё тяготеет над человеком, и не только потому, что мы в поте лица должны снискивать хлеб свой, но потому, что по нравственным свойствам своим мы не можем быть праздны и спокойны. Тайный голос говорит, что мы должны быть виновны за то, что праздны. Ежели бы мог человек найти состояние, в котором он, будучи праздным, чувствовал бы себя полезным и исполняющим свой долг, он бы нашел одну сторону первобытного блаженства. И таким состоянием обязательной и безупречной праздности пользуется целое сословие – сословие военное. В этой то обязательной и безупречной праздности состояла и будет состоять главная привлекательность военной службы. Николай Ростов испытывал вполне это блаженство, после 1807 года продолжая служить в Павлоградском полку, в котором он уже командовал эскадроном, принятым от Денисова. Ростов сделался загрубелым, добрым малым, которого московские знакомые нашли бы несколько mauvais genre [дурного тона], но который был любим и уважаем товарищами, подчиненными и начальством и который был доволен своей жизнью. В последнее время, в 1809 году, он чаще в письмах из дому находил сетования матери на то, что дела расстраиваются хуже и хуже, и что пора бы ему приехать домой, обрадовать и успокоить стариков родителей. Читая эти письма, Николай испытывал страх, что хотят вывести его из той среды, в которой он, оградив себя от всей житейской путаницы, жил так тихо и спокойно. Он чувствовал, что рано или поздно придется опять вступить в тот омут жизни с расстройствами и поправлениями дел, с учетами управляющих, ссорами, интригами, с связями, с обществом, с любовью Сони и обещанием ей. Всё это было страшно трудно, запутано, и он отвечал на письма матери, холодными классическими письмами, начинавшимися: Ma chere maman [Моя милая матушка] и кончавшимися: votre obeissant fils, [Ваш послушный сын,] умалчивая о том, когда он намерен приехать. В 1810 году он получил письма родных, в которых извещали его о помолвке Наташи с Болконским и о том, что свадьба будет через год, потому что старый князь не согласен. Это письмо огорчило, оскорбило Николая. Во первых, ему жалко было потерять из дома Наташу, которую он любил больше всех из семьи; во вторых, он с своей гусарской точки зрения жалел о том, что его не было при этом, потому что он бы показал этому Болконскому, что совсем не такая большая честь родство с ним и что, ежели он любит Наташу, то может обойтись и без разрешения сумасбродного отца. Минуту он колебался не попроситься ли в отпуск, чтоб увидать Наташу невестой, но тут подошли маневры, пришли соображения о Соне, о путанице, и Николай опять отложил. Но весной того же года он получил письмо матери, писавшей тайно от графа, и письмо это убедило его ехать. Она писала, что ежели Николай не приедет и не возьмется за дела, то всё именье пойдет с молотка и все пойдут по миру. Граф так слаб, так вверился Митеньке, и так добр, и так все его обманывают, что всё идет хуже и хуже. «Ради Бога, умоляю тебя, приезжай сейчас же, ежели ты не хочешь сделать меня и всё твое семейство несчастными», писала графиня. Письмо это подействовало на Николая. У него был тот здравый смысл посредственности, который показывал ему, что было должно. Теперь должно было ехать, если не в отставку, то в отпуск. Почему надо было ехать, он не знал; но выспавшись после обеда, он велел оседлать серого Марса, давно не езженного и страшно злого жеребца, и вернувшись на взмыленном жеребце домой, объявил Лаврушке (лакей Денисова остался у Ростова) и пришедшим вечером товарищам, что подает в отпуск и едет домой. Как ни трудно и странно было ему думать, что он уедет и не узнает из штаба (что ему особенно интересно было), произведен ли он будет в ротмистры, или получит Анну за последние маневры; как ни странно было думать, что он так и уедет, не продав графу Голуховскому тройку саврасых, которых польский граф торговал у него, и которых Ростов на пари бил, что продаст за 2 тысячи, как ни непонятно казалось, что без него будет тот бал, который гусары должны были дать панне Пшаздецкой в пику уланам, дававшим бал своей панне Боржозовской, – он знал, что надо ехать из этого ясного, хорошего мира куда то туда, где всё было вздор и путаница. Через неделю вышел отпуск. Гусары товарищи не только по полку, но и по бригаде, дали обед Ростову, стоивший с головы по 15 руб. подписки, – играли две музыки, пели два хора песенников; Ростов плясал трепака с майором Басовым; пьяные офицеры качали, обнимали и уронили Ростова; солдаты третьего эскадрона еще раз качали его, и кричали ура! Потом Ростова положили в сани и проводили до первой станции. До половины дороги, как это всегда бывает, от Кременчуга до Киева, все мысли Ростова были еще назади – в эскадроне; но перевалившись за половину, он уже начал забывать тройку саврасых, своего вахмистра Дожойвейку, и беспокойно начал спрашивать себя о том, что и как он найдет в Отрадном. Чем ближе он подъезжал, тем сильнее, гораздо сильнее (как будто нравственное чувство было подчинено тому же закону скорости падения тел в квадратах расстояний), он думал о своем доме; на последней перед Отрадным станции, дал ямщику три рубля на водку, и как мальчик задыхаясь вбежал на крыльцо дома. После восторгов встречи, и после того странного чувства неудовлетворения в сравнении с тем, чего ожидаешь – всё то же, к чему же я так торопился! – Николай стал вживаться в свой старый мир дома. Отец и мать были те же, они только немного постарели. Новое в них било какое то беспокойство и иногда несогласие, которого не бывало прежде и которое, как скоро узнал Николай, происходило от дурного положения дел. Соне был уже двадцатый год. Она уже остановилась хорошеть, ничего не обещала больше того, что в ней было; но и этого было достаточно. Она вся дышала счастьем и любовью с тех пор как приехал Николай, и верная, непоколебимая любовь этой девушки радостно действовала на него. Петя и Наташа больше всех удивили Николая. Петя был уже большой, тринадцатилетний, красивый, весело и умно шаловливый мальчик, у которого уже ломался голос. На Наташу Николай долго удивлялся, и смеялся, глядя на нее. – Совсем не та, – говорил он. – Что ж, подурнела? – Напротив, но важность какая то. Княгиня! – сказал он ей шопотом. – Да, да, да, – радостно говорила Наташа. Наташа рассказала ему свой роман с князем Андреем, его приезд в Отрадное и показала его последнее письмо. – Что ж ты рад? – спрашивала Наташа. – Я так теперь спокойна, счастлива. – Очень рад, – отвечал Николай. – Он отличный человек. Что ж ты очень влюблена? – Как тебе сказать, – отвечала Наташа, – я была влюблена в Бориса, в учителя, в Денисова, но это совсем не то. Мне покойно, твердо. Я знаю, что лучше его не бывает людей, и мне так спокойно, хорошо теперь. Совсем не так, как прежде… Николай выразил Наташе свое неудовольствие о том, что свадьба была отложена на год; но Наташа с ожесточением напустилась на брата, доказывая ему, что это не могло быть иначе, что дурно бы было вступить в семью против воли отца, что она сама этого хотела. – Ты совсем, совсем не понимаешь, – говорила она. Николай замолчал и согласился с нею. Брат часто удивлялся глядя на нее. Совсем не было похоже, чтобы она была влюбленная невеста в разлуке с своим женихом. Она была ровна, спокойна, весела совершенно по прежнему. Николая это удивляло и даже заставляло недоверчиво смотреть на сватовство Болконского. Он не верил в то, что ее судьба уже решена, тем более, что он не видал с нею князя Андрея. Ему всё казалось, что что нибудь не то, в этом предполагаемом браке. «Зачем отсрочка? Зачем не обручились?» думал он. Разговорившись раз с матерью о сестре, он, к удивлению своему и отчасти к удовольствию, нашел, что мать точно так же в глубине души иногда недоверчиво смотрела на этот брак. – Вот пишет, – говорила она, показывая сыну письмо князя Андрея с тем затаенным чувством недоброжелательства, которое всегда есть у матери против будущего супружеского счастия дочери, – пишет, что не приедет раньше декабря. Какое же это дело может задержать его? Верно болезнь! Здоровье слабое очень. Ты не говори Наташе. Ты не смотри, что она весела: это уж последнее девичье время доживает, а я знаю, что с ней делается всякий раз, как письма его получаем. А впрочем Бог даст, всё и хорошо будет, – заключала она всякий раз: – он отличный человек. Первое время своего приезда Николай был серьезен и даже скучен. Его мучила предстоящая необходимость вмешаться в эти глупые дела хозяйства, для которых мать вызвала его. Чтобы скорее свалить с плеч эту обузу, на третий день своего приезда он сердито, не отвечая на вопрос, куда он идет, пошел с нахмуренными бровями во флигель к Митеньке и потребовал у него счеты всего. Что такое были эти счеты всего, Николай знал еще менее, чем пришедший в страх и недоумение Митенька. Разговор и учет Митеньки продолжался недолго. Староста, выборный и земский, дожидавшиеся в передней флигеля, со страхом и удовольствием слышали сначала, как загудел и затрещал как будто всё возвышавшийся голос молодого графа, слышали ругательные и страшные слова, сыпавшиеся одно за другим. – Разбойник! Неблагодарная тварь!… изрублю собаку… не с папенькой… обворовал… – и т. д. Потом эти люди с неменьшим удовольствием и страхом видели, как молодой граф, весь красный, с налитой кровью в глазах, за шиворот вытащил Митеньку, ногой и коленкой с большой ловкостью в удобное время между своих слов толкнул его под зад и закричал: «Вон! чтобы духу твоего, мерзавец, здесь не было!» Митенька стремглав слетел с шести ступеней и убежал в клумбу. (Клумба эта была известная местность спасения преступников в Отрадном. Сам Митенька, приезжая пьяный из города, прятался в эту клумбу, и многие жители Отрадного, прятавшиеся от Митеньки, знали спасительную силу этой клумбы.) Жена Митеньки и свояченицы с испуганными лицами высунулись в сени из дверей комнаты, где кипел чистый самовар и возвышалась приказчицкая высокая постель под стеганным одеялом, сшитым из коротких кусочков. Молодой граф, задыхаясь, не обращая на них внимания, решительными шагами прошел мимо них и пошел в дом. Графиня узнавшая тотчас через девушек о том, что произошло во флигеле, с одной стороны успокоилась в том отношении, что теперь состояние их должно поправиться, с другой стороны она беспокоилась о том, как перенесет это ее сын. Она подходила несколько раз на цыпочках к его двери, слушая, как он курил трубку за трубкой. На другой день старый граф отозвал в сторону сына и с робкой улыбкой сказал ему: – А знаешь ли, ты, моя душа, напрасно погорячился! Мне Митенька рассказал все. «Я знал, подумал Николай, что никогда ничего не пойму здесь, в этом дурацком мире». – Ты рассердился, что он не вписал эти 700 рублей. Ведь они у него написаны транспортом, а другую страницу ты не посмотрел. – Папенька, он мерзавец и вор, я знаю. И что сделал, то сделал. А ежели вы не хотите, я ничего не буду говорить ему. – Нет, моя душа (граф был смущен тоже. Он чувствовал, что он был дурным распорядителем имения своей жены и виноват был перед своими детьми но не знал, как поправить это) – Нет, я прошу тебя заняться делами, я стар, я… – Нет, папенька, вы простите меня, ежели я сделал вам неприятное; я меньше вашего умею. «Чорт с ними, с этими мужиками и деньгами, и транспортами по странице, думал он. Еще от угла на шесть кушей я понимал когда то, но по странице транспорт – ничего не понимаю», сказал он сам себе и с тех пор более не вступался в дела. Только однажды графиня позвала к себе сына, сообщила ему о том, что у нее есть вексель Анны Михайловны на две тысячи и спросила у Николая, как он думает поступить с ним. – А вот как, – отвечал Николай. – Вы мне сказали, что это от меня зависит; я не люблю Анну Михайловну и не люблю Бориса, но они были дружны с нами и бедны. Так вот как! – и он разорвал вексель, и этим поступком слезами радости заставил рыдать старую графиню. После этого молодой Ростов, уже не вступаясь более ни в какие дела, с страстным увлечением занялся еще новыми для него делами псовой охоты, которая в больших размерах была заведена у старого графа. Уже были зазимки, утренние морозы заковывали смоченную осенними дождями землю, уже зелень уклочилась и ярко зелено отделялась от полос буреющего, выбитого скотом, озимого и светло желтого ярового жнивья с красными полосами гречихи. Вершины и леса, в конце августа еще бывшие зелеными островами между черными полями озимей и жнивами, стали золотистыми и ярко красными островами посреди ярко зеленых озимей. Русак уже до половины затерся (перелинял), лисьи выводки начинали разбредаться, и молодые волки были больше собаки. Было лучшее охотничье время. Собаки горячего, молодого охотника Ростова уже не только вошли в охотничье тело, но и подбились так, что в общем совете охотников решено было три дня дать отдохнуть собакам и 16 сентября итти в отъезд, начиная с дубравы, где был нетронутый волчий выводок. В таком положении были дела 14 го сентября. Весь этот день охота была дома; было морозно и колко, но с вечера стало замолаживать и оттеплело. 15 сентября, когда молодой Ростов утром в халате выглянул в окно, он увидал такое утро, лучше которого ничего не могло быть для охоты: как будто небо таяло и без ветра спускалось на землю. Единственное движенье, которое было в воздухе, было тихое движенье сверху вниз спускающихся микроскопических капель мги или тумана. На оголившихся ветвях сада висели прозрачные капли и падали на только что свалившиеся листья. Земля на огороде, как мак, глянцевито мокро чернела, и в недалеком расстоянии сливалась с тусклым и влажным покровом тумана. Николай вышел на мокрое с натасканной грязью крыльцо: пахло вянущим лесом и собаками. Чернопегая, широкозадая сука Милка с большими черными на выкате глазами, увидав хозяина, встала, потянулась назад и легла по русачьи, потом неожиданно вскочила и лизнула его прямо в нос и усы. Другая борзая собака, увидав хозяина с цветной дорожки, выгибая спину, стремительно бросилась к крыльцу и подняв правило (хвост), стала тереться о ноги Николая. – О гой! – послышался в это время тот неподражаемый охотничий подклик, который соединяет в себе и самый глубокий бас, и самый тонкий тенор; и из за угла вышел доезжачий и ловчий Данило, по украински в скобку обстриженный, седой, морщинистый охотник с гнутым арапником в руке и с тем выражением самостоятельности и презрения ко всему в мире, которое бывает только у охотников. Он снял свою черкесскую шапку перед барином, и презрительно посмотрел на него. Презрение это не было оскорбительно для барина: Николай знал, что этот всё презирающий и превыше всего стоящий Данило всё таки был его человек и охотник. – Данила! – сказал Николай, робко чувствуя, что при виде этой охотничьей погоды, этих собак и охотника, его уже обхватило то непреодолимое охотничье чувство, в котором человек забывает все прежние намерения, как человек влюбленный в присутствии своей любовницы. – Что прикажете, ваше сиятельство? – спросил протодиаконский, охриплый от порсканья бас, и два черные блестящие глаза взглянули исподлобья на замолчавшего барина. «Что, или не выдержишь?» как будто сказали эти два глаза. – Хорош денек, а? И гоньба, и скачка, а? – сказал Николай, чеша за ушами Милку. Данило не отвечал и помигал глазами. – Уварку посылал послушать на заре, – сказал его бас после минутного молчанья, – сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место.) – А ведь ехать надо? – сказал Николай. – Приди ка ко мне с Уваркой. – Как прикажете! – Так погоди же кормить. – Слушаю. Через пять минут Данило с Уваркой стояли в большом кабинете Николая. Несмотря на то, что Данило был не велик ростом, видеть его в комнате производило впечатление подобное тому, как когда видишь лошадь или медведя на полу между мебелью и условиями людской жизни. Данило сам это чувствовал и, как обыкновенно, стоял у самой двери, стараясь говорить тише, не двигаться, чтобы не поломать как нибудь господских покоев, и стараясь поскорее всё высказать и выйти на простор, из под потолка под небо. Окончив расспросы и выпытав сознание Данилы, что собаки ничего (Даниле и самому хотелось ехать), Николай велел седлать. Но только что Данила хотел выйти, как в комнату вошла быстрыми шагами Наташа, еще не причесанная и не одетая, в большом, нянином платке. Петя вбежал вместе с ней. – Ты едешь? – сказала Наташа, – я так и знала! Соня говорила, что не поедете. Я знала, что нынче такой день, что нельзя не ехать. – Едем, – неохотно отвечал Николай, которому нынче, так как он намеревался предпринять серьезную охоту, не хотелось брать Наташу и Петю. – Едем, да только за волками: тебе скучно будет. – Ты знаешь, что это самое большое мое удовольствие, – сказала Наташа. – Это дурно, – сам едет, велел седлать, а нам ничего не сказал. – Тщетны россам все препоны, едем! – прокричал Петя. – Да ведь тебе и нельзя: маменька сказала, что тебе нельзя, – сказал Николай, обращаясь к Наташе. – Нет, я поеду, непременно поеду, – сказала решительно Наташа. – Данила, вели нам седлать, и Михайла чтоб выезжал с моей сворой, – обратилась она к ловчему. И так то быть в комнате Даниле казалось неприлично и тяжело, но иметь какое нибудь дело с барышней – для него казалось невозможным. Он опустил глаза и поспешил выйти, как будто до него это не касалось, стараясь как нибудь нечаянно не повредить барышне. Старый граф, всегда державший огромную охоту, теперь же передавший всю охоту в ведение сына, в этот день, 15 го сентября, развеселившись, собрался сам тоже выехать. Через час вся охота была у крыльца. Николай с строгим и серьезным видом, показывавшим, что некогда теперь заниматься пустяками, прошел мимо Наташи и Пети, которые что то рассказывали ему. Он осмотрел все части охоты, послал вперед стаю и охотников в заезд, сел на своего рыжего донца и, подсвистывая собак своей своры, тронулся через гумно в поле, ведущее к отрадненскому заказу. Лошадь старого графа, игреневого меренка, называемого Вифлянкой, вел графский стремянной; сам же он должен был прямо выехать в дрожечках на оставленный ему лаз. Всех гончих выведено было 54 собаки, под которыми, доезжачими и выжлятниками, выехало 6 человек. Борзятников кроме господ было 8 человек, за которыми рыскало более 40 борзых, так что с господскими сворами выехало в поле около 130 ти собак и 20 ти конных охотников. Каждая собака знала хозяина и кличку. Каждый охотник знал свое дело, место и назначение. Как только вышли за ограду, все без шуму и разговоров равномерно и спокойно растянулись по дороге и полю, ведшими к отрадненскому лесу. Как по пушному ковру шли по полю лошади, изредка шлепая по лужам, когда переходили через дороги. Туманное небо продолжало незаметно и равномерно спускаться на землю; в воздухе было тихо, тепло, беззвучно. Изредка слышались то подсвистыванье охотника, то храп лошади, то удар арапником или взвизг собаки, не шедшей на своем месте. Отъехав с версту, навстречу Ростовской охоте из тумана показалось еще пять всадников с собаками. Впереди ехал свежий, красивый старик с большими седыми усами. – Здравствуйте, дядюшка, – сказал Николай, когда старик подъехал к нему. – Чистое дело марш!… Так и знал, – заговорил дядюшка (это был дальний родственник, небогатый сосед Ростовых), – так и знал, что не вытерпишь, и хорошо, что едешь. Чистое дело марш! (Это была любимая поговорка дядюшки.) – Бери заказ сейчас, а то мой Гирчик донес, что Илагины с охотой в Корниках стоят; они у тебя – чистое дело марш! – под носом выводок возьмут. – Туда и иду. Что же, свалить стаи? – спросил Николай, – свалить… Гончих соединили в одну стаю, и дядюшка с Николаем поехали рядом. Наташа, закутанная платками, из под которых виднелось оживленное с блестящими глазами лицо, подскакала к ним, сопутствуемая не отстававшими от нее Петей и Михайлой охотником и берейтором, который был приставлен нянькой при ней. Петя чему то смеялся и бил, и дергал свою лошадь. Наташа ловко и уверенно сидела на своем вороном Арабчике и верной рукой, без усилия, осадила его. Дядюшка неодобрительно оглянулся на Петю и Наташу. Он не любил соединять баловство с серьезным делом охоты. – Здравствуйте, дядюшка, и мы едем! – прокричал Петя. – Здравствуйте то здравствуйте, да собак не передавите, – строго сказал дядюшка. – Николенька, какая прелестная собака, Трунила! он узнал меня, – сказала Наташа про свою любимую гончую собаку. «Трунила, во первых, не собака, а выжлец», подумал Николай и строго взглянул на сестру, стараясь ей дать почувствовать то расстояние, которое должно было их разделять в эту минуту. Наташа поняла это. – Вы, дядюшка, не думайте, чтобы мы помешали кому нибудь, – сказала Наташа. Мы станем на своем месте и не пошевелимся. – И хорошее дело, графинечка, – сказал дядюшка. – Только с лошади то не упадите, – прибавил он: – а то – чистое дело марш! – не на чем держаться то. Остров отрадненского заказа виднелся саженях во ста, и доезжачие подходили к нему. Ростов, решив окончательно с дядюшкой, откуда бросать гончих и указав Наташе место, где ей стоять и где никак ничего не могло побежать, направился в заезд над оврагом. – Ну, племянничек, на матерого становишься, – сказал дядюшка: чур не гладить (протравить). – Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам. Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь. Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо. Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять. Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна. – Ну, Настасья Ивановна, – подмигивая ему, шопотом сказал граф, – ты только оттопай зверя, тебе Данило задаст. – Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна. – Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену. – Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она? – Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют. – А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору! – Как не дивиться? Смело, ловко. – А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф. – Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину. – Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а? – Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать! – Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку. – Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели. Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле. Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее. Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы. Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону. – Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу. Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей. Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом. – Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния. – Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа. – Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его. Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо. «Нет, не будет этого счастья, думал Ростов, а что бы стоило! Не будет! Мне всегда, и в картах, и на войне, во всем несчастье». Аустерлиц и Долохов ярко, но быстро сменяясь, мелькали в его воображении. «Только один раз бы в жизни затравить матерого волка, больше я не желаю!» думал он, напрягая слух и зрение, оглядываясь налево и опять направо и прислушиваясь к малейшим оттенкам звуков гона. Он взглянул опять направо и увидал, что по пустынному полю навстречу к нему бежало что то. «Нет, это не может быть!» подумал Ростов, тяжело вздыхая, как вздыхает человек при совершении того, что было долго ожидаемо им. Совершилось величайшее счастье – и так просто, без шума, без блеска, без ознаменования. Ростов не верил своим глазам и сомнение это продолжалось более секунды. Волк бежал вперед и перепрыгнул тяжело рытвину, которая была на его дороге. Это был старый зверь, с седою спиной и с наеденным красноватым брюхом. Он бежал не торопливо, очевидно убежденный, что никто не видит его. Ростов не дыша оглянулся на собак. Они лежали, стояли, не видя волка и ничего не понимая. Старый Карай, завернув голову и оскалив желтые зубы, сердито отыскивая блоху, щелкал ими на задних ляжках. – Улюлюлю! – шопотом, оттопыривая губы, проговорил Ростов. Собаки, дрогнув железками, вскочили, насторожив уши. Карай почесал свою ляжку и встал, насторожив уши и слегка мотнул хвостом, на котором висели войлоки шерсти. – Пускать – не пускать? – говорил сам себе Николай в то время как волк подвигался к нему, отделяясь от леса. Вдруг вся физиономия волка изменилась; он вздрогнул, увидав еще вероятно никогда не виданные им человеческие глаза, устремленные на него, и слегка поворотив к охотнику голову, остановился – назад или вперед? Э! всё равно, вперед!… видно, – как будто сказал он сам себе, и пустился вперед, уже не оглядываясь, мягким, редким, вольным, но решительным скоком. – Улюлю!… – не своим голосом закричал Николай, и сама собою стремглав понеслась его добрая лошадь под гору, перескакивая через водомоины в поперечь волку; и еще быстрее, обогнав ее, понеслись собаки. Николай не слыхал своего крика, не чувствовал того, что он скачет, не видал ни собак, ни места, по которому он скачет; он видел только волка, который, усилив свой бег, скакал, не переменяя направления, по лощине. Первая показалась вблизи зверя чернопегая, широкозадая Милка и стала приближаться к зверю. Ближе, ближе… вот она приспела к нему. Но волк чуть покосился на нее, и вместо того, чтобы наддать, как она это всегда делала, Милка вдруг, подняв хвост, стала упираться на передние ноги. – Улюлюлюлю! – кричал Николай. Красный Любим выскочил из за Милки, стремительно бросился на волка и схватил его за гачи (ляжки задних ног), но в ту ж секунду испуганно перескочил на другую сторону. Волк присел, щелкнул зубами и опять поднялся и поскакал вперед, провожаемый на аршин расстояния всеми собаками, не приближавшимися к нему. – Уйдет! Нет, это невозможно! – думал Николай, продолжая кричать охрипнувшим голосом. – Карай! Улюлю!… – кричал он, отыскивая глазами старого кобеля, единственную свою надежду. Карай из всех своих старых сил, вытянувшись сколько мог, глядя на волка, тяжело скакал в сторону от зверя, наперерез ему. Но по быстроте скока волка и медленности скока собаки было видно, что расчет Карая был ошибочен. Николай уже не далеко впереди себя видел тот лес, до которого добежав, волк уйдет наверное. Впереди показались собаки и охотник, скакавший почти на встречу. Еще была надежда. Незнакомый Николаю, муругий молодой, длинный кобель чужой своры стремительно подлетел спереди к волку и почти опрокинул его. Волк быстро, как нельзя было ожидать от него, приподнялся и бросился к муругому кобелю, щелкнул зубами – и окровавленный, с распоротым боком кобель, пронзительно завизжав, ткнулся головой в землю. – Караюшка! Отец!.. – плакал Николай… Старый кобель, с своими мотавшимися на ляжках клоками, благодаря происшедшей остановке, перерезывая дорогу волку, был уже в пяти шагах от него. Как будто почувствовав опасность, волк покосился на Карая, еще дальше спрятав полено (хвост) между ног и наддал скоку. Но тут – Николай видел только, что что то сделалось с Караем – он мгновенно очутился на волке и с ним вместе повалился кубарем в водомоину, которая была перед ними. Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни. Он взялся уже за луку седла, чтобы слезть и колоть волка, как вдруг из этой массы собак высунулась вверх голова зверя, потом передние ноги стали на край водомоины. Волк ляскнул зубами (Карай уже не держал его за горло), выпрыгнул задними ногами из водомоины и, поджав хвост, опять отделившись от собак, двинулся вперед. Карай с ощетинившейся шерстью, вероятно ушибленный или раненый, с трудом вылезал из водомоины. – Боже мой! За что?… – с отчаянием закричал Николай. Охотник дядюшки с другой стороны скакал на перерез волку, и собаки его опять остановили зверя. Опять его окружили. Николай, его стремянной, дядюшка и его охотник вертелись над зверем, улюлюкая, крича, всякую минуту собираясь слезть, когда волк садился на зад и всякий раз пускаясь вперед, когда волк встряхивался и подвигался к засеке, которая должна была спасти его. Еще в начале этой травли, Данила, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек. Данила выпустил своего бурого не к волку, а прямой линией к засеке так же, как Карай, – на перерез зверю. Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки. Данила скакал молча, держа вынутый кинжал в левой руке и как цепом молоча своим арапником по подтянутым бокам бурого. Николай не видал и не слыхал Данилы до тех пор, пока мимо самого его не пропыхтел тяжело дыша бурый, и он услыхал звук паденья тела и увидал, что Данила уже лежит в середине собак на заду волка, стараясь поймать его за уши. Очевидно было и для собак, и для охотников, и для волка, что теперь всё кончено. Зверь, испуганно прижав уши, старался подняться, но собаки облепили его. Данила, привстав, сделал падающий шаг и всей тяжестью, как будто ложась отдыхать, повалился на волка, хватая его за уши. Николай хотел колоть, но Данила прошептал: «Не надо, соструним», – и переменив положение, наступил ногою на шею волку. В пасть волку заложили палку, завязали, как бы взнуздав его сворой, связали ноги, и Данила раза два с одного бока на другой перевалил волка. С счастливыми, измученными лицами, живого, матерого волка взвалили на шарахающую и фыркающую лошадь и, сопутствуемые визжавшими на него собаками, повезли к тому месту, где должны были все собраться. Молодых двух взяли гончие и трех борзые. Охотники съезжались с своими добычами и рассказами, и все подходили смотреть матёрого волка, который свесив свою лобастую голову с закушенною палкой во рту, большими, стеклянными глазами смотрел на всю эту толпу собак и людей, окружавших его. Когда его трогали, он, вздрагивая завязанными ногами, дико и вместе с тем просто смотрел на всех. Граф Илья Андреич тоже подъехал и потрогал волка. – О, материщий какой, – сказал он. – Матёрый, а? – спросил он у Данилы, стоявшего подле него. – Матёрый, ваше сиятельство, – отвечал Данила, поспешно снимая шапку. Граф вспомнил своего прозеванного волка и свое столкновение с Данилой. – Однако, брат, ты сердит, – сказал граф. – Данила ничего не сказал и только застенчиво улыбнулся детски кроткой и приятной улыбкой. Старый граф поехал домой; Наташа с Петей обещались сейчас же приехать. Охота пошла дальше, так как было еще рано. В середине дня гончих пустили в поросший молодым частым лесом овраг. Николай, стоя на жнивье, видел всех своих охотников. Насупротив от Николая были зеленя и там стоял его охотник, один в яме за выдавшимся кустом орешника. Только что завели гончих, Николай услыхал редкий гон известной ему собаки – Волторна; другие собаки присоединились к нему, то замолкая, то опять принимаясь гнать. Через минуту подали из острова голос по лисе, и вся стая, свалившись, погнала по отвершку, по направлению к зеленям, прочь от Николая. Он видел скачущих выжлятников в красных шапках по краям поросшего оврага, видел даже собак, и всякую секунду ждал того, что на той стороне, на зеленях, покажется лисица. Охотник, стоявший в яме, тронулся и выпустил собак, и Николай увидал красную, низкую, странную лисицу, которая, распушив трубу, торопливо неслась по зеленям. Собаки стали спеть к ней. Вот приблизились, вот кругами стала вилять лисица между ними, всё чаще и чаще делая эти круги и обводя вокруг себя пушистой трубой (хвостом); и вот налетела чья то белая собака, и вслед за ней черная, и всё смешалось, и звездой, врозь расставив зады, чуть колеблясь, стали собаки. К собакам подскакали два охотника: один в красной шапке, другой, чужой, в зеленом кафтане. «Что это такое? подумал Николай. Откуда взялся этот охотник? Это не дядюшкин». Охотники отбили лисицу и долго, не тороча, стояли пешие. Около них на чумбурах стояли лошади с своими выступами седел и лежали собаки. Охотники махали руками и что то делали с лисицей. Оттуда же раздался звук рога – условленный сигнал драки. – Это Илагинский охотник что то с нашим Иваном бунтует, – сказал стремянный Николая. Николай послал стремяного подозвать к себе сестру и Петю и шагом поехал к тому месту, где доезжачие собирали гончих. Несколько охотников поскакало к месту драки. Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого. – Что у вас там было? – спросил Николай. – Как же, из под наших гончих он травить будет! Да и сука то моя мышастая поймала. Поди, судись! За лисицу хватает! Я его лисицей ну катать. Вот она, в тороках. А этого хочешь?… – говорил охотник, указывая на кинжал и вероятно воображая, что он всё еще говорит с своим врагом. Николай, не разговаривая с охотником, попросил сестру и Петю подождать его и поехал на то место, где была эта враждебная, Илагинская охота. Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг. Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих. Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага. Едва он выехал за уступ леса, как он увидал подвигающегося ему навстречу толстого барина в бобровом картузе на прекрасной вороной лошади, сопутствуемого двумя стремянными. Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты. Наташа, боявшаяся, что брат ее наделает что нибудь ужасное, в волнении ехала недалеко за ним. Увидав, что враги дружелюбно раскланиваются, она подъехала к ним. Илагин еще выше приподнял свой бобровый картуз перед Наташей и приятно улыбнувшись, сказал, что графиня представляет Диану и по страсти к охоте и по красоте своей, про которую он много слышал. Илагин, чтобы загладить вину своего охотника, настоятельно просил Ростова пройти в его угорь, который был в версте, который он берег для себя и в котором было, по его словам, насыпано зайцев. Николай согласился, и охота, еще вдвое увеличившаяся, тронулась дальше. Итти до Илагинского угоря надо было полями. Охотники разровнялись. Господа ехали вместе. Дядюшка, Ростов, Илагин поглядывали тайком на чужих собак, стараясь, чтобы другие этого не замечали, и с беспокойством отыскивали между этими собаками соперниц своим собакам. Ростова особенно поразила своей красотой небольшая чистопсовая, узенькая, но с стальными мышцами, тоненьким щипцом (мордой) и на выкате черными глазами, краснопегая сучка в своре Илагина. Он слыхал про резвость Илагинских собак, и в этой красавице сучке видел соперницу своей Милке. В середине степенного разговора об урожае нынешнего года, который завел Илагин, Николай указал ему на его краснопегую суку. – Хороша у вас эта сучка! – сказал он небрежным тоном. – Резва? – Эта? Да, эта – добрая собака, ловит, – равнодушным голосом сказал Илагин про свою краснопегую Ерзу, за которую он год тому назад отдал соседу три семьи дворовых. – Так и у вас, граф, умолотом не хвалятся? – продолжал он начатый разговор. И считая учтивым отплатить молодому графу тем же, Илагин осмотрел его собак и выбрал Милку, бросившуюся ему в глаза своей шириной. Навигация | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
