Черни, Карл

Карл Черни Carl Czerny
Основная информация
Дата рождения	21 февраля 1791(1791-02-21)
Место рождения	Вена
Дата смерти	15 июля 1857(1857-07-15) (66 лет)
Место смерти	Вена
Страна	Австрийская империя Австрийская империя
Профессии	пианист, композитор, педагог
Инструменты	фортепиано
Жанры	классическая музыка

Карл Че́рни (нем. Carl Czerny, 21 февраля 1791, Вена — 15 июля 1857, там же) — австрийский пианист и композитор чешского происхождения; считался в Вене одним из лучших преподавателей игры на фортепиано. Знаменит созданием огромного количества этюдов для фортепиано.

Биография

Карл Черни родился в семье пианиста и педагога Венцеля (Вацлава) Черни, ставшего первым учителем Карла. Под его руководством Карл начал концертировать в 9-летнем возрасте. В 1800—1803 годах обучался игре на фортепиано у Людвига ван Бетховена. В этот же период учился у И. Н. Гуммеля и Муцио Клементи.

До 1815 года вёл концертную деятельность: ему Людвиг ван Бетховен доверил исполнение своего Третьего фортепианного концерта. Однако в 1815 году Черни прекратил фортепианное исполнительство и сосредоточился на педагогике и композиции. Работал преимущественно в Вене, за исключением нескольких гастрольных поездок в Лейпциг (1836), в Париж и Лондон (обе в 1837 году).

В середине XIX века Карл Черни считался одним из крупнейших преподавателей игры на фортепиано. К числу его учеников принадлежали выдающиеся музыканты второй половины века: Ференц Лист, Сигизмунд Тальберг, Теодор Лешетицкий, Леопольд де Мейер, Теодор Куллак, Альфред Яель и многие другие.

Произведения

Творческое наследие Карла Черни насчитывает больше 1000 опусов, состав некоторых приближается к 50 и более номерам. Также Черни создал множество литературно-методических книг, посвящённых проблемам преподавания игры на фортепиано. Помимо собственных сочинений, Карл Черни создал собственные редакции «Хорошо темперированного клавира» И. С. Баха и сонат Доменико Скарлатти, а также клавираусцуги опер, ораторий, симфоний и других оркестровых произведений.

Выдающиеся музыкальные сочинения

• Более 300 духовных сочинений (24 мессы, 4 реквиема, 300 градуалов, оффертории и другие).
• Произведения для фортепиано — в том числе «Вариации на чешскую народную тему», «Чешская народная песня с вариациями», редакции многих фортепианных произведений, а также фортепианные переложения инструментальных и вокально-инструментальных произведений для 2-4-6-ручного исполнения и для 8-ручного на 2 фортепиано.
• Более 800 произведений, связанных с разработкой техники игры на фортепиано, до сих пор используемых в педагогической практике.
• Оркестровые, камерные сочинения; ансамбли, хоры; музыка к драматическим спектаклям и пр.
• Многие произведения Черни остались в рукописи (хранятся в архиве «Общества друзей музыки» в Вене).

Педагогическая литература

• 100 прогрессивных этюдов без октав (100 Übungsstücke, op. 139).
• 110 лёгких и прогрессивных упражнений (op. 453).
• 125 упражнений в пассажах (op. 216).
• 125 этюдов (op. 261).
• 24 упражнения (op. 777).
• 24 фортепианных этюда для левой руки (op. 718).
• 30 новых технических этюдов (op. 849).
• 6 октавных этюдов (op. 533).
• Большая фортепианная школа (Grosse Pianoforte-Schule, ор. 500 c развёрнутым дополнением, посвященным вопросам исполнения старых и новых фортепианных сочинений — «Die Kunst des Vortrags der älteren und neueren Klavierkompositionen», ок. 1846).
• Ежедневные упражнения (40 tägliche Studien, op. 337).
• Избранные фортепианные этюды. Ред. Гермер. Часть 1.
• Избранные фортепианные этюды. Ред. Гермер. Часть 2.
• Подготовительные этюды (Vorschule der Fingerfertigkeit, op. 636).
• Практические упражнения для пальцев (op. 802).
• Школа беглости. Этюды для фортепиано (Schule der Gelufigkeit, ор. 299).
• Искусство беглости пальцев (Schule der Fingerfertigkeit, ор. 740).
• Школа левой руки (Schule für die linken Hand, op. 399).
• Этюды для начинающих.
• Юный пианист (op. 823).
• 160 achttaktige Übungen, op. 821.
• Schule des Legato und Staccato, op. 335.
• Schule der Verzierungen, op. 355.
• Schule des Virtuosen, op. 365.
• Schule des Fugenspiels, op. 400.

Литературные сочинения

• Очерк истории музыки (Umriss der ganzen Musik-Geschichte, op. 815). — Mainz, 1851.
• Полное теоретико-практическое учение о композиции (Vollständige theoretisch-praktische Kompositionslehre, op. 600). — 1849.
• Briefe über den Unterricht auf dem Pianoforte. — W., (ca 1840) (рус. пер.: Письма Карла Черни, или Руководство к изучению игры на фортепиано, СПБ, 1842).
• Erinnerungen aus meinem Leben / Hrsg. von W. Kolneder. — Strasbourg, 1968 (со списком сочинений, опубликованных до 1860).
• Czernys Erinnerungen an Beethoven // Neues Beethoven-Jahrbuch. — 1939. — Jg. 9.

Литература

• Айзенштадт С. А. Учитель музыки. Жизнь и творчество Карла Черни. — М.: Композитор, 2010. — 215 с.
• История мировой музыки: жанры, стили, направления / [Сост. А. и С. Минаковы]. — М.: Эксмо, 2010. — С. 177—178.
• Ройзман Л. К. Черни и его редакция клавирных сочинений Баха. — М.: Советская музыка, 1940. — 40 с.
• Терентьева H. Карл Черни и его этюды. — Л., 1978.
• Steger H. Beiträge zu C. Czernys Leben und Schaffen : Diss. — München, 1925.
• Hasenцhrl F. К. Czernys solistische Klavierwerke : Diss. — Wien, 1927.
• Giocondo Fino D. Carlo Czerny un grande pedagogo del pianoforte // Il Monumento. — 1927. — Vol. 2.
• Haas R. Carl Czerny // Musica. — 1957. — Jg. 11, H. 7-8.
• Maс Ardle D. W. Beethoven and the Czernys // Monthly musical record. — 1958. — Vol. 88, N. 988.
• Gardavskэ C. Liszt und seine tschechischen Lehrer // Studia musicologica Academiae Scientiarum Hungaricae. — 1963. — T. 5.

Ссылки

• [www.belcanto.ru/czerny.html Статья о Карле Черни на «Бельканто.ру»]
• [artofpiano.ru/person.php?p=czerny Записи этюдов Черни, соч. 299 и 740]
• Черни: ноты произведений на International Music Score Library Project
• [classon.ru/product_info.php?products_id=257 Учебная литература Карла Черни ]

Отрывок, характеризующий Черни, Карл

Все дома Можайска были заняты постоем войск, и на постоялом дворе, на котором Пьера встретили его берейтор и кучер, в горницах не было места: все было полно офицерами.
В Можайске и за Можайском везде стояли и шли войска. Казаки, пешие, конные солдаты, фуры, ящики, пушки виднелись со всех сторон. Пьер торопился скорее ехать вперед, и чем дальше он отъезжал от Москвы и чем глубже погружался в это море войск, тем больше им овладевала тревога беспокойства и не испытанное еще им новое радостное чувство. Это было чувство, подобное тому, которое он испытывал и в Слободском дворце во время приезда государя, – чувство необходимости предпринять что то и пожертвовать чем то. Он испытывал теперь приятное чувство сознания того, что все то, что составляет счастье людей, удобства жизни, богатство, даже самая жизнь, есть вздор, который приятно откинуть в сравнении с чем то… С чем, Пьер не мог себе дать отчета, да и ее старался уяснить себе, для кого и для чего он находит особенную прелесть пожертвовать всем. Его не занимало то, для чего он хочет жертвовать, но самое жертвование составляло для него новое радостное чувство.


24 го было сражение при Шевардинском редуте, 25 го не было пущено ни одного выстрела ни с той, ни с другой стороны, 26 го произошло Бородинское сражение.
Для чего и как были даны и приняты сражения при Шевардине и при Бородине? Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть – для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершении очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение.
Ежели бы полководцы руководились разумными причинами, казалось, как ясно должно было быть для Наполеона, что, зайдя за две тысячи верст и принимая сражение с вероятной случайностью потери четверти армии, он шел на верную погибель; и столь же ясно бы должно было казаться Кутузову, что, принимая сражение и тоже рискуя потерять четверть армии, он наверное теряет Москву. Для Кутузова это было математически ясно, как ясно то, что ежели в шашках у меня меньше одной шашкой и я буду меняться, я наверное проиграю и потому не должен меняться.
Когда у противника шестнадцать шашек, а у меня четырнадцать, то я только на одну восьмую слабее его; а когда я поменяюсь тринадцатью шашками, то он будет втрое сильнее меня.
До Бородинского сражения наши силы приблизительно относились к французским как пять к шести, а после сражения как один к двум, то есть до сражения сто тысяч; ста двадцати, а после сражения пятьдесят к ста. А вместе с тем умный и опытный Кутузов принял сражение. Наполеон же, гениальный полководец, как его называют, дал сражение, теряя четверть армии и еще более растягивая свою линию. Ежели скажут, что, заняв Москву, он думал, как занятием Вены, кончить кампанию, то против этого есть много доказательств. Сами историки Наполеона рассказывают, что еще от Смоленска он хотел остановиться, знал опасность своего растянутого положения знал, что занятие Москвы не будет концом кампании, потому что от Смоленска он видел, в каком положении оставлялись ему русские города, и не получал ни одного ответа на свои неоднократные заявления о желании вести переговоры.
Давая и принимая Бородинское сражение, Кутузов и Наполеон поступили непроизвольно и бессмысленно. А историки под совершившиеся факты уже потом подвели хитросплетенные доказательства предвидения и гениальности полководцев, которые из всех непроизвольных орудий мировых событий были самыми рабскими и непроизвольными деятелями.
Древние оставили нам образцы героических поэм, в которых герои составляют весь интерес истории, и мы все еще не можем привыкнуть к тому, что для нашего человеческого времени история такого рода не имеет смысла.
На другой вопрос: как даны были Бородинское и предшествующее ему Шевардинское сражения – существует точно так же весьма определенное и всем известное, совершенно ложное представление. Все историки описывают дело следующим образом:
Русская армия будто бы в отступлении своем от Смоленска отыскивала себе наилучшую позицию для генерального сражения, и таковая позиция была найдена будто бы у Бородина.
Русские будто бы укрепили вперед эту позицию, влево от дороги (из Москвы в Смоленск), под прямым почти углом к ней, от Бородина к Утице, на том самом месте, где произошло сражение.
Впереди этой позиции будто бы был выставлен для наблюдения за неприятелем укрепленный передовой пост на Шевардинском кургане. 24 го будто бы Наполеон атаковал передовой пост и взял его; 26 го же атаковал всю русскую армию, стоявшую на позиции на Бородинском поле.
Так говорится в историях, и все это совершенно несправедливо, в чем легко убедится всякий, кто захочет вникнуть в сущность дела.
Русские не отыскивали лучшей позиции; а, напротив, в отступлении своем прошли много позиций, которые были лучше Бородинской. Они не остановились ни на одной из этих позиций: и потому, что Кутузов не хотел принять позицию, избранную не им, и потому, что требованье народного сражения еще недостаточно сильно высказалось, и потому, что не подошел еще Милорадович с ополчением, и еще по другим причинам, которые неисчислимы. Факт тот – что прежние позиции были сильнее и что Бородинская позиция (та, на которой дано сражение) не только не сильна, но вовсе не есть почему нибудь позиция более, чем всякое другое место в Российской империи, на которое, гадая, указать бы булавкой на карте.